Образы будущего мирового конфликта в научно-фантастической литературе конца XIX – начала ХХ вв

Потому в научных трудах и беллетристике рубежа этих двух веков были озвучены самые разные фантазии насчёт вероятных противников, оружия массового поражения и, наконец, исхода этого конфликта. Можно сказать, что Великая война 1914-1918 гг. была предрешена, придумана и разыграна на страницах книг, которые теперь по большей части забыты.

Французские и английские научно-фантастические прогнозы

Писатели в странах будущей Антанты занялись проблемой войны будущего, как только в Европе утихли отзвуки последних крупных конфликтов XIX века в этой части света — франко-прусской войны и русско-турецкой, соответственно, в начале и в конце 1870-х гг. После них оставалось лишь наблюдать за техническим прогрессом и экономическим ростом новых национальных государств — Германии и Италии. Именно две эти темы — амбиции европейских «новичков» и рост военной мощи в связи с развитием техники — оказались для писателей наиболее востребованными и интересными. Было ясно, что проблемы франко-германского конфликта, соперничество за колонии, тлеющие и готовые взорваться Балканы должны быть разрешены если не в реальности, то, по крайней мере, на страницах книг.

Адмирал Филипп Коломб, один из авторов книги «Великая война 189… года», увидевшей свет в 1893 году, был уверен:

«В ближайшем будущем должна произойти БОЛЬШАЯ ВОЙНА, и эта война будет вестись в новых и неожиданных условиях. Все факты, по-видимому, свидетельствуют о том, что предстоящий конфликт будет самым кровавым в истории, и должен принести важные последствия для всего мира».

Причём, по мысли Коломба и его соавторов, конфигурация союзов должна быть следующей: Франция и Россия против Германии и Великобритании, причём конфликт разгорится на Балканах, а затем охватит по крайней мере весь континент, от Владивостока до Парижа.

Жанр «война в будущем» стал популярен. Среди больших мастеров отметился, например, Герберт Уэллс со своим небольшим рассказом «Сухопутные броненосцы», но были и другие, сейчас практически неизвестные, а тогда популярные писатели. Так, в романе «Ангел революции» Джорджа Гриффита (1893) были изображены анархисты, свергающие архаичные и тиранические правительства Европы. Роман стал мгновенным бестселлером.

Эту же тему развил Эдвард Фосетт Гартманн в романе «Анархист, или Судьба великого города» (1893), рассказавший о разрушении Лондона с помощью авиационной бомбардировки. Громадную популярность снискала «Великая война в Англии в 1897 году», написанная в том же 1893 году автором многочисленных шпионских детективов Уильямом Ле Ке, который рассказал о вторжении французов и русских на Британские острова, что в сочетании со страхом восстания угнетённых рабочих классов хорошо отразило тревоги среднего и высшего классов.

После Ле Ке написал «Вторжение 1910 года с полным счётом об осаде Лондона» (1906), но на этот раз в качестве захватчиков уже были выбраны немцы (внешнеполитический курс переменился, и русские с французами превратились в союзников). Книга стала образцом всё более популярного жанра «страшилок»; произведение подчёркивало отсутствие военной готовности у британцев и необходимость укрепления обороны. Томас Эллис в романе «Зальма» (1895) описал картину будущего конфликта, связанного с использованием биологического оружия, а именно — сибирской язвы, при попытке уничтожить население европейских столиц. Биологическая война также была отражена в «Жёлтой опасности» (1898) Мэтью Шиля.

Во Франции иллюстратор и писатель Альберт Робида создал фантастическую трилогию «Двадцатый век», во втором томе (1897) которой показал, пусть и в гипертрофированных формах, как новые технологии (особенное внимание он уделил авиации) изменят облик будущей войны.

Русские книги о будущей войне

Не миновали военно-утопические (как они стали называться в советском литературоведении) романы и Россию. В принципе, наиболее значительным вкладом Российской империи в футурологии рубежа XIX-XX вв. явился труд под авторством И.С. Блиоха «Будущая война и её экономические последствия», вышедший в 1898 году в шести томах. Как отмечали современники — в частности, Витте в своих мемуарах, — Блиох явился скорее редактором и идейным вдохновителем этого монументального труда, переведённого на все главные европейские языки.

Однако книга Блиоха не предназначалась для широкой публики и была не пропагандистским, а научным трудом, чей уровень, правда, напрямую зависел от достижений военной науки, экономики и социологии той эпохи. Предсказательная сила труда Блиоха была велика, но всё же ряд черт будущей войны оказался неверен. Например, Блиох считал, что в результате войны хлебный экспорт будет уничтожен, что приведёт к перезатовариванию хлебного рынка в России и падению стоимости зерна, чего в реальности не произошло.

Впрочем, труд Блиоха во многом остался достоянием теоретиков. Русское правительство, как отметил советский литературовед О.В. Цехновицер, «глухое к предостережениям даже наиболее передовых представителей военной мысли, не прислушивалось к голосу офицеров-романтиков, и их произведения не только не имели тех высоких тиражей и той популярности, которой пользовался военно-утопический роман за рубежом, а наоборот, проходили практически незамеченными».

В частности, чрезвычайно любопытен разбираемый Цехновицером в его монографии о литературе Первой мировой войны утопический роман «Крейсер «Русская Надежда»», вышедший под инициалами A.К. в Санкт-Петербурге в 1887 году, причём, в следующем году оперативно вышло издание на английском языке, привлекшее, кажется, больше внимания, чем русский оригинал. Это произведение было написано бывшим морским офицером A. Конкевичем, выступавшим затем в печати под псевдонимом А. Беломор. Конкевич дважды совершил кругосветное плавание, в 1883 году был уволен в отставку, после которой продолжал службу в коммерческом флоте, а затем государственным чиновником на различных должностях.

Конкевич-Беломор развивал идею сокрушения Англии путём разрушения её торговли и отторжения от неё колоний и доминионов. «Английский торговый флот, — писал Конкевич, — это мировой монополист-перевозчик. Чтобы разорить или совсем убить его, мало было утопить или сжечь несколько десятков пароходов. Надо было лишить его возможности работать в течение более или менее продолжительного времени; надобно было сделать весь этот миллиардный капитал мёртвым, приносящим даже убыток, a людей, зарабатывающих службой на пароходах свой хлеб, обратить в излишнюю тягость для государства, лишив их этого заработка». Сделать всё вышеперечисленное предлагалось, правда, не с помощью подводных лодок, как это было в 1914-1918 гг., а с помощью крейсеров.

Другим визионером выступил ещё один бывший морской офицер, Вл. Семёнов, который получил известность благодаря своим книгам «Бой при Цусиме» и «Расплата», в которых проследил судьбу эскадры адмирала Рожественского от момента отплытия до гибельного для российского флота Цусимского сражения. Попробовал он себя и в роли фантаста, хотя фантастическая дилогия «Царица мира» и «Цари воздуха» снискали гораздо меньший успех и в общем прошли мимо читающей публики. Однако они по-своему интересны.

Так, в романе «Царица мира» Вл. Семёнов, подобно Конкевичу-Беломору, пытается показать грядущие судьбы земного шара. Как и многие зарубежные авторы военно-утопических романов, подчёркивает Цехновицер, Семёнов видел решающее боевое средство исключительно в авиации. По мнению Семёнова, тот правитель, кто первым сумеет разрешить задачу создания авиационного двигателя, будет владеть миром.

«Нет оружия, равного воздушным эскадрам! — восклицает Семёнов. — Не под землю же уйдут их противники! А создать что-либо подобное себе на поверхности земли или воды этот флот не позволит! Для него не будет тайны! Он уничтожит в конце всякую такую попытку, сметёт, разрушит всякий завод, всякую мастерскую, которые осмелились бы строить что-либо подобное без его разрешения! Для него нет невозможного, потому что нет ему равного! Он всемогущ, вездесущ, всеведущ!»

Одна из сюжетных линий романа Семёнова, переданная Цехновицером, завораживает и напоминает какой-то современный постапокалиптический боевик:

«Тайной [воздушных] кораблей овладевают воздушные пираты, которые дезорганизуют торговую жизнь всего мира и возвращают его к временам средневековья. Тогда на арену выступает Россия. Неподалёку от Сызрани проживает старик-профессор со своей дочерью. Профессор изобретает новые усовершенствованные корабли, но он вскоре разочаровывается в авиации, так как видит, что она приводит к междоусобным войнам между Сызранью и Батраками [в то время — железнодорожная станция неподалёку от Сызрани, ныне город Октябрьск — прим.автора], Самарой и Саратовом [такие подробности выдают в Семёнове уроженца Среднего Поволжья — прим.автора]. Тогда вместе с дочерью он изобретает специальный «детонатор», который даёт возможность уничтожить на расстоянии всякое взрывчатое вещество. Таким образом человечество освобождается от огнестрельного оружия и воздушных бомбардировок».

Цехновицер, оценивающий в 1930-е гг. романы Семёнова с позиций советского литературоведения, конечно, дал им чрезвычайно негативную оценку. Однако по прошествии столетия видно, что мысль бывшего флотского офицера двигалась оригинальным путём. Возможно, при большем литературном таланте и хоть каком-то интересе публики Семёнов сумел бы добиться большего.

Высшим достижением футурологических романов в России стало произведение «Война «Кольца» с «Союзом»» некоего Петра Р-ского, который довольно проницательно сделал вывод, что мировой конфликт вспыхнет из-за противоречий на Балканах — впрочем, балканские войны 1912-1913 гг. давали богатую пищу для подобных умозаключений. Утопичным в романе Р-ского оказывается сам ход военных действий, когда объединённые силы «Кольца» (Антанты) в быстрой борьбе побеждают силы «Союза» (Тройственный союз). Такие оптимистические прогнозы были общим местом: в августе 1914 году все ждали, что война закончится к Рождеству, но, к сожалению, в реальности всемирный конфликт так и не стал похожим на войну из популярных романов.