Тайясаль: как пал последний город древних майя

Начало читайте в статье Последний оплот древних майя

 Первая попытка завоевать Тайясаль была предпринята в 1622 г. Покорять ицев отправился отряд из 20 испанцев и 140 дружественных индейцев под командованием Франсиско де Миронеса. Через некоторое время к экспедиции присоединился миссионер Диего Дельгадо. В поселке Сакалум он повздорил с Миронесом и решил продолжить путь самостоятельно. Офицер навязал проповеднику десяток солдат «для охраны». Кроме них, его сопровождали 80 индейцев из пограничного с ицами селения Типу.

Покорение «края войны»

Когда отряд добрался до озера Петен-Ица, дозорные из Тайясаля усадили всех людей монаха в лодки и быстро доставили в столицу. Там их принесли в жертву на центральной площади. Перед этим огласили приговор. Пришельцев казнили за то, что, во-первых, «коллега» Дельгадо Орбита разбил статую бога Циминчака; во-вторых, потому, что миссионер осмелился прийти с вооруженным отрядом.

 Через несколько месяцев пришла очередь Миронеса. Тот по-прежнему находился в Сакалуме и чувствовал себя в полной безопасности. Однажды все испанские солдаты, сдав часовому оружие, находились на богослужении в церкви. Здание вдруг окружили воины ицев. Вскоре все испанцы были перебиты, а церковь сгорела до тла.

 После такого отпора ицев не тревожили три четверти столетия. А вот ицы белым досаждали здорово. Подконтрольная им область получила красноречивое имя — «край войны». Туда сбегали от произвола помещиков крещеные майя Юкатана. Новообращенные жители пограничных селений вновь возвращались к язычеству. Свирепые лакандоны — соседи ицев — спускались по рекам к побережью Мексиканского залива и разоряли испанские владения. Обитатели «края войны» поддерживали восстания индейцев, сотрудничали с английскими пиратами. До Мериды доходили слухи, что какой-то рыжебородый человек с большой книгой, — по-видимому, протестант с Библией — жил некоторое время в Тайясале. Независимое государство ицев мешало испанцам установить прямую связь между Юкатаном и колониями тихоокеанского побережья Мексики и Гватемалы.

Так продолжалось до тех пор, пока пост губернатора Юкатана в 1692 г. не занял Мартин Урсуа-и-Арисменди, выхлопотавший у короля разрешение на подчинение «тех бесчисленных нечестивых индейцев, которые обитают между провинциями Юкатан и Гватемала, и соединение этих провинций дорогой». Предприятие осуществлялось за счет губернатора, с официальным разрешением применять при необходимости силу.

Завоевание началось со строительства дороги, которая шла от мексиканского штата Кампече к озеру Петен-Ица. В 1694 г. стройка завершилась, и была предпринята первая атака на непокорных ицев. Испанские войска двинулись одновременно с двух направлений — с Юкатана и из Гватемалы. Операция не удалась: юкатанский отряд был атакован индейцами-кехаче и отказался идти дальше без подкреплений, а на юге ицы уничтожили 49 испанских солдат и 36 индейских лучников. Пришлось опять прибегнуть к дипломатии.

 В конце 1695 г. в Тайясаль, после перерыва в семь десятилетий, вновь отправились миссионеры. Их глава, Андрес де Авенданьо-и-Лойола, имел поручение от губернатора — передать правителю ицев письмо с требованием подчиниться испанцам. В нем «права» на земли ицев «подтверждались» причудливой смесью легенд и исторических фактов. Туда приплели и царя ацтеков Монтесуму, который якобы владел «этими провинциями», и Кортеса с его злополучным конем, и давнее «обещание» предка Канека сжечь идолов и подчиниться королю Испании. Любопытно, что примерно в это время в Мериду прибыло посольство… от ицев. Племянник Канека Мартин Чан хотел договориться о торговле между «краем войны» и Юкатаном. «Перевели» его речь своеобразно: «Мой повелитель, представляя моего дядю, великого Канека, — якобы говорил царский племянник, — … от его имени я склоняюсь у ваших ног и вручаю вам его царскую корону… с тем, чтобы ваша милость приняла нас под свою защиту и покровительство и дала нам священников, которые окрестят нас и обучат законам истинной веры».

Мартин Чан, не подозревая, как воспринято его посольство, проводил миссию Авенданьо в Тайясаль. Монахи надеялись осуществить церемонию передачи власти королю Испании и в ожидании военных подкреплений занялись крещением детей. Крестили их быстро — в день по сотне, успевая между делом осмотреть достопримечательности: жертвенный камень, на котором погибли их собратья, и… полуистлевшую лошадиную ногу, окруженную подношениями верующих, — единственное, что осталось от Морсильо-Циминчака. Через три дня индейцы взбунтовались и поступили с монахами так же, как когда-то с Фуэнсалидой и Орбитой — выдворили из Тайясаля, наказав сообщить их коллегам, чтобы не совались в их владения. Предупреждение не восприняли всерьез…

Миссии Авенданьо повезло — через несколько недель полуживых от голода монахов обнаружили крещеные индейцы и доставили в испанские колонии. По пути им даже удалось открыть Тикаль — древнюю столицу области Петен. Со следующими незваными пришельцами обошлись намного круче.

 Не зная о провале Авенданьо, к озеру Петен-Ица отправилось 60 испанских солдат во главе с Педро де Субийаром, несколько сот дружественных индейцев и походный капеллан отец Буэнавентура. Отряду отводилась роль почетного караула во время церемонии передачи власти Канеком.

 18 января 1696 г. люди Субийара добрались до озера. Их тут же атаковали боевые лодки ицев. Солдаты не успели зарядить мушкеты, как лодки уже унеслись прочь, увозя пленных. На следующий день Субийар повторил попытку войти в Тайясаль, но при виде многочисленных отрядов ицев решил не рисковать.

 Пленных торжественно принесли в жертву. Среди несчастных оказался и Буэнавентура — к служителям церкви у жрецов было отношение особое. Существуют смутные упоминания о ритуальной казни членов другой миссии во главе с Франсиско Кано, отправленной вслед за Авенданьо.

 Губернатор Юкатана понял, что без флота Тайясаль не взять. Он поступил, как некогда Кортес: велел доставить к озеру материалы по недавно проложенной дороге, а корабли собрать уже на месте. Когда все было готово к штурму Тайясаля, в путь выступило основное войско. Оно вышло из Кампече 24 января 1997 г. и достигло берегов Петен-Ица 1 марта. Еще через несколько дней на воду спустили большую галеру и несколько лодок для десанта.

Ицы то старались запугать противника, то якобы шли на переговоры, а в действительности — подтягивали к вражескому лагерю войска. 12 марта они чуть было не атаковали — помешали сумерки. Де Урсуа понял, что медлить нельзя.

 13 марта губернатор с 108 солдатами разместился на борту галеры и двинулся к Тайясалю. Корабль тут же окружили лодки ицев. Индейцы осыпали белых градом стрел, но де Урсуа велел не стрелять до приказа, и несколько раз обращался с ицам с предложением сдаться без боя.

 Стрелы, в конце концов, ранили нескольких солдат. Те не сдержались — пальнули по лодкам, несмотря на суровый запрет. Остальные решили, что это сигнал, и тоже открыли стрельбу.

 Канонада произвела неожиданный эффект. Ицы попрыгали с лодок, и через миг, как писал хронист, «поверхность озера зачернела от голов мужчин, женщин и детей, плывущих словно рыбы». Отважные ицы, как выяснилось, не знали об огнестрельном оружии. Вернее, забыли почти за два века. Ведь Циминчак, их лошадиный бог, был повелителем «грома» — мушкета.

«Громовой тапир» оставил ицев. В тот же день Мартин де Урсуа без боя вошел в опустевший Тайясаль.

Последние древние майя

Мартину де Урсуа в конце XVII в. достался нетронутый город древних майя: с храмами, дворцами, изваяниями, иероглифическими рукописями, настоящими жрецами и правителями, которые могли бы поделиться тайнами своей культуры. О подобном сказочном подарке мечтали и мечтают множество ученых.

А что же юкатанский губернатор? Он поступил, как почти двести лет назад конкистадоры: разбил идолов, разрушил до основания храмы, сжег последние в Америке иероглифические книги и… не оставил ни строчки о городе, который так легко завоевал. А ведь независимое государство майя уже не было, как при Кортесе, обыденностью — превратилось в уникальное явление.

Миссионеры, как ни странно, оказались более внимательными. Именно с их слов современные ученые пытаются восстановить устройство Тайясаля. Помогают и археологические раскопки, однако тут не без проблем. Так как древний Тайясаль был полностью разрушен и погребен под постройками колониального периода, исследователи долго не могли сойтись во мнении, где именно искать столицу ицев. Преобладающая в наше время точка зрения: город располагался на острове Флорес озера Петен-Ица, частично — на полуострове Сан-Мигель, где находится археологический комплекс Тайясаль, а подконтрольная государству территория — на других островах и побережье в радиусе одного дня пути от озера. Земли ицев занимали площадь примерно в 50 квадратных километров. Там располагалось, по свидетельствам хронистов, девять относительно крупных селений, небольшие деревушки и сезонные стоянки-мильперии. Столичный город Тайясаль был разделен на 22 «района», «в виде небольших селений, каждое из которых имело своего вождя для жертвоприношений их идолам», собственное имя, совпадающее с именем вождя, и свой храм с богом-покровителем. Каждый дом содержал «полный набор родственников, как бы велик он ни был». От берега столицу отделяло несколько километров воды, но жители укрепили остров дополнительно, возведя каменные стены и рвы, облицованные камнем. Город был застроен очень плотно — вместо улиц проходами служили промежутки между стенами домовладений. Помимо домов, в нем имелось свыше двух десятков храмов и дворец правителя Канека.

 О численности населения — как города, так и всего государства — мнения расходятся. Монахи Фуэнсалида и Орбита в 1618 г. оценивали численность вассалов Канека в 150 тысяч человек, Авенданьо в конце XVII в. насчитал 25 тысяч, испанский хронист Хуан де Вильягутьере Сото-Майор — 80 тысяч. Говорят, что в случае необходимости ицы могли выставить до 10 тысяч воинов. Историк Валерий Гуляев предложил признать это количество одной четвертой частью всех жителей провинции Петен-Ица, которое, по его подсчетам, составляло 40 тысяч. Называют и более скромные цифры. По мнению современного российского исследователя А. В. Пакина, число жителей Тайясаля колебалось от двух до трех тысяч человек. Возможно, правда, он имел в виду не всю провинцию, а только город и его ближайшие окрестности. Примерно такое же число — три-четыре тысячи, называет и Гуляев — для столицы. Оба исследователя оценивают численность жителей по количеству домов, которых, по свидетельству монахов, было 200. Гуляев считает — речь идет о большесемейных домовладениях, в каждом из которых проживало не менее 15 человек, а во дворце к тому же находился штат обслуги. Пакин, напротив, полагает — многие здания были… пустыми, так как представляли собой «вакантные помещения», занимаемые вождями и сопровождающими их лицами только тогда, когда они приезжали в город на праздник или по другому поводу. Следовательно, число жителей как города, так и всего края стоит существенно занизить.

Определить, кто из хронистов и исследователей прав, вряд ли возможно. Скорее всего, в разные периоды население Тайясаля и окрестностей то росло, то сокращалось, что и отразили в своих донесениях монахи. После «покорения» большая часть жителей разбежалась по лесам и скрылась. Тех, кого удалось разыскать, вероятно, действительно было не более нескольких тысяч, но это не значит, что колонизаторам попались абсолютно все. Ицы никогда не покорились до конца. Они рассеялись по глухим лесам Петена и Белиза и даже в середине XIX в. оставались, по словам английского суперинтенданта в Белизе Чарльза Фэнкорта, «практически все еще независимым народом».

 Откуда взялись непокорные ицы? Тут опять придется положиться на монахов. Свидетельства миссионеров удивительны: ицы — настоящие древние майя, современники столиц «Древнего Царства» и строители блистательной Чичен-Ицы на Юкатане.

 В хрониках, записанных миссионерами, можно найти смутные упоминания о том, что в первом тысячелетии нашей эры переселенцы из окрестностей озера Петен-Ица расселились по полуострову Юкатан. Одна из групп основала Чичен-Ицу и некоторое время проживала там, а потом снова двинулась в путь. Впрочем, часть предпочла оставаться на месте, как их предки до того в Петене.

 Через несколько веков странники-непоседы, смешавшись с пришельцами из Центральной Мексики, получили имя ицев и вновь двинулись на свою бывшую столицу. Современные исследователи полагают, что «ицы» из хроник — майя-чонталь с южного побережья Мексиканского залива, штатов Кампече и Табаско, возможно, смешанные с народами науа. Хроники майя зовут ицев «бормочущими», т. е. говорящими на непонятном языке, а также «народом без отцов и матерей». Миссионер Авенданьо поведал о жутком обычае ицев — дескать, у них было принято обезглавливать всех стариков, кроме жрецов, когда им исполнялось 50, чтобы те не стали колдунами.

Чичен-Ица под владычеством ицев стала главным городом на Юкатане. Однако спустя 200 лет произошел конфликт с другим важным центром — Майяпаном. Чичен-Ица была разгромлена, часть ее жителей смешалась с победителями и стала называться «людьми майя», часть укрылась в глухих лесах Петена, где и основала Тайясаль. Странники из Петена совершили полный круг и возвратились на свою прародину, но о связях с Чичен-Ицой не забывали. В 1618 г. ицы рассказывали Фуэнсалиде легенду о том, что, когда они жили в Чичен-Ице, один из их правителей похитил во время свадебного пира невесту другого вождя, что и послужило причиной войны.

Исследования археологов ставят под сомнение даты, указанные в хрониках, однако подтверждают многие легенды. Ученые нашли бесспорные свидетельства того, что Тайясаль был обитаем непрерывно с первых веков нашей эры до испанского завоевания. Часть его населения была пришлой, другую составляли наследники тех, кто видел славу городов классической эпохи. Некоторое время они были данниками могущественного Мутульского царства, чья столица — прославленный Тикаль. От давних времен сохранились религиозные представления: почитание стел, культ предков, божества, а также титулы вождей — возможных потомков царей древности. Подтверждаются и связи с Чичен-Ицой: на острове Флорес обнаружена стела «чиченского» стиля с датой 29 мая 815 г., образцы юкатанской керамики.

 «Лошадиный бог» тоже не миф. Люди Мартина де Урсуа увидели, что в одном из храмов «с потолка… на трех веревочках разного цвета свисала полуистлевшая лошадиная нога, а на полу, позади нее, стояли три курильницы для возжигания ароматных трав и благовоний, которые индейцы используют при жертвоприношениях… Испанцам объяснили, что эти кости — все, что сохранилось от большой лошади, которую оставил среди ицев в очень давние времена один царь, который проходил мимо данных мест».

Последний город древних майя канул в Лету, но история коня Кортеса не закончилась. У жителей современного гватемальского городка Флорес, возникшего на руинах Тайясаля, бытует легенда о том, что на дне озера находится статуя коня. Не исключено, что в основе предания — факты, и каменная лошадь — знаменитый Циминчак. Несмотря на хвастовство монахов, вряд ли они разбили скульптуру на куски, скорее всего – лишь слегка попортили. Возможно, статуя затонула тогда, когда жрецы везли ее «на реставрацию», а может, значительно позже, став жертвой вандализма солдат Урсуа. Пришлый бог не смог защитить ни себя, ни последних майя.