Празднование американцами Дня святого Валентина под Полтавой в 1945 году

В процессе подготовки и проведения операции советским людям, прежде совершенно не знакомым с американцами, предстояло узнать не только как они работают и воюют, но и как отдыхают.

К февралю 1945 года авиабаза утратила своё стратегическое значение в связи с быстрым наступлением сухопутных войск союзников — как на западе, так и на востоке. Последнее боевое задание было выполнено в конце сентября 1944 года. Операцию «Фрэнтик» начали сворачивать, и к зиме 1945 года большая часть американского контингента уже покинула СССР — к 14 февраля в Полтаве оставалось лишь около 200 человек.

В архиве бывшего КГБ УССР сохранился любопытный документ о праздновании американцами Дня святого Валентина на 169-й авиационной базе особого назначения (АБОН) ВВС КА в Полтаве, где размещались американские военные. Текст дополнен ранее не публиковавшимися фотографиями, которые сделал участник событий. Документ начинается с реакции советской контрразведки на отчёт командира авиабазы о проведённом мероприятии и выводы:

СОВ. СЕКРЕТНО

СПРАВКА

Командир 169-й авиационной базы особого назначения ВВС КА в Полтаве генерал-майор авиации Ковалёв Степан Корнеевич 01.03.1945 составил так называемую «Информационную справку о проведении праздника «Святого Валентина» американским офицерским составом на аэродроме в Полтаве». Указанным документ, отпечатанный в 5 экземплярах, Ковалёвым был послан заместителю командующего ВВС КА генерал-полковнику авиации Никитину, члену военного совета ВВС КА генерал-полковнику авиации Шиманову, заместителю начальника штаба ВВС КА генерал-лейтенанту авиации Кроленко, начальнику Импортного управления ВВС КА генерал-лейтенанту авиации Левандовичу и начальнику Отдела внешних сношений генерал-майору Кутузову.

Содержание справки Ковалёва говорит о неправильном понимании её автором окружающей его обстановки, в результате чего то, что шокирует советского генерала, он принимает, как должное.

Кроме того, в справке Ковалёва случайно или умышленно обойдён вопрос, от кого исходило приглашение нашим офицерам для участия в подобной вакханалии, если это было приглашение от частного лица, а весь вечер носил характер «частной попойки», то поведение Ковалёва в ещё большей степени не вызывает одобрения.

Оперуполномоченный опергруппы ГУКР СМЕРШ

капитан Шпагин

27.03.1945

Ниже приведём полный текст справки генерал-майора Ковалева:

«Праздник «Святого Валентина» американцы считают своим историческим праздником, празднуют его более 100 лет. Этот же праздник носит название «Праздника любви», т.к., по преданию, американцы считают, что в этот день священник Святой Валентин соединил два любящих сердца: произвёл первое венчание девушки и молодого человека, родившихся непосредственно в Америке. В этот праздник американцы чествуют того, кого любят, и, согласно обычаю, мужчина должен преподнести своей любимой подарок: букет цветов, духи, конфеты и пр.

Каждый, кто приходит на проведение этого праздника, может являться в любом костюме, который он изберёт по своему усмотрению.

Этот день выходным днём не считают: обычно все работают, а вечером собираются компаниями и проводят праздник. В проведении праздника принимает участие каждый, кто считает себя ещё молодым и способным любить.

По традиции установилось, что в армии в проведении этого праздника принимают участие только офицеры, а сержанты и рядовые участия в проведении праздника не принимают. Праздник любви празднуется ежегодно 14 февраля. 14.02.1945 американские офицеры, находящиеся на Полтавской базе, проводили этот праздник в своём офицерском клубе. В их офицерском клубе по приглашению американских офицеров присутствовали несколько человек наших офицеров со своими жёнами.

Обстановка в клубе ничем не отличалась от обыкновенной повседневной обстановки, с той лишь разницей, что были заранее приготовлены два щита: один с изображением полунагой женщины с окном вместо головы и другой с изображением мужчины.

Костюмы были самые разнообразные, начиная от спортивных и кончая ковбойскими. Вина и угощения подавались бесплатно, т.к. в этот вечер весь клуб со всем его содержимым закупили два американских офицера, капитан Браун и подполковник Александер, заплатившие вместе 290$.

Согласно закону, каждому американскому офицеру, прослужившему в армии, каждые 6 месяцев на рукав костюма нашивают специальную нашивку, и он должен устраивать банкет. В этот вечер капитан Браун получил шестую, а подполковник Александер пятую нашивку, поэтому они устроили банкет, тем более, это совпало с праздником «Святого Валентина». Несмотря на то, что эти два офицера устраивали вечер, они руководителями не являлись, а вели себя, как и все присутствующие на встрече. Никакой программы проведения вечера, как и всегда, не было. Все после начала приходили как угодно и в чём угодно.

Вечер начался в 8 часов вечера с обычной для американцев пунктуальностью в этих вопросах. До начала вечера в клубе находились несколько офицеров, одетых в военную форму, затем постепенно стали приходить офицеры в самых разнообразных маскарадных костюмах.

Одним из первых прибыл старший лейтенант Фридерикс (Фёдоров), одетый в ночной костюм с немецким железным крестом на шее и с медалью на рукаве. Он изображал немецкого начфина и всем объявлял, что выплачивать деньги немецким офицерам не в состоянии, т.к. он сам остался в одном ночном костюме с немецким крестом.

Вслед за Фридериксом прибыли подполковник Александер и майор Кепке, одетые в ковбойские костюмы: черные брюки и длинные рубашки, подпоясанные яркими красными лентами.

Прибывшие подполковник Калберсон и майор Вейсхат были одеты в военные костюмы, но ничтожно малых размеров. Галстуки были надеты на голую шею, воротнички расстёгнуты. Это была просто пародия на военную форму. У каждого на галстуке и на груди болтались всевозможные медали, русские брошки и немецкие знаки. По объяснению полковника Калберсона и других офицеров, Калберсон изображал Гитлера и во всём ему подражал, что ему не совсем удавалось. Прицепив на зад немецкий крест, Калберсон объяснил, что немцев сейчас бьют и с востока, и с запада. Он так и сфотографировался задом, с немецким крестом, в позе драпающего фрица.

У майора Вейсхат среди всевозможных знаков была на груди прикреплена красноармейская звёздочка. Когда ему заметили, что это плохое сочетание, он ответил: «Звёздочку я ношу постоянно, а эти знаки после вечеринки сниму. Ведь не оставлять же мне пустым отверстие, где прикрепляется звёздочка».

Знаки и брошки прикрепляются там, где только можно их прикрепить. Так, например, у подполковника Калберсона ниже спины на огромной булавке и красной ленте был прикреплён настоящий немецкий железный крест.

Каждый из присутствующих американцев, особенно майор Вейсхат, старались изобразить немцев, при встрече друг с другом корчили гримасы, поднимали руку вверх и кричали «хайль».

После них стали приходить офицеры в ещё более странных костюмах. Капитан Коваль прибыл только в одних белых трусах, поперёк груди была одна ярко-красная лента. Капитан Фитчен также был в трусах защитного цвета, в пиджаке, застёгнутом наглухо, с причёской дикаря на голове и с надетыми роговыми очками.

Последними прибыли лейтенант Калюта с американскими медсёстрами. Калюта был одет немцем, на голове немецкая каска, искусственная причёска Гитлера и чёрные усы. Его встретили немецким приветствием «хайль», он ответил так же. Калюта объяснил, что он изображает собой немецкого штурмовика армии СС. Вместе с подвыпившим майором Вейсхат он старался показать, что немцы и при отступлении остаются тупыми механизмами, бессознательно подчиняясь начальству. Они промаршировали через зал немецким шагом, высоко поднимая ноги со словами: «Немцы драпают».

Медсестры были одеты очень скромно, в пёстрых платьях, в вязаных джемперах и фуфайках, стараясь подражать простым костюмам русских женщин. По всему поведению медсестёр можно сказать, что они не преследовали никаких планов в своём костюмировании, а просто старались приспособиться к той среде, в которой они сейчас живут. На вечере они вели себя достаточно скромно.

Через некоторое время с большим шумом в клуб ворвались несколько офицеров из боевого лётного состава, прибывшего из Польши. Все они изображали женщин. Губы и щеки ярко накрашены, у всех громадных размеров искусственные груди. Некоторые из них были в купальных костюмах, остальные в длинных юбках и кофточках с открытыми плечами. Все американцы, в том числе и сёстры, были довольны костюмами, никто не только не пробовал пристыдить отдельных лиц, но наоборот, каждый всячески поощрял самые вульгарные поступки.

Все американцы в большом количестве пили вино, плясали и пели песни. В клубе было чрезвычайно шумно и, как правильно выразился один из американских офицеров, было похоже на дикую вакханалию дикарей.

Когда все изрядно напились, началось массовое фотографирование. На большом листе фанеры красками была изображена в человеческий рост полунагая женщина, в короткой юбке и сапогах, у которой вместо головы было вырезано окно. На фоне этой девушки фотографировались американские мужчины, подставляя свою голову в окно. На втором листе фанеры был изображён мужчина в русских сапогах, в большой красной рубашке навыпуск. На фоне этой картины фотографировались медсестры.

В празднике все принимали активное участие, за исключением капитана Коваль, майора Никольсон и дежурного офицера лейтенанта Дюрен. Эти лица почти не пили вино и за всеми наблюдали.

Когда мы спросили у отдельных офицеров, всегда ли этот праздник справляется таким образом, нам ответили: «Нет, конечно, не всегда. В Америке он справляется во много раз скромнее».

Лейтенант Калюта заявил: «Многие из нас поставили целью критиковать на вечере немцев, т.к. этот вопрос сейчас является главным. Я давно имею немецкий костюм, и однажды в Пирятине надел его ночью, взял пистолет в руки и пришёл к майору Хорхаймер. Тот меня не узнал, испугался и поднял руки вверх».

Следует отметить, что ряд американских офицеров на этом вечере сумели своими костюмами и поведением дать критику битым немцам.

В целом этот вечер, как и некоторые другие праздники, прошёл бессистемно, самотёком, каждый делал что хотел, не стесняясь присутствия женщин, допускались самые вульгарные поступки, показав этим все недостатки и даже отсутствие элементарных правил культуры в поведении американских офицеров на их офицерских вечерах даже в присутствии русских офицеров и русских женщин».

Что можно сказать, изучив как докладную записку генерала Ковалёва, так и сопроводительное письмо капитана Шпагина? Командир 169-й авиабазы особого назначения составил справку-отчёт о праздновании американцами Дня святого Валентина и разослал в ведомства ВВС, которые, вероятно, могли столкнуться с этим явлением в будущем. Год, с марта 1944 года, генерал-майор Ковалёв провёл в тесном контакте с союзниками и наверняка привык к их менталитету и привычкам веселиться, но у работников СМЕРШ его доклад вызвал массу вопросов.

Согласно составленному 15 сентября 1944 года наградному листу, особенности работы тогда ещё начальника штаба 169-й АБОН полковника Ковалёва в «обеспечении действий американских ВВС с территории СССР» требовали «особого такта, культуры в работе, умения правильно наладить с американским штабом деловые связи, построенные на принципах понимания общности задач, дружбы». С этой задачей полковник Ковалёв полностью справился.

Разница менталитетов не стала проблемой для совместных действий американских и советских военных. Американцы вдали от дома и большого начальства веселились так, как им хотелось — вскоре пора было возвращаться домой. За пару дней до этого закончилась Ялтинская конференция, которая, по мнению многих историков, стала отправной точкой к началу холодной войны, и отплясывать в одном клубе американцам и русским не придётся ещё несколько десятилетий.