Отчаянные испанцы на британской службе во Второй мировой войне

Теперь для людей, сражавшихся на стороне республиканцев, было два пути. Они могли остаться на родине, где их ждала тюрьма или казнь, а могли предпочесть долгий и опасный путь через заснеженные Пиренеи, чтобы попасть в лагеря для интернированных лиц во Франции. Самые отчаянные из них позже смогли попасть в ряды элитного британского спецназа и прекрасно проявили себя в сражениях на Крите и в Италии.

Нежеланные гости

В надежде на продолжение борьбы с «коричневой чумой» три бывших бойца испанских республиканских войск Франсиско Херонимо (Francisco Jeronimo), Хусто Балерди (Justo Balerdi) и Рафаэль Рамос (Raphael Ramos) выбрали второй путь и перешли франко-испанскую границу. Демократическая Франция встретила беженцев неласково. Почти сразу они угодили в лагерь для интернированных, где условия содержания мало отличались от нацистских концентрационных лагерей: тесные бараки, колючая проволока, полуголодный паёк, невозможность общаться с соратниками и родными. И всё же это было лучше, чем гибель на родине, поэтому большинство республиканцев всеми правдами и неправдами стремились получить политическое убежище во Франции.

Из лагеря — на фронт

Отношение французов к интернированным испанцам изменилось 1 сентября 1939 года после вторжения в Польшу нацистской Германии. Соблюдая союзнические соглашения, Франция и Великобритания оказались в состоянии войны с Третьим рейхом. Помня об ожесточённом сопротивлении испанских республиканцев профессиональной франкистской армии, союзники прибегли к древнему принципу «враг моего врага — мой друг» и обратили внимание на томившихся в лагерях испанцев. Забегая вперёд, отметим, что испанские республиканцы обильно полили своей кровью алтарь победы во Второй мировой войне. Тысячи из них погибли во Франции, Норвегии и на Крите, десятки тысяч нашли свою смерть в концлагере Маутхаузен.

В начале 1940 года французское правительство обратилось к интернированным испанцам с предложением. Они могли покинуть лагеря, но лишь для того, чтобы вступить во французские вспомогательные части, используемые в качестве строительной и иной рабочей силы, или работать на предприятиях военной промышленности и сельских хозяйствах, снабжающих армию продовольствием. Ещё одним вариантом было «добровольно» стать бойцами Иностранного легиона, отчаянно нуждавшегося в пополнении.

Тысячи испанцев добровольно вступили в Иностранный легион. В конце концов, служба в нём давала определённые преимущества: денежное довольствие, продуктовый паёк и возможность освобождения семей из лагерей для интернированных. Боевой путь испанцев в составе легиона начался в Нарвике (Норвегия) в апреле 1940 года. Испанцы составляли треть из 3600 солдат французских экспедиционных сил, высаженных на скалистый норвежский берег 14 апреля 1940 года для противостояния наступавшей немецкой армии. В результате кровопролитных боёв французские войска проявили себя с лучшей стороны, но заплатили высокую цену. Например, только одна из «испанских» рот потеряла убитыми 70 человек — более половины своего личного состава. В результате французские войска были эвакуированы из Норвегии, а бывшие солдаты испанской республиканской армии оказались в разных воинских частях, разбросанных по всей линии немецко-французского фронта — от границы с Италией до побережья Ла-Манша.

Части Иностранного легиона не смогли достойно противостоять немецкому вторжению. Вооружённые порой лишь винтовками, сохранившимися со времён Первой мировой, подразделения легиона оказались «разрубленными» молниеносным танковым ударом. Но даже в столь тяжёлых условиях испанцы остались верны своим славным боевым традициям, чтя всемирно известный лозунг республиканских войск: «Они не пройдут!»

¡No pasarán!

Британский историк-любитель Стивен Томас приводит интересный эпизод в статье «Испанцы на британской службе во Второй мировой войне». В первые дни битвы за Францию одно из вспомогательных подразделений французской армии, целиком состоявшее из испанцев, под руководством французских офицеров занималось строительством оборонительных сооружений вокруг старинного замка у города Туркуэн на французско-бельгийской границе. Когда немцы внезапно прорвались к замку, французские офицеры бросили своих подчинённых на произвол судьбы. Оставшись без командиров, сто безоружных испанцев отступили в замок — там они нашли пулемёты, винтовки и немного боеприпасов. После короткого совещания испанцы решили сражаться. У одного из испанцев был большой республиканский флаг, который подняли над стенами замка. После ожесточённого боя немцы ворвались в замок и взяли в плен тридцать оставшихся в живых испанцев. Немецкий офицер, командовавший штурмом, долго не мог поверить, что с ним сражались строители, да ещё и под флагом уже несуществующей Второй Испанской Республики.

После окончания битвы за Францию испанцы жаждали продолжать борьбу с фашизмом. Из приблизительно 9000 испанцев, добравшихся до Дюнкерка, менее чем 2000 смогли переправиться через Ла-Манш. Тех, кто остался на континенте и попал в плен к немцам, ждали нацистские концлагеря: немецкое командование не признавало их военнопленными. Многие испанцы-республиканцы, сражавшиеся на стороне Франции, попали в Маутхаузен, причём зачастую вместе с членами своих семей. Почти все эти люди закончили свой жизненный путь в гранитном карьере Маутхаузена, нося огромные валуны по 186 ступеням печально известной «лестницы смерти». Из 10 500 испанцев, попавших в этот концлагерь, погибло 80%.

Приключения испанцев вдали от родины

Херонимо, Балерди и Рамос, движимые желанием поквитаться с фашистами за свою растерзанную родину, вступили во французскую армию ещё в начале войны. Херонимо оказался в Сирии, а Балерди и Рамос — в Северной Африке. Прошли три долгих года, пока их пути не пересеклись вновь. События в Сирии развивались по сценарию голливудского боевика. Гражданские и военные власти Сирии, тогдашней французской колонии, никак не могли решить, на чьей они стороне — правительства Виши, подконтрольного нацистам, или «Свободной Франции» под руководством генерала де Голля. Не желая больше ждать чьего-либо решения, в 1940 году шестьдесят испанцев из Иностранного легиона угнали два грузовика французской армии и с оружием в руках прорвались через границу в подконтрольную британцам Палестину. Среди них был и Франсиско Херонимо.

В Палестине беглецов с распростёртыми объятиями встретил полковник Джордж Янг из Корпуса королевских инженеров. Ему было поручено создать полк коммандос для действий на Ближнем Востоке, и опытные бойцы-испанцы идеально подходили для службы в этом подразделении. Понимая специфику подразделения, полковник Янг даже разрешил испанцам самим выбирать своих унтер-офицеров. Херонимо вступил в английское подразделение, получившее название «Ближневосточные коммандос №50» (50 Middle East Commando).

По численности подразделение приближалось к батальону, в него набирались только добровольцы. Вскоре, пропутешествовав через всю Северную Африку, сюда попали Хусто Балерди и Рафаэль Рамос. Их предыдущий боевой опыт высоко оценило британское начальство, Балерди даже получил звание капрала.

В начале 1941 года наши герои отплыли на Крит на борту десантного корабля «Гленгайл» (HMS Glengyle). В феврале 1941 года британское командование решило объединить ближневосточных коммандос с четырьмя другими аналогичными подразделениями. Командовал новым воинским подразделением полковник Роберт Лэйкок, оно получило название «Лэйфорс» (Layforce) и сыграло важную роль в обороне Крита. Испанцы попали в роту E батальона D этого подразделения.

Когда в ночь с 26 на 27 мая 1941 года бойцы «Лэйфорс» высадились на Крите, стало ясно, что вместо проведения скрытных диверсионных действий им придётся выступить в роли арьергарда, прикрывающего спешную эвакуацию британских войск с острова. Отражая атаки немецких парашютистов и находясь под беспрерывными бомбардировками с воздуха, коммандос продержались до 31 мая — даты окончательного вывода англичан и войск Содружества с Крита. «Лэйфорс» был практически разгромлен, но выполнил свою задачу – прикрыл отступавших товарищей. К концу операции из 800 коммандос, отправленных на Крит, 600 считались убитыми, пропавшими без вести или попавшими в плен. Лишь 23 офицера и 177 рядовых смогли вернуться в Египет.

Среди пленных был и Франсиско Херонимо, которого, если бы немцы распознали в нём испанца, ждала бы неминуемая смерть в Маутхаузене. Помог счастливый случай. Военный врач из Новой Зеландии капитан Арчи Кокрейн, также попавший в плен, помог испанцу уничтожить все документы и вещи, подтверждавшие его национальную принадлежность, а позже при допросах подтвердил, что Франсиско родом с Гибралтара. Гибралтар был британской суверенной территорией, это делало из Херонимо британца и объясняло его внешность и акцент.

В плену Херонимо задержался ненадолго. Через несколько дней он сбежал и почти год скрывался в Белых горах (Лефка-Ори) острова Крит. Белые горы — самый большой горный массив на острове, высота которого местами достигает 2000 м и более. Наиболее труднодоступные районы покрыты снегом до конца июня. В Белых горах есть множество пещер, обрывов, карстовых воронок и каньонов. Именно здесь Херонимо вместе с несколькими бежавшими из плена британскими офицерами скрывался до мая 1942 года. Им помогали местные жители, изредка принося скудную провизию, состоявшую из изюма и козьего сыра. В мае 1942 года испанец и его товарищи по несчастью были эвакуированы с острова во время одной из операций британского Управления специальных операций (SOE). На Крите Херонимо подхватил малярию и некоторое время провёл в госпитале.

Кто рискует, тот выигрывает

После выздоровления в 1943 году Херонимо добровольно записался в SAS (Special Air Service — Специальная авиадесантная служба) — элитное британское спецподразделение, созданное молодым лейтенантом (впоследствии майором) Дэвидом Стерлингом в июле 1941 года для диверсионной борьбы с немецкими войсками в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Девизом подразделений SAS стало изречение «Who dares wins» («Кто рискует, тот выигрывает»). На базе SAS в Филиппвиле (ныне Скикда) в Алжире Херонимо вновь встретился со своими друзьями — Хусто Балерди и Рафаэлем Рамосом.

Вскоре к ним присоединился ещё один испанец — Хуан Торрент Абадия (Juan Torrent Abadia). До войны Абадия работал инженером по производству авиационных двигателей в компании Hispano-Suissa в Барселоне. Он был довольно известной личностью в городе, так как играл за второй состав футбольного клуба «Барселона». Как и его товарищи, в 1936-1939 годах он воевал за республиканцев в Испании, а в 1939-1943 году — за Францию в составе Иностранного легиона. Абадия придерживался левых взглядов и горел желанием бороться с фашизмом. В итоге все четверо: Франсиско Херонимо, Хусто Балерди, Рафаэль Рамос и Хуан Торрент Абадия — были зачислены во второе подразделение SAS (2nd SAS). К слову, они не были единственными испанцами в тогдашней SAS. По информации некоторых испанских источников, в разные годы Второй мировой войны в этом подразделении служило до 70 испанцев (в основном выходцев из французского Иностранного легиона).

По соображениям безопасности испанцам, вступившим в SAS, решили дать английские имена. Херонимо превратился во Фрэнка Уильямса, Балерди — в Роберта Брюса, а Абадия стал Джоном Колманом. Лишь один Рафаэль Рамос отказался менять имя и фамилию, гордо ссылаясь на принадлежность к древнему аристократическому роду. Наряду со всеми остальными бойцами подразделения испанцы прошли ускоренные курсы диверсионно-партизанской войны.

Британский премьер-министр Уинстон Черчилль, активный сторонник создания подразделений коммандос, ещё в 1940 году писал: «Нам нужны специально обученные отряды охотников, которые смогут оставлять за собой груды немецких трупов на всех фронтах этой войны». Отцы-основатели британского спецназа Орд Уингейт, Роджер Кортни, Дэвид Стерлинг и Ральф Баньольд, учась на собственных, порой кровавых, ошибках, разработали эффективную систему подготовки одних из самых опасных солдат в мире. Бойцов готовили в специальных центрах от Шотландии до Северной Африки, они изучали рукопашный бой, основы ориентирования на местности, управление транспортными средствами любого вида сложности, стрельбу из всех видов стрелкового оружия, получали альпинистскую и воздушно-десантную подготовку.

Операция «Лотерея»

Пройдя соответствующее обучение, испанцы в составе второго подразделения SAS принимали участие в таких спецоперациях, как Dunhill и True Form (август 1944 года, Франция). Особенно они отличились в марте 1945 года в дерзкой операции SAS под названием Tombola (ит. — «лотерея») под командованием легендарного капитана (впоследствии майора) Роя Фаррана. Во время этой операции пятьдесят бойцов SAS на парашютах были заброшены в итальянский горный район Реджо-нель-Эмилия для уничтожения штаба немецкого 51-го горного корпуса, располагавшегося в городе Альбинея. В зоне приземления бойцов встретил британский капитан Майкл Лис из Управления специальных операций, ранее посланный к итальянским партизанам. Бойцы SAS соединились с основными силами партизан и сформировали новое смешанное подразделение — отдельный батальон «Аллеата» (Battaglione Alleata) под командованием SAS. Батальон был усилен «русской ротой» из 70 бывших советских военнопленных под командованием лейтенанта Красной армии Виктора Пирогова, известного под прозвищем «Виктор Модена». Это подразделение отличалось железной дисциплиной и было хорошо вооружено. Кроме того, в батальон «Аллеата» входила итальянская рота.

Немецкий штаб занимал виллы Росси и Кальви, вокруг располагались подразделения охраны и прочие тыловые структуры. Общая численность немецкого гарнизона составляла примерно 300 человек. Нападение состоялось в ночь с 26 на 27 марта 1945 года и было не совсем обычным. В составе группы Фаррана десантировался шотландский волынщик Дэвид Киркпатрик: во время ночного боя он поддерживал атакующих звуками волынки. Смысл этого «музыкального сопровождения» состоял в том, чтобы дать немцам понять, что в нападении участвуют британцы и лишить их повода для репрессий против итальянского населения.

В ходе боя потери немцев составили, по разным данным, от 30 до 60 человек, включая начальника штаба корпуса. Партизаны и бойцы SAS потеряли троих, ещё 8 человек, в том числе капитан Майкл Лис, получили ранения. Лиса фактически спас Рафаэль Рамос, позже получивший за этот подвиг британскую Воинскую медаль. Британский капитан в числе первых штурмовал винтовую лестницу в одном из помещений и получил пять пулевых ранений. Рамос перенес тяжелораненого Лиса в безопасное место, перевязал и тем самым спас ему жизнь.

После операции Tombola батальон «Аллеата» предпринял ещё несколько рейдов и успешно провёл несколько атак на отступавшие немецкие колонны. В общей сложности в ходе операции было убито 300 немцев и 200 были взяты в плен. Также были освобождены и переправлены к своим несколько союзных лётчиков, сбитых над немецкой территорией. Сами бойцы SAS тоже понесли значительные потери. Среди убитых в одном из последних боёв с отступавшими немцами был и Хусто Балерди (Роберт Брюс). 21 апреля 1945 года его убил немецкий снайпер в одном из небольших городков в итальянской провинции Павия. Балерди похоронен на военном кладбище в Милане.

Конец войны ознаменовался для испанцев SAS разочарованием. После стольких сражений боевую награду — Воинскую медаль — получил только Рафаэль Рамос. Кроме того, испанцы надеялись, что следующим за Гитлером уничтоженным фашистским диктатором станет Франко, и испанские республиканцы смогут вернуться на родину. Но Франко стал союзником Британии и США в их антикоммунистической борьбе против СССР, и возвращение стало невозможным. Все испанцы — бывшие члены SAS получили гражданство Великобритании, обзавелись семьями и свои подвиги особо не афишировали. Франсиско Херонимо (Фрэнк Уильямс) скончался в Великобритании в 1980 году. Там же в 2000 году умер Хуан Торрент Абадия (Джон Колман). О послевоенной судьбе Рамоса никакой информации нам найти не удалось. О наших героях вспомнили лишь в 2018 году, когда в свет вышла книга британского автора, историка SAS Дэмиена Льюиса под названием «SAS. Итальянская работа» (SAS. Italian job). В ней Льюис довольно подробно рассказывает о роли испанцев в итальянских спецоперациях SAS в конце Второй мировой войны.