Подвиги разведчика Николая Галочкина

Этому бойцу надлежало выполнять задания, связанные с огромным риском. Не зря разведподразделения рекомендовалось формировать из «числа смелых, физически развитых, находчивых, ловких и проверенных в боях» солдат и командиров. Именно этими качествами обладал старшина Николай Галочкин, отдавший разведке почти четыре года. Два боевых ордена стали заслуженными наградами за смелые и дерзкие разведакции на реке Свирь, по которой проходила линия обороны Карельского фронта в 1943–1944 годах.

Разведчик Галочкин

Николай Фёдорович родился в 1916 году в Рыбинске. В 1939 году его призвали в Красную армию. В её рядах он и встретил начало войны. С июня 1941 года Галочкин воевал в разведподразделениях Юго-Западного фронта под Киевом и Полтавой. В ноябре того же года его перевели на Карельский фронт. В начале 1943 года он возглавил разведгруппу 1-го батальона 452-го стрелкового полка 67-й дивизии. В представлении Галочкина к первому ордену отмечалось:

«Подобрав группу бойцов и мл. командиров, терпеливо готовил её к действию, используя опыт, накопленный им в боях (…)».

Этот опыт весьма пригодился, когда штаб 67-й дивизии с началом лета решил активизировать разведпоиски на финском берегу реки Свирь. Пока её сковывал лёд, советские разведгруппы переходили реку по нему. Правда, им не всегда сопутствовал успех. К примеру, 31 марта — 1 апреля 1943 года на вражеский берег отправились три подразделения разведчиков. Отделению 11-й отдельной разведроты удалось пересечь Свирь и ворваться в финский ДЗОТ. Однако весь его гарнизон был уничтожен в бою, и языка взять не удалось. Разведка вернулась назад, понеся потери: один боец погиб, а трое были ранены.

Следующие два поиска оказались провальными. Группа отдельного лыжного батальона из десяти человек достигла финского берега, но была обнаружена и подверглась обстрелу с близкой дистанции. Потеряв пять разведчиков убитыми, она отошла на свой берег. Разведгруппе 719-го стрелкового полка повезло чуть больше: она смогла проникнуть в расположение противника и даже устроить засаду. Но финны оказались начеку. К счастью, обнаруженным разведчикам удалось во время обстрела избежать потерь и вернуться обратно, пусть и с пустыми руками.

К середине апреля действия разведки стали невозможны «вследствие образовавшихся полынь и большого количества воды на льду». По сравнению с мартом финны снизили свою активность — как в живой силе, так и в артиллерии. При этом штаб 67-й дивизии отмечал, что враг не утратил бдительности:

«При действии наших разведгрупп противник обрушивался по ним массированным артиллерийско-миномётным огнём, кроме этого, для противодействия к проникновению наших групп в оборону противник производил взрывы льда подлёдными управляемыми фугасами. За период второй половины марта и первой половины апреля противник на различных участках перед фронтом обороны дивизии взорвал лёд протяжением 9 км и шириной 15–20 метров».

Штаб дивизии временно отказался от посылки разведчиков на финский берег, и на протяжении апреля, мая и большей части июня стороны ограничивались лишь контрбатарейной борьбой, обстрелом позиций и действиями снайперов. Акции советской разведки возобновились лишь 20 июня, когда на безымянный остров на двух лодках отправилась разведгруппа 452-го полка под командованием лейтенанта Вязовского. Разведка обнаружила там лишь пустые траншеи, в которых валялись журналы и газеты за 1942 год.

Опыт Вязовского показал, что во время переправы противник огня по лодкам не вёл: финны расслабились и не наблюдали за рекой так тщательно, как прежде. Поэтому штаб 67-й дивизии приказал подготовить и провести в июле несколько разведпоисков по захвату контрольных пленных, во время которых разведчики переправлялись бы на вражеский берег на плавсредствах. Первую такую акцию было поручено провести группе старшины Галочкина.

Орден Красной Звезды

Объектом действий группы стала тропа, по которой ходили финские солдаты, выставляемые в боевое охранение в 22:30–23:00. Советские разведчики наблюдали за ней с нескольких точек в течение двенадцати суток. Наблюдатели установили, что по вражескому берегу тянется проволочное заграждение со спиралью «Бруно» и установлены фугасы. Также разведчики выявили:

«Когда боевое охранение противника проходит через линию наблюдательных пунктов (…) бдительность наблюдателей ослабевает, а боевое охранение двигаясь по кустам ничего не видит впереди себя».

Учитывая этот факт, засаду было решено организовать у тропы недалеко от ячейки, где находился финский пост.

Пока шло наблюдение, группа Галочкина готовилась к выполнению задания. На местности, похожей на предстоящий район действия, бойцы тренировались быстро и бесшумно управлять лодкой. Каждый разведчик усвоил свои обязанности и задачи. Группа насчитывала девять человек:

«а) группа захвата — (…) старшина Галочкин, красноармейцы Федорищев (так в документе, на самом деле Федоровский — прим. автора), Боровков, ст. с-т. Голдин

б) группа прикрытия, состоящей из 3-х человек — красноармейцев Заозерского, Хмелева и Рахмейжан.

в) группы охраны лодок, состоящей из 2 чел. — сержанта Чайкина и красноармейца Пономарёва»

В группу захвата вошёл и сапёр — сержант Долгонов. Вооружение разведчиков состояло из автоматов, ножей, а также четырёх гранат на человека. Огневое прикрытие группы Галочкина обеспечивали батарея полковой артиллерии, две батареи 120-мм и 82-мм миномётов, станковые и ручные пулемёты. Все командиры этих огневых средств детально ознакомились с планом действия разведки, после чего были установлены сигналы вызова огня по вражеским целям и его прекращения.

Разведакция началась 1 июля в 22:00. Бойцы Галочкина отплыли от берега на трёх лодках, двигаясь в 25 м друг от друга. Потратив на форсирование реки шесть минут, разведчики высадились на финский берег в 60–70 м от намеченной тропы. Группа захвата ушла вперёд, а группа прикрытия держалась в 15–20 м за нею, двигаясь на флангах. После того, как сержант Долгонов сделал проход в проволочном заграждении, Галочкин с ним и тремя бойцами устроили засаду. Два человека расположились с одной стороны тропы, три — с другой. Оставалось ждать добычу.

Через 15 минут показались три финна. Подпустив их на расстояние 5–7 м, Галочкин дал очередь из автомата, а красноармеец Федоровский кинул гранату. Затем группа захвата бросилась к финнам. Двое из них были убиты, но третий подавал признаки жизни, хотя и был тяжело ранен. Схватив раненого, разведчики потащили его к лодкам, погрузились в них и быстро переправились на свой берег. На обратном пути противник огня не открывал. Вся операция заняла 30 минут.

Несмотря на то, что акция прошла успешно, к великой досаде штаба дивизии новых сведений добыть получилось немного. Взятый язык умер, не дождавшись допроса. Из его документов выяснилось, что Галочкин захватил в плен Райоло Эйно Авида, капрала 5-й роты 2-го батальона 44-го пехотного полка 5-й пехотной дивизии. Подводя итоги разведпоиска, штаб 67-й дивизии сделал следующие выводы:

«1. Захваченными документами удалось установить, что 45 пп 8 пд с обороны снят и его место занял 44 пп 5 пд.

2. Отлично подготовленная разведгруппа сумела захватить пленного не имея потерь со своей стороны.

3. Не выдержанность разведчика Федоровского повлекла за собой тяжёлое ранение финна вследствие чего мы не могли получить живого пленного».

Хотя действия бойцов Галочкина не принесли желаемого результата, советское командование решило, что настало время активных действий разведки. Опыт поиска 1 июля показал, что разведгруппы могут незаметно переправляться через Свирь, выполнять задание и возвращаться обратно. Противник при этом активного сопротивления не оказывал. В июле прошло много разведакций, две из которых закончились захватом пленных: к примеру, действия группы старшего сержанта Лебедева 10 июля, когда отлично себя показал разведчик Фёдор Скрипка.

15 июля 1943 года командир 67-й дивизии полковник Токарев наградил старшину Галочкина орденом Красной Звезды:

«За отличную подготовку разведгруппы, за высокие качества командира, за чёткое проведение поиска и проявленную при выполнении смелость и отвагу (…)»

Орден Отечественной войны II степени

После успешного эпизода в начале июля старшина Галочкин вместе со своей группой ещё дважды до конца года, 9 сентября и 3 октября, участвовал в разведпоисках. Однако оба раза удача отворачивалась от него: финны успевали обнаружить двигавшиеся по Свири лодки и пресекали эти попытки огнём. К счастью, обошлось без потерь. Лишь 4 января 1944 года Галочкину и его бойцам удалось снова отличиться в захвате языка, проявив при этом незаурядные мужество и отвагу.

На этот раз районом поиска был выбран пост боевого охранения, находившийся в траншее на берегу Свири. Для его изучения разведчики создали два пункта, откуда вели наблюдение днём и ночью. В первую очередь наблюдатели выполняли следующую задачу:

«(…) выявить огневые точки и их взаимодействие, установить наличие заграждений на берегу пр-ка, а также установить порядок несения службы боевым охранением, установить время смены постов»

Наблюдение за объектом поиска велось на протяжении пяти суток с использованием оптических приборов. Разведчики дежурили на наблюдательных пунктах в три смены, фиксируя всё замеченное в журнале. Заступающая на дежурство смена получала подробный доклад. Кроме журнала наблюдения «на НП велась схема результатов наблюдения на которую наносились действующие ОТ, инженерные сооружения (землянки, ДЗОТ и др.), заграждения, тропы». После нескольких дней наблюдения стало ясно, что для проведения поиска разведгруппе необходимо проникнуть в водосточный спуск, прокопанный к реке из финской траншеи, пробраться через него в траншею и напасть на вражеский пост.

Готовясь к акции, разведчики проводили занятия на приближённой к району действия местности, на которой были построены ДЗОТ, траншея, проволочное заграждение и рогатки. При отработке действий учитывались следующие факторы:

«Наличие льда на реке, при том ещё и очень тонкого, требовало выбора такого боевого порядка поисковой группы при преодолении реки, чтобы группа незаметно подошла к берегу противника и лёд выдержал. При преодолении реки группа двигалась в колонну по одному, при достижении проволочного заграждения, группа располагалась в цепь и при захвате пленного группа захвата с командиром группы находилась в траншеях, группа обеспечения в проходе и группа прикрытия на тропе идущей вдоль фронта».

Разведпоиск начался 4 января в 5 часов утра. В это время финны редко освещали местность и почти не вели огня. Заняв исходное положение, группа Галочкина по сигналу вышла на лёд и цепочкой двинулась к противоположному берегу ускоренным шагом. Преодолеть реку броском не позволяла толщина льда, поэтому двенадцать разведчиков двигались так быстро, насколько это было возможно. Однако противник не утратил бдительности. Когда до вражеского берега оставалось 20–30 м, финны заметили советских бойцов и встретили их автоматным огнём, ранив четырёх человек.

Несмотря на неприятный сюрприз, старшина Галочкин решил продолжать поиск. Он увёл группу с намеченного маршрута вправо. Вместе с одним из разведчиков сапёр проделал проход в проволочном заграждении. Старшина с бойцами ворвались в траншею. Обнаружив неподалёку землянку, Галочкин бросил в неё гранату, подорвав там четырёх финнов. В следующей землянке он уничтожил гранатой пять вражеских солдат. Один финн, услышав гранатные разрывы, бросился к наблюдательному пункту, но попал в руки разведчиков и был связан.

К месту событий спешили другие финские солдаты. Разведчикам пришлось вступить с ними в бой, уничтожая их автоматным огнём и гранатами. Галочкин помог выбраться из траншеи раненому красноармейцу Хмелеву. Убедившись, что группа, включая раненых и пленного, успела отойти на лёд, командир дал сигнал на советский берег об открытии заградительного огня. Артиллерия прикрытия начала обстрел вражеских огневых точек и по наиболее вероятным направлениям преследования разведчиков. Группа смогла без потерь перейти реку и доставить языка в штаб целым и невредимым.

Захваченным пленным оказался Алави Кивеля — наблюдатель миномётной батареи 23-го пехотного полка 5-й пехотной дивизии. За успешные действия во время разведпоиска приказом по 7-й армии от 9 апреля 1944 года Николай Галочкин был награждён орденом Отечественной войны II степени.

Вторая Красная Звезда

Больше Николай Фёдорович в разведку не ходил. Вскоре он отправился на учёбу в Московское военно-политическое училище, а после его окончания в 1944 году Галочкину присвоили офицерское звание, и он убыл на новое место службы — на 3-й Украинский фронт, в 93-ю стрелковую дивизию. С 21 января 1945 года бывший разведчик стал заместителем по политической части командира стрелкового батальона. Позже его выдвинули на должность инструктора политотдела дивизии по информации. Войну Галочкин завершил в звании старшего лейтенанта в Австрии. Работа в политотделе дивизии была высоко оценена третьей правительственной наградой. 31 июля 1945 года приказом по 57-й армии он был награждён вторым орденом Красной Звезды.

Завершая рассказ о Николае Фёдоровиче Галочкине, отметим, что он явил собой хороший пример выбора кадров для разведки. Обладая необходимыми качествами, он стал прекрасным разведчиком, а затем вырос в отличного командира разведподразделения. К сожалению, не удалось выяснить, в скольких акциях участвовал наш герой в 1943 году, когда 67-я дивизия занимала оборону на реке Свирь. В её журнале боевых действий лишь отмечено, что за второе полугодие он водил свою группу к финским позициям четыре раза. В двух случаях её действия были успешными.

Во время разведпоисков Галочкин действовал дерзко, но разумно. Его группа не потеряла ни одного бойца убитым. Хорошо обученные им подчинённые действовали под стать своему командиру, чётко выполняя поставленные задачи. Подтверждением тому служат их боевые награды.