Браки Константина Маковского: русский живописец трижды «обматывался» узами Гименея

Елена и Константин

Поклонники Павла Флоренского и его труда «Имена» знают, что сочетание «Елена и Константин» религиозный философ считал очень гармоничным. Первый брак Константина Маковского с Еленой Бурковой можно рассматривать как подтверждение такой теории.

Знакомые четы Маковских всегда отзывались об этом супружестве, как о слаженном союзе. Видный художник, которого называли «Блистательный Константин», и хрупкая актриса Елена Тимофеевна, которая хоть и не была красавицей, зато покоряла своим обаянием и остроумием. Они и правда чудесно дополняли друг друга. Их роднили схожие вкусы и интересы. Кроме того, Елена привнесла в богемную жизнь мужа уют и покой. Она с пониманием отнеслась к тому, что в семье Маковских уже проживает внебрачная дочь художника — Татинька (Константин Егорович всячески поддерживал ее, но признал своим законным ребенком только в 1877 году, незадолго до замужества).

Увы, но союз Елены и Константина продлился недолго. Разрушили его уж точно «обстоятельства непреодолимой силы». В 1871 году Елена Тимофеевна родила сына, но младенец не прожил и нескольких месяцев. Позже, Елене поставили страшный диагноз — туберкулез. Супруги несколько лет пытались победить болезнь. Маковский даже вывозил свою жену в Египет: врачи настаивали, что смена климата должна помочь больной. Этого не произошло. В 1873 году Константин Маковский овдовел.

Ангел неизреченной красоты

Год спустя на балу Константин Егорович встретил 15-летнюю красавицу — Юленьку Леткову. Она казалась старше своих лет — непринужденно держалась в обществе, уже зная цену своей ослепительной внешности. Илья Репин называл ее «ангелом неизреченной красоты».

Юлия Павловна собиралась поступать в консерваторию, нацеливаясь на карьеру певицы. Но сраженный с первого взгляда Маковский имел другие виды на красавицу. Сам художник обладал выразительным баритоном и захотел спеть с Юленькой дуэтом. Галантному профессору живописи, к которому очереди выстраивались из желающих заполучить портрет, сложно было отказать. В тот день, как приглашенная Юлия переступила порог его дома, Маковский лично вывел красавицу к гостям и сообщил: «Вот и прекрасно, будете у меня в доме хозяйкой». Так и состоялась их помолвка. Не осталось свидетельств, была ли в художника влюблена сама Юлия Павловна. Так или иначе, но страстному и настойчивому Маковскому она не отказала. Разница в возрасте между женихом и невестой была 20 лет.

Венчание состоялось лишь через год: по законам того времени нужно было дождаться 16-летия невесты. Итак, Юлия Павловна отказалась от консерватории и карьеры певицы. Зато она стала хозяйкой в богатом доме модного художника. Константин Егорович всячески баловал свою молодую супругу и постоянно писал ее портреты. Сложно найти многолюдное полотно Маковского того времени, на котором бы не была запечатлена его новая Муза.

При этом не все гладко складывалось в их семейной жизни. Увы, их первенец не дожил и до года. Юлия Павловна уехала в Ниццу, чтобы хоть как-то оправиться от горя. Но уже через два года она родила сына Сережу (он до конца дней оставался ее любимцем), позже дочь Елену и еще одного сына — Владимира.

После рождения детей семейная жизнь Маковских со стороны напоминала идиллию. Представьте теплый летний вечер. На даче собралась компания с разговорами о живописи и поэзии под бокал дорогого французского вина. А рядом под присмотром многочисленных слуг резвятся дети собравшихся. Все довольны жизнью и друг другом. Беседы длятся за полночь. Детей удается развести по спальням чуть пораньше.

Старший сын Маковского — Сергей — потом с особенной любовью опишет эти семейные вечера в своих воспоминаниях. Для них как нельзя лучше подходила фраза: «Казалось, что счастью не будет конца».

Но идиллия разбилась. Точно не о быт, потому что он у Маковских был налажен, как швейцарские часы.

Возможно, первые трещины появились вместе с болезнью Юлии Павловны. Она была с сыном Сережей в Крыму: погода на полуострове в ту их поездку не заладилась, и Юлия Павловна заболела плевритом. Настолько ослабла, что когда возвращалась домой, муж позаботился, чтобы на подъезде к дому дорогу застелили соломой — это уменьшило тряску коляски, в которой ехала изможденная супруга.

Болезнь настолько измучила Юлию Павловну, что по советам врачей, женщина была вынуждена покинуть Россию и перебраться в Ниццу. Но и на средиземноморском побережье ей далеко не сразу стало лучше. Иногда она настолько ослабевала, что слуги выносили ее на свежий воздух на руках. Позже врачи настояли на операции. Только после нее Юлия Павловна пошла на поправку.

Маковский бывал теперь в семье наездами. Объяснял, что у него дела: выставки, салоны, новые полотна. Позже выяснилось, что помимо работы у художника завелась и молоденькая пассия, которая уже даже родила ему сына.

Третий брак

Новая любовь Маковского — Мария Матавтина — была моложе Юлии Павловны на 10 лет. Примерно столько же времени понадобилось художнику, чтобы получить окончательный развод со второй супругой и оформить законные отношения с новой избранницей. За это время у Маковского родилось еще двое детей от новой возлюбленной.

Мария Алексеевна Матавтина обожала мужа. Она ловила каждое его слово и готова была ежеминутно петь дифирамбы. К тому же неуловимо напоминала первую супругу художника. Кто знает, что именно стало причиной новой страсти Маковского. Усталость от постоянных болезней Юлии Павловны? Желание вспомнить молодость и постараться ее нагнать? Обожание новой избранницы? Она не была столь ослепительно прекрасна, как Юлия Павловна, зато была менее самоуверенной и капризной.

Важный штрих: своего первенца Мария Алексеевна назвала так же, как и любимого мужчину — Константином. Да, это производит впечатление на отцов. Именно после рождения незаконнорожденного Кости Маковский признался жене, что уже давно живет на две семьи.

Конечно, для 32-х летней Юлии Павловны это стало настоящим ударом. И можно ли ее упрекнуть в том, что она начала изматывающую борьбу с бывшим мужем? Во-первых, потребовала паспорт, по которому сможет проживать самостоятельно со своими детьми. Во-вторых, огромных отступных. Даже для богача Маковского эта сумма оказалась неподъемной. И это при том, что его работы часто были не по карману даже вполне состоятельным русским коллекционерам. Так, Третьяков не заплатил требуемые 20 000 рублей за «Боярский свадебный пир в ХVII веке». Зато американский ювелир Шуман выложил за полотно 60 000. Для сравнения, примерно в то же время Третьяков купил у Сурикова знаменитое «Утро Стрелецкой казни» за 8 000. И это была неплохая цена.

Во время этих семейных разборок с Маковским в Париже пересекался Алексей Суворин, который позже напишет, что художник выглядел «далеко не блестяще» и не мог говорить о своей бывшей спутнице жизни без негодования: «Если б у меня не было сына, я бы ей дал себя знать. Дочь не так ответственна. Она выходит замуж, носит фамилию мужа, но сын — другое дело. Ведь она (Юлия Павловна, — ред.) до того пала, что писала мне письма, что она готова втроем с нами жить. Что это за женщина, которая предлагает это!..»

Рискнем предположить, что «это» предлагала та женщина, которую совсем девочкой взяли в жены. Которая отказалась от мечты о карьере певицы. Которую боготворили и считали Музой, а потом променяли на более молодую модель. Которая родила и воспитала троих детей художника. Старший сын — Сергей — признавался, что так и не смог до конца простить отца.

Но официальный развод все же состоялся. Маковский узаконил всех своих рожденных вне брака детей. Позже в его новой семье появится и четвертый ребенок. Художник не раз отмечал, что безмерно счастлив в этом браке.

Счастье длилось 17 лет. В 1915 году Константин Маковский попал в ДТП: извозчик не справился с лошадью, которая испугалась столь редкого для тех времен трамвая и понеслась. Коляска, в которой находился художник, перевернулась, и он получил сильный удар. Умер, не перенеся операции. Его третья супруга пережила его лишь на четыре года. Юлия Павловна Леткова прожила еще 39 лет и скончалась в Париже.