Две немецких «Пантеры» против двух десятков «Шерманов»: «гусарский рейд» оберштурмфюрера Бахманна

После изматывающих боев во Франции и Голландии летом-осенью 1944 года 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» была снята с фронта для отдыха и пополнения. Именно поэтому она стала единственной находившейся на Западном фронте танковой дивизией СС, не участвовавшей в Арденнском наступлении декабря 1944 года.

Из-за проблем со снабжением и транспортом пополнение дивизии техникой шло очень медленно. Наглядной иллюстрацией этих проблем является история создания 1-го батальона 10-го танкового полка СС, который должен был вооружиться новыми танками «Пантера». Батальон начали формировать еще весной 1944 года, однако из-за нехватки техники его личный состав почти год просидел без дела на танковом полигоне Графенвер в Пфальце.

Только в начале 1945 года началось частичное укомплектование батальона танками: по состоянию на 10 января танкисты «Фрундсберга» получили лишь 34 «Пантеры» из полагавшихся по штатным нормам 60. Тем не менее, 1-й танковый батальон, укомплектованный техникой чуть более чем наполовину, был тут же направлен в расположение 10-й танковой дивизии СС, которую планировали задействовать в боях против американских войск в Нижнем Эльзасе.

Дело в том, что 1 января 1945 года немцы начали еще одно наступление на Западном фронте – операцию «Нордвинд», которая поставила союзное командование в весьма затруднительное положение. Так же, как в Арденнах и Сааре, активные действия Вермахта в Нижнем Эльзасе стали полной неожиданностью для союзников, и Эйзенхауэр даже предлагал сдать противнику Страсбург и отвести правый фланг союзных войск за Вогезы. Однако в дело вмешался лидер «Свободной Франции» генерал де Голль, и союзники решили оборонять город.

«Адские кошки» наносят удар

Для парирования немецкого наступления американцы спешно перебросили в Эльзас 12-ю (носившую прозвище «Адские кошки» (Hellcats) и 14-ю бронетанковые дивизии армии США, подчинив их 6-му армейскому корпусу. 8 января 12-ю бронетанковую при поддержке частей 79-й пехотной дивизии бросили в бой в районе Оффендорф–Эрлисайм.

Наиболее упорные и затяжные бои разгорелись за Эрлисайм, который американцы пытались охватить с юга, но увязли в немецкой обороне. Ценой больших потерь 56-му пехотному батальону 12-й бронетанковой дивизии удалось ворваться в город, но захватить его не получилось. Немецкие пехотинцы при поддержке противотанковой артиллерии навязали наступавшим жестокие уличные бои. Кроме того, несколько танков, имевшихся у немцев, успешно маневрировали, возникая то тут, то там, нанося несколько ударов и быстро исчезая.

В ночь с 9 на 10 января немцы окружили прорвавшихся в город американцев, но наутро к окруженным прорвались танки 714-го танкового батальона 12-й бронетанковой дивизии – впрочем, это мало повлияло на ситуацию. Немецкие противотанковые орудия и гренадеры с «панцерфаустами» постепенно уничтожали американские танки, сковывая маневрирование противника. В итоге 12-я бронетанковая дивизия прочно завязла в Эрлисайме. Не видя дальнейших перспектив наступления, командование 6-го корпуса приказало вывести войска из города, что и было сделано в ночь с 11 на 12 января. Немцы временно восстановили контроль над Эрлисаймом.

Воспользовавшись этим моментом, немцы перешли в контрнаступление против американской 7-й армии в районе Гамбсайма, задействовав в нем 21-ю танковую и 25-ю панцергренадерскую дивизии, а также 10-ю танковую дивизию СС «Фрундсберг» (в первые дни января она была переброшена в Эльзас и включена в состав группы армий «Оберрейн»). 13 января дивизию подчинили 49-му танковому корпусу (командир – генерал танковых войск Карл Декер), 15 января она форсировала Рейн у Гамбсайма и захватила небольшой плацдарм, выбив оттуда части 6-го американского корпуса. В тот же день 1-й танковый батальон 10-й дивизии переправился через Рейн под Фрайштетом, а 16 января атаковал городок Оффендорф – здесь немцам удалось подбить 12 американских танков из состава 43-го танкового батальона «Адских кошек». В ночь с 16 на 17 января еще не участвовавшая в боях 3-я рота 1-го батальона выдвинулась в направлении Эрлисайма.

Таким образом, к 16 января немцам удалось оттеснить 6-й корпус американцев на западный берег Рейна и выйти к флангу потрепанной 12-й бронетанковой дивизии, которая оказалась единственным резервом 7-й армии. Именно этой дивизии поручили снова атаковать Эрлисайм, чтобы вбить клин между наступающими немецкими частями. Атака была назначена в ночь с 16 на 17 января.

Второй штурм Эрлисайма

Изначально штаб 12-й бронетанковой дивизии планировал скоординированную атаку силами своих 17-го пехотного и 43-го танкового батальонов. Однако последний перебрасывался от Оффендорфа и не успел прибыть к началу наступления, поэтому в предрассветной тьме пехотинцы пошли в бой без танковой поддержки. Пехота увязла в немецкой обороне, и атака довольно быстро захлебнулась. В ответ немцы провели серию контратак, и уже к 4 часам утра американская пехота была разбита, причем командир батальона майор Логан попал в плен вместе со своим штабом. Остатки батальона закрепились на подступах к Эрлисайму, сюда же американцы подтянули противотанковую артиллерию. К чести американцев, они сохранили боеспособность, что вскоре и почувствовали на себе эсэсовские танкисты.

Утром к Эрлисайму вышли «Пантеры» 3-й роты 1-го батальона 10-й дивизии СС. Американцы встретили врага плотным артиллерийским огнем, несколько танков были сразу же подбиты. Командир 3-й роты гауптштурмфюрер СС Ханс Пендерс был ранен, унтерштурмфюрер СС Кристиан Деттельбах – погиб. Немецкая атака захлебнулась в самом начале, 3-я рота откатилась назад и рассредоточилась, ожидая дальнейших приказов. К счастью для немцев, в этот момент у американцев не было танков, а пехота преследовать «Пантеры» не рискнула.

Тем временем к полю боя, наконец, подтянулся 43-й танковый батальон майора Холла, насчитывавший 29 танков. Холл действовал в соответствии с полученными ранее приказами, поэтому в лихую атаку не пошел. Вместо этого «Шерманы» подошли к окраине Эрлисайма, а затем выдвинулись в северо-восточном направлении для прикрытия фланга. Несколько позже американские танки вошли в город, методично уничтожая вражеские огневые точки, и постепенно взяли Эрлисайм под контроль, захватив в плен до 20 немецких солдат. При этом танки действовали без поддержки пехоты, оставшейся на прежних позициях, и понесли потери от огня немецких противотанковых орудий и САУ. Количество «Шерманов», подбитых в ходе второго штурма Эрлисайма, оценивается не менее чем в шесть штук, почему американские пехотинцы не пошли за танками и не закрепили их успех – неясно. После этого Холл отвел свои танки на восточную окраину города, где было сравнительно спокойно, часть танкистов «спешилась», покинув свои машины. Последний радиоконтакт штаба 12-й дивизии с батальоном состоялся около 10 часов утра, после чего связь неожиданно прервалась.

Гибель 43-го танкового батальона

Известие о потерях, понесенных 3-й ротой в Эрлисайме, произвело обескураживающий эффект в штабе 1-го танкового батальона 10-й дивизии СС. Командиру батальона штурмбаннфюреру СС Эрнсту-Иоганну Тетчу пришлось срочно искать решение возникшей проблемы. В этот момент адъютант 1-го батальона оберштурмфюрер СС Эрвин Бахманн попросил направить его в 3-ю роту, которой он командовал до перевода в штаб батальона. Двадцатитрехлетний Бахманн, выпускник юнкерской школы СС в Бад-Тёльце, был офицером без высоких наград и впечатляющего послужного списка. Тем не менее, Тетч знал Бахманна как способного командира и поэтому без колебаний поручил ему разобраться в ситуации.

Сев на мотоцикл, Бахманн направился прямо на поле боя. На въезде в Эрлисайм он наткнулся на две «Пантеры» из состава 3-й роты. Старший по званию танкист – унтершарфюрер СС Мюльбрандт – доложил о том, что недалеко стоят американские танки (сколько их и где именно они находятся, боец объяснить не смог). Чтобы получить полное представление о боевой обстановке, Бахманн лично отправился на рекогносцировку. После войны он вспоминал:

«Я выехал на мотоцикле на городской перекресток, остановился и приказал танкам контролировать обе дороги. Сам же я отправился дальше пешком вдоль дороги. Метров через пятьдесят, у поворота, по мне открыл огонь «Шерман». Я бегом вернулся к мотоциклу, схватил «панцерфауст» и вошел в дом, из окна которого просматривалась шедшая по диагонали широкая улица. На улице я заметил два «Шермана». Один из них я подбил из «панцерфауста» с расстояния около тридцати метров. Потом я бегом вернулся к прикрывавшим меня «Пантерам», придумывая по пути план действий».

Дальнейшие события развивались молниеносно, о чем Бахманн с гордостью вспоминал:

«Я быстро дал указания командирам танков: танк №2 должен был продолжать контролировать дорогу справа, выдвинувшись вперед и открыв огонь только тогда, когда начнет действовать танк №1. Танк №1 (Мюльбрандта), в который сел я, должен был проехать по дороге слева, повернув башню на правый борт, и открыть огонь сразу же, как только танк въедет на перекресток, и наводчик получит хороший обзор пересекающей дороги. Все шло по плану. Два танковых экипажа прекрасно взаимодействовали. Танк №2 открыл огонь, а танк №1 ворвался на перекресток и подбил первый «Шерман». Было подбито еще несколько американских танков, и вскоре появился белый флаг.

Я прекратил огонь и пошел вперед. Американский офицер предложил капитуляцию. Я потребовал, чтобы его солдаты сложили оружие передо мной. Когда шестьдесят американцев сложили оружие, к нам прибавились двадцать немецких солдат, бывших в американском плену. Я спросил американцев, были ли они в экипажах подбитых танков. Американский офицер объяснил, что они были экипажами неподбитых танков, и указал в сторону фермы, где стояли, направив орудия на дорогу, четыре «Шермана». Он сказал, что чуть дальше стоят другие танки. Для нас это было полной неожиданностью. Нужно было сохранять спокойствие. Я потребовал действовать с максимальной скоростью. Приказав американским механикам-водителям выйти ко мне, я распорядился, чтобы они отвели «Шерманы» в Оффендорф в сопровождении одного из [освобожденных] немецких солдат, получивших назад свое оружие. Когда танковая колонна ушла, мне стало легче. Я известил штаб батальона в Оффендорфе о приближении захваченных «Шерманов» и запросил больше наших танков, чтобы они прибыли в Эрлисайм и подобрали еще сорок восемь пленных. Всего было захвачено двенадцать «Шерманов» и шестьдесят пленных. Свои два танка я направил к окраине Эрлисайма, откуда они прикрыли направление на Друзенхайм и подбили еще два «Шермана», направлявшихся в Эрлисайм. Таким образом, мои «Пантеры» одержали девять побед. После подхода подкреплений я получил приказ вернуться на КП батальона в Оффендорфе».

В этих воспоминаниях интересны несколько деталей. Две немецкие «Пантеры» ворвались в город и, стреляя в упор, за считанные минуты подбили несколько «Шерманов». После этого американцы прекратили сопротивление, и над остальными их танками поднялись белые флаги. Экипажи танков, еще не вступивших в бой, сдались без единого выстрела, хотя по численности они в шесть раз (!) превосходили немцев.

Всего 17 января 1945 года в районе Эрлисайма танкисты «Фрундсберга» уничтожили 9 американских «Шерманов» (включая танк, подбитый Бахманном из «панцерфауста»), не считая 12 захваченных машин. Захваченные «Шерманы» вскоре были включены в танковый парк дивизии, образовав 13-ю танковую роту, и оставались в строю до самого конца войны.

На следующий день, 18 января, Бахманн был награжден Железным крестом 1-го класса, однако впечатление от его успеха было столь сильным, что вскоре молодого офицера рекомендовали к награждению высшей военной наградой Рейха – Рыцарским крестом. Награждение было подтверждено 10 февраля 1945 года. После боя у Эрлисайма лихой танкист Эрвин Бахманн возглавил 1-ю танковую роту, которой и командовал до конца войны. После капитуляции Германии он сдался британцам, а после освобождения из плена прожил долгую жизнь и умер 18 февраля 2010 года в Геттингене.

Интересно, что американское командование так и не получило каких-либо четких сведений о судьбе 43-го танкового батальона. 18 января 1945 года после 10 часов утра в штаб 12-й дивизии поступило лишь несколько отрывочных радиосообщений, последнее из которых гласило, что танк командира батальона подбит. После этого наступило полное молчание – казалось, батальон «растворился в воздухе». Только на следующий день американская авиаразведка обнаружила около десятка неподвижных «Шерманов» на восточной окраине Эрлисайма – что именно произошло в городе, так и осталось невыясненным. Уже в конце февраля, когда союзники заняли Эрлисайм, началось специальное расследование, в ходе которого были найдены тела командира батальона майора Холла и многих его подчиненных. Однако о том, что почти половина боеспособных танков батальона сдалась без боя и была «угнана» немцами, стало известно лишь после окончания войны.