Как сложились судьбы детей известных российских художников: Крамского, Билибина, Репина и Мясоедова

Софья и Николай Крамские

Дочь живописца Ивана Крамского — та самая, что позировала ему для «Неизвестной» - пошла по стопам отца и стала художницей. До революции она рисовала портреты многих знатных россиян, включая родственников царя. Вышла замуж за живущего в Санкт-Петербурге финского юриста Юнкера, но после революции и отделения Финляндии отказалась от всего имущества в этой стране (она была уже вдовой) и гражданства, желая остаться россиянкой. Занималась иллюстрацией и помогала многим «бывшим» найти работу в советских учреждениях.

Именно за это её и приговорили к трём годам ссылки в Сибири. Там, в Сибири, каждый раз, как она находила новую работу и более-менее обрастала связями, пожилую уже женщину перекидывали в новый город. Крамская перенесла два инсульта, пока её не спасла официальная жена Максима Горького, добившись пересмотра дела и досрочного освобождения. Через год после возвращения в Ленинград художница умерла.

Брат Софьи Николай стал архитектором. Революцию он встретил в свои пятьдесят четыре года. Его отстранили с должности архитектора Зимнего дворца, после этого он пропал из общественного внимания, хотя жил ещё двадцать лет, пережив свою сестру.

Александр и Иван Билибины

Сам Иван Яковлевич после революции бросился в эмиграцию и после долгого, тяжёлого пути обосновался во Франции со своей третьей женой, художницей Александрой Потоцкой. Но во Франции ему было морально тяжело. В тридцать шестом году он оформил советское гражданство себе и супруге и приехал в Ленинград. Он преподавал в Академии художеств, не чураясь брать ради подработки заказы на иллюстрацию и театральные декорации. Во время Блокады отказался эвакуироваться из принципа и умер в сорок втором году.

От первой жены, художницы Марии Чемберс, у Ивана Яковлевича были сыновья Саша и Ваня. Однако из-за запоев мужа Мария его оставила, забрав с собой детей. В тринадцатом году она поехала в Швейцарию, подлечить младшего сына. Там её застало начало Первой мировой войны. Мария срочно выехала на родину, в Англию; там и прожили всю жизнь Билибины-младшие.

Александр Иванович прожил шестьдесят девять лет, работал в основном как театральный художник, но писал также маслом. Иван Иванович стал журналистом, добился определённой известности; дожил до распада СССР, но возвращаться на родину, которой уже почти не помнил, не захотел.

Юрий и Дмитрий Репины

Сын Ильи Ефимовича Юрий стал, как и отец, живописцем. Вся семья Репиных после революции предпочла остаться в Финляндии, где прежде они жили каждое лето на даче. И Юрия, и его сына Дмитрия, и основателя династии Илью Ефимовича советская власть постоянно приглашала вернуться на родину. Старшие мужчины наотрез отказались, а вот Дий (таково было домашнее имя внука Ильи Ефимовича) соблазнился.

У молодого человека был очень твёрдый характер - окреп за полтора года службы юнгой. В начале тридцатых Дий решил поступить в Институт пролетарского изобразительного искусства в Ленинграде. Но стоило ему пересечь границу - и его арестовали как шпиона. Дело в том, что во въезде Дмитрию власти отказали - возможно, из обиды на предыдущий отказ Репиных, и юноша пересёк границу нелегально. В результате его арестовали, признали шпионом и тут же расстреляли. Ирония судьбы - через два года ИПИИ, куда так стремился Дмитрий, присвоили имя его деда Ильи Репина.

Иван Мясоедов

Сын того самого художника Мясоедова, чьё лицо мы видим у Ивана Грозного на картине, ьгде царь убивает сына, очень часто реально был на волосок от смерти от рук отца: Мясоедов-старший был тираном, изводил сначала мать Вани, потом и самого Ваню, порой жестоко избивали мальчика. Уже взрослым художником Иван Григорьевич с удовольствием зарисовал агонию собственного отца.

Родился Иван в Харькове, учился в Санкт-Петербурге и долго жил и работал в Полтаве. Юношей он увлекался тяжёлой атлетикой и как спортсмен даже прославился. Революцию встретил не мальчиком - в тридцать шесть лет, женатым мужчиной, состоявшимся художником. Вместе с женой, итальянкой, бывшей циркачкой, уехал в Берлин и там жил на то, что подделывал валюту. Дважды за это сидел в тюрьме, второй раз уже при нацистах.

После освобождения Мясоедовы (включая дочь) решили бежать из Германии в Латвию, оттуда, по поддельным чехословацким паспортам - в Бельгию и потом в Лихтенштейн, где Мясоедов сумел добыть себе место придворного художника. Однако и тут он не бросил любимого дела, так что скоро оказался за подделку денег в тюрьме.
В пятьдесят третьем году Мясоедовы решили начать новую жизнь в Аргентине, но силы его были уже не те, и по прибытию он умер. Впрочем, болезнь - рак печени - точила его давно.