Как начиналась история противовоздушной обороны

Как нас извещает учебник физики за 7-й класс, на любое действие всегда найдется противодействие. К военной сфере данная аксиома относится в полной мере — если вы изобрели танк, ожидайте появления у неприятеля противотанкового орудия, если у вас есть линкор — ожидайте эсминцев с торпедами, а при появлении у вас аэроплана противник обязательно задумается над тем, как его обнаружить и уничтожить.

Поскольку речь у нас сегодня пойдёт о противовоздушной обороне, хотелось бы напомнить, что современная ПВО — это не только и не столько зенитки или радары, но ещё и авиация — перехватчики и ночные истребители. Разумеется, на заре эры воздухоплавания ничего подобного не было, поскольку до Первой мировой войны никто не задумывался над тем, как будет развиваться авиация: Германский генштаб делал ставку на цеппелины, полагая, что самолёты могут использоваться в боевых действиях исключительно как разведчики или курьеры. В чём-то немцы были правы: до появления тяжёлых бомбардировщиков только дирижабли Luftschiffertruppe были способны наносить бомбовые удары по промышленным центрам противника — в налётах на Британию за всю войну участвовали пятьдесят цеппелинов, совершивших двенадцать бомбардировок Лондона и сорок ударов по другим объектам на острове. С началом рейдов цеппелинов англичане и задумались о создании эффективной противовоздушной обороны...

Само собой, что специализированных средств ПВО в начале ХХ века не существовало — использовали всё, что оказывалось под рукой: прожектора, установленные на особые станины длинноствольные пулемёты и полевые пушки, начали оснащать аэропланы пулемётами. Затем в чью-то светлую голову пришла напрашивавшаяся сама собой мысль: зачем дожидаться появления цеппелинов в небе над Англией, когда гораздо проще перехватывать их на подходе к побережью? Каким образом? Верно: уловить звук двигателей! Для этого-то вдоль берега с 1916 года начали устанавливать бетонные «акустические зеркала».

Уши британского льва

Приспособление под названием «слуховой рожок» известно со времён античности — тугоухие граждане древнего Рима вовсю использовали рожки самых разных обличий; их делали как собственно из коровьего рога (версия эконом-класса для бедных), так и из экзотических морских раковин и драгоценных металлов. Два тысячелетия слуховой рожок был единственной помощью слабослышащим — им пользовались все, от нищих до королей.

Следующим шагом в развитии аппаратов для усиления слуха стало изобретение медицинского стетоскопа французским врачом Рене Ланнеком; почти сразу же появился и фонендоскоп с двумя трубками для ушей и мембраной. Именно фонендоскоп становится прообразом первого в истории военного акустического устройства, появившегося в 1880 году — топофона, созданного профессором Майером. На плечи оператора устанавливалась деревянная станина с закреплёнными на ней раструбами и резиновыми трубками, вставлявшимися в уши: теоретически, топофон Майера можно было приспособить для корректировки артиллерийского огня, оператор мог с большей или меньшей точностью определить по звуку, где находится батарея противника. Однако дальнейшего развития идея топофона не получила — слишком примитивное устройство.

Следует отдельно заметить, что с появлением авиации военные практически всех государств Европы отнеслись к аэропланам крайне скептически, не видя в них боевого потенциала — до Первой мировой войны авиация оставалась развлечением для богатых бездельников или спортсменов. Очень немногие передовые офицеры воспринимали самолеты всерьёз, к примеру «отец французских танков» полковник Ж. Б. Эстьен, как артиллерист полагавший, что аэроплан весьма пригодится для разведки и опять же арткорректировки. Но и полковник Эстьен перед Великой войной никак не предполагал, что вскоре появится собственно боевая авиация — истребители и, конечно, бомбардировщики.

К 1914 году тяжёлый бомбардировщик (и одновременно родоначальник стратегической авиации) имелся только в Российской империи — знаменитый «Илья Муромец» конструкции И. Сикорского. Германский воздушный бомбардировочный флот состоял в основном из цеппелинов — армейских жёстких дирижаблей, способных нести солидную бомбовую нагрузку. Налёты цеппелинов на Великобританию начались в январе 1915, а 8 сентября этого же года произошло событие, которое и побудило англичан создавать систему ПВО на научной основе.

7 сентября три цеппелина с номерами L-11, L-13 и L-14 вылетели из Вильгельмсхафена и со скоростью более 90 километров в час направились к берегам Британии. Один аппарат был вынужден вернуться из-за неисправности двигателя, второй тоже сломался и сбросил бомбы на Ист-Дирхем, лишь последний, L-13 под покровом ночи сумел прорваться к Лондону, зайдя на цель со стороны Кембриджа — английские наблюдательные посты дирижабль не заметили. Капитан-лейтенант Хайнрих Мати с удивлением отметил, что затемнение в британской столице отсутствовало, вечерние улицы были ярко освещены — этот факт существенно облегчал навигацию над городом. Цеппелин безнаказанно разбомбил склады неподалеку от собора св. Павла, нанёс удар по Ливерпульскому вокзалу, а когда англичане спохватились и кратковременно захватили L-13 лучом прожектора, сбросил оставшийся груз (включая новейшую 300-киллограммовую фугасную бомбу) и отступил, через 10 часов благополучно вернувшись на базу.

Последствия налёта единственного цеппелина оказались для англичан удручающими. 22 человека погибли, 87 были ранены, поднятые в воздух истребители дирижабль не нашли (причём один самолёт разбился при посадке в темноте), общий ущерб составил полмиллиона фунтов стерлингов — по тем временам чудовищная сумма. Примитивная ПВО из 12-фунтовых орудий не могла достать L-13 на высоте 2800 метров, а прожектористы оказались вопиюще плохо обученными.

Оргвыводы из этого инцидента были сделаны незамедлительно — британцы провели тщательное расследование, а чины военного ведомства справедливо рассудили, что следует работать на упреждение: цеппелины необходимо обнаруживать и уничтожать ещё над Ла-Маншем (зачастую дирижабли зависали над проливом, дожидаясь темноты). Но как это сделать? Верно, искать неприятеля по звуку двигателя!

История умалчивает, кому именно пришла в голову оригинальная мысль создать гигантские, диаметром в девять метров, бетонные чаши, обращённые вогнутой стороной к Ла-Маншу. Первые такие сооружения появились уже в 1916 году. Человек, стоявший на страже британского неба, располагался либо в фокусе «акустического зеркала», либо в специальной камере под ним. В последнем случае звук передавался прямо в уши оператору, через трубочки, напоминающие трубки стетоскопа, только многократно увеличенные в длину. Также были зеркала в виде огромных полукруглых стен длиной по шестьдесят метров и высотой до пяти метров — в Кенте, Сандерленде, Килнсее, Боулби и т.д. построили десятки акустических зеркал, отлично сохранившихся до наших дней. В межвоенный период англичане установили аналогичные зеркала даже на Мальте. Всё это сочеталось с вполне обычными акустическими локаторами.

Встаёт вопрос боевой эффективности, и следует сказать, что таковая была очень неплохой. Для своего времени, разумеется. Звук улавливался оператором на расстоянии до тридцати километров, при взаимодействии нескольких зеркал можно было вычислить направление движения цеппелина или самолёта. После Великой войны, в двадцатых годах, процесс оптимизировали: в фокус поместили микрофон, который и передавал звуки в бункер под акустическим зеркалом — можно было засечь не только аэропланы, но и шум двигателей кораблей. Однако через несколько лет самолёты стали летать гораздо быстрее, чем свели скорость их «детектирования» по звуку на нет, а к началу Второй мировой и вовсе появились локаторы. Теперь на берегах Кента стоит множество заброшенных колоссальных «ушей», привлекающих туристов.

Не исключено, что через тысячу лет люди будут гадать, какому древнему религиозному культу принадлежат эти странные менгиры. Однако это далеко не все выдающиеся достижения раннего периода развития ПВО.

Люфтваффе на вертеле

Перед новой мировой войной техника достигла небывалого прогресса — был изобретён радар, велись работы над ночными истребителями-перехватчиками, были созданы отличные зенитные орудия. Однако, туманный Альбион как всегда шёл своим извилистым путём — особенно в свете катастрофически развивавшейся обстановки после поражения Франции в 1940 году, эвакуации из Дюнкерка и начала воздушной «Битвы за Британию».

Называлось это безусловно безумное устройство «Naval pattern vertical firing flame thrower» — изумительная поделка очень специального директората британского Адмиралтейства «Directorate of Miscellaneous Weapons Development». Мы видим здоровенную тумбу на ножках, смахивающую на самовар с трубой — ни единый здравомыслящий человек с первого взгляда не определит, для чего устройство предназначено.

В действительности это огнемёт. Только не простой, а зенитный.

Никакой ошибки — зенитный огнемёт, не больше и не меньше. Давать оценку психическому здоровью конструктора мы не будем — sapienti sat, как говорится. Тем не менее аппарат выдавал струю пламени высотой до тридцати метров и в начале 1941 года вовсю испытывался как на суше, так и на борту судна «La Patrie»: создатели огнемёта рассчитывали, что он будет устанавливаться и на корабли. На вооружение, естественно, огнемёт не был принят по понятным причинам — даже для англичан столь экстравагантная идея оказалась неприемлемой. Достаточно вообразить себе пилота Ju.87 Stuka, который летает вокруг факела кругами и высунув руку с вилкой жарит баварские колбаски.

Скажем больше: во время испытаний «Naval pattern vertical firing flame thrower» ВНЕЗАПНО выяснилось, что стационарная тумба, извольте видеть, совершенно, ну абсолютно не мобильна, а следовательно, может стать лёгкой целью для авиации неприятеля. Разумеется, на достигнутом британская Home Guard останавливаться не собиралась и воткнула данное устройство на шасси от грузовичка «Форд», предварительно обшив таковой бронелистами для защиты от пули и осколков — собственно, сам «flame thrower» теперь мог выстреливать струю пламени не только строго вверх, но и горизонтально — по наземным целям.

Военные подумали, оценили новинку, прикинули какой замечательный фейерверк получится при прямом попадании в это устройство, и, конечно же, от «flame thrower» отказались категорически. Но и «огнемёт ПВО» — далеко не предел фантазии. Как вам такая мысль, тоже родом с Альбиона: воздушные минные поля? Берётся ракета многоразового использования, в боевую часть укладываются фугасные бомбы с парашютами на тросах. Достигнув требуемой высоты, бомбы выбрасываются из отсека, и если вражеский бомбардировщик зацепляет тросик, фугас взрывается. В свете «Vertical firing flame thrower» и воздушных минных полей понятие «британские учёные» приобретает новый блеск.

Тем не менее, нечто похожее во время Второй мировой войны все же применяли. На советский пикирующий бомбардировщик Пе-2, например, устанавливали гранатомёт, который выкидывал гранаты с парашютиками в сторону нападающего истребителя.

Однако самый выдающийся проект опубликовали в американском журнале «Popular Mechanics» — центробежный бомбоистребитель.

Выглядеть это замечательное новшество должно было следующим образом: устанавливается сорокаметровая башня, на вершине которой находится вращающийся купол. К куполу по окружности крепятся двенадцать стальных канатов с грузилами на оконечьях. При появлении вражеского бомбардировщика мощный электромотор начинает раскручивать купол со скоростью пятьдесят оборотов в минуту — предполагается, что канаты образуют «зонтик», который либо отбросит, либо разобьёт бомбы.

Но самое-то интересное состоит в том, что один «центробежный бомбоистребитель» построили и даже испытали, да только тросы моментально переплелись, двигатель заклинило, и он попросту сгорел.

Но и это ещё не финал. Очумелые ручки из Home Guard не унывали — на их совести множество самых фантастических изобретений, включая, например, гигантскую противотанковую рогатку, из которой они планировали стрелять по немцам бутылками с бензином. Об этом устройстве мы поговорим как-нибудь в другой раз, а поскольку речь идёт о ПВО, взглянем на чудесное устройство, созданное Home Guard в Сассексе в том же 1940 году. Именовалось оно «Northover projector» или «Northovermortar» — это был бутылкомёт, который представлял собой крайне простое оружие — трубу с затвором и треногой опять же из труб. Стрелять (всё-таки в первую очередь по танкам, но и по самолётам тоже можно) предполагалось бутылкой №76 (калибр 63,5 мм, полкило весом) с белым фосфором, горящим при температуре более 800 градусов Цельсия и воспламеняющемся при соприкосновении с воздухом.

Эффективная дальность стрельбы бутылкомёта составляла 91 метр, максимальная — 274 метра. Northover projector обычно ставили на садовые тачки или люльки мотоциклов, и предполагалось, что сбить с помощью этого устройства самолёт на бреющем вполне возможно — нам неизвестно, применялся ли бутылкомёт на практике и был ли уничтожен с его помощью хоть один германский самолёт, но факт остаётся фактом.

Никто не спорит, что в 1940 году Британия находилась в отчаянном положении, и все силы были брошены на то, чтобы отразить возможное вторжение Гитлера на острова. Военный цейтнот и потеря колоссального количества боевой техники в Дюнкерке привели к появлению вышеописанных образцов, которые в других обстоятельствах способны вызвать лишь саркастическую усмешку...