Война Габсбургов и Валуа 1542 года: начало войны и успехи французского короля

К лету 1542 года подготовка французского короля Франциска Валуа к очередной великой войне с императором Карлом Габсбургом завершалась. Накоплены были значительные денежные средства, которые превращались сейчас в мощные армии. Военные операции задумывались с хорошей координацией действий в трёх концах Европы и на пяти театрах военных действий. Сыновьям Франциска предоставлялась возможность показать себя на войне.

Пять армий короля

В историях войны 1542 года пишут иногда о «пяти армиях» короля Франциска. В действительности настоящих армий было две, и верховное командование над ними получили двое сыновей Франциска — дофин Генрих (будущий король Генрих II) и Карл, герцог Орлеанский.

Направлением главного удара была избрана Наварра и лежащее на пути к ней графство Русильон, тогда в арагонском владении, с главным городом Перпиньян. Здесь должна была действовать армия дофина, на усиление которой выводились лучшие войска из Италии под началом адмирала Франции Клода д'Аннебо, известного также как «адмирал Ганнибал» и «маршал Аннебо». Именно здесь затевались главные действия, и здесь «ожидали самых славных свершений», хотя и непонятно, ставилась ли перед этой армией задача глубокого вторжения в Испанию. Завидной целью была Барселона с её арсеналами и верфями, захват которой позволил бы перебазировать сюда союзный королю османский флот. Сбор армии дофина происходил в Авиньоне. В Марсель ожидали прихода османского флота.

Второй удар направлялся на герцогство Люксембург. Здесь должна была действовать армия Карла, герцога Орлеанского, но «по юности его» действительное военное руководство осуществлял Клод де Лоррейн (Лотарингский), герцог Гиз, с помощью некоторых знатных господ. Армия собиралась в Сен-Мену.

Ещё одна армия (сравнительно с главными армиями — лишь корпус) должна была набираться во владениях Вильгельма, герцога Клевского, под надзором королевского представителя Николаса де Боссю, господина Лонгеваля (в других написаниях: Буссю, Лонгавиль; камергер герцога Орлеанского в 1540–1545 гг.). Под совместным командованием господина Лонгеваля и Мартина ван Россема, маршала Гельдерна, армия должна была соединиться с армией герцога Орлеанского, опустошив по пути Брабант.

Ещё один корпус собирался в Пикардии под началом Антуана де Бурбона, герцога Вандомского, отца будущего короля Генриха IV и королевского наместника в Пикардии. Некоторые современники писали об этом войске, будто оно собрано было по самоуправству герцога, который не собирался спать, пока другие геройствуют. Корпус должен был действовать в графстве Артуа.

Пятый корпус составляли войска в Италии, остававшиеся там после вывода контингента адмирала Аннебо. Под началом Гийома дю Белле, господина Ланже, эти силы должны были держать оборону в Пьемонте.

Наваррское направление

По сведениям Мартина дю Белле, в армию дофина королевский наместник в Лангедоке прислал собранных в крае легионеров, и король Наваррский прибыл с гасконцами, что составило до 20 000 пеших и 3000 конных, не считая контингента адмирала Аннебо общим числом до 12 000, состоявшего из отрядов швейцарцев, старых отрядов французов и итальянцев, а также лёгкой конницы. Итого набиралось «до 40 000» человек.

По сведениям Пэджета, адмирал (маршал) Аннебо привёл в Авиньон 8000 швейцарцев, 6000 старых французских солдат под началом Шарля де Коссе, господина Бриссака, 6000 итальянцев, 400 человек тяжёлой и 600 человек лёгкой конницы под началом господина Терме. Далее через Ним армия дофина пришла в Нарбонну, где к армии присоединились легион Лангедока и часть легиона Гиени под началом господина Монпезата: 6000 ландскнехтов и «некое число» швейцарских новобранцев. В итоге в Нарбонне собралось 14 000 швейцарцев, а полная численность армии дофина достигла до 40 000 пеших, 2000 тяжёлой и 2000 лёгкой конницы. Имелись 60 тяжёлых орудий, из них не менее 24 двойных пушек — т.е., калибром порядка 60–80 фунтов. К армии присоединилось много авантюристов и знатных добровольцев. Ванденесс и Пэджет сообщали, однако, что из числа собранных в Нарбонне войск король Франциск «взял себе» 20 000 человек.

В помощь этой армии в Марсель ожидался флот Барбароссы в 60 галер, проводниками для которого были высланы две галеры кавалера До. Собственный флот короля в Марселе составлял 15 галер, два галеаса, три галеона и ещё один парусник неуказанного типа; кроме того, имелись ещё восемь галер, считая и две убывшие. Этим силам в испанской Наварре противостояли разбросанные гарнизоны и ополчение, которое предстояло ещё собрать.

Люксембургское направление

На выходе армия герцога Орлеанского насчитывала 8000 ландскнехтов, 6000 французской пехоты и 500–600 человек тяжёлой конницы (по Белле), или же 12 000 пехоты легионов (легионы Шампани, Нормандии и Пикардии), 6000 немцев, 3000 авантюристов и 2000 конных (Пэджет) или же 12 000 немцев и 6000 французов пеших, и 3000 конных, среди которой были многие знатные французы, а также 500–600 конных, присланных датским королём. Имелись 30 тяжёлых орудий.

Имперские силы в Люксембурге под началом герцога Оранского и господина Бура составляли 20 000 немцев и 4000 фламандцев из Намюра и Льежа, а также 6000 конницы, но это, возможно, преувеличение. В любом случае, эти войска должны были прикрывать и Люксембург, и Фландрию.

Брабант

В корпусе, набираемом в землях герцога Клевского, предполагали иметь 10 000 пеших немцев и 2000 конницы, но к 9 июля собрали лишь 5000 пеших и 1000 конных. Однако были многие в землях Клева, Гельдерна и Юллиха, кто не пожелал наниматься против императора. Многим желающим приходилось пробираться через имперские земли без оружия, партиями по 10–12 человек, и некоторые приходили на службу с жёнами и детьми, не рассчитывая вернуться в Германию.

Тем не менее, к началу военных действий клевский корпус насчитывал до 12 000, а возможно, и до 15 000 пехоты и до 2000 конницы при двух полупушках (т.е., ядро в 20–25 фунтов) и нескольких лёгких орудиях.

Артуа и Пьемонт

Войска пикардийского наместника состояли в основном из сил местных гарнизонов, пеших и конных; удалось нанять какое-то количество пехоты и конницы. К 31 июля было собрано около 10 000 пехоты и 400 тяжёлой конницы (возможно и более) при не менее чем 12 тяжёлых орудиях.

К 11 июля Адриен де Крой, граф Рё, имперский воевода в Артуа, имел в главных гарнизонах до 2000 «немцев» (в том числе Сен-Омер — 500, Эр — 300, Бетюн — 300, Лилль — 300, Аррас — 500), сколько-то пеших фламандцев (которых, однако, ценили невысоко), а также до 800 «хорошей» конницы.

После ухода войск адмирала Аннебо в Пьемонте под началом господина Ланже оставались 1000 швейцарцев, 6000 французов (не считая гарнизонов), 6000 итальянцев, 400 тяжёлой конницы и 2000 лёгкой.

Корпусу Ланже противостояли войска маркиза Васто, формально насчитывавшие в Северной Италии до 10 000 человек, но большой своей частью разбросанные по стране. Собрать же эти силы воедино, оголив крепости и города, было затруднительно перед лицом анти-имперской итальянской партии, которая поговаривала о том, что Неаполь желает «возвращения под руку французского короля». Всего за пять лет до этого, в 1537 году, неаполитанские «изгнанники» (fuorusciti) призывали в Италию войска османского султана и содействовали тем в военных делах.

Война объявлена

Возвещением от 10 июля король Франциск официально объявил войну «за оскорбление великое, отвратительное и чуждое каждому, кто носит титул и достоинство владыки». Этот документ император Карл, апеллируя к папе римскому, полагал сделанным «в самой бесчестной и жестокой форме, хуже, чем если б мы были варвары и неверные».

Встречается утверждение, что Франциск сначала начал военные действия, а уж потом объявил войну. Современники событий говорили о том, что король Франциск не делал предварительного объявления войны и не выжидал времени между объявлением войны и собственно военными действиями, «как того требовал обычай». Королевские армии, формально атакуя после объявления войны, могли на местах опередить новости о ней. Так случилось, например, в Пьемонте, где французские войска смогли внезапным ночным нападением захватить Караско, но подобная попытка в Альбе и Верчелли им не удалась.

Люксембург

Около 10 июля войска герцога Орлеанского частью собрались «в большой деревне на реке Мёз (Маас) в 2 лигах от Вердена», где три дня дожидались прихода артиллерии. 13 июля армия герцога Орлеанского вошла в пределы Люксембурга.

Герцогство Люксембург было одним из княжеств Священной Римской империи и было тогда значительно крупнее. В трёх разделах, состоявшихся в XVII–XIX вв., Люксембург потерял до 75% территории XVI века в пользу Франции, Германии и Бельгии.

В целом города герцогства были укреплены слабо, но два из них — Ивой (ныне Кариньян) и Тьонвиль — считались в этом смысле сильнее, и потому были лучше снабжены и обеспечены лучшими гарнизонами. Как полагала Мария Венгерская, вице-королева Фландрии, если бы удалось удержать эти два города, то от всего прочего Люксембурга захватчику было мало проку. Действительно, Ивой занимал гарнизон численностью до 3000 человек, а Тьонвиль около 10 июля получил четыре отряда пехоты из Верхней Германии.

14 июля армия герцога подошла к Данвиллеру; здесь к армии присоединились несколько крупных отрядов немецких ландскнехтов, доведя численность их контингента до 10 000 или 12 000 человек. Город был очень слабо укреплён, так что не пришлось вести осадные работы. Нескольких орудийных выстрелов хватило, чтобы гарнизон вступил в переговоры о сдаче, а пока шли переговоры, солдаты герцога без боя вошли в город и его разграбили. После этого герцог приказал укрепления разрушить, а город сжечь — удерживать его было невозможно.

Из Данвиллера армия герцога двинулась на Люксембург, но через день пути пришли вести, что в Ивое обрушился участок стены, так что повернули туда. Придя к Ивою, стали вести апроши, но исполнено это было столь неудачно, что три пушки и одна бастарда (кулеврина) оказались у самого края рва без всякого прикрытия для прислуги и стражи, так что те бросили орудия на рассвете при первых выстрелах аркебуз из города. На виду у французов защитники вышли из города и, привязав верёвки, попытались утащить орудия в ров, но безуспешно, потому что орудия были тяжёлые (вес только ствола ординарной пушки — около 2000 кг), да и некоторые из королевской армии с риском подбирались и били из аркебуз. В итоге защитники города сожгли этим орудиям лафеты, поэтому забрать стволы удалось лишь через 5–6 дней, а далее пришлось слать их в Седан на починку.

Тем не менее, осадные работы продолжили, без дальнейших помех завершили и протянули осадную батарею от берега реки до Арденн, но потом ещё 10–12 дней не стреляли, пока посылали в Седан и в Муссон и в прочие соседние города за дополнительными боеприпасами. После этого устроили ещё одну батарею с противоположной стороны — то есть, со стороны дороги в Жамец, и этим ходом защитники якобы так были ошеломлены, что запросили переговоров. Герцог Гиз, который вёл переговоры, дозволил гарнизону уйти под обещание два года не служить императору против французского короля. Гарнизон вышел со всем добром и с шестью фальконами, и на каждый дозволено было взять по шесть зарядов:

«И ладно, что так вышло, ибо, по правде говоря, атаковать крепость значило бы потерять множество людей, столь много в ней было солдат, орудий и боеприпасов [до 2000 пеших и конных; по другим сообщениям — 3000 немцев, из них 2000 ландскнехтов, и 100 конницы»], и даже большая брешь в стене была прикрыта теналью, устроенной во рву, взятие которой пришлось бы купить великим избиением нападающих… да бог не дал им [защитникам] того сообразить».

Когда точно сдался Ивой, не вполне понятно. Герцог Орлеанский простоял под городом около месяца; вечером 19 августа вести о сдаче Ивоя пришли в Кале. Здесь же, у Ивоя, но, видимо, уже после сдачи города, к герцогу Орлеанскому присоединился господин Лонгеваль с клевской армией ван Россема.

Армия герцога вновь направилась на Люксембург, по дороге, ведущей мимо Арлона — города, хорошо расположенного на горе, но не укреплённого вовсе. Здесь встали лагерем и потребовали от защитников сдаться, что те и сделали, впечатлённые сдачей Ивоя, считавшегося самой сильной и хорошо обеспеченной крепостью страны. Дело не кончилось мирно, поскольку солдаты, отправившиеся на грабёж, «хотя это и было им запрещено», учинили в городе пожары, и пока их тушили, мало что осталось целым. Всё же здесь оставили гарнизон для прикрытия продовольственных обозов.

Придя к Люксембургу, войска герцога Орлеанского повели апроши, поставили батареи «со стороны верхнего города на правой стороне ворот, ведущих на французскую сторону», и вскоре пробили брешь, негодную для приступа, так как ров здесь был пробит в каменистой почве с очень гладким стенками.

Гарнизон был силён (3000 пеших и 400 конных), но столь деморализован, что после нескольких дней осады сдался на условиях почётного выхода со всем добром и с оружием, и оставления горожанам всех их вольностей.

В тот же день около двух часов пополудни гарнизон вышел, а герцог Орлеанский торжественно въехал в Люксембург, где уже через час открылись лавки, и «такой был мир и порядок, будто всё это происходило в Париже или Руане». Гарнизоном в Люксембурге оставлены были отряды Петера графа Мансфельда и Вольфа ван Помериха («Померен», или «граф Пигвелин»), которые обещали охранять город «за всех и против всех», но «обещания не исполнили».

Далее армия прошла к Монмеди — маленькому городу, поставленному на горе, поэтому подойти к нему можно было лишь вдоль речного берега. «Только защитникам показали пушки, как те тут же сдались». Французы оставили гарнизон и направились к Тьонвилю в 4 лигах от Меца, который один оставался у императора в Люксембурге.

Брабант

15 июля клевская армия (которую называли также, по её командующим, армией господина Лонгеваля или ван Россема), вошла в пределы Брабанта. Герцогство Брабант составляло часть габсбургской Фландрии; земли его вошли в состав современных Бельгии и Нидерландов. Среди значительных в XVI веке городов — Лувен, Брюссель, Антверпен, Бреда, Эйндховен.

Непосредственной задачей клевской армии было, ведя «жестокую и кровавую войну в доме королевы Марии», вице-королевы имперской Фландрии, не дать ей защитить Люксембург.

Клевская армия, не встречая сопротивления, разорила окрестности Буа-ле-Дюка (ныне Хертогенбош, также Герцоген-Буш) и захватила Гохштрате (ныне Хогстратен). Под угрозой оказался богатейший Антверпен, столица края. Укрепления Антверпена были в плохом состоянии, а войска из Фландрии большей частью были выведены на защиту Люксембурга. Надежда на вооружённых горожан и крестьян была слабой, но и отдавать город без боя было невозможно, и Антверпен готовили к осаде. Капитан-генералом назначили Корнелия Эспанция; расставляли посты и вооружали мещан; сожгли предместья, оставив без жилья очень многих; исправляли наспех укрепления: «Кто был из Клева, тех заставили присягнуть защищать город; а кто отказался, тех изгнали».

Вильгельм, герцог Оранский, собрал 3000 пеших и 500 конных, и 24 июля вывел их из Бреды на выручку Антверпену. Ван Россем, занимавший Гохштрате, проведал о том и вышел на перехват. Отряду Оранского нужно было пройти равниной близ Брасхата (Брескотто) и Экерена (Экера), и именно туда поспешил ван Россем, а опередив Оранского и заняв Брасхат, смог устроить для того ловушку в чистом поле, «где и солдата было не спрятать».

В поле близ Брасхата была небольшая рощица, и рядом ван Россем поставил 400 конных, присланных королём Дании, «все в чёрных доспехах, отчего прозваны были чёрными всадниками». За ними он поставил пехоту, которой приказано было стоять на коленях, а пики и знамёна склонить, а оружие положить наземь. Так ван Россем спрятал пехоту от Оранского, а тот пренебрёг разведкой и, увидев конницу, посчитал её не более чем отрядом, высланным мешать ему.

Герцог Оранский выслал против людей ван Россема лишь конный отряд под началом капитана Лубберто Турка, и его конники разрядили в датскую конницу пистолеты. Те же отступили в рощицу и, засев там, начали отстреливаться. Тогда Оранский направил к рощице и пехоту, но, лишь те успели вступить в бой, как с двух сторон из-за своего укрытия внезапно вышла пехота ван Россема и окружила пехоту Оранского и часть конницы. Оранский, не долго думая, бросился на прорыв в Антверпен с конными, кого смог собрать, а пехоту бросил. Впрочем, 2000 его солдат-новобранцев сложили оружие вовсе без боя.

Так 25 июля в 7 часов вечера герцог Оранский вошёл в Антверпен с весьма малым отрядом, чем немало удручил горожан. Герцог же, «духом ничуть не упав», принялся готовить оборону.

Клевская армия подошла и встала лагерем «почти на расстоянии пушечного выстрела» от города, и ван Россем вступил с горожанами в переговоры. Попытка взять Антверпен увещеваниями и хитростями не удалась. Ван Россем предложил сдать город королю Франции и королю Дании, обещая сохранение вольностей и прочего, но мещане ответили, что не знают иного господина, кроме императора Карла, и без его приказа никому оружному не откроют. В отместку войска ван Россема разрушили все мельницы близ Антверпена и выжгли окрестные поля, а из города их обстреливала артиллерия.

На следующий день (26 июля) в город пришёл отряд в 1200 пеших, присланных из Гентского края. Этот отряд в тот же день пополудни ходил на вылазку и пожёг оставшиеся целыми дома и хижины, «проливая слёзы над недолею их владельцев», но не желая оставить жилья врагу.

В конце концов, клевское войско не стало штурмовать Антверпен, возможно, также и потому, что взятие и неминуемый грабёж города непременно причинили бы огромный урон английским активам в Антверпене, которые оценивались в сумму до 800 000 золотых, а английский король всё ещё был ценным потенциальным союзником для короля Франциска. Злые языки поговаривали также, что ван Россем взял от мещан тайный откуп.

27 июля на рассвете клевские сняли лагерь и направились на Лувен, по пути всё грабя и сжигая; 3 или 4 августа они были близ города. Гарнизон в 500 с лишним солдат, высланный в Лувен вице-королевой, начал разбегаться, и ван Россем попытался запугать жителей и заставить их откупиться, дав провизию, большие пушки и много пороху, а также 80 000 золотых, но жители оказались отважнее или отчаяннее солдат и, запершись в городе, начали торг с ван Россемом, предлагая лишь 50 000, вино и провизию. Замысел ван Россема внезапно ворваться в город при получении откупа был сорван, и окончательно Лувен также пришлось оставить. Конечно, судьба городов послабее и различных селений была более печальной — огню и мечу предано было всё графство Намюр.

17 августа войско ван Россема двигалось на соединение с герцогом Орлеанским.

У фландрских берегов в августе действовали французские и датские корабли, перехватывая торговые суда.

Артуа

Графство Артуа было тогда в имперском владении и располагалось между французской Пикардией и имперской (испанской) Фландрией (среди значительных в XVI веке городов — Аррас, Ленс, Бетюн, Сен-Омер, Булонь).

Герцог Вандомский вошёл в Артуа в последние дни июля, но атаковал не сразу. 31 июля силы герцога ещё располагались близ Этапля, Монтуара и Эдина. Вечером 1 августа на укреплениях Эрдра был зажжён огонь и дан выстрел из пушки в знак начала войны между королём и императором.

Первым делом герцог забрал без боя оставленный имперскими отрядами Монтуар (здесь укрепления даже были не готовы), а укрепления приказал срыть. Далее, взяв в осаду Турнеем, он обстреливал замок 5–6 дней, хотя его защищали всего 50 солдат, которым придано было некое число местных крестьян. В то же время, на 7 августа под Турнеемом у герцога было 3000 пикардийцев, 3000 нормандцев и 2000 парижских пеших, а также 2000 конницы — войско, непригодное для больших штурмов. После того, как защитники Турнеема 7 августа сдались под условие ухода с добром, но без оружия, герцог приказал и этот замок срыть, а башни взорвать.

Замок Эперлек был взят войсками герцога 6 августа, а 300 «бургундцев» гарнизона, отказавшиеся сдаться, были перебиты. Прочие крепостцы сдавались без боя, и также были срыты. Таким образом, герцог со своей армией обошёл области Сен-Омер, Эр (Эр на Лиссе) и Бетюн, и нигде имперские войска не дали ему сражения, для чего у них не хватало людей; однако сам герцог не слишком искал сражения. Как писал противник герцога в Артуа граф Рё, он четыре дня с малыми силами стоял лагерем в виду лагеря герцога, в полутора лье (6–7 км), так что люди герцога могли слышать его барабаны — и ни разу не был трубой вызван на битву.

К 14 августа войска герцога Вандомского располагались лагерем близ Турнеема, Бренара, Ремингема и Монкова, и вели себя «будто ничего не боятся». 17 августа всё ещё велись работы по разрушению укреплений Турнеема, что требовало умения: взрыв, устроенный в тот день, не разрушил донжона и ещё некоторых частей крепости, и герцог, наблюдавший за взрывом, уехал недовольный, оставив приказ всё доделать. В тот же день разрушили минами Монтуар. Армия сняла лагерь и начала отходить, и герцог стал отпускать гарнизоны по местам. На этом отходе герцога вместе с двором чуть не захватили люди графа Рё, и он спасся лишь бегством через реку на лодке.

Продолжение следует: Война Габсбургов и Валуа 1542 года: главная королевская рать