Гасдрубал, сын Гискона: обреченный на гибель

Между Гнеем и Публием

Сражения Второй пунической войны с самого её начала развернулись не только в Италии, но и в Испании. Уже в 218 году до н.э. туда была направлена римская армия, возглавляемая Гнеем Корнелием Сципионом, которому была поставлена задача изгнать карфагенян из этой страны. Через год к нему присоединился его брат Публий Корнелий Сципион. В течение нескольких лет два полководца нанесли пунийцам ряд чувствительных поражений, в результате чего на сторону римлян перешло множество местных племён, и к 214 году до н.э. в руках Сципионов оказалась большая часть Пиренейского полуострова. На тот момент в Испании Сципионам противостояли сразу три карфагенских армии, которые возглавляли Гасдрубал Барка, его родной брат Магон Барка и Гасдрубал, сын Гискона — о нём и пойдёт речь.

Подобно другим пунийским военачальникам, Гасдрубал был карфагенским аристократом, которому было доверено стать командующим одной из армий. Римский историк Тит Ливий, описывая события 204 года до н.э., говорит, что на тот момент он был в Карфагене «первым человеком в государстве по родовитости, по своей славе, по богатству». Существует версия, что Гасдрубал приходился сыном пунийскому военачальнику по имени Гискон, который в конце Первой пунической войны был командиром гарнизона крепости Лилибей на Сицилии, а затем погиб в ходе восстания наёмников, но подтвердить или опровергнуть это предположение в настоящее время не представляется возможным.

К лету 214 года до н.э. военные действия переместилась на юг Пиренейского полуострова. В начале года Магон Барка и Гасдрубал Барка разбили огромное войско, состоявшее из союзных римлянам иберийских племён. Публий Корнелий Сципион перешёл с легионами через реку Ибер (Эбро) с целью оказать помощь своим уцелевшим испанским союзникам. Его армия стояла у побережья в районе горы, носившей имя Победа, когда на противоположном берегу реки появилось войско Гасдрубала Гискона.

Когда Сципион в сопровождении легковооружённых воинов отправился на рекогносцировку, он был внезапно атакован кавалерией Гасдрубала и чуть было не погиб на открытой равнине, но успел укрепиться на соседнем холме. От осады его избавил родной брат Гней Корнелий Сципион, который пришёл на помощь римскому гарнизону в городе Илитургис, осаждённому сразу двумя карфагенскими армиями, одной из которых командовал Гасдрубал Гискон.

Неожиданно для противника Гней Сципион с боем прошёл между обоих вражеских лагерей и ворвался в город. На следующий день он дал сражение своим противникам, в ходе которого одержал полную победу и снял осаду с Илитургиса. Карфагеняне попытались добиться успеха в другом месте и взять штурмом союзный Риму город Бигерру, но Сципионы выбили их и оттуда. До конца года римляне нанесли пунийцам ещё несколько поражений и в итоге захватили Сагунт, события вокруг которого четыре года тому назад послужили поводом к началу Второй пунической войны.

В следующем 213 году до н.э. удача в Испании по-прежнему оставалась на стороне Сципионов. Крупных сражений не было, но на их сторону переметнулось ещё несколько крупных местных племён. Ко всему прочему, неожиданное известие пришло из Африки: заключить союз с римлянами захотел царь нумидийского племени масаэсилов Сифакс, который на тот момент по какой-то причине рассорился с Карфагеном и был рад получить помощь и поддержку от его противников.

Сципионы немедленно отправили в Африку к своему новому союзнику в качестве военного советника центуриона Квинта Статбрия. Тот сумел за короткое время так обучить воинов Сифакса, что те нанесли поражение пунийской армии в большом сухопутном сражении. Карфаген спешно привлёк на свою сторону царя племени массилов Галу, враждовавшего с Сифаксом. Более того – из Испании был отпущен в Африку сын Галы Масинисса, который ранее служил в войске Ганнибала и помогал ему в его триумфальных победах на полях Италии, где и приобрёл немалый военный опыт. Неудивительно, что уже в следующем сражении Сифакс был разбит объединённой армией карфагенян и массилов.

В начале 212 года до н.э. братья Сципионы решили, что настала пора добиться в Испании решительного успеха. Мобилизовав за зиму 20 000 кельтиберов, они решили полностью разгромить силы карфагенян, для чего разделили свои силы: Гней Корнелий возглавил две трети объединённой римской армии и выступил против Гасдрубала Барки, который стоял вблизи города Амторгис. Публий Корнелий, взяв оставшуюся треть и кельтиберских наёмников, вышел в поход с целью атаковать объединённое карфагенское войско, возглавляемое Магоном Баркой и Гасдрубалом Гисконом.

Однако во время пути армия Публия подверглась нескольким атакам нумидийских всадников Масиниссы, который к этому времени уже вернулся в Испанию. К тому же, до римского полководца дошли известия, что на помощь пунийцам идёт испанский вождь Андобал во главе 7500 воинов. Тогда Публий Корнелий Сципион решил напасть сначала на него, проделав ночной марш, чтобы оторваться от Масиниссы. Это ему удалось, но в темноте легионеры неожиданно натолкнулись на воинов Андобала. Тит Ливий писал:

«Выстроить боевую линию ни римляне, ни испанцы не успели, и бились в походных колоннах. В беспорядочном этом сражении римляне одерживали уже верх, как вдруг прискакали нумидийцы, чью бдительность Сципион, как ему казалось, сумел обмануть ночным походом. Нумидийцы ударили римлянам в оба фланга. Римляне испугались, но всё-таки, собравшись с духом, приняли бой, и тут подоспел третий враг — карфагенская пехота, которая атаковала сражающихся с тыла».

В итоге совместными усилиями воины Андобала, Масиниссы, Магона Барки и Гасдрубала Гискона взяли верх. Армия Публия Корнелия Сципиона была разбита, от удара вражеского копья погиб и сам римский полководец. Одержав победу, карфагеняне форсированным маршем пошли на помощь Гасдрубалу Барке, который тоже не терял времени зря. За предыдущие годы он убедился, сколь неверными могут быть иберийские вожди и как падки они бывают на подкуп. И в этот раз испанцы покинули своего союзника, но не карфагенскую, а римскую армию, получив от Гасдрубала Барки немалую сумму.

Видя, что его войско значительно уменьшилось, Гней Корнелий Сципион начал отступление. Однако вскоре он был настигнут объединёнными силами карфагенян и тоже потерпел поражение. В ходе схватки римский полководец был убит, остатки его легионов скрылись в соседних лесах, а затем перебрались в оставшийся от армии Публия Сципиона лагерь, которым командовал его легат Тиберий Фонтей. Вскоре к ним присоединился ещё один отряд легионеров, состоявший из беглецов и солдат из соседних городских гарнизонов, который возглавил всадник по имени Луций Марций Септимий. На воинском совете в римском лагере он был выбран командиром спонтанно возникшей армии, за короткое время сумел сплотить своих подчинённых и пробудить в них воинский дух.

Когда к римскому лагерю подошло войско Гасдрубала Гискона, вместо ожидаемой лёгкой добычи карфагеняне получили неожиданный отпор и были вынуждены отступить. Но Луций Марций не стал этим довольствоваться и на рассвете организовал внезапную атаку на плохо охраняемый вражеский лагерь. Пребывая в эйфории от недавних побед, пунийцы не ожидали столь дерзкого нападения и поплатились за это. Одни римляне поджигали палатки, другие убивали всех, кто из них выскакивал. Сумевшие выбраться из этой резни карфагеняне попали в засаду, организованную всё тем же Луцием Марцием и почти все были перебиты. После этого Марций немедленно напал на другой вражеский лагерь, находившийся неподалёку, и устроил столь же кровопролитное побоище. Эти поражения не позволили карфагенянам полностью овладеть Испанией.

Младший Сципион

После семи лет войны с римлянами в Испании пунийские военачальники убедились в ненадёжности большинства вождей местных племён и стали более суровы в обращении даже с наиболее лояльными из них. Так, например, Гасдрубал Гискон запросил у Андобала, одного из наиболее верных союзников карфагенян, большую сумму денег. Тот отказался, и тогда Гасдрубал принудил его выдать в качестве заложников дочерей. Этот поступок в дальнейшем сослужит пунийцам плохую службу.

Тем временем в Риме на заседании сената встал вопрос: кого послать командующим войска в Испанию? Единственным претендентом на эту должность оказался 24-летний Публий Корнелий Сципион-младший, сын погибшего на испанской земле Публия Корнелия — на нём сенат и остановил выбор. Посадив 10 000 пехотинцев и 1000 всадников на 30 квинкверем, молодой полководец высадился в городе Эмпории, населённом греками-фокейцами, откуда выступил на соединение с возглавляемым Луцием Марцием римским войском. Объединённая римская армия зазимовала в городе Тарракон.

Весной 209 года до н.э. воспользовавшись тем, что в Новом Карфагене, который был основной испанской базой карфагенян, не было ни одной из трёх пунийских армий, Сципион взял город внезапным штурмом. Слабый гарнизон не смог оказать достойного сопротивления. Римлянам досталась богатая добыча: много оружия и военного снаряжения, заложники со всей Испании и огромная сумма денег. Теперь у Сципиона было всё, что необходимо для дальнейшего ведения войны, однако год заканчивался, и он ушёл зимовать в Тарракон.

Падение Нового Карфагена привело к тому, что на сторону римлян вновь стали переходить правители испанских племён, одними из которых стали Андобал и его брат Мандоний, прежде наиболее преданные сторонники карфагенян. Весной, когда Сципион двинулся на юг, оба этих вождя покинули лагерь Гасдрубала Барки и примкнули к римлянам. В 208 году до н.э. в битве при Бекуле Публий Корнелий Сципион нанёс поражение Гасдрубалу, что ещё более пошатнуло верность немногих остававшихся на стороне Карфагена испанских вождей.

Через несколько дней после битвы при Бекуле пунийские полководцы встретились и провели военный совет, в ходе которого выработали план дальнейших действий. Магон Барка отправлялся набирать новых наёмников. Свою армию он передавал Гасдрубалу Гискону, который должен был отступать в Лузитанию и избегать крупных сражений. Масиниссе с его конницей предстояло вести манёвренную войну и совершать рейды по вражеской территории. Гасдрубал Барка покидал Испанию и направлялся на помощь своему брату Ганнибалу. Таким образом, карфагеняне признали превосходство Сципиона в борьбе за симпатии иберийских вождей и сознательно уступали ему всю восточную часть страны.

После того, как Гасдрубал Барка отправился в Италию, в 207 году до н.э. из Африки в Испанию прибыло очередное подкрепление, возглавляемое полководцем по имени Ганнон, к которому присоединился Магон Барка со своими наёмниками. Вдвоём они дополнительно навербовали 4000 новобранцев из местных кельтиберийских племён. Решив нанести первый удар по ним, Сципион отправил в поход 10 000 воинов под командованием пропретора Марка Силана. Тот сумел незаметно подобраться к лагерю кельтиберов, стоявших отдельно от карфагенян, и внезапно атаковал. Магон по тревоге прискакал из лагеря и попытался организовать сопротивление кельтиберов, но в сражении пехоты римляне одержали над испанцами верх, после чего разгромили и пришедших им на помощь карфагенян. Ганнон, командовавший в неудачном сражении, попал в плен, а Магон с оставшимися у него 2000 пехотинцев ушёл к Гасдрубалу Гискону.

Это поражение имело и ещё одно очень важное последствие: после него Масинисса тайно встретился со Сципионом и сообщил тому, что готов перейти на сторону Рима. Вот что пишет об этой встрече и словах Масиниссы Тит Ливий:

«Я готов служить тебе и римскому народу так преданно, как не служил ещё ни один иноземец. Но в Испании возможностей для этого несравненно меньше, чем в Африке, где я родился и вырос, где ждёт меня, как я надеюсь, царская власть и отцовский престол. Пусть только римляне назначат тебе провинцией Африку — будь уверен: Карфаген долго не устоит».

Заговорщики сошлись на том, что Масинисса покинет карфагенскую армию в удобный для него момент. После этого Сципион направился на юг Испании против Гасдрубала Гискона. Однако тот отступил к Гадесу и разделил армию на несколько отрядов, разместив их в различных пунктах, прилегающих к городу. Не желая тратить силы на их осаду и штурм, Сципион повернул обратно к Тарракону, на зимовку.

«Пунийское вероломство» в римском исполнении

Весной 206 года до н.э. борьба возобновилась с новой силой. Гасдрубал Гискон и Магон Барка собрали за зиму новую армию численностью 50 000 пехотинцев и 4500 всадников. Она сошлась с римлянами в битве при Илипе с армией Сципиона, насчитывавшей 45 000 пехоты и конницы. Несколько дней подряд противники выводили войска из лагеря и выстраивали в боевой порядок, но никто не хотел атаковать первым. Центр у Сципиона занимали римляне, на обоих флангах стояли испанцы. Он заметил, что Гасдрубал всегда в центр помещал карфагенян и ливийцев, а по краям испанских новобранцев, и приготовил противнику сюрприз.

Однажды ранним утром Сципион вывел армию первым и бросил конницу в атаку на карфагенские посты. Гасдрубал, вынужденный спешно выводить свои войска, построил их как обычно, не ожидая подвоха. Но в этот раз Сципион в центре поставил пехоту союзников, а римские легионы по флангам, хотя в предыдущие дни делал всё наоборот. Иберийцы по приказу Сципиона двигались медленнее, и, когда на флангах уже кипел бой, в котором легионеры постепенно брали верх над необученными испанцами Гасдрубала, более боеспособные африканцы, находившиеся в центре карфагенского войска, были вынуждены стоять без дела, пока не оказались в окружении. Тит Ливий писал:

«Враги, уставшие духом и телом, стали отступать, сохраняя, однако, строй — так отходит по приказу вождя ничуть не пострадавшее войско. Однако когда победители, поняв, что сражение выиграно, стали нападать со всех сторон, отступающие, уже не в силах сдержать этот напор, бросились врассыпную. Напрасно Газдрубал, преграждая им путь, кричал: пусть опомнятся, за спиной у них холмы, и они спокойно за ними укроются. Те, что оказывались ближе к римлянам, падали один за другим, и страх пересилил всё остальное…»

Таким образом, Сципион тактически полностью переиграл Гасдрубала, который явно не обладал столь яркими полководческими талантами, как его противник. После этого поражения на сторону римлян перешёл с войском вождь турдетанов Аттен, затем сдались римлянам командиры гарнизонов двух близлежащих городов, союзных карфагенянам. Ночью Гасдрубал Гискон тайно вывел армию из лагеря и попытался уйти с ней подальше от римлян, чтобы переправиться через реку Бетис, однако римская конница и лёгкая пехота нагнали беглецов и непрерывно атаковали их, пока на место нового боя не подоспели легионеры.

Стремясь избежать полного истребления, Гасдрубал приказал воинам занять холмы, находившиеся неподалёку. С ним спаслось около 6000 воинов, остальные были убиты или взяты в плен. Несколько дней пунийцы отбивали атаки неприятеля, пока усталость и голод не подточили их силы, и они не начали массово сдаваться. Гасдрубал воспользовался тем, что рядом было море, и ночью отплыл в Гадес, покинув немногих остававшихся в лагере. Затем он отправился в Африку: войска у него больнее не было, и в Испании его ничего не удерживало.

К Африке теперь были устремлены и помыслы Сципиона: он понимал, что именно там лежит ключ к победе в войне. Для начала он решил наладить отношения с царём масаэсилов Сифаксом, который ещё в 213 году до н.э. заключил союз и получил помощь от Гнея и Корнелия Сципионов, а затем отправил посольство в Рим с целью наладить отношения с Римом на самом высоком уровне. Приём им был оказан самый благосклонный, Сифаксу обещали помощь и поддержку.

На двух квинкверемах Сципион из Нового Карфагена отплыл в Африку и вскоре прибыл в одну из гаваней, расположенную на территории царства Сифакса. По удивительной случайности в этот же самый день Гасдрубал Гискон, покинувший Испанию и направлявшийся в Карфаген, вошёл с семью триремами в ту же гавань и бросил здесь якорь. Тит Ливий описывает дальнейшее следующим образом:

«Сифаку это зрелище показалось великолепным (да оно и было таким): вожди двух могущественнейших в то время народов пришли к нему в один и тот же день искать его дружбы. Он пригласил обоих и, так как судьбе было угодно свести их под одним кровом, у одного очага, попытался втянуть их в разговор, которым разрешилась бы их вражда… они вместе обедали у царя — Сципион и Газдрубал — и даже возлежали на одном ложе, как того хотелось царю. Так обходителен был Сципион, так непринуждённо вёл беседу, что расположил к себе не только Сифака, варвара, не знакомого с римской воспитанностью, но и злейшего своего врага; Газдрубал говорил, что при личной встрече Сципион ещё сильнее изумил его, чем на поле боя…»

Обладай Гасдрубал Гискон хоть малейшей долей пресловутого «пунийского коварства», он не преминул бы воспользоваться ситуацией и взял бы в плен римского полководца. Сделай он так, и иначе сложилась бы как его судьба, так и судьба Карфагена. Но этого не произошло.

Хитроумный Сифакс заключил союзные договоры с обоими полководцами, но в итоге его симпатии остались на стороне Карфагена. Причиной этого решения была дочь Гасдрубала Гискона по имени Софонисба. Утончённая аристократка, она славилась красотой и образованием, разбиралась в литературе, играла на музыкальных инструментах и была завидной невестой. Вначале она была обещана Масиниссе: у нумидийских вождей считалось престижным брать в жены дочерей представителей карфагенской элиты, а пунийские олигархи стремились таким образом привязать к себе своевольных африканских царьков. В итоге Софонисбу выдали замуж за Сифакса, и тот решил в случае появления Сципиона на континенте выступить на стороне Карфагена.

Экспедиционный корпус римлян высадился в Африке в 204 году до н.э. По словам Ливия, пунийцев охватила паника:

«И, право слово, не было в Карфагене ни сильного войска, ни вождя, чтобы выставить его против римлян. Газдрубал, сын Гисгона, был первым человеком в государстве по родовитости, по своей славе, по богатству, а тогда уже и по свойству с царём, но все помнили, что он в нескольких сражениях был разбит и выгнан из Испании этим самым Сципионом: карфагенского вождя нельзя было и сравнить с римским, так же, как его наспех набранное войско с войском римлян».

Масинисса, примкнувший к Сципиону с небольшим количеством всадников, возглавил у него отряд конницы. Римляне осадили город Утику, но после 40 дней осады так и не смогли его взять. Гасдрубал после усиленной вербовки набрал около 30 000 пехоты и 3000 конницы, а вскоре к нему присоединился и Сифакс со своей армией. Но решающей битвы в этом году не произошло: после ряда небольших стычек Сципион ушёл на зимовку в укреплённый лагерь. Римский полководец инициировал переговоры с обоими противниками, но вовсе не собирался заключать с ними мирный договор — цель была иная.

В ходе многократных визитов римских послов переодетые в рабов-конюхов центурионы изучили расположение вражеских лагерей и систему их охраны. Когда собранной информации стало достаточно, Сципион оборвал переговоры. Ночью римляне внезапно напали на противника. Сначала они подожгли палатки нумидийцев, а затем, когда карфагеняне бросились им на помощь, подожгли и пунийский лагерь. В возникшей неразберихе перерезать безоружных африканцев, занятых тушением пожара, было несложно. От двух армий уцелело всего несколько тысяч человек. Термин «пунийское вероломство» у римских и проримских писателей применяется только в отношении карфагенян. Полибий, который ранее хвалил римлян за стремление сражаться в открытую, дал этой победе Сципиона превосходную оценку: «В числе многих славных подвигов, совершенных Сципионом, этот, мне кажется, был самым блестящим и поразительным».

Последнее поражение

После ночной резни Гасдрубал Гискон ушёл в Карфаген, где стал собирать ещё одну армию. Не собирался бросать союзника и Сифакс, также готовившийся к продолжению боевых действий. Немалую роль в его решимости сыграла Софонисба, имевшая на мужа большое влияние. Спешно было набрано новое 30-тысячное войско. Ядром его стали 4000 кельтиберийских наёмников, недавно прибывших в Африку. На этот раз Сципион никаких переговоров уже не вёл.

Противники встретились в 203 году до н.э. в битве на Великих равнинах. Сципион не стал мудрить и поставил в центре свои легионы, на правом фланге поместил италийскую конницу, на левом — нумидийскую во главе с Масиниссой. Гасдрубал и Сифакс выставили против италийской конницы нумидийцев, против Масиниссы — карфагенян; в центре стояла кельтиберийская пехота. При первом же столкновении конница Сципиона на обоих флангах обратила своих противников вспять. Кельтиберы держались стойко и, оказавшись в окружении, все погибли.

После этого поражения Сифакс отправился защищать свою столицу Цирту, где он ещё раз попытался собрать новое войско. Но посланные вслед за ним Масинисса и командир римской конницы Лелий, которым Сципион придал в помощь всю нумидийскую кавалерию и часть римских легионов, без труда опрокинули и обратили в бегство необученных новобранцев. Сифакс попал в плен, был закован в цепи и доставлен в Рим. Софонисба приняла яд, любезно поднесённый ей Масиниссой, который сначала попытался оставить её в качестве жены, но, согласно приказу Сципиона, был вынужден отказаться от «римской добычи».

В Карфагене с нетерпением ожидали Ганнибала, спешно призванного защитить город. Новым полководцем был назначен Ганнон, сын Бомилькара. По словам Аппиана, он развернул целую кампанию интриг против Гасдрубала Гискона, пытаясь скомпрометировать его и выставить изменником, сознательно проигравшим сражение Сципиону. Эта клевета упала в Карфагене на благодатную почву, и Гасдрубал был приговорён к смертной казни. Решения подобного рода по отношению к полководцам обычно принимались в Суде ста четырёх, безжалостно каравшем пунийских полководцев за военные неудачи. Отмены приговора добился Ганнибал, прибывший в Африку после многолетнего отсутствия, но изменить ход войны он уже не смог, и после поражения в 202 году до н.э. в битве при Заме Карфаген запросил мира.

Дальнейшая судьба Гасдрубала Гискона описана у Аппиана. По его словам, часть карфагенского демоса обвинила во всех неудачах своих полководцев:

«Когда при этих словах поднялись крик и смятение, некоторые, покинув народное собрание, стали, обходя город, искать Гасдрубала. Но он успел раньше бежать в гробницу отца и там, приняв яд, лишил себя жизни: однако они извлекли оттуда его труп и, отрубив ему голову, стали носить её на копье по городу. Так Гасдрубал и в первый раз был изгнан несправедливо, и вторично ложно был оклеветан Ганноном и тогда был присуждён карфагенянами к смерти, и даже после смерти подвергся с их стороны таким оскорблениям…»

Так закончилась жизнь Гасдрубала, сына Гискона. Будучи карфагенским аристократом, он избрал неблагодарную судьбу военачальника. Однако у него не оказалось ярко выраженного полководческого таланта, и поражения отмечали практически всю его военную карьеру. Тем не менее, он положил на алтарь отечества не только свою жизнь, чем никогда не могло похвастаться подавляющее большинство карфагенских олигархов, но и жизнь своей дочери.

Продолжение следует: