Генерал Мороз против Великой армии: как Наполеон списал свое поражение в войне с Россией на погодный фактор

Рождение мифа

Через несколько дней после боёв на Березине, находясь в белорусском городке Молодечно, Наполеон Бонапарт продиктовал текст 29-го и последнего в ходе русской кампании Бюллетеня Великой армии. Такие бюллетени издавались на протяжении нескольких лет — они рассказывали о ходе боевых действий с участием французских войск и предназначались солдатам Великой армии, а также жителям Франции и представителям иностранных государств. Как средство пропаганды Бюллетень отражал точку зрения, выгодную Наполеону. Не стал исключением и его 29-й выпуск.

Констатируя неудачное окончание похода в Россию, Бонапарт объявил причиной поражения раннее наступление необычайных холодов:

«Морозы, начавшиеся с 7-го числа ноября, вдруг увеличились, и с 14 по 16 ноября термометр показывал от 16 до 18 градусов ниже точки замерзания. Дороги покрылись гололедицею, и обозные лошади падали каждую ночь не сотнями, а тысячами, а особливо взятые из Немецкой земли и Франции. В несколько дней погибло их более 30 тысяч. Вся конница осталась пешею, артиллерия и обозы без лошадей. Мы принуждены были большую часть своих пушек, также военных и съестных припасов оставить на дороге или истребить. Армия, бывшая 6-го числа ноября в самом лучшем состоянии, 14-го ноября уже совсем переменилась; она лишилась конницы, артиллерии и обозов.

Без конницы нельзя было нам ни на четверть мили делать рекогносцирования, а без артиллерии не могли отважиться ни на какое сражение и вынуждены были выжидать нападения на себя неприятеля; поэтому надлежало продолжать поход свой, дабы не быть принужденными вступить в сражение, о котором, по причине недостатка в амуниции, не можно было нам даже и думать; чтобы неприятель не мог обойти нас, мы должны были занять большее пространство, не имея конницы, которая могла бы рекогносцировать неприятеля и соединить наши колонны. Сие затруднение, сопряженное с наступившими вдруг морозами, привело нас в самое жалостное состояние».

29-й Бюллетень стал последним не только в 1812 году, но в истории Великой армии, породив миф о Генерале Морозе или Генерале Зиме как единственном защитнике России от иноземных вторжений. Этот миф до сих пор популярен среди западных историков – на протяжении двухсот лет его неоднократно использовали как союзники, так и противники России и СССР.

Само имя «Генерал Мороз» впервые появилось в печати за два дня до того, как Наполеон изложил свою версию событий. 1 декабря 1812 года в Лондоне вышел сатирический листок «General Frost Shaving Little Boney» («Генерал Мороз, бреющий маленького Бони», то есть Бонапарта). С тех пор в массовом сознании стало укореняться представление о толпах наполеоновских солдат, бредущих по заснеженным русским просторам и страдающих от буквально сибирских морозов, которые практически полностью уничтожили 610-тысячную французскую армию. Попытаемся ответить на вопрос – насколько такая картина соответствует реальности?

Мосты через зимнюю Березину

Последние французские солдаты во главе с маршалом Неем покинули территорию Российской империи 14 декабря 1812 года, то есть, в самом начале календарной зимы. Уже после сражения на Березине столбик термометра упал до −20°С, что вызвало массовые жертвы среди отступавших. Смерти или плена на Березине избежало около 60 000 человек, которые, в большинстве своём, представляли собой толпы больных, раненых, деморализованных людей, мечтавших о спасении даже путём сдачи в плен. Позднее к ним присоединилось ещё около 20 000 солдат. Из общего количества спасшихся 40 000 человек погибли, не добравшись до Вильно, а многие закончили свой земной путь в самом городе и на пути к Неману. Именно к этому периоду относится большинство жутких подробностей из воспоминаний участников событий, включая массовые случаи каннибализма. Не менее ужасная судьба ждала раненых, брошенных отступающими сослуживцами на произвол судьбы в виленских госпиталях:

«Французы, терзаемые голодом, томимые жаждой, не находя помощи, не имея сил оставить здание, в отчаянии набросились на сосуды (в патологоанатомическом кабинете), съели препараты и выпили весь спирт. Конечно, большая часть из них тут же нашла смерть»

Но мороз лишь добил остатки Великой армии, а судьба её решалась ранее – в октябре и ноябре, когда погода была иной. Первый снег в 1812 году выпал только 4 ноября, когда армия Наполеона уже подходила к Смоленску. Согласно температурной таблице из отчёта Виленской астрономической обсерватории за 1812 год, до начала декабря самая низкая температура наблюдалась 13 (-8°С), 14 (-9,2°С) и 15 (-6,5°С) ноября, а большую часть месяца температуры колебались в районе 0°С. Косвенным подтверждением этих данных служат некоторые факты. Например, 18 ноября после сражения у Красного Ней с остатками своего корпуса перебрался через Днепр, покрытый тонкой коркой льда, по которому ещё не решались ходить местные жители. После переправы у маршала осталось всего 800–900 человек из 3000, а большинство остальных утонуло в полыньях.

26 ноября французские сапёры были вынуждены строить мосты через незамёрзшую Березину – небольшую равнинную реку с медленным течением. В месте переправы ширина реки составляла менее 80 метров, но мост пришлось строить гораздо более длинным, поскольку оба берега представляли собой болотистый луг – также незамёрзший и непроходимый для лошадей и повозок. Все эти факты не слишком совпадают с утверждением Наполеона о температурах от 16 до 18 градусов ниже точки замерзания, даже если учесть то, что император использовал шкалу Реомюра, градус которой на 20% меньше, чем по Цельсию.

Голод и «военная чума»

Помимо этого, не стоит считать французов изнеженными южанами, неспособными действовать в холодном климате. В январе 1795 года французская армия пересекла замёрзшую реку Ваал и вошла в Амстердам, после чего совершила переход через морской залива Зёйдерзе к местечку Ден-Хелдер, где захватила застрявший во льду голландский флот. В феврале 1807 года в битве при Прейсиш-Эйлау войска Великой армии маневрировали по льду замёрзших озёр, несмотря на мороз и метель.

Что же касается массового падежа лошадей, то он начался ещё летом и продолжался на протяжении всего похода. Через неделю после ухода французов из Москвы армию Наполеона догнал отряд маршала Мортье, который должен был взорвать Кремль и покидал город последним. Из 8000 его солдат только 2000 имели лошадей, хотя почти все они были кавалеристами.

Одним из первых против наполеоновской трактовки событий выступил знаменитый партизан и герой Отечественной войны Денис Давыдов. В 1835 году он опубликовал статью «Мороз ли истребил французскую армию в 1812 году?», в которой обращал внимание на то, что холода не достигали критических величин, что отдельные корпуса французов, несмотря на воздействие холодного климата, сохраняли боеспособность до битвы на Березине, что зима была лишь союзницей русских, а армия Наполеона была разгромлена до настоящих морозов благодаря усилиям регулярных войск и партизан. Через сто лет выдающийся историк Евгений Александрович Тарле изложил свою версию причин гибели Великой армии. Соглашаясь с выводами Давыдова, он акцентировал внимание на проблемах снабжения, которые привели к гибельному для французов голоду. Тарле писал:

«Нам важно зафиксировать факт страшного голода именно в тот период, когда еще и морозов не было, а стояла прекрасная солнечная осень. Именно голод, а не мороз быстро разрушил наполеоновскую армию в этот период отступления»

Действительно, Наполеон вышел из Москвы 19 октября, а 24-го его армия сошлась с русскими в кровопролитном сражении под Малоярославцем. Этот город восемь раз переходил из рук в руки. В конце концов, остался за французами, но пробиться дальше они так и не смогли. Прусский генерал и военный теоретик Карл фон Клаузевиц, сопровождавший русскую армию в 1812 году, обращал внимание на то, что для отступления по вражеской территории войскам необходимы заранее подготовленные склады с продовольствием. У Наполеона таковые имелись в Смоленске, Витебске, Минске, Вильно, и целью французов были не южные губернии России, а Калуга с её продовольственными складами, где можно было пополнить запасы и двигаться на Смоленск чуть южнее пути, который привёл их в Москву. Однако после Малоярославца французский полководец не решился на новое сражение и был вынужден отступать по старой Смоленской дороге, уже разорённой в ходе летнего наступления.

Уходя из Москвы, Наполеон приказал запастись продовольствием на двадцать дней, однако уже на пути к Смоленску его армия столкнулась с серьёзными проблемами по части снабжения. Тарле приводит свидетельства французских офицеров, которые радовались то «картофелинам, которые нужно было есть без соли со сгнившим хлебом», то «нескольким обрывкам конской падали». Ещё хуже пришлось тысячам русских пленных, которых французы вели с собой, перестав кормить и безжалостно добивая ослабевших и отстающих.

Продовольственные склады в Смоленске прекратили своё существование в течение трёх дней, а в условиях падения дисциплины в Великой армии говорить о рациональном распределении продуктов среди подразделений не приходилось. К тому же, продуктов в Смоленске оказалось значительно меньше, чем предполагалось. Не удалось воспользоваться и магазинами в Витебске и Минске (первый был занят русскими войсками под командованием Витгенштейна 7 ноября, второй – армией Чичагова 16 ноября).

К потерям от холода, голода и боевых действий стоит прибавить и жертвы болезней – прежде всего, тифа или, как его называли медики того времени, «военной чумы». Известно, что до начала XX века смертность от болезней в ходе войн в несколько раз превышала количество погибших на полях сражений. Воздействию всех вышеназванных факторов русская армия подвергалась так же, как и французская. Из Тарутинского лагеря под Москвой Кутузов вывел 97 112 человек при 622 орудиях, а через два месяца в Вильно добрались лишь 27 464 человека с 200 орудиями. Большая часть потерь пришлась на больных и отставших, при этом русская армия сохранила и дисциплину, и высокий уровень боеспособности.

Сокрушение Великой армии

Видимо, причина гибели Великой армии лежит в области морали и боевого духа. Именно такой точки зрения придерживается один из лучших современных специалистов по истории наполеоновских войн Олег Соколов. По его мнению, армию Наполеона морально сломило взятие Москвы и последовавший за ним пожар в городе, во время которого у французских солдат проснулись стяжательские, мародёрские инстинкты. Грабёж, в свою очередь, сопровождался резким падением дисциплины, разложением армии и утратой ею боеспособности:

«В итоге следствием Московского пожара стало превращение Великой армии в хаос повозок с награбленным и толп тащивших своё добро людей, где каждый был сам за себя. Морозы, голод, казаки и партизаны сломили не армию Наполеона. Всё это – люди и стихии – било, прежде всего, толпу спасающих пожитки и собственную шкуру, чаще всего безоружных, «одиночек». А эта толпа, как гангрена, постепенно охватывала всё новые и новые части войска»

Несомненно, мародёрство сыграло огромную роль в гибели наполеоновских войск. И всё же главная причина поражения Великой армии видится в том, что её характер и возможности не соответствовали поставленным перед ней целям. Наполеон действовал в рамках своей обычной стратегии сокрушения – полного разгрома вооружённых сил противника и взятия его столицы в ходе одной кампании. Однако для борьбы с Россией на её территории даже выдающихся личных способностей Наполеона и сил 610-тысячной армии оказалось недостаточно. Тем более, почти две трети её численности составляли нефранцузские контингенты – немцы, поляки, итальянцы, датчане, испанцы, швейцарцы, бельгийцы, голландцы и представители других европейских народов. Все эти люди были не против участия в победоносном походе под командованием одного из самых талантливых полководцев в истории человечества. Однако когда взятие древней русской столицы не принесло желанного мира, это не могло не сказаться на состоянии войск. К ожесточённой схватке с сильным противником в глубине огромной враждебной страны армия Наполеона оказалась не готова. Процесс её разложения начался именно в Москве, поскольку солдаты, которые стремились к городу в течение летних месяцев, почувствовали, что кампания складывается неудачно. Такое положение дел приводило в замешательство и самого Наполеона. Тарле писал об этом:

«Как уйти? Как начать отступление ему, привыкшему только наступать и завоевывать? «Это покажется бегством! Это отзовется в Европе!» Стоит начать отступать, и подымутся со всех сторон опаснейшие войны. «Москва – это не военная позиция, это – политическая позиция»

Пробыв в Москве месяц, французский император не смог предложить своей разнородной армии ничего, кроме тяжёлого отступления, которое должно было остановиться на зимних квартирах где-то «между Днепром и Двиной». Армию Наполеона погубил не пресловутый Генерал Мороз, а ошибка в стратегическом планировании, которая привела к поражению в России и началу разрушения империи Бонапарта.