Кем был Емельян Пугачев

Пугачев родился в казачьей семье в Зимовейской станице на Дону, участвовал в Семилетней войне (кампаниях 1760-1762), Русско-турецкой (1768-1770). В 1770 был произведен в хорунжие. В конце 1771 бежал на Северный Кавказ, записался там в Терское казачье войско; в феврале 1772 был арестован в Моздоке, но вскоре бежал. Весной и летом того года Пугачев скитался по старообрядческим селениям под Черниговом и Гомелем — выдавал себя за раскольника. Осенью 1772 поселился среди заволжских старообрядцев, побывал на Иргизе и в Яицком городке, выведывая подробности недавно разгромленного казачьего восстания, и стал подговаривать яицких казаков к побегу на вольные земли Закубанья.

По поступившему к властям доносу Пугачев был арестован, 4 января 1773 доставлен в Казань и после допроса заключен в тюрьму. В связи с обвинением в государственной измене вопрос о нем рассматривался в Петербурге, в Тайной экспедиции Сената. По приговору, утвержденному Екатериной II, Пугачев был осужден на пожизненные каторжные работы в зауральский город Пелым. Приговор прибыл в Казань 1 июня 1773, через три дня после бегства арестанта из здешнего тюремного острога. Розыски беглеца успехом не увенчались.

Сбежав, он укрывался в Таловом умете и глухих степных хуторах под Яицким городком, где встречался с ветеранами восстания 1772 года И.Н.Зарубиным-Чикой, М.Г.Шигаевым, Т.Г.Мясниковым, Д.К.Караваевым, М.А.Кожевниковым и другими. В сговоре с ними Пугачев решил принять на себя имя и титул «императора Петра Третьего» и поднять казаков на новое вооруженное выступление, в надежде на поддержку со стороны крестьянства.

Когда несколько казаков решились ехать в умет к Оболяеву проверить слух об императоре, то Пугачев принял их с важностью, обласкал, обещал всяческие милости войску. «Я даю вам свое обещание, — говорил он, — жаловать ваше войско так, как Донское, по двенадцати рублей жалованья и по двенадцати четвертей хлеба; жалую вас рекой Яиком и всеми протоками, рыбными ловлями, землей и угодьями, сенными покосами безданно и беспошлинно; я распространю соль на все четыре стороны, вези кто куда хочет и буду вас жаловать так, как и прежние государи, а вы мне за то послужите верой и правдой». Вообще, Пугачев обещал все то, о чем всегда мечтали яицкие казаки. Приезжавшие казаки были в полной уверенности, что Пугачев — император.

Свидание произошло в степи; Пугачев старался уверить казаков, что он император, но они все же сомневались, в особенности Зарубин. Результатом свидания было, однако, присоединение означенных казаков к самозванцу. Казаки эти знали, что Пугачев не император. На сомнения Чики Караваев говорил: «пусть это не государь, а донской казак, но он вместо государя за нас заступит, а нам все равно, лишь бы быть в добре». Позже Зарубин (Чика) прямо спросил Пугачева об его происхождении, и Пугачев, как показал Чика на следствии,сделал ему признание, что он действительно донской казак и что, услышав по донским городам молву, будто император Петр Федорович жив, и решил принять его имя. «Под его именем, — продолжала Пугачев, — я могу взять Москву, ибо прежде наберу дорогой силу, и людей будет у меня много, а в Москве войска никакого нет». Эт оже признание Пугачев, по его собственным словам, сделал Караваеву, Шигаеву и Пьянову. «Итак, — замечает исследователь пугачевщины, Дубровин, — происхождение и личность Пугачева для яицких казаков не имели никакого значения; им необходим был человек чужой среды, никому не известный в войске, человек такой,который, воспользовавшись уверенностью русского народа, что Петр III жив, провозгласил бы себя государем и возвратил войску яицкому все его права, привилегии и вольность».

Восстание началось 17 сентября 1773 с обнародования указа Пугачева, адресованного казакам Яицкого войска. Собрав отряд из казаков-добровольцев, он подступил к Яицкому городку, но, не имея артиллерии, не отважился его штурмовать. Отсюда Пугачев направился на восток к Оренбургу. Захватив ряд прияицких крепостей и казачьих городков, пополнив свое войско яицкими и оренбургскими казаками, пленными гарнизонными солдатами и оружием, Пугачев 5 октября занял позиции у Оренбурга и около полугода, до 23 марта 1774, держал его в осаде.

В первые месяцы восстания выявились незаурядные свойства Пугачева как предводителя массового народного движения: необычайная энергия, отвага, большой природный ум, познания в военном деле. В своей ставке в Бердской слободе Пугачев создает совет («Тайную думу») из числа наиболее опытных соратников, учреждает Военную коллегию, которая управляет «главным» войском под Оренбургом и поддерживает связь с отрядами, действовавшими в отдаленных очагах повстанческого движения. На места из Бердской слободы отправляются десятки эмиссаров с манифестами и указами Пугачева, сулившими народу освобождение от крепостной неволи и предоставление иных благ, призывавшими к верной службе новоявленному «государю Петру Третьему».

Однако с середины января военная обстановка стала складываться не в пользу Пугачева и его атаманов. Войска генерала А.И.Бибикова повели наступление от берегов Волги на восток и, подавляя многочисленные очаги повстанческого сопротивления, неумолимо приближались к Оренбургу. Наступавший в авангарде карательной армии корпус генерала П.М.Голицына в шестичасовой битве 22 марта 1774 нанес поражение войску Пугачева у Татищевой крепости, а десять дней спустя разгромил его в сражении под Сакмарским городком. Пугачев с тремя сотнями оставшихся с ним конников бежал за реку Белую, к уральским заводам, где приступил к формированию нового войска, пополняемого заводскими крестьянами, исетскими казаками, башкирами.

С этим, вновь созданным, войском он в начале мая 1774 перешел к активным действиям и вскоре овладел Магнитной крепостью, а вслед за ней Карагайской, Петропавловской, Степной и Троицкой крепостями.Дальнейшему продвижению к Сибири воспрепятствовал корпус генерала И.А.Деколонга, разбивший повстанцев в сражении 21 мая у Троицкой. Пугачев с оставшимся у него отрядом направился было к Челябинску, но путь туда ему преградил корпус подполковника И.И.Михельсона, впервые встретившийся с ним в бою 22 мая у Кундравинской слободы. В ходе дальнейшего преследования Михельсон дважды в начале июня наносил удары Пугачеву в Уральских горах.

Отказавшись от похода на Москву, Пугачев направился на юг, к родному Дону, надеясь найти там поддержку у донского казачества. Оторвавшись на несколько суточных переходов от преследовавших его карателей, в авангарде которых был корпус Михельсона, он продвигался к югу и в июле-августе 1774 овладел Курмышем, Саранском, Пензой, Петровском, Саратовом и Камышином. Отпор ожидал его при штурме Царицына. Здесь в приволжской степи Михельсон настиг Пугачева и в битве 25 августа 1774 у Солениковой ватаги под Черным Яром нанес пугачевскому войску сокрушительное поражение.

Пугачеву с двумя сотнями казаков удалось оторваться от погони и переправиться на левый берег Волги. Он повел отряд вглубь заволжской степи, не подозревая того, что среди казаков затаилась группа предателей, сговорившихся арестовать его, отконвоировать до первого крупного воинского поста и выдать в руки властей. Улучив удобный момент, заговорщики, возглавляемые Ф.Ф.Чумаковым, И.П.Федулевым и И.А.Твороговым, 8 сентября 1774 схватили Пугачева в лагере у реки Большой Узень и повезли в Яицкий городок.

Он дважды предпринимал попытки к освобождению и бегству, но это ему не удалось. 14 сентября вблизи Кош-Яицкого форпоста заговорщики передали пленника присланной за ним команде, которая в ночь на 15 сентября и доставила его в Яицкий городок. Здесь Пугачев был допрошен в Секретной комиссии гвардии капитан-поручиком С.И.Мавриным. 18 сентября конвойная команда во главе с генерал-поручиком А.В.Суворовым повезла Пугачева в Симбирск. Там его допрашивали командующий карательными войсками генерал-аншеф П.И.Панин и шеф секретных следственных комиссий генерал-майор П.С.Потемкин.

Здесь впервые к Пугачёву применили пытки, в результате которых он оговорил себя и знакомых ему раскольников в наличии давних планов восстания. Позднее на следствии в Москве эти оговоры были опровергнуты. Вместе с тем и под пытками Пугачёв не признал, что к восстанию могли быть причастны иностранные государства или кто-либо из заговорщиков-дворян.

Доставленный 4 ноября в Москву Пугачев многократно в течение месяца допрашивался генерал-аншефом М.Н.Волконским и обер-секретарем Тайной экспедиции Сената С.И.Шешковским, возглавлявшими комиссию, учрежденную для «генерального» над Пугачевым и его сподвижниками следствия. Деятельность комиссии и проходившего с конца декабря 1774 судебного процесса осуществлялась по предписаниям Екатерины II. По санкционированному императрицей судебному приговору («сентенции») от 9 января 1775, Пугачев был осужден на смертную казнь. Она была совершена 10 января на Болотной площади в Москве. Вместе с Пугачевым были казнены ближайшие его соратники А.П.Перфильев, М.Г.Шигаев, Т.И.Подуров и В.И.Торнов. Осужденный по тому же приговору И.Н.Зарубин-Чика был отправлен из Москвы в Уфу, где и казнен 24 января.

По рассказам современников (переданным, в частности, в пушкинской «Истории Пугачёва»), палач имел тайное указание от Екатерины II сократить мучения осуждённых, и Пугачёву с Перфильевым сначала отсекли головы и лишь потом четвертовали. Стоя на эшафоте, Пугачёв крестился на соборы, кланялся на все стороны и говорил: «Прости, народ православный, отпусти мне, в чём я согрешил перед тобой… прости, народ православный!»