«Мултанское жертвоприношение» и Владимир Короленко

Когда читаешь о так называемом «мултанском жертвоприношении», не оставляет мысль, что виновность крестьян деревни Старый Мултан в убийстве бродяги ни у кого не вызывала сомнений. Вариант ритуального жертвоприношения, казалось, устраивал всех, и детали дела «подгоняли» под него. На деле же картина преступления не укладывалась в уже готовую версию.

Ритуальное убийство: обстоятельства мултанского дела

В мае 1892 года, направляясь из одной деревни в другую, 16-летняя Марфа Головизнина увидела на болоте лежащего мужчину, укрытого с головой тулупом. Девочка не удивилась — май в этой местности прохладный, и она решила, что мужчина просто напился и спит. Когда на следующий день Марфа возвращалась домой, тело лежало там же, но тулуп был откинут, и девочка увидела, что у мужчины отрезана голова.

В деревне забили тревогу, через день приехал урядник и организовал около тела дежурство, хотя, судя по следам, к нему уже явно кто-то подходил и менял положение. На третий день с момента убийства прибыл пристав, и началось следствие.

Сделавший вскрытие врач установил, что у несчастного была не только отрублена голова, но и удалены легкие и сердце. Достаточно быстро убийство стали рассматривать как ритуальное, и под подозрение попали удмурты-язычники из расположенного по соседству села Старый Мултан.

Мултанские язычники

Убийство произошло в Малмыжском уезде Вятской губернии, тело лежало на дороге, связывавшей деревни Анык и Чулья. Село Старый Мултан находилось недалеко от обеих. Оно было достаточно большим, насчитывало порядка 80 дворов. Из 120 семей примерно треть были православные русские, две трети — удмурты. Последние, хоть и были крещены, не отказывались от язычества, и именно поэтому возникла версия ритуального убийства.

Личность жертвы установили без труда — рядом с телом лежала котомка, в которой нашли медицинскую справку на имя крестьянина Конона Матюнина, который ходил и побирался по окрестным деревням. В Старом Мултане начали обыскивать родовые шалаши, в которых язычники совершали свои обряды. Нашли корыто со следами крови, а также следы крови и то ли волосы, то ли шерсть на столах. Без подробной экспертизы решили, что, раз есть кровь, то могло быть и жертвоприношение (удмурты приносили жертвы, но животные, а не человеческие).

В конечном счете нарисовалась такая картина преступления: Матюнина убили в шалаше, подвесив за ноги под потолком, отрезали голову, собрали жертвенную кровь и перетащили тело на болото. В Старом Мултане задержали 11 человек, которых обвинили в этом преступлении.

Вотяки: виновны или нет?

Ответ на вопрос, зачем же понадобился такой ужасный обряд, нашелся быстро: чтобы все несчастья, обрушившиеся на губернию, закончились. В первую очередь, чтобы больше не повторялся голод, подобный тому, который случился в Поволжье в 1891—1892 годах. А вдобавок были еще эпидемии чумы и холеры, опустошившие регион.

Примечательно, что первыми указали на вотяков (так называли удмуртов) как возможных виновников убийства жители деревни Чулья. За несколько лет до этого чульинцев судили за незаконное изготовление пороха. Мултанцы выступали понятыми и свидетельствовали против соседей. Не исключено, что жители Чульи решили отомстить за «пороховое дело». А также выместить злость за то, что Старый Мултан меньше окрестных деревень пострадал от недавнего неурожая.

А вот местные священники, которые немало общались с вотяками, версию не подтвердили. В материалах следствия находим такие показания:

Священник Иоанн Ергин: «Вотяки прихода старомултанского все христиане. В праздничные дни храм божий посещают редко, кроме дня чудотворца Николая. «Никола, — говорят они, — большой бог» <…> Страшный для вотяков их бог «Керемет»: он гнет (их выражение) всех не приносящих ему жертвы и оставляющих дедовские обычаи и вотскую веру. Кроме сего сердитого бога есть еще добрые. Жертвы состоят из птиц (утка и гусь) и скотины (бык и жеребенок). До прихода на службу в село Старый Мултан я слыхал, что вотяки иногда приносят в жертву своему богу человека. Верить я этому не мог и ужасался самой мысли».

Священник Петр Тукмачев: «Вотяки по своему суеверию и ложному страху не чужды языческих обычаев не только в Старо-Мултанском приходе, но и во всех приходах, населенных вотяками <…> Языческие обычаи вотяков проявляются в заколении птиц — уток, гусей и животных — овец, коз и телят. Вотяки по храму божьему усердны, исполняют христианский долг исповеди и причащаются св. христовых тайн, хотя и не все имеют понятия о главных истинах христианской веры. Факт, якобы принесен в жертву вотяками человек, глубоко темный».

Тем не менее, 11 подозреваемых из Старого Мултана предстали перед судом. Впереди у них было целых три процесса.

Мултанское жертвоприношение: три суда по делу

Надо сказать, что громкие дела о ритуальных убийствах в российской судебной практике ранее уже были. В 1853 году евреев Саратовской губернии обвинили в убийстве двух школьников — «невинных христианских младенцев». В середине 1850-х без большой огласки прошел процесс над крестьянами деревень Новая Бия и Пазял-Жикья Малмыжского уезда — того самого, где находился и Старый Мултан. Нынешнее дело имело все шансы тихо завершиться обвинением, но участие в нем Владимира Короленко развернуло ситуацию на 180 градусов.

Первый процесс прошел в декабре 1894 года. На выездном заседании Сарапульского уездного суда присяжные решили, что виновны 7 из 10 человек (один подозреваемый умер во время следствия). Однако адвокат Михаил Дрягин счел, что следователи допустили ряд упущений, а полицейские действовали в некоторых случаях противозаконно. После получения кассационной жалобы Дягина Анатолий Кони, бывший в то время обер-прокурором одной из палат Сената, стал настаивать на новом тщательном расследовании. Подробно разбирая ход следствия, Кони указывал на многочисленные нарушения, в том числе неверно оформленные документы, медлительность (в результате экспертиза была проведена менее тщательно, чем могла бы быть), ошибочное изложение обстоятельств дела в обвинительном акте и еще десятки мелких огрехов.

Сенат отменил решение суда и назначил новый процесс. К нему предложили привлечь этнографов и судмедэкспертов.

Второй суд прошел в Елабуге в конце сентября — начале октября 1895 года. На нем в качестве корреспондента газеты «Вятский край» присутствовал Короленко. Он публиковал отчет о деле и призывал общественность обратить на него внимание: «Обвинение, которое теперь пало на всех вотяков и на все русское общество, тоже очень тяжело и очень серьезно, и мы можем, мы обязаны смиренно принять его лишь после того, как это будет всесторонне доказано. Расследование, расследование! Пусть будут проверены все материалы этого дела, все способы, какими они собирались, пусть будут выслушаны до конца эти несчастные вотяки, <…> пусть будут проверены их ссылки на то, что главные свидетели против них купили своими показаниями безнаказанность в уголовных деяниях, с одной стороны, и вынуждались к показаниям незаконными приемами — с другой».

Короленко лично посетил Мултан, осмотрел место преступления, фактически провел собственное расследование. «Я еще весь охвачен впечатлениями ужасной, таинственной неразъяснимой драмы, и мне хочется крикнуть: нет, этого не было! Судьи осудили невиновных!»

Этнографы подтвердили, что данных о человеческих жертвоприношениях среди вотяков у них нет. Тем не менее, приговор вновь был обвинительный: четверых подсудимых приговорили к 10 годам каторги, двоих — к 8 годам, одного — к ссылке в Сибирь.

Проявив удивительную настойчивость, Дрягин вновь направил жалобу в Сенат, и было назначено третье разбирательство. Ведущие специалисты в области судебной медицины Феодосий Патенко и Эмилий Беллин со своей стороны подтвердили, что выводы обвинения несостоятельны. Процесс проходил с 28 мая по 4 июня 1896 года. Защитником на нем также выступил один из известнейших российских адвокатов Николай Карабчевский, которого пригласил Короленко. Вновь был сделан упор на многочисленные нарушения в ходе следствия и на отсутствие сведений о человеческих жертвах у вотяков. И в итоге после 4 лет под стражей все обвиняемые были признаны невиновными и освобождены.

Феодосий Патенко год спустя сообщил, что убийство было инсценировкой. Преступление совершили двое крестьян из Аныка. Они хотели очернить мултанцев и добиться выселения их с плодородных земель. Правда, проверить, так это или нет, возможным уже давно не представляется.

P. S. В память об этом деле село Старый Мултан в 1930-е годы решением местных жителей было переименовано в Короленко. Это название оно носит и по сей день.