Зачем англичанам Испанская Америка

В 1806 году британская эскадра под командованием коммодора Хоума Риггса Попхэма подошла к устью Ла-Платы на восточном побережье южноамериканского континента. Англичане захватили испанскую цитадель в Монтевидео и дважды наведались в Буэнос-Айрес. В первый раз под натиском испанцев им пришлось покинуть город, но летом 1807 году англичане под командованием генерал-лейтенанта Джона Уайтлока вернулись к стенам столицы вице-королевства Рио-де-ла-Плата. Защищавший город генерал Сантьяго Антонио Мария де Линье-и-Бремон отказался капитулировать. Последовавшая за этим череда событий оказалась роковой для вице-короля Рафаэля де Собремонте.

Бои на городских улицах

Как выглядел Буэнос-Айрес в начале XIX века? Город состоял из совершенно прямых улиц, проложенных на расстоянии 130 ярдов друг от друга. Перпендикулярно им шли другие улицы — точно так же на расстоянии 130 ярдов. Иными словами, жилая застройка представляла собой правильные квадраты с длиной стороны 130 ярдов.

Город протянулся вдоль побережья на две мили и на полторы — в глубину. На севере располагалась арена для боя быков — Плаза де Торрос. В центре, на набережной, стояли форт и кафедральный собор. Между Плаза де Торрос и кафедральным собором были ещё две церкви — Санта-Каталина и Ла Мерседес. На южной стороне города находилась резиденция наместника вице-королевства. Все городские здания были каменными, с узкими окнами и идеально подходили на роль оборонительных пунктов.

Изначально генерал-лейтенант Уайтлок планировал атаковать город с севера, вдоль реки, чтобы под прикрытием флотских орудий захватить Плаза де Торрос, форт и кафедральный собор, оттеснив испанцев от побережья. Однако планировка улиц не позволяла толком развернуть войска. Тогда Уайтлок разделил своих людей на 11 колонн, по числу улиц, и каждой колонне дал параллельное другой направление, тем самым нарушив основной принцип тактики «двигаться врозь — бить вместе». Каждая колонна была изолирована друг от друга 130 ярдами строений и совершенно не знала положения дел у соседней колонны.

В 6:30 утра 5 июля 5000 английских солдат начали движение согласно диспозиции. Крайняя колонна, возглавляемая Сэмюэлом Окмати, имела целью Плаза де Торрос. С другого края колонна Ламли шла вдоль берега к форту. С юга полковник Роберт Кроуфорд двигался к резиденции, а Уайтлок по центру вёл свои войска к кафедральному собору.

Однако Линье времени зря не терял и за три дня превратил жилые кварталы в настоящие долговременные оборонительные точки, насытив их солдатами и артиллерией. Продвигаясь по улицам, англичане постоянно подвергались ружейному и артиллерийскому обстрелу. Испанцы отлично маневрировали лёгкими орудиями, обстреливали наступающих ракетами, закидывали гранатами, кувшинами с кипящим маслом, кирпичами и другими подручными средствами. В результате далеко продвинувшиеся колонны оказались отрезанными от своих соседей. К 11 часам на милость испанцев сдались окружённые 36-й и 88-й полки. 95-й полк попал в огненную ловушку у колледжа иезуитов. Противник вёл по нему огонь со вех сторон, и полковник Кадоган приказал отступить. Лёгкая бригада Кроуфорда без особых усилий захватила резиденцию, но не могла пройти дальше. Полковник Деннис Пак, также добравшийся до колледжа по соседней улице, потерял до трети состава и развернулся к резиденции. 45-й полк смог дойти до центра, но, понеся тяжёлые потери, еле пробился обратно. Линье преследовал отступающих англичан, и в результате Кроуфорд оказался в окружении.

К 16:00 часть английских войск сдалась. Кроуфорд находился в окружении и в 16:05 капитулировал. Более или менее неплохо дела шли только у Уайтлока, но так могло продолжаться только до тех пор, пока по его флангам не ударят испанцы, а это, как мы понимаем, было неизбежно. Более того, Уайтлок совершенно не знал, что происходит у других колонн. В 17:00 к нему под белым флагом прибыл парламентёр от Линье и бесстрастно сообщил, что испанцы уже взяли в плен до 1000 человек и захватили 12 британских орудий. Тем не менее Линье, руководствуясь принципами человеколюбия, готов всех освободить — даже тех, кто был взят в плен год назад с Беренсфордом, но в обмен на честное слово, что больше британцы сюда не вернутся.

Это был, кстати, уже второй парламентёр. Первого, шедшего под белым флагом, убил ирландский стрелок Том Планкетт. Во время штурма Буэнос-Айреса Планкетт находился на крыше монастыря, откуда расстреливал всех, кто к нему приближался. Увидев испанского офицера, размахивающего белым флагом, Планкетт воскликнул: «Я дам пощёчину этому парню с белым платком!». Он выстрелил и смертельно ранил парламентёра. Это разозлило испанцев, которые подтащили несколько пушек и согнали Планкетта с крыши. Позже на вопрос о том, сколько испанцев он застрелил, пока был на крыше монастыря, Планкетт ответил, что около 20 плюс джентльмен с флагом перемирия.

Уайтлок отверг предложение о сдаче, но попросил перемирия, чтобы похоронить убитых. На тот момент британские потери составляли 401 человека убитыми, 649 ранеными и 1924 солдата пленными. Сами же англичане захватили до 1000 испанцев и 30 орудий, а также удерживали некоторые важные городские объекты на окраинах.

По прошествии ещё одного часа положение стало совсем безвыходным, и Уайтлок согласился на перемирие. Произошёл обмен пленными «всех на всех». Британцы обязывались через десять дней покинуть Буэнос-Айрес, а через два месяца — Монтевидео. Как говорили злые языки, это было единственное мудрое решение, которое принял Уайтлок.

Справедливости ради, если Уайтлока и можно в чем-то винить, так только в неправильно выбранном методе действий. Настоящие виновники находились в Лондоне. Действительно, неужели кто-то всерьёз верил в реинкарнацию плана сэра Томаса Мейтленда по отчуждению у Испании её колоний в Новом свете? Действительно верил, что 15-тыячная армия сможет завоевать Ла-Плату, Перу и Чили? Во всём этом предприятии в выигрыше оказался один персонаж — Хоум Риггс Попхэм, который набрал призовых на 1,2 млн песо и был таков, а расхлёбывать заваренную им кашу пришлось остальным. Далее в ход событий включилось ослеплённое блеском монет британское правительство, которое решилось на безмерной глупости авантюру.

Тем не менее главным виновником поражения был назначен Уайтлок. Ещё до возвращения в Англию на него со страниц британской прессы обрушился шквал критики. Над генералом сломали шпагу и с позором исключили из рядов вооружённых сил. Каково же было главное обвинение, предъявленное Уайтлоку? Проигрыш в сражении за Буэнос-Айрес? Нет! Неумение командовать? Неверно! Может быть, подписание перемирия с Линье? Снова нет! Обвинили его в том, что Уайтлок скрупулёзно выполнил все пункты подписанного соглашения и покинул Монтевидео.

План по смирению Испании

Сразу же после провала экспедиции 1807 года у англичан возник новый план вторжения в Испанскую Америку. Предложил его революционер Франсиско Миранда, а исполнение взял на себя Артур Уэлсли, будущий герцог Веллингтон.

В конце 1807 года в Корке (Ирландия) был сосредоточен 13-тысячный экспедиционный корпус, который должен был вторгнуться в Ла-Плату. После захвата подходящего плацдарма англичане планировали приступить к формированию союзной креольской армии. Часть войск должна была направиться в Мексику, а ещё один отряд — захватить Пенсаколу и Новый Орлеан, которые принадлежали США. Основную же часть войск — 10 000 штыков — предполагалось высадить в Венесуэле, в Пуэрто-Кабельо, чтобы поддержать Миранду, который должен был прибыть раньше и начать формировать креольскую армию. Далее планировалось атаковать Каракас, Гайану и Картахену. В завершение операции армии, находящиеся на юге и на севере, должны были произвести концентрический удар по Панамскому перешейку, а затем заняться завоеванием Чили. Симптоматично и название этого плана A Proposal for Humbling Spain — «Предложение по смирению (или унижению) Испании».

После завоевания Испанской Америки англичане предполагали разделить её на четыре государства, которые, по сути, становились британскими протекторатами: Мексику, Новую Гранаду и Кито, Перу (включая сюда и Чили) и Рио-де-ла-Плату. Лондон всерьёз надеялся монополизировать всю внешнюю торговлю этих новых образований.

Собственно, это и был основной посыл всех британских вторжений — изменить прежнюю ситуацию, когда исключительную монополию на торговлю с Испанской Америкой имела Испания, которая отказалась вводить свободную торговлю даже в 1810–1814 годах, будучи союзницей Англии.

Катастрофа вторжений в Рио-де-ла-Плату в 1806–1807 годах убедила англичан только в одном: прямая агрессия обречена на провал. Надо действовать косвенными методами, финансируя революционеров и используя к своему благу сепаратистские тенденции. Именно поэтому теперь упор был сделан на антииспанскую пропаганду, щедро сдобренную золотом.

Новый Буэнос-Айрес

После событий 1806–1807 годов укрепилась административная власть Буэнос-Айреса в вице-королевстве, а затем столица приобрела и новую силу — военную, которой до этого не обладала. До 1806 года Испания держала постоянный полк в Буэнос-Айресе, обычно пополнявшийся из Ла-Коруньи (Галисия). Через год службы солдаты и офицеры полка обычно исчезали — либо из-за того, что начинали заниматься торговлей, либо вступая в брак с местными женщинами, либо просто дезертировали. Таким образом, постоянный полк фактически не был боеспособным, и во время английских вторжений Испания убедилась, что у неё нет сил отразить атаку. Напротив, стала очевидной военная сила самого Буэнос-Айреса, достаточная для сопротивления, отвоевания города и защиты от захватчиков, которые были лучшими солдатами в мире и сражались до этого с Наполеоном. Победы удалось достичь благодаря воодушевлению жителей города и смелости их предводителя Сантьяго де Линье, а также из-за совершённых англичанами ошибок.

Ещё во время первого вторжения англичан, а позже для отражения второго были сформированы отряды, которые быстро вооружились, облачились в военную форму и избрали командиров согласно старому испанскому военному закону, разрешавшему солдатам при создании новых военных формирований самим назначать командиров. Отряды формировались в зависимости от региона, из которого происходили их бойцы: аррибеньос (уроженцы верхних провинций), патрисии, а также галисийцы, баски, каталонцы, мулаты, негры и другие. Сформированные из испанцев отряды состояли в основном из обеспеченных людей, занимавших в обществе хорошее положение. В большинстве своём это были торговые служащие, которые, когда надо было явиться в казарму и заниматься военной подготовкой и стрельбой, совершать марши и манёвры, не только очень скучали, но и должны были оставлять работу. С каждым разом они выполняли свои воинские обязанности всё хуже. Креолы, по преимуществу бедные люди, напротив, с большим воодушевлением восприняли новую солдатскую службу и были рады деньгам, которые им платили. Эти креольские отряды постепенно приобретали воинское мастерство, а также становились самостоятельной военной силой, которая зависела от собственных ресурсов, а не от испанской короны.

Добавим ещё один интересный факт. 1200 британских солдат (в основном это были ирландцы), которых выходили аргентинские врачи, отказались возвращаться домой и стали Британским легионом Буэнос-Айреса, составив основу его гарнизона.

Судьбы участников событий

Что касается экспедиции Уэлсли, то после восстания 2 мая 1808 года в Мадриде и французского наступления на Португалию его корпус спешно высадился на Пиренейском полуострове. Началась Полуостровная война, которая затянулась до 1812 года. По сути, война в Испании и попытка французов завоевать Португалию спасли Ла-Плату от нового вторжения.

После отвоевания Буэнос-Айреса народ во весь голос потребовал отставки вице-короля Рафаэля де Собремонте, который слепо следовал инструкциям и поспешил укрыться в безопасном месте с королевскими капиталами вместо того, чтобы дать англичанам отпор. Перед лицом столь массового недовольства Королевская аудиенция утвердила народное решение и отстранила вице-короля, несмотря на его протесты. Вице-королём стал Сантьяго де Линье. Хоть он так и не был утверждён испанской короной, де-факто Линье являлся временным вице-королём, назначенным народом, по сути — народным избранником и первым президентом. Народ Буэнос-Айреса сверг вице-короля — событие невиданное в Испанской империи, произошедшее впервые со времён открытия Америки.

В 1809 году к Линье обратился сам Наполеон, просивший наместника признать Жозефа Бонапарта королём Испании и принести ему присягу. В ответ Линье официально объявил о нейтралитете. В том же году он собирался выехать в Испанию, чтобы лично начать войну с Наполеоном. Линье прибыл в Мендосу, провёл там некоторое время, и эта задержка оказалась для героя обороны Буэнос-Айреса роковой. В 1810 году генерал был арестован по подозрению в бонапартизме и расстрелян в Потоси по дороге в Буэнос-Айрес — испанские монархисты боялись судить Линье в городе, где он был и героем, и богом. Что же касается Собремонте, то, теоретически, власти метрополии должны были разобраться с ним очень жёстко, ведь что, по сути, сделал маркиз? Он без боя сдал столицу вице-королевства, проворонил 1,2 млн песо, не смог создать силы самообороны, а потом ещё и допустил захват Монтевидео. Какие действия он предпринял, чтобы противодействовать вторжению? Да никаких, кроме постоянных просьб о помощи, адресованных к метрополии. В 1813 году он предстал перед трибуналом по обвинению в неумелом руководстве, сдаче врагу двух важных городов Испанской Америки и потере денег, предназначенных для метрополии. К удивлению и возмущению аргентинцев, с Собремонте были сняты все обвинения, трибунал его оправдал, счета маркиза были разморожены, он стал фельдмаршалом и советником по делам Индий.

В 1813 году Кадисская Хунта обратилась к Англии с просьбой вернуть те самые 1,2 млн песо, захваченные в Буэнос-Айресе. Британский ответ был прекрасен донельзя: англичане ответили, что они считают эти деньги платой за торговую монополию Испании в колониях, и этот миллион — лишь малая компенсация упущенной англичанами прибыли. Точка.