Закат Муссолини

Гранаты в портфеле

Великая империя, которую так надеялся основать Муссолини, катилась ко всем чертям. Куда ни лезли итальянцы — везде выходил провал. Дуче хотел приобрести колонии, но в итоге только потерял их. А к концу 1942 года, после высадки союзников в Тунисе, пришло осознание — скоро возьмутся и за саму Италию.

Было уже совершенно ясно — во всех военных делах Рим максимально зависел от Берлина. Муссолини попытался исправить положение, предложив Гитлеру в декабре 1942-го настолько же смелую, насколько и шизофреническую комбинацию — помириться с русскими на востоке, чтобы отбить вторжение англо-американцев на западе. Фюрер, у которого и без того хватало проблем в сталинградском котле, идею не оценил, и дела на Средиземноморье окончательно покатились под гору.

Кроме того, Муссолини терял нервы и энергию от обострения давней болезни — дуче мучили яростные боли в животе. Точно понять, чем же именно он болел, никто не мог — диагностировали то рак, то язву; оставалось только сидеть на строгой диете и терпеть. А тем временем враги добрались и до Сицилии.

Большой фашистский совет, созванный по причине неудач на фронте, Муссолини встретил не в лучшем состоянии.

Фашистские иерархи, пришедшие свергнуть дуче, были готовы. Большинство из этих 28 человек, явившихся на заседание 24 июля 1943-го, имели при себе оружие. Некоторые догадались взять по паре гранат — в то числе и сам Муссолини. Один из сенаторов вообще пришёл пьяным!

К быстрой и кровавой развязке в стиле Тарантино мог привести любой неосторожный чих.

Но в итоге обвинения и предложения вернуть полную власть в стране королю всё же были высказаны и голосование состоялось. Основная претензия: дуче слишком плотно сдружился с немцами — настолько, что втянул Италию в заведомо гиблую войну. Подавляющее большинство (19 человек) были за то, чтобы свергнуть Муссолини. На следующий день дуче арестовали.

Повозив мучающегося от болей Муссолини по разным точкам содержания, его в итоге отправили в Апеннины, в гостиницу, расположенную на высоте двух километров над уровнем моря. Казалось, что место надёжное, и экс-дуче спокойно досидит там вплоть до намечавшейся выдачи союзникам.

Спасение с небес

Немцы тем временем вовсе не собирались позволять итальянцам мириться с союзниками — им был нужен изматывающий вражеские силы фронт. Заново выстроить его можно было, только разоружив нелояльные итальянские части, захватив столицу и вернув к власти Муссолини, который требовался как символ. Было вовсе необязательно давать ему полную власть над всей контролируемой Италией — хватило бы и огрызка на севере. Главное, чтобы вчерашний вождь публично высказывался за линию немцев — или хотя бы не возражал.

Двенадцатого сентября Муссолини освободили из заключения в горах.

Эсэсовские диверсанты под командованием Отто Скорцени нагло высадились на планерах прямо на площадь перед гостиницей, где содержался бывший диктатор.

Стремительность действий и наличие в рядах атакующих итальянского генерала, приказавшего всем сдаться, избавили участников действа от упорного и кровопролитного боя. Как только гостиницу взяли под контроль, Муссолини увезли на лёгком самолёте «Шторх». Немцы забрали важную шахматную фигуру буквально под носом у своих недоброжелателей.

Республика Сало

Конечно же, фюрер вытащил Муссолини не ради сомнительных диверсионных развлечений. Перед дуче была жёстко поставлена задача — надо создать республику на севере страны. Дуче во главе её стал бы для итальянцев символом того, что фашизм всё ещё жив. А лояльные ему войска боролись бы с расплодившимися партизанами и обеспечивали тыл для немцев, сражавшихся южнее.

Страдающий от болезни и морально раздавленный дуче явно не горел желанием во всё это ввязываться. Он понимал, чем закончится война, и теперь его волновала даже не собственная жизнь, а вопросы истории. Дуче писал труды оправдательного характера и оперировал категориями последующих поколений.

Но Гитлер умел проявить настойчивость. Ещё он прозрачно пригрозил Италии «излишними» разрушениями в случае отказа Муссолини, и дуче основал Итальянскую социальную республику со столицей в городе Сало.

Вскоре дуче впал в апатию. Время от времени он выходил из неё, произнося вполне зажигательные речи, но это был уже не тот Муссолини, что раньше. А дела шли — и чем дальше, тем хуже. Весной 1945 года они пошли совсем паршиво.

Диктатор того, что осталось от фашистской Италии, понимал — конец не за горами. Правда, уйти величественно он не мог — то вёл переговоры с партизанами, то думал сам пойти в горы и устроить личную герилью, то собирался бежать в Швейцарию. В итоге остановился на последнем варианте. Правда, к этому моменту воевать за дуче не были готовы даже самые преданные люди.

Муссолини думал, что соберёт три тысячи человек, но в назначенный день — 27 апреля — собралось лишь двенадцать бойцов.

Тогда дуче вместе с ближайшим окружением прибился к автоколонне из двух сотен немецких солдат, которые тоже двигались в Швейцарию. У них была договорённость с местными партизанами о свободном пропуске. Но антифашисты всё-таки досмотрели машины — и конечно же, не могли не узнать дуче, пусть и переодетого в форму вермахта. Немцы поехали дальше, а вот Муссолини и компания попали в плен к партизанам.

На следующий день бывшего дуче решили казнить — партизаны явно не собирались ни с кем делить возможность хоть как-то войти в историю. Во время расстрела, когда дуче вместе с любовницей Кларой Петаччи изрешетили из автомата, Муссолини, сражавшийся с очередными коликами в животе, уже мало что соображал.

Зато над телом «антифа» порезвились от души. Бросали в грязь, вешали вверх ногами, радостно фотографировали во всех ракурсах, стреляли и топтали. Через несколько дней лицо Муссолини было невозможно узнать — оно превратились в малоразличимую кашу из кожи, крови и гематом.

Фашизм как организованное и дееспособное движение был окончательно повержен.