Война против Испании

Особенности национальной историографии

Одна и та же история в устах разных рассказчиков приобретает свое звучание. Это справедливо и для истории как науки, ведь муза Клио, увы, оперирует не только фактами, но и оценочными суждениями. В истории, прямо как в квантовой механике с ее корпускулярно-волновым дуализмом, наблюдаются удивительные парадоксы, когда одно и тоже событие может трактоваться и называться по-разному, в зависимости от позиции наблюдателя. Ярким примером здесь может служить одна из войн XIX века, основные события которой происходили в Южной Америке.

Эта достаточно малоизвестная у нас война имеет не одно и даже не два названия, а целых пять. Одна из сторон конфликта, Испания, называет ее Тихоокеанской. Так же испанцы называют ее Первой тихоокеанской – тогда Второй тихоокеанской войной считается последующая война Чили против альянса Боливии и Перу. В бывших испанских колониях в Америке эту войну знают как «испано-южноамериканскую». В Чили и Перу – странах, непосредственно воевавших против Испании, войну так и называют: «война против Испании». Еще одно название для этой войны имеется у англоязычных историков: «война островов Чинча».

Разумеется, расхождения в описании войны 1864–66 годов касаются не только названия. Если для испанцев эта война выглядит попыткой укрепить свой авторитет и вновь заявить о себе как о великой державе, для их южноамериканских оппонентов боевые действия против испанской эскадры выглядят как последний аккорд в войне за независимость от бывшей метрополии. Как это часто бывает, истина, вероятно, находится где-то посередине.

Испания сосредотачивается

Развал грандиозной испанской колониальной империи, над которой в период расцвета никогда не заходило солнце, растянулся более чем на век. Ослабленная в результате Наполеоновских войн, Испания начиная с 1808 года теряла одно за другим свои владения в Америке. Не смотря на фактический успех повстанцев, Испания долгое время не признавала легитимность создаваемых в столицах колоний хунт. В некоторых владениях, например, на Кубе, испанцы смогли удержать власть.

К середине 19 века Испания настолько укрепилась, что развал империи перестал казаться необратимым. Испытывая затруднения в Америке, испанцы расширяли свои владения в Африке (Марокко, Фернандо-По и Рио-Муни) и укрепляли позиции в Азии (Филиппины). А в 1861 году Испания вновь перешла в наступление в Новом Свете, восстановив контроль над восточной частью острова Гаити – Доминиканской Республикой.

Основой растущего могущества Испании становился военный флот, в строительство которого правительство королевы Изабеллы II вкладывало огромные деньги. По мнению американского историка Спенсера С. Такера, к концу 1850-х годов состоявший из современных боевых кораблей флот Испании был четвертым по размерам флотом мира. Королевство находилось на пороге возвращения в клуб великих колониальных держав.

Испания имела серьезные внутренние проблемы, поэтому большая война для захвата обширных бывших колоний в Южной Америке вряд ли была ей по зубам. А вот для вовлечения и удержания новых латиноамериканских республик в сфере испанского влияния сильный флот выглядел вполне удачным инструментом. В конце лета 1862 года несколько испанских военных кораблей отправились к берегам Южной Америки с официальными целями произвести исследования Тихого океана и способствовать сближению с латиноамериканскими государствами.

Роковая экспедиция

Избитая мудрость про благие намерения и дорогу в ад подходит к этой испанской научной экспедиции практически идеально. Конечно, идея направить для научных исследований и демонстрации дружелюбия хорошо вооруженную эскадру из современных боевых кораблей может показаться не самой удачной – но, тем не менее, и в наше время такая практика довольно широко распространена. Другое дело, что испанская эскадра (которой командовал контр-адмирал Пинсон, потомок, что символично члена экипажа самого Колумба,) имела еще одну, тайную задачу.

Как было сказано выше, отношения Испании с бывшими колониями были далеки от идеальных. К 1860-м годам, тем не менее, большинство из них Испания признала и даже установила с ними дипломатические отношения. При этом признание независимости испанским правительством тесно увязывалось с защитой прав испанских граждан в новых странах, и дополнительной задачей экспедиции была поддержка испанских дипломатов, пресекавших злоупотребления со стороны местных правительств в отношении подданных королевы Изабеллы.

После дружеских визитов в порты Бразилии, Уругвая и Аргентины, испанская эскадра 18 апреля 1863 года прибыла в чилийский порт Вальпараисо. Испания признала независимость Чили еще в 1840-х годах, страны поддерживали дипломатические отношения, и экспедиция была радушно принята. Следующей страной, которую должны были посетить корабли контр-адмирала Пинсона, было Перу. С Перу все было не так гладко. Независимость этой страны Испания все еще не признавала. При подписании перемирия после войны за независимость еще в начале 19 века Перу обязалось вернуть долг Испании (во время войны перуанцы «национализировали» испанскую казну в колонии), но компенсации так и не были выплачены. А во время недавней войны Перу с Эквадором (1858–1860гг.) перуанский флот захватил торговой судно бывшей метрополии, которое так и не вернули законным владельцам. Не удивительно, что и правительство, и общественное мнение в Испании воспринимали Перу как враждебное государство.

10 июля 1863 года испанская экспедиция в составе четырех кораблей (два паровых фрегата, паровой корвет и паровая шхуна) прибыла в перуанский порт Кальяо. Хотя перуанское правительство отказалось вести с испанцами официальные переговоры, эскадра была встречена на удивление дружески. После двухнедельной стоянки испанцы направились дальше на север, в Эквадор и далее к Сан-Фрациско. На этом все могло закончиться. Ни испанцы, ни перуанцы, ни тем более чилийцы не подозревали, что дружеский визит испанских моряков – это только пролог к кровавым событиям в ближайшем будущем, которые унесут жизни примерно тысяче человек (шестистам перуанцам, ста чилийцам и тремстам испанцам).

4 августа на севере Перу, в гасиенде Таламбо произошел конфликт между испанскими поселенцами баскского происхождения и людьми перуанского землевладельца Мануэля Сальседо. Инцидент привел к смерти одного испанца и ранениям еще четырех. Неизвестно, чем бы закончилось это происшествие в других обстоятельствах. Вполне возможно, что все ограничилось бы дипломатическими демаршами и просто отодвинуло бы еще на несколько лет признание независимости Перу со стороны Испании. Но именно в это время у Испании поблизости от Перу было соединение военных кораблей – «научная экспедиция», которая уже достигла берегов Панамы.

Сверхпринципиальные потомки конкистадоров и оккупация островов Чинча

Эскадра Пинсона получила распоряжение из Мадрида вернуться в Кальяо, куда и прибыла 13 декабря 1863 года. Но перуанское правительство по-прежнему отказывалось общаться с испанцами, требуя официального признания с их стороны. Испанское правительство сумело в этой ситуации справиться с неуместным гонором. Корабли Пинсона сделали рейс в чилийский Вальпараисо, привезя оттуда специального посланника Эусебио Салазара-и-Масаредо. 18 марта посланник запросил аудиенции у перуанского министра иностранных дел для вручения верительных грамот, но тут перуанцев понесло. Министр Рибейро обнаружил, что титул Салазара-и-Масаредо звучит как «посланник-резидент в Боливии и специальный экстраординарный уполномоченный Испании в Перу». Ранг «уполномоченного» в отношении его страны южноамериканского министра никак не устраивал, о чем и было сообщено испанскому чиновнику.

Здесь уже не выдержал испанец. Посланник заявил, что если перуанское правительство его не примет, он примет принудительные меры как ответ на акты насилия по отношению к испанским гражданам. Следует отметить, что это заявление испанский посланник делал по собственной инициативе, имея инструкции из Мадрида любыми способами стремиться к мирному разрешению конфликта. Однако средства связи на то время очень сильно отличались от современных, для адмирала Пинсона посланник Салазар-и-Масаредо оставался законным представителем испанской государственной власти, и 14 апреля испанская флотилия начала приводить принудительные меры в исполнение.

Весной 1864 года перуанский флот представлял из себя жалкое зрелище. Он состоял из одного фрегата и шхуны и не мог противостоять даже испанской «научной экспедиции», в состав которой входили современные отлично оснащенные корабли. Зная об этом, контр-адмирал Пинсон покинул рейд Кальяо и высадил десант из 400 морских пехотинцев на группе крохотных островов Чинча. Расположенные к Югу от Кальяо, три этих маленьких островка общей площадью менее 1 квадратного километра имели для экономики Перу колоссальное значение. Добывавшееся здесь гуано приносило более 60% доходов всего перуанского бюджета, и такой удар для молодого государства был крайне болезненным.

Испанцы захватили стоявшие на рейде архипелага перуанские суда, арестовали губернатора, выгнали с островов рабочих и подняли над Чинча свой флаг. Когда новость об этих событиях дошла до Мадрида, там схватились за головы. Посланник Салазар был отозван и лишен полномочий. Однако, поразмыслив, правительство решило, что все получилось не так уж и плохо. Оккупация островов Чинча позволила так «прижучить» Перу, что перуанский президент Песет, до этого отказывавшийся через своих министров принимать испанского посла, начал переговоры с испанцами.

Поэтому, вместо того, чтобы освободить захваченные в результате самоуправства перуанские острова, Испания отправила на помощь своей флотилии еще 3 пароходофрегата, которые прибыли на место в декабре 1864 года. Позже эскадра была усилена первым испанским броненосцем «Нумансия». Кроме новых кораблей, соединения получило и нового командующего – бывшего морского министра Испании вице-адмирала Хосе Мануэля Пареху.

Хотя испанцы умудрились сжечь один из своих фрегатов («Триумф») прямо на рейде островов Чинча из-за оплошности члена экипажа, превосходство испанского флота стало подавляющим. Еще до прибытия «Нумансии» испанцы блокировали Кальяо и принудили перуанцев подписать мирный договор на своих условиях. Перу должно было признать испанского посланника и выплатить 3 миллиона песо как компенсацию расходов. Испания в обмен возвращала Перу оккупированные острова.

Все только начинается: честь Испании против южноамериканской гордости

Вполне щадящие условия мирного договора тем не менее вызвали в перуанском обществе глубокое недовольство. Уже через месяц, 28 февраля, на юге страны вспыхнуло восстание против подписавшего «унизительный договор» правительства, закончившееся бегством президента Песета в ноябре 1865 года и приходом к власти диктатора Мариано Игнасио Прадо, серьезно настроенного на реванш.

Еще более интересные события происходили южнее, в Чили. Эта страна никогда особо не дружила с Перу, но и ее население восприняло договор соседа с Испанией как явное унижение. Захват Доминиканской Республики, участие Испании вместе с французами в военных авантюрах в Мексике и Индокитае, а теперь и события в Перу –все эти события сложились в глазах чилийцев в определенный пазл. Подозрения в стремлении к реставрации колониальной империи и сочувствие к Перу привело к многочисленным демонстрациям в Сантьяго. Чилийцы, прикрываясь нейтралитетом, отказались снабжать испанские военные корабли углем, снабжая при этом необходимыми военными материалами Перу и отправив туда 152 добровольца. Кроме того, испанцы обнаружили, что чилийский «нейтралитет» не мешает этой стране снабжать углем французские суда – а Франция в это время воевала в Мексике.

Оскорбившаяся Испания в лице адмирала Парехи, который появился на рейде Вальпараисо 17 сентября, потребовала от Чили извинений, компенсаций и снятия угольного эмбарго. Но этого оскорбленным испанцам показалось мало – венцом ультиматума был весьма необходимый салют из двадцати одного орудия испанскому флагу.

Дата для такого требования, вероятно, была выбрана неудачно – День Независимости Чили приходится аккурат на 17 сентября. Чилийцы предсказуемо отказались продать уголь и салютовать испанскому флагу, 24 сентября Пареха блокировал чилийское побережье, а на следующий день президент Чили Хосе Хоакин Перес объявил Испании войну.

Блокада чилийского побережья давалась испанцам с большим трудом. Шесть имевшихся в наличии судов, пока еще снабжавшихся из портов Боливии, должны были контролировать более почти 3.000 километров береговой линии. Чилийский флот к счастью для испанцев, так же как и перуанский, находился в зачаточном состоянии и не должен был доставить больших проблем. Разумеется, силы, имевшиеся в распоряжении Парехи, не позволили ему установить непроницаемый кордон у берегов Чили, однако блокада главного порта Вальпараисо все-таки принесла существенный ущерб чилийской торговле.

26 ноября 1865 года вошло в историю как день очередного позора испанского флота. Чилийский корвет «Эсмеральда», подняв британский флаг, ввел в заблуждение испанскую шхуну «Ковадонга», и, приблизившись, первой открыл огонь. «Ковадонга» получила тяжелые повреждения и попыталась скрыться, но чилийский корвет догнал ее и взял на абордаж. Кроме отремонтированного впоследствии судна, в плен у чилийцам попали 115 матросов и семь офицеров, включая капитана шхуны; четверо испанцев погибло. Получасовой бой, конечно, не шел ни в какое сравнение с Трафальгаром или Гравелинским сражением по масштабу понесенного поражения. Но адмирал Пареха, не вынесший такого позора и выстреливший себе в голову два дня спустя, вероятно, считал иначе.

5 декабря, после безоговорочной победы в Перу «партии войны», Перу и Чили заключили военный союз. 14 января 1866 года, после ратификации союзного договора перуанским Конгрессом, Перу объявило Испании войну. Перуанцы за прошедший год, не смотря на внутренние волнения, успели закупить несколько военных кораблей в Европе, и, чтобы поддержать нового союзника, отправили эскадру на юг. 30 января войну Испании объявил присоединившийся к альянсу Эквадор, а 22 марта – Боливия. Все западное побережье Южной Америки (кроме Колумбии) оказалось закрытым для испанского флота. Антииспанские настроения в южноамериканских странах достигли такого накала, что даже Аргентина и Бразилия отказались вступать в альянс только из-за войны против Парагвая, которую они в это время вели.

«Ничья» у Абтао

У небольшого острова Абтао, на котором находились чилийская верфь и военная база, перуанские суда «соединились с чилийским корветом «Эсмеральда», паровым транспортом «Майпу» и отремонтированной трофейной «Ковадонгой». Один из перуанских фрегатов, «Амазонас», не дошел до места назначения, напоровшись на подводную скалу. В январе к Абтао незаметно для испанцев подошли еще два закупленных перуанцами во Франции корвета – «Уньон» и «Америка».

7 февраля 1866 года новый командующий испанским соединением контр-адмирал Нуньес отправил к Абтао два параходофрегата – «Бланка» и «Вилья-де-Мадрид». Крупные суда из-за большой осадки не рискнули зайти на мелководье у острова. В свою очередь, флотилия союзников, состоящая из меньших кораблей (фрегаты «Апуримак», «Уньон» и «Америка» перуанцев и трофейная шхуна «Ковадонга» чилийцев) не были так скованы и заняли выгодные позиции на выходах из тесных проливов архипелага Чилоэ. Двухчасовой бой закончился с ничейным результатом. Эскадры обменялись примерно полутора тысячами выстрелов с каждой стороны. Поскольку огонь велся с больших дистанций, корабли получили незначительные повреждения; двое перуанцев на «Уньоне» погибли. Испанцы отошли от острова, рассчитывая выманить союзников в море, но затея не удалась, и утром следующего дня испанские корабли вернулись к Вальпараисо.

Контр-адмирал Нуньес, которого такой исход сражения совершенно не устраивал, предпринял еще один рейд к Абтао. На этот раз в бою должен был участвовать и броненосец «Нумансия», однако флот союзников уклонился от встречи с противником, сменив место базирования.

Во все тяжкие

Испанский флот оказался в патовой ситуации. Да, он был сильнее – но не мог выманить небольшой военный флот союзников в море. Без операций на суше войну было выиграть невозможно – такого уязвимого места, как острова Чинча для Перу, у Чили не было. Припасы испанцев таяли, из Франции через Атлантический океан шли два купленных перуанцами броненосца, которые могли сильно изменить баланс сил в регионе. В этих сложных условиях Нуньес принял решение реализовать пока имеющееся превосходство на море и уничтожить главные порты Чили и Перу.

31 марта испанские корабли обстреляли и сожгли Вальпараисо. Чилийцы успели эвакуировать население, и больших людских жертв удалось избежать. Но 33 судна их торгового флота, находившихся в гавани, были уничтожены, что было для Чили крайне тяжелым ударом.

После расправы с беззащитным Вальпараисо Адмирал Нуньес направил эскадру на север, к перуанскому Кальяо. 7 боевых кораблей (броненосец «Нуньес», 5 паровых фрегатов и 1 корвет) и 7 вспомогательных судов несли на себе 252 орудия. Это был самый грозный флот, который собирался до сей поры в водах американского побережья Тихого океана.

Перуанцы активно готовились к обороне, развернув в береговых батареях более 50 орудий, в том числе гордость перуанской артиллерии – 5 британских 22-тонных пушки Блейкли и 4 пушки Армстронга, размещенных попарно в двух бронированных башнях. Еще 13 орудий у перуанцев размещалось на бортах трех небольших боевых кораблей. Кальяо и столица Перу Лима готовились и к отражению возможного сухопутного десанта; мужчин мобилизовали, из подростков формировали спасательные и пожарные команды, а население, не способное держать оружие, эвакуировалось.

2 мая состоялось последнее сражение Первой тихоокеанской войны. Начал его броненосец «Нумансия», первым открывший огонь. И испанцы, и перуанцы в битве понесли тяжелые потери. Огонь перуанских орудий сильно повредил испанские корабли; больше всего досталось фрегату «Вилья-де-Мадрид», на котором 450-фунтовый снаряд пушки Блейкли разрушил котлы и унес жизни 35 членов экипажа. Ранен был и сам адмирал Нуньес, находившийся на «Нумансии». Испанцы, в свою очередь, полностью разрушили одну из двух бронированных башен защитников Кальяо, убив и ранив при этом 93 человек, включая перуанского министра обороны Хосе Гальвеса. Так же сильно досталось трем тысячам перуанских пехотинцев и кавалеристов, которые ожидали испанского десанта вне крепостных укреплений.

Одна война – две победы

Как и причины начала войны, так и ее концовка у разных сторон конфликта получаются разными. И испанцы, и перуанцы объявили о своей победе в битве у Кальяо. Испанцы и французы (свидетелем битвы был экипаж французского корвета «Венера», находившийся в Кальяо во время боя) считали, что корабли ушли от Кальяо только после того, как заставили замолчать почти все орудия береговой обороны защитников порта.

После сражения испанцы направились к островам Сан-Лоренцо, где несколько дней ремонтировали поврежденные корабли и оказывали помощь раненым; после этого эскадра направилась в Европу. На этом боевые действия окончились. В Испании победу у Кальяо отмечали с большими торжествами; Нуньес получил Большой Крест ордена Карла III и был произведен в генерал-лейтенанты. Командиры кораблей и члены экипажей были отмечены двойным жалованием.

Все это ни в коей мере не мешало перуанцам праздновать свою победу. Американский очевидец событий отмечал, что испанская эскадра была настолько занята борьбой с перуанскими батареями, что практически не причинила ущерба самому городу и порту. С точки зрения южноамериканцев, они поставили на место зарвавшихся испанцев, не дали им высадить десант и отбросили их флот от своих берегов.

Через пару месяцев к берегам Перу подошли купленные во Франции броненосцы. Поскольку мирный договор так и не был подписан, перуанцы замыслили идею вторжения на испанские Филиппины и даже наняли для этой авантюры бывшего морского офицера ВМС Конфедеративных Штатов Америки Джона Рэндолфа Такера. Это решение перуанского правительства очень оскорбило морских офицеров страны. Их противодействие, а так же угроза возврата в перуанские воды находившихся в Атлантике испанских кораблей, не дали осуществить экспедицию.

Перемирие между Испанией с одной стороны и Перу, Чили, Боливией и Эквадором – с другой было подписано в Вашингтоне 11 апреля 1871 года. Последний мирный договор, поставивший юридическую точку в войне, был заключен между Испанией и Эквадором в январе 1885 года, почти через 20 лет после окончания боевых действий. По факту никаких особых изменений в результате этой войны не произошло. Мирными договорами был только подтвержден довоенный статус-кво. Тем не менее, именно после этих событий закат испанской колониальной империи стал необратимым. И следующий, самый крупный гвоздь в крышку ее гроба через 13 лет забьет еще одно американское государство – США.

Продолжение: Война за селитру.