Блэкфейс в судьбах десяти артистов: зачем американцы красили лицо в черный?

Блэкфейс — темный грим, имитирующий негритянскую внешн­ость. Его исто­рия связана с появившимися в США в середине XIX века шоу менестрелей, где белые актеры изображали комические сценки из жизни чернокожих рабов, неизменно ленивых и глупых. Несмотря на расистские стереотипы таких шоу, они стали едва ли не первым мостиком, переброшенным между двумя культурами: через бесхитростные представ­ления в жизнь американ­ских граждан проникли духовные песни рабов (спиричуэлс), чечетка, жаргон и, что важнее, образ страдающего из-за несправедливости человека.

Исследователь Эрик Лотт пишет, что парадоксальным образом подражание негритянской культуре, несмотря на его неприкрытый расизм, привело к усвоению и пониманию проблем и потребностей рабов, а образы, пришед­шие из бродячих театров, впоследствии использовались борцами за отмену рабства. Но сто лет непреходящей популярности менестрель-шоу — это еще и судьбы сотен и тысяч людей, истории, с которых начался американский театр, истории, в которых отражается война Севера и Юга, законы о сегре­гации, политическая цензура и головокружительные карьеры. Отзвуки менестрель-шоу слышны до сих пор в бродвейских мюзиклах, стендапе, танце, мультипликации, ситкомах и музыке.

Джордж Вашингтон Диксон (1801–1861)

Точно неизвестно, кто первым начал сочетать темный грим со специфической лексикой, жести­куляцией и манерой пения, отсылая зрителей к образу «просто так прохожего, парня темнокожего». Джордж Диксон — первый артист, построивший карьеру на этом амплуа. Его успех в 1830–40-х как у простого народа, так и у светской публики — явление удивительное: уже через несколько десятилетий, когда блэкфейс станет самостоятельным низким жанром, разыгрываемым в салунах и кабаках, в это будет сложно поверить.

С момента зарождения и до самого конца основой менестрель-шоу были игра слов, абсурд, танцевальные номера, грубый «физический» юмор и песни. Одна­ко Диксон — в первую очередь выдающийся певец, чье имя связано с песней «Zip Coon» и одноименным номером, высмеивающими «свободных негров» американского Севера — денди и бонвиванов. Их желание и одновременно неспособность войти в высшее общество стали для Диксона и его последова­те­лей источником бесчисленных шуток. Особый комический эффект достигался описанием того, что случится со страной, когда президентом станет тот самый Zip Coon. Слово coon впоследствии стало синонимом расовой карикатуры в принципе. В иллюстрированной американской прессе XIX века недалекие «куны» становились жертвой прогресса (их убивал ток, крушили поезда, травил газ из ламп) и природы (они становились наживкой для крокодилов). Впро­чем, одна из теорий гласит, что сам Джордж Диксон, будучи мулатом, только маскировался жженой пробкой и не раз страдал от расистских нападок.

Томас Дартмут Райс (1808–1860)

Джим Кроу, сценическое альтер эго Томаса Райса, — важнейший персонаж в истории блэкфейса, пред­ставляющий большинство темнокожих рабов Юга. Райс придумал Кроу, наде­лив его чертами случайного встречного, бродяги. Джим — слуга, не поддаю­щийся обучению, растрепанный, полунищий, но не теряющий врожденного оптимизма. Значение этого образа огромно: даже принятые спустя 30 лет после смерти Райса законы о расовой сегрегации получили неофициальное название «законов Джима Кроу».

Успех Райса и его героя был настолько велик, что он оказался в числе первых менестрелей, посетивших с представлениями Лондон, а также сыграл в несколь­ких постановках местных театров: навык изображения темнокожих людей пригодился в «Отелло». Газета Boston Post назвала Джима Кроу одним из двух самых известных людей в мире (на первом месте оказалась королева Виктория). Карьеру Райса испортил прогрессирующий паралич, впервые проявившийся в начале 1840-х и уже к концу десятилетия сильно сказывав­шийся на движениях и речи артиста. Солидные накопления (в лучшие времена Райс щеголял в пальто с золотыми гинеями вместо пуговиц) были постепенно пропиты, и деньги на похороны «Джима Кроу» собирали с неравно­душной общественности.

Джоэл Уокер Суини (1810–1860)

Еще одна иллюстрация того, как менестрели связывали черную и белую культуры в США — карьера Джоэла Суини. Суини стал первым белым банджоистом, научившись играть на банджо у темно­кожих рабов с отцовской фермы. По легенде, он усовершенствовал этот инструмент, заменив тыкву на коробку из-под сыра для лучшей резона­ции. В 1830-х никому не известный музыкант стал ездить с собственным мене­стрельским шоу по Вирджинии и окрестным штатам, а уже спустя двенадцать лет предстал со своим банджо перед королевой Викторией. О мастерстве Суини ходили фантастические истории: например, ему приписывали умение играть на банджо ногами, одновременно с этим выводя партии на скрипке и губной гармонике.

Джордж Кристи (1827–1868)

Джордж — приемный сын легендарного Эдварда Пирса Кристи, исполнителя сентимен­тальных баллад и крупнейшего воротилы в истории менестрелей. Уже в дет­стве Джордж проявлял недюжинные способности по части танцев и игры на костях. Позже он оказался в команде гигантов рынка развлечений Christy Minstrelts, с выступлениями которых связывают формирование четкого канона шоу. Размах их деятельности позволяет оценить следующая сделка: певец Стивен Фостер продал компании права на эксклюзивное исполнение песни «Old Folks at Home» за 15 тысяч долларов (сегодня эта сумма прибли­зительно равна 500 тысячам долларов). Довольно быстро Джордж стал самым высокооплачиваемым артистом своего времени, покинул труппу и занялся шоу-бизнесом самостоятельно.

Уильям Генри Лейн (1825–1862)

Уильям Лейн. Англия, 1848 год

Уильям Лейн, также известный как Джуба, был первым темнокожим мене­стрелем и очень талантливым танцором. В одном из самых известных своих номеров Джуба копировал знаменитых артистов того времени, перетанцовывая конкурентов на их же поле. И само его прозвище Джуба произошло от названия его энергичного танца — предшественника чечетки. Слава Джубы была яркой, но недолгой: после серии сверхуспешных гастролей по США и Англии критики отвернулись от «варварских плясок» Лейна. По свиде­тельствам очевидцев, Лейн был вынужден танцевать ради пропитания и в итоге умер от недоедания и усталости. Чарльз Диккенс увековечил его в «Американских записках»: «…он танцует, словно у него две левых ноги, две правых ноги, две деревянных ноги, две проволочных ноги, две пружинных ноги — всякие ноги и никаких ног, — и всё ему нипочем».

Томас Дилвард (1840–1902)

Томас Дилвард. Фотография Мэттью Брэди. 1860-е годы

В 1860–70-е представления менестрелей уже больше походили на цирковые номера или театр-варьете и все меньше отсылали к реальной жизни на план­тации и низовому фольклору. Шоу и билеты стали дороже, коли­чество номеров увеличилось, в труппе стали появляться силачи, карлики, акробаты, гиганты и прочие экстравагантные типажи.

Рост Томаса Дилварда не достигал 90 сантиметров. После Уильяма Лейна он второй темнокожий исполнитель, выступающий с белыми менестрелями. Он обогатил и язык представлений того времени, включив в свои номера эле­менты африканских танцев, и язык как таковой: ему, например, приписывают авторство выражения hunky-dory («всё путем»). Несмотря на популярность номеров, Дилвард долгое время скрывал свое происхождение от зрителей. Публике он был известен как «японский Томми»: его лицо, как лица белых актеров, скрывала маска, нарисованная жженой пробкой. Даже после победы свободных штатов Севера в Гражданской войне и принятия 13-й поправки к Конституции, запрещающей рабство, многие поклонники менестрелей не были готовы принимать темнокожего актера в его настоящем виде.

Билли Керсандс (1842–1912)

Билли Керсандс. 1870-е годы

Помимо выдающихся для своего времени роста и веса (192 сантиметра и около ста килограммов), Билли Керсандс выделялся среди других темнокожих мене­стрелей умением изящно танцевать, не выпуская изо рта несколько бильярд­ных шаров, а иногда и чашку вместе с блюдцем. Такое шоу идеально попадало под расхожие американские представления о «большеротых» эфиопах. Билли это следование стереотипам не смущало. «Все деньги я заработал благодаря людям с Юга, белым и цветным, выступая для них. Что бы они ни имели в виду, они всегда принимали и принимают меня так, что я чувствую себя дома», — говорил он.

Лью Докстадер (1856–1924)

Лью Докстадер, урожденный Джордж Клэпп, был одним из последних заметных менестрелей Америки: его смерть совпала с упадком жанра как такового. Докстадер успешно сочетал должности солиста и импресарио большой труппы из 40 человек. В начале XX века блэкфейс использовался скорее как дань традиции менестрель-шоу, и сценки, которые разыгрывал Докстадер, не имели ничего общего с имитацией речи и поведения афро­американцев. Компания Primrose & Dockstader стала своего рода фабрикой звезд блэкфейса: в подчиненных были такие будущие звезды, как крестный отец американской эстрады певец Эл Джонсон (см. ниже) и мастер чечетки, любимец бродвейской публики Харланд Диксон. Однако по-настоящему их карьера сложилась за пределами труппы Лью: в 1910-х менестрели окончательно уступили место водевилям, а сам Докстадер забросил гуталин и алую помаду, переквалифи­цировавшись в киноактера и комика.

Пигмит Маркхэм (1904–1981)

Пигмит Маркхэм. 1935–1955 годы

Грузного и обаятельного Пигмита Маркхэма справедливо называют последним черным комиком, носившим блэкфейс: по словам самого артиста, он настолько привык к этой маске, что порой ловил себя на мысли о том, что ему страшно неудобно без нее. В понимании Маркхэма блэкфейс был своего рода клоунским гримом, который делал его не «чернее» или «белее», а смешнее. В 1943 году Маркхэм в последний раз вышел на сцену в макияже, после чего темнокожие поклонники убедительно попросили его завершить эту практику. Отказ от блэк­фейса негативно сказался на выступлениях: Маркхэм тушевался на сцене, быстро растерял контакты и с трудом сводил концы с концами. Один из немногих выходцев из погибающей индустрии менестрелей, Маркхэм все же смог пробить дорогу к экрану. С конца 1930-х годов он участвовал в малобюд­жетных фильмах, снятых афроамериканцами для афроамериканцев, а в 1960-е неожиданно снова стал популярен. В образе судьи он стал появляться в «Шоу Эда Салливана» и других телешоу, а его анахроничные шутки выпу­стили на двух десятках пластинок.

Эл Джолсон (1886–1950)

Из всех артистов, когда-либо носивших темный грим, Эл Джолсон достиг наибольшего успеха, воплотив идеал американской мечты. Эмигрант из глу­хого литовского местечка, сын раввина, не знающий даты своего рождения, на протяжении нескольких десятилетий он был самым известным артистом США. «Эрнест, вам не кажется, что Христу далеко до Эла Джолсона?» — приводит Хэмингуэй слова Зельды Фицджеральд, жены Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. И так думали многие. Самая известная роль Джолсона — Яша Рабинович из фильма «Певец джаза», первой ласточки эры звукового кино. Скрывающий свое еврейское происхождение, Рабинович мажет лицо гута­лином, чтобы исполнять джазовые песни. Другая знаменитая роль Джолсона — Эл Фуллер из «Мэмми» (1930), эта роль отчасти автобиографична и отражает доголливудскую карьеру менестреля. Фильм исполнен ностальгии по амери­кан­скому Югу и показывает настроения поздних менестрель-шоу, оплаки­вающих утраченный статус-кво.