Первые конфликты белых колонистов в стране краснокожих

В 1492 году Христофор Колумб проложил европейцам морской путь в Индию. Впоследствии оказалось, что вместо Индии он открыл Новый Свет, где жили вовсе не индийцы, а индейцы, но это не обескуражило предприимчивых европейцев. В погоне за золотом туда отправились тысячи испанцев и португальцев, между которыми римский папа поделил все земли Нового Света. Интересы остальных европейских народов, не говоря уже о коренном населении, абсолютно не учитывались. Это обстоятельство не могло подавить желание этих остальных тоже попытать счастья на новых землях. Вся территория от Патагонии до Флориды была уже занята, и вновь прибывшим приходилось основывать поселения на восточном побережье Северной Америки, а обжившись, налаживать отношения с коренными обитателями этих земель. Добрососедские отношения не слишком складывались. Первыми жертвами европейского упрямства стали индейцы-пекоты.

Первые поселенцы

В ноябре 1620 года к берегам Северной Америки в районе современной Плимутской скалы причалило торговое судно «Мэйфлауэр». На берег сошли усталые пассажиры, число которых едва превышало сотню. Это были британские пуритане, недовольные жизнью на родине и стремившиеся обрести счастье за океаном. Они намеревались поселиться в районе чуть севернее Виргинии, но из-за непогоды судно оказалось почти в 800 км от запланированной цели. Измученные морским переходом пуритане отбросили все мысли направиться на юг и начали строить поселение в районе высадки. Так был заложен Плимут, положивший начало Новой Англии.

Естественно, колонистам пришлось очень быстро столкнуться с коренными жителями. Первым индейским племенем, ставшим на пути цивилизации, которую несли колонисты-пуритане, стали поканокеты из объединения вампоноагов. В начале XVII века их численность достигала 12 000 человек, и занимали они юго-восток современных штатов Массачусетс и Род-Айленд. За несколько лет до появления «Мэйфлауэра» среди вампоноагов бушевала оспа, занесённая белыми (вероятно, французскими исследователями), и многие индейцы отправились на Землю Счастливой Охоты. Уменьшение численности делало паканокетов уязвимыми в случае нападения соседнего племени наррагансетов. Возможно, именно поэтому сахем (вождь) Массасойт решил не конфликтовать с новыми пришельцами и в расчёте на помощь наладил с ними мирные отношения, не только продав пришельцам землю, но и научив обрабатывать её индейским способом. Осенью 1621 года колонисты собрали приличный урожай, в честь чего вознесли молитвы богу. На торжественное мероприятие был приглашен и Массасойт с девятью сотнями соплеменников. Казалось, между индейцами и английскими переселенцами установилась прочная дружба.

В 1632 году вялотекущий конфликт между вампаноагами и наррагансетами перешёл в активную фазу. Плимутские колонисты пришли на помощь союзникам и при помощи огнестрельного оружия отразили наррагансетов. Это ещё больше упрочило власть Массасойта, который постепенно всё больше стал зависеть от поддержки колонистов.

Сближению вампаноагов и англичан способствовали и установившиеся между ними прочные торговые отношения. Колонисты продавали коренным жителям не только стеклянные бусы и зеркала. Основным товаром служили металлические изделия: топоры, ножи, котелки и т.д. — то, что индейцы сами не могли произвести, но что улучшало их повседневную жизнь. Конечно, громадным спросом пользовались мушкеты, которые позволили индейцам поднять эффективность охоты на небывалую до того времени высоту и служили наиболее весомым аргументом в спорах с соседними племенами. За этот товар вампоноаги расплачивались бобровыми шкурами, а иногда и землёй. Её-то белым требовалось всё больше и больше. Ежегодно большие лодки бледнолицых привозили из-за океана огромное количество людей. Только в 1630 году из Англии прибыло 17 кораблей, привезших почти 1000 колонистов, которые основали новое поселение — Бостон. Через десять лет на побережье проживало уже 22 500 человек, сосредоточенных в двух колониях: Массачусетсе и Коннектикуте. К тому же подросло первое поколение англичан, родившихся на американской земле, а в семьях первопоселенцев детей было немало, по семь-восемь в каждой, и все они хотели иметь собственные фермы.

Белые волки

Парадокс заключался в том, что английские поселения считались собственностью Британской короны, и именно ей принадлежала земля. Все английские компании, начинавшие осваивать американские земли, создавались только по королевскому разрешению. Например, Уильям Пенн получил от Карла II право на колонизацию земель к западу от реки Делавэр в обмен на ликвидацию королевского долга своей семье, и никого не волновало, что на этой территории уже проживали индейцы. Прибыв на новое место, колонистам волей-неволей приходилось договариваться с местными племенами о приобретении земли (что сделал и сам Пенн) — в противном случае всё могло закончиться для поселенцев очень плохо. Поначалу белые жили в мире с коренными жителями, но со временем стали воспринимать индейцев как досадную помеху.

Часто между индейцами и поселенцами возникали конфликты, связанные с неоднозначной трактовкой заключённых договоров о купле-продаже земли. Передавая её белым, индейцы рассматривали это как право аренды, в то время как пуритане считали, что получили землю в полную собственность. Европейцы часто обвиняли в нарушении договора охотившихся в купленном лесу индейцев. Те, в свою очередь, выдвигали претензии к пришельцам, которые вырубали леса ради судостроения (в одном только Бостоне было несколько верфей), лишая индейцев мест охоты. Миантономи, вождь наррагансетов, упрекал переселенцев:

«У наших отцов было много оленей. Наши бухты были полны рыбы. Но эти англичане забрали нашу землю, уничтожили траву. А их топоры обрушились на наши деревья. Их коровы и лошади съедают траву, а мы голодаем».

Возникали конфликты и на религиозной почве. Будучи абсолютно уверенными в своей правоте и отказывая другим в возможности исповедовать собственную веру, пуритане начали применять свои религиозные законы и к индейцам, по какой-либо причине оказавшимся на землях поселенцев. За нарушения (например, за несоблюдение воскресенья) некрещёных индейцев принялись штрафовать. Впрочем, христианство постепенно находило отклик среди «дикарей и язычников». В течение нескольких десятилетий около 4000 коренных обитателей Новой Англии приняли новую веру, получив среди колонистов прозвище «молящиеся индейцы». Именно они стали верными союзниками переселенцев в последовавших индейских войнах.

Впрочем, случались и исключения из правил. Ярким тому примером является Роджер Уильямс, прибывший в Бостон в 1631 году. Его взгляды были радикальны для пуритан. Он считал, что нет смысла узаконивать только одну религию, но самое главное — утверждал, что земля не может принадлежать английскому королю, и её единственными законными владельцами являются индейцы. Человек таких взглядов выглядел угрозой для общества, и нет ничего удивительного в том, что Уильямс был изгнан из Массачусетса. Он перебрался на юг и купил у племени наррагансетов участок земли, на котором основал поселение Провиденс, больше известное под названием Род-Айленд.

От угроз к оружию

Первым масштабным конфликтом между индейцами и переселенцами в Новой Англии стала Пекотская война. Поводом для войны с племенем пекотов, чьи земли лежали между разрастающимися колониями Массачусетс и Коннектикут, были совершённые индейцами убийства двух белых торговцев, которые произошли в разных местах. И хотя оба торговца были людьми нечистыми на руку, а один из них, Джон Олдхэм, даже был изгнан из Плимута, оставить неотомщёнными смерти белых людей поселенцы не могли. Отправленный для наказания убийц отряд колонистов разорил две оставленные индейцами деревни, убив при этом одного краснокожего (хотя в победной реляции отчитались об убийстве 14 человек) и заплатив за это двумя ранеными.

В ответ пекоты перешли к полномасштабной войне. Они попытались привлечь на свою сторону соседние племена мохеган, наррагансетов и ниантиков, но добились поддержки только от части последних. Первые два племени, которые имели давнюю вражду с пекотами, вообще выступили на стороне англичан. Большую роль в решении наррагансетов сыграл Роджер Уильямс, пользовавшийся среди них большим авторитетом.

Осенью 1636 года пекоты под командованием сахема Сассакуса осадили форт Сэйбрук. Штурмовать его они не пытались, но несколько поселенцев, попытавшихся выйти за пределы частокола, были убиты. Весной следующего года пекоты напали на поселение Уэтерсфилд, убив девять колонистов: шестерых мужчин и трёх женщин. Индейцы угнали принадлежавший белым скот, а также захватили с собой двух девушек, которых позднее выкупили голландские торговцы. Всего же с начала войны жертвами индейцев стали три десятка поселенцев.

Колониальные войска

В мае 1637 года лидеры поселений Коннектикута встретились в Хартфорде и выработали совместную стратегию для борьбы с пекотами. Они решили перейти к активным военным действиям и нанести удар по главному поселению пекотов — деревне Мистик. Основной воинской силой в колониях на тот момент была созданная по примеру метрополии милиция. Если в Англии институт милиции уже отмирал, то в Америке колонисты относились к службе в ней как к религиозному долгу. Капитан Эдвард Джонсон, автор первой печатной истории Новой Англии, выделил в своей книге целую главу «Как Народу Христа следует соблюдать военную дисциплину». Он наставлял солдат милиции:

«Вам следует усердно принимать меры против зловредных противников истинной веры, чтобы чувствовать себя уверенными в то время, когда Антихрист поднимет все свои силы и начнёт войну с Народом Господа, но это приведёт к его полному поражению. Так позаботьтесь о том, чтобы запастись всевозможным оружием, необходимым для войны, наточите ваши шпаги и мечи (…) и не жалейте денег на порох, ядра, фитили».

Служба являлась обязанностью всего мужского населения в возрасте от 16 до 60 лет. Администрация колонии несколько раз в год устраивала специальные «тренировочные дни», когда мужчины являлись для военной подготовки с оружием и боеприпасами, приобретёнными за свой собственный счёт. Частота тренировок зависела от времени и географии. Например, в начале XVII века ополченцы Массачусетса тренировались раз в неделю. Позднее частота тренировок сократилась до нескольких дней в году. Со временем некоторые социальные категории стали освобождаться от службы в милиции: представители магистрата, нотариусы, церковные служители, учителя, студенты, врачи, капитаны судов, рыбаки и пастухи. В задачи милиции входили оборона поселений от индейцев и поддержание внутреннего порядка.

Боевые качества милиционеров Новой Англии были далеко не на высоте. «Тренировочные дни» со временем превратились в праздники, на которых встречались соседи и родственники, и, по свидетельству очевидца, «мало отличались от попоек», а сами милицейские роты напоминали «общественные клубы белого мужского гражданского населения». Власти колоний начали прибегать к штрафам, но это не особо помогало. Тем не менее противостоять индейским племенам, почти не имевшим огнестрельного оружия, местная милиция вполне могла.

Конец пекотов

Поселенцы собрали отряд из 90 солдат милиции. В ранний колониальный период военачальники обычно происходили из местных известных семей и выбирались всенародным голосованием, а не назначались за свои военные навыки. Именно так во главе отряда оказался капитан Джон Мейсон. К колонистам примкнули 70 индейцев мохеган под командованием вождя Ункаса. Отряд направился в форт Сэйбрук, где к капитану Мейсону присоединились Джон Андерхилл и ещё 20 человек. Из форта Сэйбрук Андерхилл и Мейсон отплыли в залив Наррагансетт. Они планировали ввести в заблуждение разведчиков пекотов на берегу, заставив их думать, что англичане не собираются атаковать. Затем колонисты поднялись вверх по реке Мистик к одноимённой пекотской деревне, а по пути договорились с наррагансетами, 200 воинов которых примкнули к участникам похода.

В ночь на 26 мая союзники прибыли к поселению пекотов, где с удивлением и радостью узнали, что воинов в деревне почти нет: Сассакус воспринял уход отряда Мейсона как ослабление сил колонии и выступил на Хартфорд. Мейсон приказал немедля атаковать защищённую частоколом деревню. Нападение было внезапным, но индейцы его отразили. Тогда Мейсон приказал поджечь частокол. Загорелись и жилые дома. Индейцы бросились к двум выходам из поселения, но именно там английский командир сосредоточил свои силы, не давая пекотам возможности вырваться. Тех, кто пытался перебраться через частокол, убивали мохегане и наррагансеты. В последовавшей резне погибли почти все жители деревни. По словам победителей, всего семь человек было захвачено в плен, а пятерым удалось бежать.

Узнав об уничтожении своего поселения, Сассакус бросился вдогонку за людьми Мейсона, но те благополучно отступили. Тогда сахем пекотов с остатками племени отправился на запад, надеясь найти там новые земли. Путь им преградил отряд колонистов численностью 120 человек, среди которых был и Джон Мейсон. В продолжавшейся два дня (13–14 июля 1637 года) битве на Болоте Фэйрфилд англичане благодаря огневой мощи своих мушкетов почти полностью истребили остатки пекотов. Сассакус с небольшой группой прорвал линию англичан, блокировавшую дорогу, и пытался укрыться на земле могавков. Однако те предпочитали дружить с сильным победителем и в знак дружбы отправили в Хартфорд голову сахема пекотов.

В сентябре следующего года колонисты Коннектикута вместе с мохеганами и наррагансетами подписали Хартфордский договор, который разделил земли пекотов между союзниками. Примечательно, что по договору даже это имя должно было исчезнуть: все географические названия, содержавшие слово «пекот», переименовывались. Уцелевшие пекоты должны были называться по имени племён, в которых стали жить, то есть мохеганами или наррагансетами. Отошедших к Коннектикуту пекотов белые вряд ли переименовывали — скорее, их попросту продали в рабство на острова Вест-Индии. Так закончилась первая война между колонистами Новой Англии и коренным народом.

Появление короля Филиппа

Несмотря на победу, английские колонии осознали, какая угроза может исходить от индейцев. В 1643 году Плимут, Коннектикут, Массачусетс и Нью-Хейвен создали конфедерацию, получившую название Новая Англия. Радикальный Род-Айленд было решено проигнорировать, чтобы он не разрушил объединение изнутри.

Тем временем индейцам было не до белых. В том же году бывшие союзники в Пекотской войне — мохеганы и наррагансеты — затеяли войну между собой. Первым удалось одержать победу и захватить часть земель противника. Наррагансетам пришлось мигрировать в сторону вампаноагов, причём в этот раз племена забыли бытовавшую между ними долгое время вражду и договорились о мирном сосуществовании. Возможно, сказалась постепенная христианизация вампоноагов. Сам Массасойт начал вести образ жизни белого колониста и в конце своей жизни даже попросил власти Плимутской колонии дать английские имена обоим его сыновьям. В честь царей древней Македонии старшего, Вамсутту, назвали Александром, а младшего, Метакомета (или Метакома) — Филиппом (в английской историографии используется вариант «Филип», но отечественные исследователи традиционно добавляют ещё одну букву «п»).

Вамсутта разделял политические взгляды своего отца и стремился поддерживать хорошие отношения с колонистами. Метакомет придерживался совершенно иной точки зрения и считал, что поселенцы не имеют права оставаться жить на земле, которая всегда принадлежала племени вампаноагов. В 1661 году, когда Метакомету было 23 года, сахем Массасойт умер. Вамсутта, как и ожидалось, стал главой вампаноагов. Вскоре сахем был вынужден отправиться в Маршфилд: колониальные власти, не выяснив для себя стратегические планы нового вождя, опасались, что он может восстать против них. Встреча между Вамсуттой и представителями Плимута прошла весьма миролюбиво, но, вернувшись в свою деревню, сахем серьёзно заболел и вскоре умер. Вероятно, причиной стала лихорадка, но многие индейцы считали, что его отравили колонисты.

В 1662 году, через год после смерти Массасойта, вампаноагов возглавил Метакомет. При новом сахеме отношение индейцев к колонистам резко изменилось. Метакомет твёрдо верил, что со временем поселенцы отнимут у коренных американцев всё — не только земли, но и культуру и традиционный образ жизни. Единственный способ помешать им заключался в том, чтобы создать более широкую коалицию племён, которая была бы достаточно сильной, чтобы вести тотальную войну против поселенцев и полностью изгнать их из Новой Англии. Война с белыми волками стала теперь целью жизни Метакомета.

Продолжение следует: Первые боевые столкновения короля Филиппа: слезы сахема и кровь колонистов