Как немецкие панцеры языка брали весной 1944-го в Белоруссии

В годы Великой Отечественной захват языков считался важной задачей как в Красной армии, так и в вермахте. Для её выполнения советские войска использовали специальные подразделения — разведвзводы и разведроты полков и дивизий. Из их бойцов формировались разведгруппы, которые и отправлялись за контрольными пленными.

А как было у немцев?

В вермахте тоже придавали языкам большое значение. Но, в отличие от Красной армии, не стали создавать специальные подразделения для их добычи. Германские войска предпочитали разведку боем. Она начиналась артналётом, во время которого в атаку шла пехота, силой до роты. Но немцы учились у противника.

Используя советский опыт, они стали производить разведпоиски небольшими группами. Группы состояли из сапёров и пехотинцев. Рассчитывая на внезапность нападения, они старались незаметно подобраться к советскому боевому охранению или траншее, а затем атаковали.

Как и красноармейцы, фрицы отправлял на захват контрольных пленных танковые десанты. Используя панцеры или самоходки, они порой добивались успеха. Особенно в местах, где советская оборона была слабой или отсутствовала вообще.

От наступления к обороне

После завершения Гомельско-Речицкой наступательной операции, в начале 1944-го, войска 1-го Белорусского фронта генерала Рокоссовского вели бои местного значения. Закрепляя достигнутый успех, они продолжали выдавливать противника на запад.

После взятия Гомеля продвижение советских войск шло медленно. Вермахт активно сопротивлялся и контратаковал. К марту 1944-го наступательный пыл 1-го Белорусского фронта угас, и его войска стали переходить к обороне.

В первую неделю марта 48-я армия генерала Романенко ещё пыталась наступать южнее белорусского города Жлобин, в междуречье Березины и Днепра. Но безуспешно. В изматывающих боях она несла потери, а результата не было.

Восьмого марта Романенко приказал своим частям перейти к обороне. Чтобы закрепиться на достигнутом рубеже, им надо было немедленно создать сплошную линию траншей. Подходы к ней следовало защитить минами и проволочным заграждением.

На эту задачу командарм отвёл двое суток.

Но не все командиры отнеслись к приказу ответственно. К примеру, передний край обороны 17-й стрелковой дивизии вместо сплошной линии напоминал решето. Что вскоре имело последствия.

«Дырявая» оборона

17-я дивизия полковника Иванова укрепилась на позиции у речки Ола. Её полки успели отрыть траншеи полного профиля. Но они не были сплошной линией, и их не защищали проволока и мины.

Так на участке 1316-го полка между позициями 2-го батальона и 189-й армейской штрафной роты образовалась дыра — открытая, незащищённая площадка в 250 метров.

В том месте полку противостояли части немецкой 45-й пехотной дивизии. Разумеется, гитлеровцы сразу вычислили слабое место в обороне красноармейцев. Их окопы от советских отделяло всего лишь сто метров, а напротив той самой дыры находилась высотка, с которой было хорошо вести наблюдение.

Грех было не воспользоваться такой возможностью, и противник начал действовать. Установив, что на площадке нет мин, немцы решили бросить в атаку танковый десант и взять языка. Задачу возложили на взвод 135-го пехотного полка вермахта при поддержке трёх самоходных орудий.

Испорченный завтрак

Рано утром 17 марта 1944-го, когда красноармейцы завтракали, начался артобстрел. Под прикрытием мин и снарядов три самоходки с десантом из двух десятков автоматчиков въехали через незащищённую площадку прямо вглубь советских позиций.

Одна из машин двинулась в сторону траншеи, стреляя по ней прямой наводкой. Под прикрытием самоходки немецкий десант проник в окопы. Два оставшихся «штуга» двинулись к командному пункту батальона, отвлекая на себя внимание.

С началом обстрела комбат старший лейтенант Фетисов успел позвонить с КП на передовую и отдать приказ об отражении атаки. Но когда появились самоходки, солдаты и офицеры в траншее дрогнули и начали отходить в тыл.

В окопах осталось восемь красноармейцев, возглавляемых старшиной Салковским. Они храбро приняли бой, убив трёх вражеских десантников.

Но силы были неравны.

В схватке с немецкими автоматчиками были убиты и ранены несколько бойцов, а троих красноармейцев фрицам удалось захватить в плен. Выполнив задачу, немецкая разведгруппа ушла на свои позиции под огнём советской артиллерии.

Выученный урок

Инцидент в 17-й дивизии разбирался на военном совете 48-й армии. Полковник Иванов доложил, что его офицеры не уделяли внимания противотанковой обороне. В результате у красноармейцев появилась «танкобоязнь», что позволило противнику добиться успеха.

Для Иванова всё ограничилось выговором.

Оказалось, что это не первый случай в армии, когда немецкие «панцеры» хозяйничают на советских позициях из-за слабой обороны. Командарм Романенко приказал своим офицерам изжить этот недостаток на корню.

Получив «фитиль», командиры корпусов и дивизий сделали надлежащие выводы. После этого противнику такие безнаказанные вылазки уже не удавались.

Увы, командирам 48-й армии пришлось учиться на своих ошибках. Вермахт был опасным противником и слабостей не прощал. Утешает одно — хотя немцы и использовали наш опыт захвата языков танковым десантом, но успеха достигали, играя лишь на слабости советской обороны. В ином случае, такая акция была обречена на провал.