Прощай, Земля: колонизация других планет

Но возможна ли на самом деле колонизация планет за пределами Солнечной системы? И будет ли она происходить так, как представляют фантасты?

Кому это будет нужно

К сожалению, описанная во вступлении модель на самом деле работать не может. Фантасты попросту проецируют на далёкое будущее уже известный человечеству опыт колонизации Америки, Африки, Океании. Но освоение новых планет наверняка пойдёт по иному сценарию. Первыми на неизведанную сушу ступят не алчущие золота авантюристы, действующие на собственный страх и риск, а хорошо обученные космонавты, выполняющие правительственное задание, связанные законами и обязательствами.

Следом придут учёные, а вовсе не переселенцы, которыми в случае с Америкой были нищие крестьяне, ремесленники и священники, бегущие от голода и не нуждающиеся ни в чём, кроме собственной земли. Правда, в отличие от переселенцев, учёные не останутся навсегда — завершив исследования, они вернутся на Землю.

Объективно говоря, заселять колонию окажется некому. В высокотехнологичном мире будущего вряд ли найдутся «голодающие», готовые искать счастья в диких джунглях и имеющие для этого физические и финансовые возможности. А если желающие и появятся, то никто не позволит им подвергать свою жизнь опасности, прежде чем будут досконально изучены все возможные последствия длительного пребывания человеческого организма в инопланетных условиях.

Миграция, имеющая экономическую подоплёку, давно уже направлена из менее развитых регионов планеты в более развитые — и ни в коем случае не наоборот. Если же дела на Земле пойдут так скверно, что толпы отчаявшихся людей захотят бежать в другие миры, то цивилизация вообще не сможет финансировать космические экспедиции. Средства для осуществления экспансии сумеет найти только процветающая планета, с которой уезжать совершенно не захочется.

Может быть, люди потянутся во «Внеземелье» позже, когда в колониях будет создана инфраструктура — дороги, города, заводы. Жизнь на планетах, не страдающих от перенаселения и загрязнения, имеет свои преимущества. Но сколько времени пройдёт, прежде чем основанное поселение сравняется с метрополией по уровню образования и здравоохранения и сможет обеспечить не худшие условия для развития личности, — неизвестно.

Непонятно также, зачем землянам финансировать строительство в дальнем космосе. Предприятия смогут снабжать колонистов, но с точки зрения тех, кто останется дома, колоссальные вложения не окупятся. Целесообразность межзвёздных перевозок сырья представляется крайне сомнительной. Для производства же высокотехнологичных товаров требуются не дешёвые ресурсы, а квалифицированные кадры и сложное оборудование. Заниматься этим удобнее на Земле. Модель колонизации по американскому образцу экономически несостоятельна.

Куда правдоподобнее выглядит «советский» вариант, описанный братьями Стругацкими в цикле «Мир Полудня»: землянами освоена обширнейшая Периферия, но ничем, кроме поиска неуловимых «странников», спортивной охоты на тахоргов и выращивания деликатесов на немногочисленных инопланетных фермах, коммунары в космосе не занимаются. Потому что больше там заниматься нечем.

Как будет зарабатывать колония

С высокой долей вероятности нам придётся осваивать планету с неподходящей для нас атмосферой. Тогда база землян будет выглядеть примерно так

Можно предположить, что внеземное поселение будет иметь три источника финансирования: экспорт предметов роскоши, туризм и науку. Возить с Луны руду невыгодно, но даже простой камень, доставленный оттуда, стоит бешеных денег. А туфли из кожи веганской ящерицы удастся продать ещё дороже. Поначалу торговля сувенирами будет приносить прибыль, но вскоре мода на инопланетное пройдёт.

Туризм — более надёжный бизнес, и он, несомненно, будет играть огромную роль в экономике. Судите сами: до сих пор все попытки развернуть на орбите производство химических соединений, синтез которых возможен лишь в невесомости, терпели фиаско, а вот космический туризм набирает обороты, причём спрос тысячекратно превышает предложение. Желающие пострелять в тахоргов или ракопауков либо просто полюбоваться красотами иных миров найдутся всегда.

Но первое время движущей силой колонизации будет наука. Если уж раса строит межзвёздные корабли, значит, средства на исследования выделяются большие. «Жилая» планета привлечёт десятки тысяч учёных — биологов, палеонтологов, геологов, метеорологов. И это на самом деле ничтожное число: редеющие тайны земной биосферы разгадывает куда большее количество людей.

Наконец, не стоит сбрасывать со счетов политику. Если, открыв годную для колонизации планету, правительство ничего не предпримет, простой народ этого не поймёт. Потребуется создать отвечающие за освоение Периферии министерства и ведомства, разработать программы, организовать общественный надзор, выделить средства. А потом опубликовать отчёты, создать комиссию для расследования загадочного исчезновения выделенных средств, раскритиковать программу колонизации и провести реформу административного аппарата.

Колония на другой планете обеспечит постоянной, хорошо оплачиваемой и интересной работой миллионы людей… на Земле. Но сотрудникам управляющих учреждений придётся хоть изредка посещать объект управления. Особенно если толковая межзвёздная радиосвязь не будет изобретена — отправлять указания придётся курьерскими кораблями, и контроль над их исполнением окажется затруднён. Пусть даже в колонии совсем не будет поселенцев, учёных, ферм и гостиниц, административные комплексы построить придётся.

Первое время колония на планете будет развиваться динамично. Численность населения быстро достигнет уровня 100-200 тысяч человек (учёные, туристы, администрация плюс обслуживающий персонал). Снабжать целый город с Земли если и реально, то нецелесообразно, поэтому на месте сразу же возникнет производство продовольствия и строительных материалов. Чуть позже будут развёрнуты компактные автоматические заводы, изготовляющие из доступного местного сырья товары массового потребления по предельно упрощённой технологии.

Не исключена даже сборка «разусовершенствованных» эрзац-машин — при условии, что наиболее сложные узлы и агрегаты будут доставляться с Земли. Смотрите: для изготовления современного автомобиля необходимы несколько сортов стали, цветные металлы, пластмассы, приборы и комплектующие, доставляемые с десятков разных предприятий. Разворачивать в колонии сотни заводов, окружать её рудниками для добычи всей таблицы Менделеева нецелесообразно хотя бы потому, что спрос на продукцию ограничен и затраты (в том числе на доставку оборудования) не окупятся никогда. Производиться на месте будут лишь самые необходимые материалы.

Добыча ископаемых

Нельзя исключить, что на далёких планетах найдутся вещества, науке пока не известные, вроде «пряности» с Арракиса (кадр из фильма «Дюна»). Но при этом стоит быть готовым и к наличию червей

О стоимости межпланетных перевозок сегодня, конечно, нельзя сказать что-либо определённое. Но, даже если доставка товаров с другого конца Галактики в далёком будущем станет столь же доступной, как морские перевозки сейчас, это не сделает рентабельной добычу полезных ископаемых в других звёздных системах. Независимо от уровня технологий транспортировка грузов на большие расстояния будет дороже, чем на малые. В окрестностях же Земли запасы ресурсов практически безграничны. Металлы, содержащиеся в поясе астероидов, могут покрыть нашу планету слоем толщиной в 50 километров. А масса замороженного метана на крупной комете превосходит разведанные запасы природного газа на Земле.

Конечно, не все ресурсы наличествуют в Солнечной системе в избытке. Предполагается, что кора некоторых тел дальнего космоса может целиком состоять из углерода в виде алмаза. Возле молодых звёзд уран куда богаче 235-м изотопом. Но… нужно ли столько алмазов? И сохранится ли спрос на уран после появления термоядерной энергетики?

Помимо того, необычные по составу или богатству залежи минералов могут сформироваться только в необычных условиях. А значит, заинтересовавшая рудокопов планета наверняка будет непригодной для жизни. «Колонизировать» её придётся сверхзащищённым роботам.

Население колонии, созданной для добычи ресурсов на бескислородной планете, не будет многочисленным. Фантасты часто забывают, как успешно роботы заменяют людей уже в наше время. Основная работа будет выполняться атомными комбайнами, вгрызающимися в скалу и выделяющими нужный металл из руды. Чинить комбайны, целиком заменяя неисправные блоки и секции, будут ремонтные автоматы. Населять же центральную станцию (вполне вероятно, расположенную не на поверхности планеты, а на орбите) предстоит инженерам, геологам, администраторам и тем, кто станет обслуживать их: повару, парикмахеру, дантисту и бригаде психоаналитиков, по очереди лечащих друг друга от депрессии. Едва ли наберётся более сотни человек.

Производство в таком поселении, если не считать отправляемого на Землю металла, сведётся к растениеводству в оранжерее, снабжающей станцию витаминами и кислородом, прочее же будет завозиться из метрополии. Если связь с Землёй прервётся, колония почти наверняка погибнет. Люди не смогут выжить в чуждых условиях без возобновляемой землянами техники, не сумеют воспроизводить выходящие из строя машины.

Второй этап колонизации

Инопланетные хищники, привыкшие к местной пище, едва ли будут проявлять интерес к людям, один вид которых вызывает расстройство желудка. Ну, разве что поохотиться можно ради адреналина (кадр из фильма «Риддик»)

Крах «официальной» колонии окажется столь же стремительным, как и её расцвет. Однажды финансирование прекратится. Разразится экономический кризис, либо обострится борьба с бюджетным дефицитом. Учёные устремятся в ещё более далёкие, только что открытые миры. Общественный интерес ослабеет. Сувениры перестанут раскупаться. Поток туристов иссякнет.

Внеземное поселение превратится в город-призрак. Громадное, уродливое, когда-то построенное наспех без мысли об эстетике, лишь бы вместить массы прибывающих исследователей, здание Института экзопланетологии будет смотреть глазницами выбитых окон на Дворец Космопроходца — футуристическое даже по меркам далёкого будущего, непонятно для чего предназначавшееся сооружение. Улицы опустеют, автоматические фабрики остановятся, машины, которые некому и незачем будет чинить, превратятся в хлам. Экспериментальные участки, возделанные, чтобы выяснить приспособленность сельскохозяйственных культур к условиям планеты, зарастут буйной, причудливой смесью местных и земных сорняков.

И это станет не концом, а началом нового мира.

Когда работающие «вахтовым методом» временщики уедут, на планете останутся те, кто решил сделать её своим домом, люди, которым нечего терять на Земле. Те, кому не по вкусу установившиеся в метрополии порядки. Даже если толерантность общества к меньшинствам не знает границ, это не гарантирует, что сами меньшинства будут терпимо относиться к обществу.

На другую планету устремятся отщепенцы, сектанты — религиозные, псевдорелигиозные, культурные, политические и экологические, то есть те, кто не мог поехать в первых рядах по описанным выше причинам. Переселение откроет им неоценимый шанс создать новое общество, основанное на любых принципах, которые покажутся справедливыми. Если найти хотя бы несколько сотен пламенных единомышленников и основать поселение, на его территории эти принципы работать будут. Можно не переделывать старый мир, преодолевая инертность обывателей, а с нуля строить лучший.

Многочисленные поселения бегущих от цивилизации колонистов, правдами и неправдами просачивающихся на планету, возникнут ещё в разгар «научно-коммерческого» периода освоения. Администрация колонии будет бороться с «дикарями», высылая их по мере отлова, но в конце концов махнёт рукой. Не прочёсывать же инопланетные леса!

Независимые миры

В фантастике человеческая цивилизация галактического периода обычно изображается как сообщество планет-государств, иногда отличающихся уникальными обычаями (заимствованными из истории Средних веков), иногда во всём подобных земным. Но почти всегда одна культура соответствует одному миру. В это поверить трудно: на каждой открытой планете, скорее, возникнет множество мелких колоний-государств, ведь каждый из несогласных не согласен по-своему.

На одном континенте — но подальше друг от друга, места-то достаточно — могут обосноваться какие-нибудь «Братья во Христе», отделившиеся от «Братьев» еретики, отделившиеся от еретиков «Истинные Братья», самозваные казаки, решившие, что станичный дух можно спасти от катка глобализации лишь в тридцати парсеках от берегов Дона, фратрия тирольских стрелков с никому не понятной программой, уфологи, уверенные, что вернулись на прародину человечества, чистокровные арийцы, наконец нашедшие место, где нет ни одного еврея, а также анархисты, коммунисты и ещё четыре враждующие фракции «зелёных», различающиеся по степени радикальности своих взглядов на экологию. Каждая из группировок будет настороженно относиться как к соседям, так и к «землянам» — учёным и туристам, всё ещё появляющимся на планете.

Земля щедро засеет досягаемые для космических кораблей окрестности семенами своей древней культуры. Главным образом — в форме откровенных плевел. Но ростки, предоставленные сами себе, будут иметь время на независимое развитие, самоанализ и совершенствование.

Чтобы колонисты оказались в изоляции, не понадобится взрыва сверхновой, разрушающего гиперпространственные тоннели: на самом деле переселенцы не покинули бы Землю, если б не желали отгородиться от неё. Они сами будут стремиться свести контакты с метрополией к минимуму.

От использования машин придётся фактически отказаться. Крошечная колония не сможет ни покупать промышленные товары, доставляемые с Земли, ни производить их. Но потери технологий, «возврата в каменный век» не произойдёт: отправляясь в добровольное изгнание, беглецы прихватят с собой носители с той информацией, которую посчитают полезной. Знания же позволяют добиться многого, обходясь минимумом инструментов: так, например, в романе Жюля Верна «Таинственный остров» инженер Смит получает благодаря подручным средствам даже нитроглицерин. От производства пироксилина героев романа удерживает лишь то обстоятельство, что в их время бездымный порох ещё не был изобретён.

Снижение уровня производства не вызовет социального регресса. Не произойдёт, например, обычной в фантастических «потерянных колониях» реставрации феодализма. Во-первых, сама идея сословного деления колонистам будет чужда. Во-вторых, первопоселенцам на пустой планете не нужны профессиональные военные — сражаться ещё не с кем (разве что понадобится добровольное ополчение для борьбы с местным животным миром). В-третьих, власть сеньора основана в первую очередь на землевладении — а первые 100-200 лет колонизации свободная земля будет в избытке, и собственность на неё не будет значить практически ничего.

Физика и химия на неопределённое время потеряют былую значимость, не скоро сложатся и условия для развития ремёсел. Современных людей, переквалифицировавшихся в кузнецов, будет преследовать ощущение, будто вместо работы они занимаются исторической реконструкцией. Кроме того, несмотря на добровольную изоляцию, местным мастерам окажется трудно конкурировать с атомным металлургическим модулем (будем считать, что земляне обеспечат колонистов подобной машиной), доблестно перерабатывающим болотную жижу и песок в ножи, топоры и сковородки. Конечно, робот производит изделия только стандартной формы и отвратительного качества (особенно если марганец для легирования стали ему взять негде), но человеку с ним не тягаться.

Общества, решившие обосноваться во «Внеземелье», неизбежно подвергнутся естественному отбору. Прекратят своё существование недостаточно «принципиальные» группы, ведь именно непримиримость к «земному» образу жизни вынудит поселенцев мириться с неудобствами первозданной природы. Большое преимущество в освоении и заселении планеты получат «экологически ориентированные» фракции, предпочитающие вести натуральное хозяйство и испытывающие отвращение к грязной и бездушной машинной цивилизации. Их представителям будет проще приспособиться к новым условиям. Поселенцы же, непременно желающие развивать индустрию, видящие в этом если не цель, то хотя бы средство, в конце концов вернутся на Землю. Ведь то, к чему они стремятся, там давно уже существует.

По общепринятому канону молодые колонии должны стремиться к независимости, Империя же — жёстко пресекать сепаратистские поползновения. Но подобные конфликты могут возникать лишь в случае, если метрополия заинтересована в колониях как в источниках сырья и плацдармах для размещения военных баз. Скорее всего, Периферия будет представлять для Земли лишь эстетическую ценность. Поселение беглецов получит полное самоуправление с первого дня своего существования. Администрация планеты не сможет и не захочет вмешиваться в дела «вольных поселенцев».

Но конфликты неизбежны, поскольку колонисты изначально враждебно настроены по отношению к Земле. Спустя 100-200 лет «пришельцам» придётся учитывать настроения размножившегося «коренного населения» при составлении маршрутов научных и туристических экспедиций. Ведение переговоров потребует, чтобы правительства отдельных общин были официально признаны. Обмен посольствами между ними и Землёй вполне возможен уже на этом этапе. Впрочем, колонисты едва ли будут стремиться к дипломатическому признанию, означающему возвращение в лоно земной цивилизации.

Когда-нибудь связь между колонизированной планетой и Землёй прервётся окончательно, и новой ветви человечества придётся самостоятельно решать свои проблемы. Вполне вероятно, путём промышленного переворота, благо изобретать что-либо для этого не потребуется — все решения уже найдены и опробованы на Земле. Но может случиться, что колонисты станут искать собственные пути.

Земная цивилизация едва ли покинет «колыбель» окончательно, так как культура привязана к образу жизни, а тот — к экономике. Но человечество вполне может расселяться в других мирах, создавая новые цивилизационные модели. И кто знает, не обнаружится ли в ходе этого процесса лучший вариант для развития нашего вида, нежели тот, который существует здесь и сейчас.