Осада Мюнстера: над мятежным протестантским городом взошло сразу три солнца, что вселило в его защитников надежду на победу в религиозной войне

Против европейских протестантов император Карл V и прочие католические владыки выступают едва ли не с большим пылом, чем против «султана неверных». Усмирив Италию и победив, хотя и не окончательно, французского короля, Карл V обращает внимание на немецкие и фламандские земли, где к 1530‑м годам протестантские движения набирали силу.

Новый Иерусалим

Одним из новых, наиболее радикальных — и наиболее ненавидимых не только католическими верхами, но и только что «легализовавшимися» последователями Лютера — течений протестантизма на тот момент оказывается движение анабаптистов. В январе 1534 года в вестфальском городе Мюнстере, тогда — во владениях князя-епископа Франца фон Вальдека, в анабаптизм обращаются 1400 мещан (население города в целом до начала событий, по разным оценкам, составляло от 6 до 10 тысяч). В городе имеется и многочисленная «обычная» протестантская община. В конце января городской совет издаёт постановление о свободе вероисповедания.

Князь-епископ собирается подавить «новую ересь», и 9 февраля 1534 года к городу подходят 3 тысячи ландскнехтов. Однако и горожане-католики, и анабаптисты, и другие протестанты выходят с оружием в поле, хотя и не испытывают взаимного доверия. При этом не-анабаптисты, на случай входа в город князь-епископских, обозначают свои дома пучками соломы. Всё же этой демонстрации решимости горожан защищаться, хватает, чтобы фон Вальдек временно отвёл свои недостаточные силы. Влияние оказывает и случившееся 10 февраля «явление трёх солнц» (вид гало), в котором анабаптисты усматривают знамения «кары нечестивым» и собственного спасения.

11 февраля городской совет подтверждает своё решение о свободе вероисповедания, и война становится неизбежной. С этого момента, опасаясь не только войны и осады, но и воинственных анабаптистов, Мюнстер массово покидают жители из числа «умеренных» протестантов и католиков.

23 февраля 1534 г. князь-епископ с 200 конными помещает штаб-квартиру будущих военных действий в Тельгте. Тем временем влияние анабаптистов в Мюнстере усиливается настолько, что в тот же день 23 февраля они полностью забирают власть в городском совете. В городе устроено клерикальное правление, характеризуемое иногда как «прото-коммунистическое»; несогласные изгоняются. Верховная власть вручается «пророку» Яну Маттису из Хаарлема. Мюнстер объявляется «Новым Иерусалимом».

Поход феодальных владык

Католический мир немедленно ополчается на новую мюнстерскую власть. Собрания анабаптистов в соседних землях разгоняются с применением оружия. В гавани Амстердама остановлены корабли с анабаптистами, направляющимися в «Новый Иерусалим»; 21 корабль с 3 тысячами человек, включая женщин и детей, отведён к острову Энс, где их и удерживают в прообразе концлагерей.

Впрочем, всё это далеко не худшее, что может случиться с анабаптистом в эпоху Возрождения, даже с таким, который ещё ничего и никого не обобществил. Даже в конце XVI века официальной «милостивой» казнью для раскаявшихся в анабаптизме женщин является погребение заживо; католик, знавший о чьей-либо «ереси» и не донёсший немедленно, карается наравне с «еретиком», и т. д.

Пока же князь-епископ фон Вальдек, намереваясь восстановить своё правление в городе, собирает войско за счёт светских и церковных налогов Мюнстерской земли, а также за счёт вассальных подкреплений из округов Мюнстера, Оснабрюка и Миндена. Другие владыки шлют князю-епископу пушки, оружие и снаряжение. Ландскнехтов и прочих пеших нанимают за 4 эмденских гульдена в месяц, конных — за 8, младших офицеров — за 16; капитаны получают 150–160 гульденов в месяц. Наняты и пушкари: из Кёльна 24, из Мюнстера 10, из Оснабрюка 4, из Штайнфурта 6, из прочих мест — ещё 12.

Кроме того, князь-епископ заключает с войском договор, согласно которому все пушки, ружья и военное снаряжение, а также половина стоимости прочей добычи будут отданы господину этих земель (князю-епископу). Взятый город будет отдан войску «на поток» (разграбление) на восемь дней, после чего выплата жалованья будет прекращена. Войско должно захватить «без причинения вреда «новый городской совет» и предводителей бунтовщиков, списки имён коих будут войску выданы».

Осада

В начале марта Мюнстер взят в осаду. Пехота осаждающих размещается в большом лагере, конница — в семи отдельных. Копаются траншеи и ведутся прочие осадные работы. Высекаются каменные ядра, собираются лестницы и шанцевый инструмент: заступы, ломы, топоры и прочее. Ход осады вызывает интерес на самом высшем уровне. Император Карл повелевает князю-епископу «предать всех анабаптистов огню и мечу».

Известна роспись орудий, приведенных войском князя-епископа весной 1534 года под Мюнстер (в том числе — присланных фон Вальдеку из разных мест):

• Мюнстерская земля — 4 картауны и один новый литой шланг, два шланга половинных, одна пушка, называемая «свиная голова» («Saukopf»), и 19 лёгких орудий;
• Клев — 1 картауна, 1 нотшланг (кулеврина), 2 половинных шланга; с орудиями прислан 1 пушкарь;
• Кёльн — 4 нотшланга с 18 лошадьми, 1 шланг с 8 лошадьми;
• Ландграф Гессена, который одним из первых предоставляет фон Вальдеку дружественную помощь, присылает 1 мортиру и 2 картауны, именуемые «Чёрт» и «Чёртова мамаша» («Teufel», «Teufelsmutter»);
• Липпе — 1 картауна и 1 мортира;
• Бентхайм — 2 полу-картауны и 1 шланг;
• Города Кампен, Цволль и Девентер — 3 картауны, 3 нотшланга;
• Брабант — 8 «крупных орудий» (возможно, бомбарды, они же «великие пушки», возможно, картауны; пушкарь, командующий этими орудиями, берётся стрелять из них по 20 раз за день, но столько же выстрелов на день планируется и для прочих картаун).

Всего, таким образом, картаун и полукартаун — 21 (или 13 плюс 8 бомбард), нотшлангов (кулеврин) — 8, шлангов и полушлангов — 7, мортир — 2 или 3, если считать, что «свиная голова» это мортира. Калибр этих орудий можно оценить по обязательствам пушкарей делать столько-то выстрелов за день, на что им потребуется порох. Считая пропорцию веса ядра и заряда 1:1, картауны оказываются 35–50‑фунтовыми, нотшланги (кулеврины) — примерно 14-фунтовыми.

На нужды осады князь-епископ получает порох: 40 «тонн» из Кёльна, 30 — от ландграфа Гессена, 12 — из Клева. В других источниках помощь огнеприпасами относится на счёт штатгальтерины Нидерландов Марии, сестры императора Карла — 40 бочек (Fass), герцога Брауншвейгского — 30, герцога Клевского — 12. Всего, таким образом, получено 10–12 метрических тонн пороха (клевские «тонна»–Tunne и бочка–Fass по весу примерно соответствуют 150–180 кг). В Брабанте, Амстердаме, Эрфурте покупается ещё порох (1 «тонна» за 12 золотых гульденов), а также прочее снаряжение и боезапас. Размещается крупный заказ на пороховых мельницах Ибурга.

Анабаптисты же поначалу приглашают «всех желающих сражаться за правое дело», а также созывают наёмников. Но ещё больше они надеются на помощь из Голландии. Когда город берётся в осаду, отряд из 600 анабаптистов выходит из города и разрушает монастырь Св. Морица, вернее — делает его непригодным для поселения князя-епископа и его солдат. От монастыря остаются лишь каменные стены. Все дома в окру́ге сжигаются, разрушаются все ветряные мельницы, вырубаются деревья, сносятся изгороди и заборы; в скором времени окрестности превращаются в пустыню. Всё ценное имущество и съестные припасы вывозятся в город.

Первые успехи

В первые месяцы осады организация анабаптистов на высоте, и боевой дух силён; в защите участвуют и женщины, и дети. Укрепления починены, для чего использован и камень из разобранных церквей; рвы очищены и углублены. Продовольственные склады заполнены, в том числе и за счёт средств, конфискованных у изгнанных «богатеев». Осаждённые делают вылазки против лагерей осаждающих, как правило, успешные.

Непокорность города подрывает авторитет князя-епископа, и тот назначает штурм на 26 мая, третий день Пятидесятницы. За два дня до штурма городу предлагают сдаться, на что получен отказ. Происходит, однако, так, что за день до назначенного дня штурма войска из лагеря напротив ворот Юдефельде («Еврейское поле») самовольно бросаются на приступ, желая захватить побольше добычи; другие отряды также переходят в наступление на своих участках, дабы поддержать начавших. Самовольный (и неожиданный) штурм вовремя замечен защитниками и отбит «с большими для осаждающих потерями».

Вскоре после этого защитники делают вылазку, в которой им якобы удаётся загвоздить 26 орудий и уничтожить 2 «тонны» пороха, потеряв лишь 14 человек против 200 на князь-епископской стороне. Вести о столь успешно отбитом штурме и прочих успехах мюнстерцев расходятся по Вестфалии, и у Нового Иерусалима появляются новые друзья.

К началу июня осада длится уже почти три месяца. Деньги князя-епископа истрачены, и кёльнский курфюрст с юлихским герцогом предлагают ему на один месяц — под залог мюнстерского князь-епископского имущества — 40 тысяч рейнских гульденов на порох, а также некоторое количество войска.

Настроение в рядах осаждающих не лучшее. Так, в мейссенском отряде, расположенном напротив ворот Эгидии, поговаривают, что грех, де, воевать против христиан в Мюнстере. Ширится дезертирство.

Раскол

Однако новые мероприятия анабаптистов вносят раскол в ряды защитников. Ранее проведенное обобществление имущества при уже изгнанных «богатеях» проходит сравнительно гладко. Но пресловутое введение многоженства в июле 1534 года вызывает сильнейшие протесты. Доходит до мятежа под предводительством кузнеца и члена городского совета Мёлленхеке (29–30 июля); мятеж решительно подавлен войском, верным властям. Инакомыслящих терроризируют; якобы поплатиться жизнью можно за одно лишь вслух высказанное несогласие с законами Нового Иерусалима.

Но позиции анабаптистов всё ещё сильны. Хороших военачальников в князь-епископском войске нет, и, несмотря на многочисленность собранного войска, на новые штурмы фон Вальдек не отваживается. Призывы же князь-епископа к сдаче защитники презрительно отвергают:

«Мы не просим твоей милости и прощения, ибо они лишь тиранство. Нам того достаточно, что с нами милость и помощь Отца Небесного, а твоя милость и прощение богохульны, и сам ты больше нуждаешься в нашем и Божьем прощении. Потому мы готовы нашу веру и наш город защищать до последней капли крови».

Впрочем, подмётные письма к мещанам, забрасываемые на арбалетных стрелах, анабаптистская власть запрещает читать — под страхом смерти.

Всё это время осаждающие ведут артиллерийский обстрел Мюнстера из тяжёлых орудий с четырёх сторон. Многие строения разрушены, стены сильно повреждены. Но ведётся и ответный обстрел, зачастую «весьма гораздый». Особый урон осаждающим причиняет одна из «больших пушек», называемая «неуклюжей», или «ленивой Гретой» (grobe Grete, faule Grete). На ее стволе, как сообщается, отлит стишок в духе: «Я неуклюжая Грета, пять тысяч врагов побиваю, лишь я только запою, сердце [врага] в пятки загоню».

Большой штурм

На 31 августа 1534 года князь-епископ назначает большой штурм. О приготовлениях к нему хорошо известно и в городе. Объявлена всеобщая мобилизация; все боеспособные обязаны выйти на стены. Среди взрослых расставляют и детей-стрелков. На главном рынке, в центре города, помещают резервный отряд. Женщины делают метательные огневые снаряды и «варят «утренний суп» — смесь извести и масла в кухонных горшках; готовятся смола, масло и кипяток. О приближении вражеских колонн доносят флагами и пушечными выстрелами с укреплений.

В 5 часов утра 31 августа по сигналу — выстрелу гессенской пушки «Чёрт» — князь-епископские войска бросаются на приступ в шести местах. Вскоре ров засыпан фашинами, и к стенам приставлены лестницы; во многих местах фашины загораются, скорее всего, от зажигательных снарядов, бросаемых со стен, и клубы дыма укрывают нападающих от обстрела защитников. Князь-епископские быстро взбираются на стены, где завязывается рукопашная. «Пророк» Ян из Лейдена, провозглашённый «королём Нового Иерусалима» после гибели «пророка» Яна из Хаарлема, командует личным отрядом из молодых мюнстерцев.

Особо серьёзная ситуация складывается на участке между воротами Нойбрюкен (Новый мост) и Кройц (Крестовые), где стена разрушена, а защитники укрываются от обстрела — там осаждающие быстро преодолевают и ров, и стену. Однако защитники встречают прорыв и уничтожают нападающих «до единого».

За 31 августа осаждающие производят 7 приступов, теряют «тысячи» людей и к концу дня отступают в свои лагеря. Якобы эта блестящая победа стоит защитникам лишь 16 убитых, а осаждающим — 42 одних лишь «капитанов».

Блокада

Потери в большом штурме 31 августа, а также денежные затруднения фон Вальдека заставляют осаждающих перейти к блокаде. Крестьяне епархии князя-епископа и земель в округах Мюнстера, Оснабрюка и Миндена тысячами мобилизованы на постройку дополнительных укреплений на восемь дней и за свой же счёт («на своих харчах»). Работами руководит военный инженер Оверкамп. Каждый редут получает гарнизон в одну роту (Fähnlein) пехоты; три сотни всадников ежедневно объезжают периметр. Таким образом, к зиме город должен быть полностью блокирован.

Горожане замечают и хорошо понимают значение этих приготовлений. Церковные дворы, пустыри и несколько улиц города занимаются под посадку овощей. Тем не менее, в городе нарастают нужда и голод. Пленные мюнстерцы показывают поздней осенью, что в городе, де, до 2 тысяч способных носить оружие, а всего людей 5–6 тысяч.

Одной из ответных мер анабаптистов становится попытка расширить анабаптистское движение — посылка «апостолов» в другие города Вестфалии. Это удаётся в Варендорфе, куда князь-епископу приходится выслать карательную экспедицию, которая 21 октября блокирует город; горожане устрашены, выдают «апостолов» и сдаются сами. Город до 1555 года утрачивает свои «старинные права»; отобраны городская печать, архивы и оружие. Магистрат назначен фон Вальдеком, в городе размещаются оккупационные войска, а рядом с городским мостом через Эмс выстроен редут для 60 солдат с пушками (снесён через 10 лет).

В декабре 1534 года в Кобленце собирается вестфальский земельный сейм, на котором анабаптисты Мюнстера приравнены к неверным туркам. Поскольку осада длится уже девятый месяц, и на неё потрачены 700 тысяч гульденов, сейм постановил каждый месяц в течение полугода ассигновать 15 тысяч гульденов на осадные укрепления, достаточные для помещения 3 тысяч человек. Если же город не будет взят за шесть месяцев, то следует просить о помощи имперский сейм в Вормсе, тем более, что ряд городов отказывается платить за мюнстерскую осаду, если таковой платы не установит имперский сейм (Юлиху и Бергу предлагается пожертвовать по 2500, Клеве — 13500, Марку — 12000 золотых гульденов).

Фландрия не поможет

Примечательно, что и после более чем восьмимесячной осады кольцо вокруг Мюнстера всё
ещё не настолько плотно, чтобы через него нельзя было пробраться. Предприимчивые мюнстерцы ночами проникают сквозь окружение, закупают еду в селах и местечках за кольцом блокады, после чего продают её осаждающим, а выручку направляют на дело анабаптистов. Но вообще эта история происходит из показаний мюнстерских пленных и может быть преувеличением.

Главная надежда анабаптистов по-прежнему возлагается на Фландрию, откуда ждут помощи деньгами и людьми. В Мюнстере печатаются брошюрки «К возмездию», где простых людей призывают восставать против власти, изгонять властвующих и спешить в Мюнстер, дабы присоединиться к войне священного «возмездия».

Пока же Мюнстерский совет постановляет нанять 8–10 тыс. наёмников; простому пешему обещают 4 золотых гульдена в месяц, пешему с полугаком — 5, «полностью экипированному» — 6. И всем же обещан свободный грабёж (непонятно, однако, где).

Тем временем нужда в городе усиливается со дня на день. Всеобщие открытые трапезы дважды в день прекращаются, выдача пищи сокращается до одной дачи в день; меряют и отвешивают тщательно. В городе остаётся 44 лошади (прочие съедены) и немного коров; сало, сушеное мясо, масло и мёд съедены; овса остаётся 160 мальтеров (1 мальтер — 100–150 литров).

Впрочем, мелкие поставки продовольствия проникают в Мюнстер до самого конца осады. 24 декабря 1534 года из Мюнстера высланы в Нидерланды четверо с крупной суммой денег на закупку продовольствия, а также для заброса агитационной литературой (один из них Иоганн родом из Гееля, в округе Утрехта, он же Ян ван Геель).

Надежды на внешнюю помощь приобретают всё большую фантастичность. Думают, например, собрать армию из всех тайных анабаптистов Амстердама, Везеля, Девентера и Нижней Германии и ударить по войску князя-епископа. Но все попытки повторения мюнстерского успеха — в Ибурге, Лейдене, в землях Брабанта и Западного Фрисланда — подавляются немедленно и безжалостно.

Самая отчаянная из попыток совершена тем самым Иоганном из Гееля. Он является в Амстердам и обращается к самой Марии, штатгальтерине Нидерландов и сестре императора Карла — с предложением отдать Мюнстер в руки императора, если ему, де, разрешат вербовать войско. Набрав же войска, Иоганн поднимает в Амстердаме восстание (12–13 мая 1535 года), подавить которое удаётся лишь с большим трудом и кровопролитием.

Таким образом, вместо поддержки в Мюнстер в 1535 году приходят лишь вести о поражениях. Рассматривается даже вариант прорыва в Нидерланды всех боеспособных «с пикой и ружьём каждый» — таковых к тому моменту могло насчитываться около 1100 мужчин и 700 детей постарше. И лишь слабую надежду защитникам подаёт эпидемия, вспыхнувшая в то время в лагерях осаждающих — опасная, впрочем, и для города.

Слово короля

Весной 1535 года Бремен, Гамбург и Любек — не желая уничтожения дружественного в прочих отношениях города — предлагают князю-епископу посредничество, но получают отказ — война против «безбожного города» будет вестись до победного конца.

Король Фердинанд Габсбург откладывает созыв имперского сейма и объявляет, что в интересах империи «ведение войны на истребление всех анабаптистов». Каждый имперский край, от высших до низших, должен в две выплаты отдать столько денег, чтобы собралась сумма в 100 тысяч золотых гульденов, чего хватит на 5 месяцев осады. О мерах же долговременных, на случай, если Мюнстер не будет взят, постановит уже имперский сейм в Вормсе (созыв намечен на 13 июня 1535 года).

Мюнстер снова призывают к сдаче, теперь уже от имени империи, и мюнстерцы снова отказываются.

Нужно иметь в виду, что империя Карла V с зимы 1534–1535 года готовится к стратегической операции в Тунисе, и выделить существенные силы или средства не в состоянии. Тем не менее, вмешательство на уровне империи показывает, что близится развязка. Предводители анабаптистов изгоняют из города всех «небоеспособных»: старых, немощных, детей и часть женщин. Из них около 400 «виновных против веры» казнены, в чём князю-епископу посильную помощь оказывают курфюрст Кёльна и герцог Клева. До 300 человек помилованы под условием отказа от новой веры; ещё несколько сот, по расчётам Фассера, умирают от голода и нужды на «нейтральной полосе» между городом и лагерями осаждающих, пока князь-епископ решает, что с ними делать.

Мюнстер в это время имеет около 5 тыс. боеспособных, из этого числа на стены и укрепления выходят около 1,3 тыс. Войско Мюнстера голодает, боевой дух падает, прежних успехов в вылазках нет. С другой стороны, в войсках осаждающих невысока дисциплина, чему способствуют скука блокады и задержки жалования; среди ландскнехтов ширятся дезертирство и мародёрство, их боевые успехи невелики. Судьба Мюнстера «повисает в воздухе».

Конец

23 мая среди дезертиров из Мюнстера оказываются опытные солдаты, которые подробно описывают фон Вальдеку состояние укреплений и даже предлагают свои услуги против города, особенно важнейшего участка в районе ворот Крестовых (Kreuz-Thor). Эти сведения позволяют князь-епископу спланировать действенный план штурма, который назначен на 24 июня. Головной штурмовой отряд формируется из 400 человек под началом лучших капитанов, — Вилькен-Стеддинка и Рудольфа из Люттена, и скрытно собирается у деревень Вилькингеге и Кёрде.

Те самые солдаты-перебежчики в 11 часов вечера 24 июня скрытно подводят небольшой передовой отряд (35 человек) к Крестовым воротам; скрытности способствуют сильная гроза и ливень, такие, «что и неба от земли не отличить». Ров у Крестовых ворот узкий и недостаточно заполнен водой; отряд спускает в ров принесенный с собой «мост» (возможно, маленький разборный плот) и переправляется. «Мост» под нагрузкой разваливается, и последние переправляются вплавь. С помощью принесенных с собой же лестниц, а также пик и алебард, отряд преодолевает гласис мостового редута.

Вытащив несколько кольев в палисаде, закрывающем горжу редута, отряд нападает на стражу, которая прячется от непогоды по караулкам. Перебив защитников, отряд открывает внутренние ворота, а за ними и внешние, и, вместе с подкреплениями, устремляется по Крестовой улице на Соборную площадь, где сосредоточены городской артиллерийский резерв и «огромное количество боеприпасов». Здесь отряд выстраивается в боевой порядок, поднимает шум и ударяет в барабаны.

Попытки анабаптистов прорваться к орудиям неудачны, но около 800 их занимают часовню Св. Михаила и подступы к площади, откуда начинают перестрелку с князь-епископскими ландскнехтами, и заставляют тех отступить за церковь Св. Якова. Анабаптисты перестраиваются на рынке и вытесняют ландскнехтов к часовне Св. Маргариты и даже загоняют тех в тупик, где им как будто уже приходит конец; ландскнехты, однако, обнаруживают проход между улицами, выводят часть своих сил в тыл анабаптистам и атакой с двух сторон заставляют тех отступить к рынку за Соборной площадью. Здесь образуется подобие равновесия.

Ещё один отряд князь-епископских, прорвавшийся в город и пытающийся соединиться с головным отрядом, оттеснён на рыбный рынок. Здесь также начинается борьба с переменным успехом. Всё это время защитники, не зная того, держат в руках залог своего успеха — князь-епископским не удалось подать в свой лагерь сигнал к общему штурму.

В 2 часа ночи начинаются переговоры; «король» Ян Лейденский неожиданно великодушен и предлагает ландскнехтам почётный выход без оружия. Пока же идут переговоры, наступает рассвет, и несколько ландскнехтов прокрадываются на стены и подают в лагерь условный знак для общего приступа. С шести сторон князь-епископские бросаются на приступ, сил на стенах оказывается недостаточно, и осаждающие осуществляют несколько прорывов; силы защитников ослаблены голодом и нуждой, и, хотя в уличных боях участвуют даже женщины, вскоре поражение мюнстерцев становится окончательным; начинается резня.

Последним очагом сопротивления руководит Крехтинг, один из анабаптистских вождей. Три сотни человек под его началом баррикадируются возле церкви Св. Ламберта и отчаянно защищаются, нанося штурмующим большой урон из «тяжёлых орудий». Через некоторое время они сдаются под обещание сохранения жизни, но тут же перебиты. Последние четыре защитника отстреливаются с колокольни Св. Ламберта; трое убиты, четвёртого захватывают живым и сбрасывают вниз. В 6 часов утра 25 июня князь-епископу фон Вальдеку доносят о взятии Мюнстера.

При взятии города на 700 анабаптистов, сохранивших свои жизни, приходятся 5 тысяч убитых. Многие анабаптисты Германии и Нидерландов, в числе прочих осуждённых-протестантов, волей-неволей успеют повоевать за католическую империю — галерными гребцами в Тунисской экспедиции.