Осада Флоренции: если завтра война

В этой осаде, как и в самой войне, не было размаха осад императора Максимилиана или султана Сулеймана, здесь не встречалось многочисленных военно-технических новшеств и не решалась «судьба всего христианства». С другой стороны, именно эта «типичность» осады для своего времени вызывает особый интерес исследователей.

Предыстория

В войну Валуа и Габсбургов 1527–1529 годов Флоренция, встав на сторону Валуа, изгоняет в мае 1527 года семейство Медичи и заново (после реставрации 1512 года) устанавливает «народное государство». Последние шесть недель жизни Макиавелли, умершего 22 июня 1527 года, проходят при республике.

Установление республики во Флоренции совпадает с очередным приходом в Италию чумы. С июня 1527 до конца февраля 1528 годов в городе и предместьях погибают более 30 тысяч человек, и до 60 тысячах — в окрестностях. Чума «снимает» французскую осаду Неаполя 1527 года, да и вообще к 1529 году ход войны для Священной (Коньякской) лиги оказывается неудачным; итальянские союзники по Лиге обнаруживают себя противостоящими и императору Карлу, и папе Клименту (Медичи).

Войско флорентийского народа

Одно из первых военных мероприятий Флорентийской республики — образование в декабре 1527 дворцовой стражи из 300 «молодых людей из лучших семейств». С 6 ноября 1528 восстановлено городское ополчение — прообраз национальных гвардий будущих веков. На флорентийских землях с 1527 года собирают «ордонансные отряды» из крестьян 18–36 лет; каждый месяц их обучают стрельбе и выдают небольшое содержание, даже если те остаются дома. Вооружение закупается в немецких землях. Собрано якобы не менее 10 тысяч боеспособных в 30 «батальонах» по числу округов. Им придана 1 тысяча регулярных солдат для укрепления и обучения. Созывают и наёмников.

Капитан-генералом (главнокомандующим) флорентийцы — при посредничестве короля Франциска — избирают в конце 1528 года Эрколя II д'Эсте, сына феррарского герцога Альфонсо. Тот, однако, получив годовое вознаграждение в 9000 флоринов вперёд, так и не появится в городе до самого снятия с должности в ноябре 1529 года.

На флорентийскую службу призывают кондотьеров. Весной 1529 года нанят и назначен губернатор-генералом Малатеста Бальони, представитель одного из властительных семейств Перуджи, пришедший со своим отрядом в 1 тысячу бойцов. Приходят и другие известные капитаны. Уже в сентябре 13 сентября 1529 года во Флоренцию с 300 пешими прибывает из Франции известный капитан Стефано IV Колонна, который перед тем спешно «уволен» со службы у французского короля. Колонне поручают командование «батальоном флорентийского народа», то есть городским ополчением.

Принят отличительный знак флорентийского войска — прямой белый крест на красном поле, «каковой знак [у солдата] всегда нашитым на одежду быть должен».

Крепость, которую надобно не брать, но бояться

В доартиллерийскую эпоху «передовыми стенами» Флоренции считались окружающая гористая местность, заставляющая осаждающую армию «сидеть в мешке», и величина самого города (численность населения 60–80 тысяч человек до чумы 1527 года). Городские укрепления Флоренции, законченные постройкой в 1334 году, еще до появления великих пушек, полагались «неприступными», особенно со стороны равнины (правый берег реки Арно). Стены высотой свыше 20 м были защищены 70 башнями и имели 16 ворот, прикрытых воро́тными укреплениями.

Однако в эпоху новой артиллерии выясняется необходимость модернизации; кое-что предпринимается ещё под рукой Медичи, весной 1526 года. Тогда этим занимаются Педро Наварро и Николо Макиавелли.

С апреля 1529 года флорентийская синьория спешно и принудительно выкупает нужные земельные участки. Должность директор-генерала по укреплениям, то есть руководителя фортификационными работами, со сроком назначения один год и с жалованьем в один золотой флорин в день, 6 апреля предлагается Микеланджело Буонаротти. Фортификация – это менее известная область деятельности знаменитого Микеланджело. Уже в 1516 году он считается авторитетом «в архитектуре и артиллерии», а в 1527 году папа Климент спрашивает его совета по поводу укреплений Болоньи.

В июне 1529 году Микеланджело выезжает в Пизу и Ливорно, дабы дать консультации по фортификации. В начале августа он ездит в Феррару, дабы ознакомиться с тамошней крепостью, считавшейся тогда самой совершенной и современной. Новаторские проекты перестройки флорентийских укреплений самого Микеланджело, предпочитающие активную защиту пассивной и для XVI века «практически неприступные», в работах 1529 года воплощены не были. В первую очередь – из-за их сложности («слишком много стен и мест для пушек»). Во Флоренции построены были более простые и дешёвые укрепления. Но в любом случае проекты Микеланджело 1529 года считаются поворотной точкой в истории развития фортификации.

В ходе работ снесено несколько монастырей в пригородах. Прокопано новое русло для ручья Муньоне, чтобы тот служил дополнительной водной преградой. Построено 11 бастионов, прикрывающих важнейшие ворота и участки стен, 1 кавальер, 1 внутренний бастион. Близлежащая высота, гора Святого Мины (Сан-Миньято), господствующая над местностью («если ею овладеет враг, то город пропал»), окружена кольцевой стеной, сходящейся с городскими стенами у одноимённых ворот. Постройка последнего из новых укреплений — кавальера между воротами Св. Георгия и Св. Петра Гаттолинского (позже — Римские ворота) — начато лишь в начале сентября. Время завершить его даёт лишь «вальдарнское сидение» имперской армии.

Облицовка укреплений производится особым кирпичом, придуманным Микеланджело и состоящим из необожженной (высушенной на солнце) смеси глины и льняного волокна. Такой кирпич якобы смягчает удары ядер и не даёт осколков при попаданиях.

«Народ и свобода»

В начале августа 1529 года приходят вести о заключении мира между королём Франциском и императором Карлом. Судьба Венеции, Феррары и Флоренции отдана в распоряжение папы Климента, получающего императорскую военную помощь.

Предполагаемая ещё в конце августа 1529 года новая лига Флоренции, Феррары и Венеции — которая вовсе не была бы бессильной против тех войск, которые мог направить в Италию император Карл — не складывается. Феррарский герцог «гадает надвое» и окончательно не только отказывает Флоренции в помощи, но и берёт сторону императора и папы. Венецию, чьи средиземноморские владения сокращаются под натиском Османского султаната, императорские представители запугивают, и она присылает Флоренции лишь 700 флоринов для найма 200 человек пехоты «для защиты Кастрокаро в Романье».

Тем не менее, в начальный период этой войны настроение в республике решительное. Флоренция считается тогда «самым богатым городом Запада». Средства собираются из всех мыслимых источников. Так, расписываются принудительные займы — то на 50, то на 100, то на 200 богатейших граждан республики; церковное и личное серебро конфискуются и перечеканиваются; закладываются драгоценные камни с церковных реликвий; распродаётся третья часть церковных имений, имущества цехов и «имущества изменников». В окрестных землях принудительно выкупается продовольствие. В городах, где республика непопулярна, берут заложников. Во все города и крепости республики посылаются доверенные военачальники–комиссары. Назначаются семь комиссар-генералов с «диктаторскими» полномочиями.

Но решительность флорентийского руководства «в домашних делах» не сопровождается способностью вести войну в сложных условиях. Историки указывают, что управление вооружёнными силами во Флоренции остаётся на уровне XIII–XIV веков. В республиканском руководстве сильны фракционность и недоверие к военным, излюбленной стратегией синьории является выжидание, а в городских верхах достаточно тайных сторонников Медичи. Всем этим обращаются в ничто многие военные усилия республики.

Кроме того, Флорентийская республика является «народным государством» лишь в тогдашнем понимании слова «народ». Замена режима Медичи на республику увеличивает число допускаемых к государственному управлению с 2000–2500 человек до 3200–3400 при общем числе жителей 50–60 тысяч. Иначе говоря, «народом» считается лишь один из семи взрослых мужчин-горожан. Большинство населения Флорентийской области вообще оказывается равнодушным и даже открыто враждебным республике, особенно крестьяне. О массовом движении крестьян, наподобие крестьянской войны в Германии, нет и речи: крестьяне одной из деревень сообщают флорентийскому комиссару, что они, де, всегда «за того, кто побеждает».

«Молниеносная» война

В июле-августе 1529 года против Флоренции собрана имперская армия под началом Филиберто де Шалона, князя Оранского и неаполитанского вице-короля (и главнокомандующего в Римской резне 1527 года). За войско платит папа Климент, хотя и медленно, и неохотно. В начале августа он даёт 30 тысяч и обещает ещё 40 тысяч дукатов (дукат с флорином соотносятся как 7:9), а также разрешает солдатам брать во Флорентийской области выкупные расписки.

Поэтому армия князя Оранского вначале невелика — 4 тысячи итальянской пехоты и 3 тысячи немецких ландскнехтов из отрядов Фрундсберга. Вскоре к ним присоединяются 5 тысяч испанцев маркиза Васто, включая 1300 конных. Примерно в числе 12 тысяч человек имперцы и действуют до конца декабря. Артиллерия почти отсутствует: в Риме от папы Климента получены три полевых орудия и несколько мелких пушек. Сапёров нет, нет и осадных припасов.

Флорентийские силы в это время, возможно, даже превосходят по численности имперские. К концу августа списочная численность пехоты под флорентийскими знамёнами оценивается в 16 тысяч — но они раздроблены на прикрытие обширной территории.

На пути имперского войска во флорентийские земли с юга лежит Перуджийская область. Ещё в конце августа многие перуджийские крепости сдаются князю Оранскому без боя или после символического сопротивления. Саму Перуджу защищает Малатеста Бальони с 3 тысячами войска. Флоренция присылает ему в помощь двух комиссаров, Вераццано и Феруччи, и 5 тысяч флоринов, но не присылает обещанного подкрепления в 3 тысячи человек, «дабы не растерять войска до поры».

Князь Оранский предлагает Бальони сдать Перуджу на весьма почётных условиях: папа прощает Бальони все провинности против церкви, за ним оставляют право иметь личное войско, подтверждены его синьорство в Перудже и целостность перуджийских владений. Притом Бальони разрешено оставаться на флорентийской службе и даже обещаны двое суток, чтобы беспрепятственно увести свои войска! Бальони 10 сентября принимает условия, 12 сентября уводит отряд из города и форсированным маршем направляется во Флоренцию.

После этого быстро взята Кортона. Мещане сдают город Ареццо 19 сентября; городские верхи надеются «восстановить древние вольности республики Ареццо». Крепость Ареццо, однако, остаётся в руках республиканских сил — в неплотно замкнутой блокаде — ещё восемь месяцев. При этом в течение всей осады Флоренции горожане Ареццо помогают в блокаде крепости и снабжают имперские войска.

Во второй половине сентября имперские силы вторгаются во флорентийские земли и с севера. «Молниеносное» продвижение имперских сил с двух сторон и вести о провале переговоров с императором вызывают в конце сентября во Флоренции панику. Из города сбегают многие видные горожане, среди которых – Гвичардини и Микеланджело. Впрочем, последний в ноябре возвращается и остаётся в городе до конца осады.

Вальдарнское сидение

В 20‑х числах сентября войско князя Оранского задерживается в Вальдарно (долине реки Арно), поскольку князь не имеет осадной артиллерии. С начала сентября князь ведёт переговоры с Сиеной, городом-союзником Империи и исконным противником Флоренции, дабы ему доставили восемь больших орудий, а также сапёров и осадные припасы.

Сиенцы столь продолжительно и жёстко торгуются, что 19 сентября полководец напоминает, что он и сам со своим войском может взять в Сиене и пушки, и всё потребное для них. 25 сентября сиенцы высылают 4 орудия: 1 кулеврину, 1 полупушку и 2 сакра. Вместо тысячи запрошенных сапёров «прибывают едва ли 20». Весь конец сентября идут дожди, и дороги размыты; высланные на недостаточно сильных упряжках орудия прибывают лишь в начале октября.

Традиционно пишут, что сиенцы дают пушки «с болью в сердце», не желая поражения братского итальянского города. В настоящее время это уточняют так, что сиенцы не желали возвращения во Флоренцию семьи Медичи, склонной к захватам в братских итальянских городах. Впрочем, и республика для Сиены также была не самым лучшим соседом.

Итак, марш имперской армии на Флоренцию задержан до середины октября, что даёт время завершить подготовку города к осаде. 19 октября, когда неприятель уже в виду города, синьория приказывает «сровнять с землёй» все строения и посадки на расстоянии мили (около 1,5 км) от городских стен.

Враг у ворот

Флоренция к началу военных действий на её землях контролирует область с 6 городами, 400 местечками и общим населением до 700 тысяч человек. К концу сентября республика содержит до 22 отрядов пехоты (из них 6 из числа «чёрных отрядов»), 5 отрядов лёгкой конницы. Военные расходы республики составляют 70 тысяч флоринов в месяц; эти деньги предназначены на содержание 18 тысяч пеших и 600 конных воинов. Но в наличии лишь 13 тысяч бойцов, из них 7 тысяч в самой Флоренции и 6 тысяч в гарнизонах Прато, Пистойи, Эмполи, Вольтерры, Пизы, Колле и Монтепульчиано.

12–14 октября 1529 года передовые имперские отряды появляются в виду Флоренции и занимают высоты к югу от города. Вскоре подтягиваются основные силы и располагаются примерно в двух милях к юго-востоку от города. В это время имперское войско насчитывает до 12 тысяч человек: 6 тысяч итальянцев, 2,5 тысячи немцев, 2 тысячи испанцев, 300 конных латников и 500 прочей конницы.

Имперская артиллерия к концу октября включает не только орудия, полученные от папы и из Сиены, но также и какие-то орудия из Лукки. Артиллерия, порох и прочие военные припасы продолжают поступать к имперцам из итальянских городов в течение всей осады. Так, из Сиены до 31 декабря 1529 года поставлено 14 орудий, 1497 ядер, 18 тысяч фунтов (до 6 тонн) «грубого» пушечного пороха и 900 фунтов пороха «тонкого помола» (аркебузного), свыше 3 тысяч фунтов свинца, до 2 тысяч фунтов гвоздей и так далее.

Республиканское командование допускает стратегическую ошибку, позволяя имперцам беспрепятственно расположиться лагерем, возвести полевые укрепления и установить артиллерию.

27 октября производится залп из всех 150 флорентийских орудий. Этот символический жест знаменует начало собственно осады. В тот же день начинаются стычки и обстрелы в районе бастиона Св. Мины. Первая линия обороны — укрепления горы Св. Мины — занята городским ополчением под началом Стефано Колонны и состоит из 3 тысяч пехоты (1700 стрелков, 1000 пикинеров и 300 солдат с алебардами и двуручными мечами). Эта часть отличаема по зелёной перевязи через плечо.

29 октября два 3-фунтовых «сакра», установленные на колокольне Св. Мины, под руководством опытного пушкаря Джованни ди Антонио по прозванью «Волк» ведут обстрел имперских позиций на горе Жирамонте. Стрельба успешна, и урон причиняется «небывалый»; «где [пушкарь] завидит неприятеля, сразу пускает ядро… и всегда хоть одного, а то и нескольких поразит». Обстреливая в ответ колокольню, имперцы превышают допустимый заряд, и одно из их орудий взрывается; колокольня же «вся обвешана перинами и прочими подобными вещами», дабы смягчать удары ядер. Также имперцы ведут огонь (8 выстрелов в час на орудие) по бастиону Св. Мины.

Вообще, имперцы предпочитают саму Флоренцию не обстреливать: с одной стороны, папа Климент просит не слишком вредить городу, с другой стороны, войско князя Оранского ограничено в боеприпасах. Но бывают и исключения: так, 4 ноября имперцы наводят кулеврину на дворец Веккио: пушка взрывается, а ядро перелетает цель, не причинив нигде серьёзных повреждений.

В первые месяцы осады дела осаждающих имперцев не блестящи. Денег нет, и немецкие отряды грозят командующему уходом домой, а от итальянцев в случае задержки оплаты и вовсе опасаются бунта. Никак не могут дождаться обещанной тысячи сапёров из Сиены; не хватает пушкарей; нет кирок и лопат.

В ночь с 9 на 10 ноября, накануне дня Св. Мартина, праздника, особо пышно и буйно отмечаемого именно во Флоренции, надеясь на невнимание часовых и прикрытие бурного ливня, имперцы идут на приступ с помощью полученных из Сиены четырех лестниц. Однако часовые бдят, и городские войска «быстро и бесшумно» занимают места по боевому расписанию. Штурм отражён с большими потерями имперцев от огня защитников.

Малая война, плохая война

Всю осень и зиму 1529–1530 годов во Флорентийской области идёт «малая война» стычек и боёв за крепостцы. Успех имеют и та, и другая сторона. Так, Франческо Феруччи, занимающий должность комиссар-генерала сначала в Прато, потом в Эмполи, успешно действует во главе отряда в 300 человек — 4 роты пехоты и 60 конных с «четырьмя лестницами и неким числом крестьян с топорами и прочими вещами, потребными для продвижения по местности».

4 декабря 1529 года имперцы (1500 испанцев) подступают к замку Ластра у важной дороги на Эмполи и Пизу, на правом берегу Арно в 12 км от Флоренции. Укрепления замка устаревшие (XIV век) и не в лучшем состоянии; гарнизон в 300 пеших недостаточно снабжён порохом и продовольствием. Имперцы немедленно идут на штурм, но гарнизон его отражает. Из лагеря князя приходят подкрепления в 1000 ландскнехтов, 1000 испанцев, 400 конников и 4 орудия. Флорентийцы также присылают подмогу, до 1 тысячи, но численный перевес имперцев позволяет им не пропустить подкрепления.

После артобстрела имперцы прорываются в замок, и гарнизон, ввиду бессмысленности сопротивления, начинает переговоры. Испанский командующий обещает защитникам свободный выход «с вещами» (с личным имуществом), но когда 6 декабря те открывают ворота удерживаемого ими укрепления, имперцы нападают на них и всех перебивают. В плен берут лишь трёх флорентийских капитанов.

Князь Оранский, большой поборник рыцарской чести, отнюдь не потрясён этим событием. Ещё ранее и он, и маркиз Васто, второй по команде, открыто отказываются от ведения «доброй войны» («bona guerra»; в соответствии с тогдашней поговоркой, «добрая война приводит к доброму миру») в отношении флорентийских ополченцев, которые, де, не настоящие солдаты. И это притом, что Бальони первым предлагает имперцам «добрую войну». «Плохая война» – это никаких обязательных соблюдений перемирий и обещаний, уважения к церквям и святым местам, свободы движения послов и герольдов, пощады пленным и отпуска их на умеренный выкуп. Делается лишь то, что полезно для войны и победы.

Техника

Во Флорентийской войне с обеих сторон выступают итальянские орудия новых образцов, а также новое ручное оружие.

В итальянских землях к 1530 году аркебуза прочно вытесняет старые образцы ручного огнестрельного оружия — ручницы-склопы (скьоппы). В эти же годы появляются укороченные аркебузки (archebusetto) с колесцовым замком — непосредственные предшественники пистолетов.

В Северной Италии одним из ведущих производителей артиллерии данного периода является Феррарское герцогство, система типов орудий которого, видимо, достаточно типична для земель на Апеннинском полуострове. Калибры крупных феррарских орудий кратны 25 (феррарским) фунтам. Пушка (cannone) соответствует 50 фунтам, половинная пушка (mezzo cannone) — 25. Кулеврина (полная) — 25 фунтов, половинная кулеврина или сакр (sagre, sagro) — 12; двойная кулеврина — 50 фунтов, двойная усиленная (sforzata) — 100. Пересчитанная во французские фунты линейка 100:50:25:12 примерно соответствует линейке 70:35:18:8½ (флорентийский и римский фунт — 339 г, феррарский — 345 г, французский — 490 г).

В случае лёгких орудий стройность системы теряется. Примерный калибр полу-сакра или фалькона — 6 фунтов (4¼ французского фунта), фальконета — 3 фунта (2 французских фунта), пушки-мушкета — ⅔–1½ фунта, эсмериля (smeriglio) — ½–1 фунт. Кроме того, между сакром и фальконом иногда выделяются пасаволанты (passavolante) и жирифальки (girifalco) — длинноствольные орудия калибром 6–9 фунтов.

Кроме того, в итальянских арсеналах долгое время сохраняется кое-что (полезное) из старых образцов, а именно – камнестрельные орудия-курто (кортальды) в 12–25 фунтов, камнестрелы поменьше (perieri, cannoni perieri) в 10–20 фунтов, спингарды, железные и бронзовые, в ⅔–1½ фунта.

Стволы новых итальянских орудий того времени, как и в прочих странах, имеют форму, близкую к цилиндру (их казённая часть лишь ненамного толще дульной). Нередко они восьмигранные на всей длине или на её части. Итальянская особенность — на дульной части часто встречается отчётливый прилив-раструб; отношение веса ствола к весу ядра выше, чем немецкое 100:1, и доходит до 200:1 у крупных орудий. Оформляется коробчатая форма лафета.

Продолжение следует: Осада Флоренции: в кольце.