Приемы Пассауского искусства, при помощи которых европейские солдаты XVI–XVII веков пытались уберечься от смерти

Определённая однобокость исследований наиболее выпукло проявляется в публикациях по истории Средневековья и раннего Нового времени. А ведь и в те далёкие времена люди оставались людьми — со всеми свойственными им желаниями, страхами и суевериями. Участники конфликтов не только стремились одолеть соперника, но и старались уберечь свои жизни. В XVI–XVII веках солдаты-христиане пытались отвести от себя смерть, используя в том числе методы, к которым Церковь относилась неодобрительно.

Самое важное для солдата

Что было самым главным устремлением средневекового и постсредневекового верующего? Уберечь бессмертную душу от скверны, дабы после смерти гарантировано оказаться в Раю. Сразу же после души на шкале ценностей следовала жизнь — ведь на склоне лет можно покаяться, внести щедрые пожертвования, проплатить молебны и предстать пред ликом Господа сущим праведником, до того вволю нарушая заповеди. Однако до преклонных лет и потери вкуса к жизни надо было ещё дожить.

Для солдата же смерть и вовсе являлась постоянной спутницей, ни на миг не выпускавшей из виду будущую жертву. Умереть «хорошей» смертью, в своей постели, было уделом очень и очень немногих воинов. Куда чаще наёмника подстерегали дизентерия, пневмония, сепсис и другие заболевания. Не говоря уже о гибели в бою.

Надёжный доспех не являлся панацеей. Да и при тогдашней экономике зачастую стоил он запредельно дорого. Можно было держаться подальше от схватки и поближе к кухне, но это означало остаться без трофеев и вне поля зрения командиров.

А ещё можно было договориться: с Богом, богами или другими сущностями, которые являлись как пережитками верований дохристианской эпохи, так и инновационными порождениями — детьми Сатаны. Сущностей этих было превеликое множество, а способов «связи» с ними существовало ещё больше.

Церковь предлагала выход в виде молитв, святых мощей и кусочков дерева от «того самого креста». Но молитвы помогали разве что паладинам вроде Симона де Монфора, а святых мощей на всех не хватало. Да и десять голов Иоанна Крестителя вызывали определённый скепсис даже у истово верующих.

Само желание сделать тело неуязвимым для врага и наделить оружие смертоносной мощью — ровесник цивилизации. Об этом наглядно свидетельствуют существовавшие во многих культурах практики, направленные на достижение этих целей: наговоры, заговоры и суеверия, связанные с оружием, доспехами и соблюдением различных режимов и постов перед боем. Не были исключением и европейские солдаты XVI–XVII веков.

Passauer Kunst

Когда власть над душами перешла в руки христианской Церкви, большинство языческих ритуалов было забыто, перестало практиковаться или же стало пониматься с иным знаком: например, на смену договору с духами и богами как с равными пришла продажа души Дьяволу. Естественно, под влиянием христианства подобные ритуалы стали считаться запретными и применять их следовало с оглядкой и в тайне от окружающих. Долгое время эти практики оставались уделом преимущественно воинского сословия. Широкие слои населения были вовлечены в них достаточно поздно, когда встретились массовые наёмники и массовое же огнестрельное оружие. В этих условиях и возникло так называемое Пассауское искусство — Passauer Kunst.

Это культурологическое явление представляло собой систему применения разнообразнейших талисманов и магико-религиозных приёмов, призванных уберечь практикующего их от преждевременной смерти. Такие практики могли быть как узкоспециализированными (к примеру, защищать только от стали или желудочного расстройства), так и широкого спектра действия, уберегая от любых напастей.

Зародилось Пассауское искусство в середине XVI века, вероятнее всего, во Фландрии. Там, на болотах, полуязыческие верования немецких наёмников, веривших как в Христа, так и в Вотана, столкнулись с верованиями испанцев, попадавших туда как беженцы и солдаты. В Испании ещё со времён кастильского короля Альфонсо Мудрого (1221–1284) был широко распространён интерес к оккультным наукам, помноженный на привнесённые арабами и евреями знания и мифологию.

И испанцы, и немцы верили и в магию, и в Христа. К этой горючей смеси добавились толика цыганской мифологии с её легендами о вампирах и колдунах, а также теоретические выкладки студентов университетов. Кстати, именно цыгане и студенты в среде наёмников почитались первейшими специалистами в данных практиках. Из христианства была взята вера в силу церковных артефактов и молитв. Из иудаизма — вера в письменное слово. Достаточно вспомнить возникшую в начале XVII века легенду о Големе: глиняную статую оживляла записка из четырёх букв — тетраграмматон. Из язычества в Пассауское искусство проникла вера в талисманы и способность становиться неуязвимым для оружия.

Официальная легенда о возникновении термина Passauer Kunst гласит, что в 1611 году палач из Пассау, некий Каспар Нейхард (Нейхарт), продавал проходившим через город наёмникам записки с колдовскими письменами. Записки требовалось хранить при себе, зашив в кисет или ладанку, или же съедать в критической ситуации — тут показания разнятся.

Пик популярности Пассауского искусства пришёлся на Тридцатилетнюю войну (1618–1648). Тогда же появились многочисленные книги, которые подробнейшим образом описывали ритуалы и применение амулетов. Одной из самых популярных стала работа Йоханнеса Старициуса (Johannes Staricius) «Сокровища героя». Впервые она увидела свет во Франкфурте в 1615 году и до конца столетия выходила из печати ещё минимум десять раз.

Список рецептов включал в себя как методы лечения колдовством дизентерии, так и способы успешного противодействия оружию. К примеру, чтобы уберечься от турецкой сабли, книга советовала смочить менструальной кровью девственницы льняной платок, ею же сотканный, и обмотать правую руку. Данный амулет приносил ещё и удачу в играх. Разумеется, существовали и контрмеры. Если имелось подозрение, что коварный противник заключил договор с Дьяволом, то рекомендовалось выпачкать клинок свиным навозом, а также зарядить мушкет или аркебузу пулей, предварительно побывавшей в месте, противоположном рту. Особой эффективности этому методу добавляло использование сокровенного места священника.

Со временем появлялась и литература, прилежно фиксировавшая проявления Passauer Kunst в многочисленных войнах XVII столетия. Самым известным трудом такого рода является «Безоар против всяческих страхов и ужасов» за авторством мэра Аусбурга Самуила Циммермана-старшего.

Церковь, что католическая, что протестантская, разумеется, не одобряла подобных действий своей паствы, но всерьёз противодействовать им не могла и ограничивалась проповедями о вреде неверия и ложного благочестия. Общество же понимало данные практики не как чёрную магию, а как магию бытового характера, не имевшую по большому счёту явно негативной направленности. Да, это звучит парадоксально. Но как отмечалось выше, практики наёмников подразумевали синтез языческого наследия, собственных фантазий и христианства.

Самым популярным амулетом являлась гостия — евхаристический хлеб у католиков и протестантов (просфора в православии), а своеобразным местом силы, придававшим амулетам особую мощность, был алтарь. Под него клались записки с «колдовскими знаками». Туда же на несколько дней рекомендовалось заложить и украденную во время причастия гостию. Считалось идеальным, если над ней проходила месса, а то и звучала проповедь об искушениях диавольских.

С гостиями после их «зарядки» поступали по-разному. Кто-то грыз их перед боем, кто-то носил у сердца, а кто-то даже пытался вживить в себя, зарабатывая абсцесс, заражение крови и гарантированное неучастие в бою.

Однако чаще всего «освящённо-осквернённая» гостия использовалась в качестве футлярчика для вышеупомянутых записок. Их писали на вырванном из священных книг пергаменте, желательно кровью. Рисовали кресты, алхимические символы, буквы неведомых алфавитов, в том числе и выдуманных, и, разумеется, в случае помощи обещали Дьяволу душу. Наиболее популярными были надпись INRI — аббревиатура латинской фразы Iesvs Nazarenvs Rex Ivdæorvm («Иисус Назарянин, Царь Иудейский») — и строки из Евангелия от Иоанна.

Существовали и сборные амулеты, создававшиеся по всем канонам «чернокнижной науки»: с использованием бороды козла, крыльев летучей мыши и других интересных предметов.

Нотхемд

Он же — «рубашка последнего боя». Второй по известности амулет, относящийся к Пассаускому искусству, и самый интересный артефакт, ведущий происхождение из дохристианских религиозных практик. Нотхемд представлял собой короткую рубашку с вышитыми на груди человеческими головами: справа голова с бородой, слева — в короне и с рогами («венценосный Вельзевул»). Специалисты по мифологии выводят изображения к германским богам Вотану и Донару. Около голов на рубаху нашивались два креста.

Ткать нотхемд полагалось исключительно девственницам. Преимущественно использовался лён, гораздо реже шерсть. Особой силой наделялась рубаха, сшитая в ночь с 24 на 25 декабря, на католическое Рождество, девочками, которым ещё не исполнилось семи лет. Ещё одним обязательным условием было произнесение вслух, что рубаха изготавливается «во имя чёрта» (im Namen Teufel).

Некоторые руководства рекомендовали одну-две ночи хранить готовое изделие под алтарём, на котором проходят службы. Считалось, что повседневное ношение напрочь убивает рабочие свойства да ещё и навлекает на себя пристальный взгляд Смерти. Соответственно, надевали нотхемд только перед решающими сражениями. Любопытно, что эта же рубаха рекомендовалась роженицам для более лёгкого разрешения от бремени.

О грустном

К огромному сожалению исследователей, многие важные аспекты Пассауского искусства изучению не поддаются. Проблема заключается в том, что это культурное явление известно исключительно на основе текстовых источников — проповедей и приговоров воинских судов. Такие источники особой объективностью не отличались, да и дознаватели не сильно вдавались в детали. О позднейших «изысканиях» книжников и вовсе не может идти речи — очень уж они фантастичны.

Материальных свидетельств Passauer Kunst практически не осталось. Существующие же на 99% поддельны. Тесто и бумага — не самые стойкие материалы, а нотхемдов из-за сложности их производства вряд ли существовало большое количество. Также следует помнить, что амулеты хранились только до тех пор, пока были эффективны. Когда нужды в них больше не было, эти артефакты или выбрасывались, или захоранивались вместе с владельцем.

На сегодняшний день существует только один предмет, практически без оговорок причисляемый к амулетам. Это найденный в 2003 году в районе Луттера (Германия) артефакт, состоящий из двух спаянных портретных медальонов. На одном из них изображён граф Иоахим фон Ортенбург, умерший в 1600 году. Между медальонами лежала плохо сохранившаяся записка с первыми строками Евангелия от Иоанна.