«Все началось из-за нефти»: британский спецназ в Зеленых горах

Всё началось из-за нефти

«Всё началось из-за нефти», – так объяснил в ноябре 1958 года своим парням причину конфликта, в который им предстояло вмешаться, командир отряда «Дельта» 22-го полка Специальной воздушной службы (SAS) майор Джон Уоттс. Объяснение, конечно, весьма упрощённое, но в целом верное.

Оман в середине ХХ века представлял собой «страну, в которой остановилось время». В государстве на северо-востоке Аравийского полуострова не было ни дорог, ни машин, ни электричества, ни радио, ни телефонов, ни школ, ни больниц, а основным транспортом оставались ослы и верблюды. Суд – только средневековый, с отсечением рук и побиванием камнями. Налоги собирались по-прежнему: яйцами, дровами, ослами, верблюдами. Собирали их правящие городками и деревнями губернаторы-вали и шейхи кочевых племён, объединённых в две важнейшие племенные конфедерации – хинави и гафири.

С конца XIX столетия Оман был разделён. Побережьем (Султанатом Маскат) правил султан из Маската, внутренними районами страны (Оманом в узком значении) – имам из Низвы, духовный глава ибадитов, мусульманской секты, к которой принадлежало три четверти населения страны. Разделение было формально закреплено договором 1920 года, при этом в руках султана находилась внешняя политика страны.

Формально Оман был независимым, но за его пределами страну считали британским протекторатом. Юридически это было не так, ибо все договоры о дружбе, торговле и навигации, которые британцы заключали с маскатскими правителями на протяжении последних полутора веков, признавали Оман независимым государством.

При этом британцы платили султанам Маската субсидии, в Маскате жил британский политический агент, в армии и на гражданской службе султана верховодили британцы, а министром иностранных дел Омана был британец Нил Иннес. Британские интересы в Омане ограничивались парой авиабаз на пути в Индию и Юго-Восточную Азию – в Салале и на острове Масира. И нефтью.

Хотя султан Саид III бин Таймур, занявший трон в 1932 г., и окончил «Индийский Итон» (колледж Майо в Аджмере), был он архиреакционером, сравнимым со своим современником – йеменским имамом Ахмадом. Саид мечтал найти нефть (получив, таким образом, неограниченный источник доходов) и подчинить себе внутренние районы Омана.

Имамом ибадитов последние три десятилетия являлся Мохаммад ибн Абдалла аль-Ахиль, почти святой, обладавший непререкаемым авторитетом среди оманских племён. В конце 40-х здоровье престарелого имама ухудшилось, султан Саид стал зазывать племенных шейхов в Маскат и всячески обхаживать их, желая после смерти имама Мохаммада ликвидировать разделение страны.

Но к тому времени у султана Саида появился серьёзный соперник в деле влияния на племена внутренних районов Омана – саудовская королевская семья, вступившая в конфликт с маскатским султаном из-за пограничного оазиса Бурайми, в районе которого предполагалось наличие богатых нефтяных месторождений. И как за султаном Маската стояли британцы и британская «Ирак Петролеум Компани», так и за саудовскими правителями были США и американско-саудовская нефтяная компания АРАМКО.

Щедрыми дарами саудовцы сделали своими союзниками глав обеих племенных конфедераций Омана – гафири (Сулейман ибн Химьяр аль-Набхани) и хинави (Салих ибн Иса аль-Харитхи), а также авторитетов рангом пониже, вроде вали (наместника) Рустака Талиба ибн Али аль-Хинаи.

В мае 1954 года имам Мохаммад умер. Новым имамом был избран тот, кого он назвал своим преемником – Галиб, брат Талиба. Практически сразу, с подачи саудовцев и троицы их союзников, он вступил в конфликт с султаном Саидом. Как и следовало ожидать, из-за нефти.

Нефть в Омане ещё в 1920-х искал знаменитый д’Арси, первооткрыватель нефти иранской. В 1937-м султан дал британской компании «Ирак Петролеум Ко.» лицензию на поиск и разработку нефти. В 1948-м на основе данных воздушной разведки британские геологи предположили наличие нефти в Джебель Фахуд (Леопардовых горах) в сердце Оманской пустыни.

В июне 1954-го, договорившись с местным племенем дероо (которые были суннитами, поэтому власть имама ибадитов не признавали), геологи разбили лагерь в Фахуде. Охраняло лагерь военное подразделение из местных с британскими офицерами, сформированное на деньги нефтяной компании – Полевые силы Маската и Омана.

Объединение Омана

Имам Галиб протестовал, считая, что право на добычу нефти во внутренних районах страны принадлежит ему, а не султану. Султан Саид придерживался иного мнения. В результате племена, признававшие власть имама, атаковали оазисы суннитов-дероо.

В ответ в конце октября 1954-го Полевые силы Маската и Омана без боя захватили Ибри, через который шёл главный караванный путь в Саудовскую Аравию. Тогда имам Галиб разорвал договор 1920 года, 25 ноября 1954 года провозгласил независимость Омана и обратился за членством в ООН и Лигу арабских государств (ЛАГ).

Силы султана в тот момент включали, помимо отрядов нефтяной компании, Маскатский полк дворцовой гвардии, традиционно формировавшийся из белуджей (порт Гвадар в Белуджистане был владением султана до 1958 г.) и «Батына Форс» в Сохаре – главном порту на севере страны. Командовал султанской армией британский подполковник Колин Митчелл, долго служивший в палестинской полиции и бегло говоривший по-арабски.

13 декабря 1955 года Полевые силы Маската и Омана всего с одним выстрелом захватили Низву. Имам Галиб, не получивший вовремя поддержку от ибн Химьяра, в городской мечети публично отказался от имамской власти и затем уехал в родную деревню Билад-Сайт. 15 декабря после короткого боя «Батына Форс» захватили Рустак, командовавший в Рустаке Талиб бежал в Саудовскую Аравию.

Султан Саид находился в своей южной столице Салале. Узнав о победе, он направился в Низву, по дороге посетив нефтяников в Фахуде (нефть там найдут только в 1964-м). 22 декабря 1955 г. в Низве султан объявил об упразднении договора 1920 года и восстановления единства страны. Таким образом, к концу 1955 года Оман был замирён и объединён под властью султана Саида III.

Но не все его противники сдались. Бывший имам Галиб и глава племенной конфедерации гафири Сулейман ибн Химьяр выразили покорность султану и, получив прощение, вернулись в родные края. Глава конфедерации хинави Салих ибн Иса тоже хотел покориться, но опоздал на встречу к султану в Салаль.

Восстание

По прибытию в Салаль Салиху передали записку султана, где ему советовали «бежать на край света в Россию». Салих послушался и отбыл на Занзибар, откуда улетел в Каир. И до России в своих многолетних странствованиях он в итоге тоже доберётся. Пока же в Каире Салих встретился с братом имама Талибом. Так родилось оманское национально-освободительное движение. Радио Каира развернуло шумную пропагандистскую кампанию против «британской марионетки» султана Маската. Талиб создал под Даммамом лагерь «Армии освобождения Омана», куда вербовал оманцев, работавших в Саудовской Аравии. Саудовцы щедро снабжали его деньгами и оружием американского производства.

В марте 1957 г. первая группа из 70 повстанцев под командованием Ибрахима бин Исы, брата Салиха, высадилась на побережье Шаркия южнее Маската. Султан вступил с повстанцами в переговоры и обманом смог в конце мая захватить Ибрахима, брошенного в подземелье старого португальского форта Джалали в Маскате, – оттуда его, сошедшего с ума, выпустит только в 1970 г. новый султан Кабус.

Но восстание только разгоралось. 14 июня 1957 г. на побережье Батыны высадились две группы по сотне повстанцев под командованием самого Талиба. Они направились в Билад-Сайт – деревушку на склоне гор Хаджар и, разыскав тихо жившего в деревне на султанскую пенсию Галиба, снова провозгласили его имамом.

Армия султана состояла к тому моменту из Маскатского полка (120 человек), «Батына Форс» (200 человек) и переименованных 1 марта 1957 г. в Оманский полк бывших Полевых сил Маската и Омана (300 человек).

Оманскому полку было приказано подавить восстание в зародыше. 7 июля он пошёл на штурм Билад-Сайта при поддержке артиллерийского огня пары 75-мм пушек Киплинга – боеприпасы к этим реликтам времён бурских войн имелись только в Имперском военном музее в Лондоне. Взять деревню войска не смогли, в тылу восстало несколько племён, и полк был вынужден отступать по узкому каньону к морю.

Союзное племя йаман не пришло на помощь, и отступление Оманского полка под атаками кочевников обернулось полным разгромом. Все «Лендроверы» и тяжёлое оружие были брошены, большинство солдат разбежалось, лишь небольшая группа с британскими офицерами вернулась в лагерь Фирк, после чего полк пришлось распустить.

В разгар этих событий, в ночь на 13 июня, из Маската бежал Сулейман ибн Химьяр, которого в мае, в связи с обострением обстановки, султан пригласил «в гости». Собрав ополчение родного племени бени-риам, он разгромил около Тануфа отряд брата султана и наместника внутренних районов Тарика. Тарик был ранен и спасся бегством в Маскат. После этого в Маскат бежал, прихватив казну, и губернатор Низвы Ахмад ибн Мухаммад аль-Харитхи, племянник каирского изгнанника Салиха.

Талиб и Галиб без боя въехали в Низву. Повсюду над внутренними районами Омана красные флаги султана сменились белыми флагами имама.

Авиаудары по белым флагам

16 июля 1957 г. султан Саид официально обратился к Британии за военной помощью. 22 июля о просьбе доложил палате общин министр иностранных дел Селвин Ллойд. По его мнению, просьбу надо было удовлетворить по причине того, что «диссиденты получают помощь из-за пределов султаната», а также из-за необходимости защитить британских граждан, ищущих нефть в Фахуде.

Дебаты были вялые, хотя лейбористы опасались «второго Суэца», а левый Тони Бенн даже сравнил британское вмешательство в подобные события в Омане с «русской интервенцией в Венгрии» 1956-го. При обсуждении обнаружилось отсутствие формально закреплённого на бумаге британского обязательства помогать султану. Но Селвин Ллойд объяснил, что это не является основанием отвергнуть просьбу о помощи:

«Различия между формальными обязательствами и обязательствами, проистекающими из длительных дружественных отношений, трудно понятны местным правителям и жителям. Если мы потерпим неудачу на одной территории, то дадим хорошую почву антибританской пропаганде наших врагов утверждать, что Правительство Её Величества не хочет или не может помогать своим друзьям».

Гораздо больше депутатов британского парламента заинтересовало, какая же это конкретно страна «угрожает безопасности наших друзей на Аравийском полуострове». Министр Ллойд отверг любые намёки на США. В дальнейшем британские официальные лица всегда решительно отвергали «необоснованные слухи» о том, что повстанцы вооружены американским оружием.

В Шарджу были переброшены из Бахрейна и Кении две роты полка Камеронских горцев под командованием подполковника Данкана Картер-Кемпбелла, а также взвод броневиков «Феррет» 15-го/19-го гусарского полка. В Шардже был развёрнут и штаб операции во главе с командующим британскими силами на Среднем Востоке вице-маршалом авиации Лоуренсом Синклером.

К операции привлекли все три эскадрона Скаутов Договорного Омана (Договорный Оман — третья часть исторического Омана, находившаяся под прямым британским владычеством, а ныне известная как Объединённые Арабские Эмираты) во главе с полковником Чарльзом Лесли Картером – около тысячи местных солдат во главе с сотней британских офицеров и сержантов.

24 июля 1957 г. Королевские ВВС из Адена и Шарджи начали налёты на населённые пункты, поднявшие белый флаг имама. Бомбардировщики «Шеклтон» 37-й эскадрильи из Адена бомбили дороги и источники, деревни обстреливали НАРами и из пушек десять реактивных истребителей «Веном» 8-й и 249-й эскадрилий, переброшенные в Шарджу из Адена и Найроби. Лёгкие самолёты «Пемброк» летали с громкоговорителями, призывая сторонников имама сдаваться. Повстанцы жаловались, что громкоговорители барахлили, и им было плохо слышно. А британские пилоты жаловались, что у них проблемы с психикой из-за того, что приходиться стрелять по белым флагам.

Пустынный блицкриг

Действия авиации оказались малоэффективными, и 4 августа 1957 г. вице-маршал Синклер объявил о начале наземной операции. Общее командование ею осуществлял бригадир Джим Робертсон из гуркхской бригады.

Главные силы – все три эскадрона Скаутов Договорного Омана, рота «Дельта» камеронцев, взвод 15-го/19-го гусарского полка и рота Северного пограничного полка (так были переименованы «Батына Форс» из состава султанской армии) – сосредоточились в лагере нефтяников в Фахуде. Командовал ими полковник Картер. Вспомогательный отряд в составе Маскатского полка и подразделения Королевских инженеров, сопровождаемые полусотней британских морпехов, под командованием подполковника Фрэнка Хога наступал от Маската. Каждый отряд сопровождало несколько сот бойцов верных султану племенных ополчений.

6 августа 1957 г. две колонны грузовиков и «Лендроверов» покинули Фахуд и Маскат, чтобы соединиться в столице имама, Низве. Операция проходила в самый разгар жаркого сезона, так что ежедневно приходилось эвакуировать солдат, свалившихся от тепловых ударов. С сопротивлением повстанцев были определённые проблемы – колонна Хога так никого и не встретила.

Силы Картера столкнулась с повстанцами только у деревни Фирк – там, где дорога на Низву из пустыни входила в горы. Они постояли пару дней лагерем у Фирка и изучили обстановку, после чего в ночь на 10 августа камеронцы поднялись на господствующий над деревней холм и на рассвете ударили сверху в спину защитникам деревни, которых одновременно в лоб атаковала рота скаутов. Повстанцы бежали, оставив на поле боя три десятка тел, потери нападающих состояли из 1 убитого и 4 раненых.

11 августа обе колонны соединились в деревне Биркат-аль-Мауз в десятке километров восточнее Низвы и на другой день без боя вступили в саму Низву. В последующие дни были заняты окрестные городки. Силы повстанцев во главе с Талибом, имамом и Сулейманом ибн Химьяром ушли в горы. Британский военный министр Дункан Сэндс прилетел в Бахрейн и поздравил командование с успешной операцией, которая обошлась казне всего в 270 тысяч фунтов. К концу августа все британские части, кроме гусар, вернулись в места постоянной дислокации. В Омане остались только местные войска, блокировавшие горный массив, в котором укрывались повстанцы – Джебель-Ахдар.

Затянувшаяся осада Зелёных гор

Джебель-Ахдар представлял собой природную крепость, которую последний раз удалось взять персам в 1265 году. Название «Джебель-Ахдар» переводится как «Зелёные горы». Представляли они собой горное плато размером 20 на 30 километров, окружённое пиками высотой до трёх километров (среди которых и высшая точка Омана Эш-Шам). Внутрь него вели всего несколько труднопроходимых троп, легко перекрывавшихся небольшими силами повстанцев. Благодаря высокому уровню осадков, на плато развито земледелие – отсюда и название «Зелёные горы».

Плато обороняли до 300 тренированных и хорошо вооружённых бойцов Армии освобождения Омана. Блокировали Джебель-Ахдар 800 солдат – Северный пограничный полк, Маскатский полк и эскадрон Скаутов Договорного Омана при поддержке племенного ополчения и взвода «Ферретов» (4 броневика во взводе) – 15-й/19-й гусарский полк сначала сменил 13-й/18-й гусарский полк, а затем лейб-гвардия.

Блокада большого успеха не имела из-за низкой надёжности местных (бакшиш открывал любую дорогу), так что путь доставки подкреплений, оружия и боеприпасов из Саудовской Аравии перекрыть не удалось. Налёты 8-й эскадрильи «Веномов» и обстрелы плато парой 5,5-дюймовых пушек султанской армии большого результата не имели.

После нескольких месяцев затишья повстанцы с марта 1958 г. стали активно делать вылазки с плато, обстреливали патрули, минировали дороги, на которых регулярно подрывались «Лендроверы», грузовики и «Ферреты». Потери приносил и тяжёлый климат: двое британцев умерли после тепловых ударов.

30 августа 1958 г. один из «Веномов» не вернулся в Шарджу, самолёт разбился (видимо, из-за проблем с двигателем – британцы жаловались на песок на аэродроме в Шардже), и пилот флай-лейтенант Оуэн Уоткинсон погиб. К слову, согласно официальным документам Королевских ВВС, самолёт разбился в Адене.

Патовая ситуация затягивалась. В январе 1958-го Маскат посетил заместитель министра обороны Джулиан Эмери, в июле султан Саид посетил Лондон, 25 июля было подписано соглашение о военно-техническом сотрудничестве. Предусматривались военные субсидии, поставки вооружения, направление тренировочного взвода Королевских морпехов для подготовки султанской армии, а также 23 британских офицеров на службу в армию, вдобавок к 14 британцам, уже служившим султану по частным контрактам.

1 августа 1958 г. новым командующим султанской армии по протекции своего друга военных лет Джулиана Эмери стал британский военный атташе в Стокгольме полковник Королевской конной гвардии («Блюз энд Ройалс») Дэвид Смайли. Полковник Колин Максвелл стал его заместителем, полковник Уотерфорд – министром обороны Омана, полковник Хью Боустид – министром экономического развития (он отвечал за помощь по гражданской линии), а Нил Иннес продолжал оставаться министром иностранных дел Омана. При таком составе руководства государства, конечно, неудивительно, что никто в мире не верил в «независимость» Омана.

Назначение 44-летнего блестящего офицера-конногвардейца могло показаться ярким примером непотизма, ибо о другой стороне жизни это человека, которого его друг, знаменитый писатель и путешественник Патрик ‘Падди’ Фермор, как-то метко назвал «лейтенантом Джекилом и капитаном Хайдом», в то время широкая публика мало что знала.

Младший сын баронета Джона Смайли, по материнской линии происходящий из знаменитого дворянского рода де Креспиньи, получил два Военных креста в годы Второй мировой войны за различные спецоперации в составе УСО. Палестина, Сомалиленд, Сирия, Албания, Таиланд, Греция, снова Палестина и теперь – Оман.

Отряд «Дельта» Special Air Service в горах Омана

Изучив обстановку на месте, полковник Смайли пришёл к выводу, что одной блокадой с мятежниками покончить нельзя. Надо штурмовать Джебель-Ахдар – это он и объяснил прибывшим в Шарджу заместителю министра обороны Кристоферу Соамсу и директору пехоты генерал-майору Сесилю Фэйрбанку. С точки зрения Смайли, из-за сложных природных условий обычные пехотные части для операции не годились – требовались парашютисты или Special Air Service (SAS).

В Лондоне Форин Офис был решительно против посылки регулярных подразделений, но в итоге согласился, что немного (не более пары батальонов) можно всё-таки послать – с условием, чтобы всё было тихо, без больших потерь, и чтобы британские военные убрались из Омана к апрелю 1959-го, когда оманский вопрос будет обсуждаться в ООН.

Начальник оперативного департамента генштаба генерал Хэмилтон выступил с идеей парашютного десанта на плато, но она была отвергнута – потери планировались не менее 20%, да и в секрете такое не утаишь.

Работавший в оперативном департаменте капитан Фрэнк Китсон (ещё не снискавший лавры главного британского теоретика контрпартизанских операций) предложил послать нескольких оперативников SAS, хорошо говорящих по-арабски, чтобы они сформировали из перебежчиков и пленных повстанцев группы, которые проберутся на плато и убьют Талиба, Галиба и ибн Химьяра. Генералу Хэмилтону идея Китсона понравилась, но он предложил не заморачиваться с подготовкой местных – пусть эти оперативники SAS сами проберутся на плато и убьют лидеров повстанцев.

Командиру 22-го полка SAS подполковнику Энтони Дину-Драммонду такое использование его подразделения было не по душе. В годы Второй мировой лейтенант Дин-Драммонд был в первом составе коммандос, из которых позднее возникла SAS. В феврале 1941-го он участвовал в неудачном рейде в Италию (операция «Колизей»), попал в плен, смог бежать и через Швейцарию и Францию вернуться на родину. Затем в составе 1-й парашютной бригады Дин-Драммонд участвовал в операции «Маркет-Гарден», снова попал в плен и снова бежал, после войны служил в парашютном полку. После нескольких лет работы инструктором в Сандхёрсте, в 1957-м, 40-летний подполковник был назначен командиром 22-го полка SAS.

Министерство обороны поручило Дин-Драммонду и Китсону изучить ситуацию на месте и «что-нибудь путное придумать». В Маскате их встретил Смайли. Проведя около недели в окрестностях Джебель-Ахдар, троица выработала план, который был одобрен в Лондоне в конце октября 1958 г.

Предлагалось перебросить в Оман силы в размере одного отряда SAS, одного эскадрона лейб-гвардии и подразделения Королевских сигнальщиков – всего порядка 300 человек. Они должны были начать патрулирование окрестностей Джебель-Ахдар с устройством засад и уничтожением живой силы повстанцев, производящих вылазки из своего укрытия, попутно изыскивая возможности физически уничтожить лидеров мятежников.

Из Лондона Дин-Драммонд вылетел в Куалу-Лумпур, откуда направился на север в джунгли – последние шесть недель отряд «Дельта» патрулировал тайскую границу. Через Аден отряд был переброшен в Маскат и 20 ноября 1958 г. прибыл в Байт-аль-Фалудж, главную базу султанской армии в 10 километрах от Маската.

Отряд «Дельта» насчитывал 80 спецназовцев. Командовал им 29-летний капитан Джон Уоттс из Королевских Ольстерских стрелков. Он вырос в Индии, служил в парашютном полку, попал в SAS в 1955-м, успев поучаствовать в конфликтах в зоне Суэцкого канала, Малайе и на Кипре. Отличали его эксцентричность и чувство юмора, а также любовь к экспериментам – в Малайе он долго пытался заменить самолёты для доставки припасов спецназовцам в джунгли слонами.

После нескольких дней акклиматизации, подготовки снаряжения и купания в море SASовцы отправились к Джебель-Ахдар. Майор Уоттс с 18-м и 19-м взводами разместился в деревне Тануф западнее плато. 16-й и 17-й взводы под командование капитана Рори Уолкера, откомандированного из отряда «Альфа», отправились на север в Аваби, где на второй неделе ноября патруль Маскатского полка под командованием майора Тони Харта обнаружил неохраняемую тропу наверх.

Поднявшись на плато, спецназовцы установили передовой лагерь Кассино в местности Акбат ад-Дуфар. Но вот дальше на плато продвинуться было проблематично – единственный путь пролегал по неширокому скалистому гребню, перегороженному сдвоенной вершиной, прозванной британцами Сабрина. Кассино находился на северном краю плато, противоположном от бывших основными оплотами повстанцев деревень Хабиб, Сайк и Шараджах на южном краю.

SASовцы, вооружённые самозарядными винтовками L1А1 (SLR) и пулемётами «Брен», в случае необходимости поддерживаемые 2,5-дюймовыми миномётами, начали патрулирование и изучение троп, ведущих на плато, устраивали на этих тропах ночные засады в попытке подкараулить спускавшихся с плато повстанцев.

В разгар зимы в горах было по-настоящему холодно, да ещё периодически случались ливни, порой заряжавшие на пару дней без перерыва. Спецназовцы, сидя в засадах, кутались в самодельные пончо из парашютного шёлка и подкрепляли силы горячим чаем, смешанным с ромом. На острых скалах армейских ботинок хватало не больше чем на 10 дней. В целях конспирации спецназовцы носили чёрные береты Королевских связистов.

Арабских союзников привлекали по минимуму – постоянные утечки информации и прочее не располагали к опоре на них. Больше всего SASовцев удивила привычка арабов стрелять, совершенно не целясь. Объясняли местные это так: «Если Аллаху будет угодна смерть моего врага, то он сам направит мои пули в цель».

Первые потери отряд Special Air Service понёс уже 28 ноября 1958 г. – рано утром во время патрулирования на гребне над Тануфом снайпером был застрелен капрал ‘Дюк’ Свинделл, последним получивший Военный крест во время малайской кампании. Опыт десятилетней войны в малайских джунглях с видимостью в лучшем случае в десяток метров не слишком годился в горах, где всё было прекрасно видно на расстоянии километров. После первой потери спецназовцы предпочитали действовать ночью.

В ночь на 30 ноября случился самый крупный бой – 18-й взвод под командованием капитана Питера де ла Бильера (знаменитого в будущем DLB, командующего британскими войсками во время «Бури в пустыне» 1991 года) столкнулся с полусотней повстанцев, спускающихся к Тануфу. Интенсивная перестрелка продолжалась всю ночь, на рассвете под прикрытием огня прилетевших «Веномов» спецназовцы отступили без потерь. Было убито около двух десятков повстанцев – позднее выяснилось, что отрядом командовал сам Талиб, который не пострадал.

После ещё пары столкновений, потеряв несколько десятков человек, повстанцы просто перестали спускаться вниз – минная война на дорогах прекратилась. Но и спецназовцы не могли подняться наверх по тропам, которые повстанцы блокировали пулемётными гнёздами, хорошо укрытыми в пещерах.

На Рождество 1958-го отряд «Дельта» вернулся в Байт-аль-Фалудж.

Штурм

1 января 1959 г. в Маскат прилетел Дин-Драммонд. После совещания с полковником Смайли и майором Уоттсом было решено перебросить ещё один отряд SAS и начать подготовку к штурму плато. 12 января в Оман из Малайи прибыл отряд «Альфа» под командованием 36-летнего майора Джонни Купера, одного из «отцов-основателей» SAS. Когда весной 1940-го 19-летним капралом он присоединился к Шотландской гвардии, то попал в подразделение, которым командовал 25-летний лейтенант Дэвид Стирлинг. Так что вся боевая биография Купера оказалась связана с SAS и в годы Второй мировой войны, и в послевоенное время.

Отряд «Альфа» получил пять дней на акклиматизацию, которую проводила на северной стороне Джебель-Ахдар, в Аваби и лагере Кассино. В то же время Дин-Драммонд в компании с Уоттсом и Купером облетал Джебель-Ахдар на «Пемброке», в поисках пути на плато, неохраняемого повстанцами.

Такой путь в итоге был найден – вёл он с запада, от деревни Камах. Подъём по крутым склонам приводил на вершину Пирамида, откуда по естественному скальному «мосту», разделявшему верховья двух вади, можно было пройти к вершине Биркан на краю плато, прямо над деревней Хабиб в самом сердце Зелёных гор.

Британцы пришли к выводу, что данный подъём можно одолеть за одну ночь – с первыми лучами солнца SASовцы должны быть на вершине Биркан. Из-за сложности маршрута подниматься желательно было в полнолуние. Ближайшее ожидалось в конце января — на него и запланировали атаку. До последнего момента операция оставалась под вопросом: пару дней шли ливни, над Джебель-Ахдар нависли плотные облака, делавшие невозможным любые полёты авиации, и лишь на рассвете 25 января 1959 г., наконец, распогодилось.

К тому времени британцы активно проводили отвлекающие мероприятия. Через погонщиков ослов начальник разведки оманской армии майор Малколм Деннисон пустил слух, что собирается большой караван, чтобы подняться на плато с севера. На северной стороне демонстративно патрулировали части Северного пограничного полка и Скаутов Договорного Омана, было призвано до 600 ополченцев из лояльных султану племён.

Наконец, утром 25 января с севера была предпринята отвлекающая атака. После того как «Шеклтоны» и «Веномы» нанесли удар по северной части плато, три взвода отряда «Альфа» SAS под командованием капитана Тони Джипса за 40 минут поднялись из лагеря Кассино на вершину Сабрина и вступили в бой с противником, укрывшимся во время авианалёта в пещерах. После получасовой перестрелки повстанцы отступили, оставив три тела на поле боя. У британцев был ранен гранатой рядовой Райт, у капитана Джипса в бою заклинила винтовка, и его спасло только то, что капрал Слэйтер успел застрелить араба, появившегося на скале над ним.

Сабрина была взята, в 2 часа дня британцы спустились вниз, оставив на вершине 4-й взвод отряда «Альфа». Сгущались сумерки, когда после 14-часового отсутствия отряд вернулся в лагерь в Тануфе, где майор Купер и капитан Джипс встретились с подполковником Дин-Драммондом и майором Уоттсом – отряд «Дельта» весь день занимался «агрессивным патрулированием» в районе Тануфа, обстреливая главную тропу, ведшую на плато с юга.

Надо отметить, что капитан Джипс высказал командиру неудовольствие – с его точки зрения, лёгкость взятия Сабрины позволяла нормально развивать штурм плато с севера, не занимаясь сомнительными экспериментами в области боевого скалолазания. Но Дин-Драммонд не отступил от изначального плана действия.

Чтобы ещё больше запутать повстанцев, накануне весь день пятитонные грузовики совершали рейсы из Тануфа по Вади Камах к Аваби и обратно. Поэтому когда в темноте грузовики снова проехали по Вади Камах, доставив SASовцев к началу подъёма, особого внимания повстанцев это не привлекло.

Около 20:30 25 января 1959 г., стараясь соблюдать тишину, спецназовцы начали подъём на Джебель-Ахдар. Впереди шёл отряд «Дельта» во главе с майором Уоттсом и капитаном де ла Бильером, следом – отряд «Альфа» с Дин-Драммондом и Купером, сопровождаемый ротой Северного пограничного полка во главе с капитаном Джоном Кларком.

Каждый SASовец нёс рюкзак «Берген» со спальным мешком, свитером, контейнером с галлоном воды, рационом на двое суток, 100 патронами, парой гранат, комбинезоном парашютиста, сменой одежды, столовыми и кухонными принадлежностями – в итоге (вместе с оружием) нагрузка составляла около 40 килограммов на человека.

Около полуночи достигли вершины Пирамида. В это время с другого края плато раздались звуки стрельбы – 4-й взвод, оставленный на Сабрине, как и планировалось, открыл огонь из пулемётов и минометов, отвлекая повстанцев. На Пирамиде выяснилось, что напрямую по естественному «мосту» к Биркану пройти невозможно. Надо было спускаться на 200 метров вниз, в верховья Вади Сумаит, и уже оттуда подниматься на те же 200 метров вверх на Биркан – и всё это лазаньем по крутым скалам вверх-вниз.

К пяти часам ночи передовые два взвода во главе с Уоттсом и де ла Бильером – 22 спецназовца – спустились к началу подъёма на Биркан. Время явно поджимало. Уоттс приказал своим парням снять «Бергены», оставив при себе только оружие и разгрузочные пояса, и подниматься дальше налегке.

Они успели вовремя – в 06:45, когда раздалась «сладкая музыка авиадвигателей» трёх «Валлетт», прилетевших для сброса припасов на плато. Радость Уоттса омрачило открытие, что дымовые гранаты остались в брошенных внизу рюкзаках, но выход нашли – подожгли обычные фланелевые платки, пропитанные ружейной смазкой. Колонна белого дыма была хорошо видна в утреннем небе – и 15 секундами позднее вниз ушли 9 контейнеров с припасами. Как написал в официальном рапорте Дин-Драммонд, сброс был проведён с «максимально возможной точностью».

Около 7 утра проснулись повстанцы, из пещер был открыт огонь по другим частям, продолжавшим подъём. Тут SASовцы и понесли единственные потери во время штурма. Пуля снайпера угодила в рюкзак рядового Альфа Картера, вызвав детонацию находившейся в рюкзаке гранаты «Энерга». В результате взрыва гранаты Картер и шедшие следом рядовые Хаммер и Бембридж были тяжело ранены. Флай-лейтенант Мартин проявил чудеса пилотажа, чтобы посадить свой «Сикамор» и вывезти раненых, но в итоге Картер и Бембридж умерли, доведя число потерь SAS в ходе Оманской операции до трёх убитых.

Радио Каира на другой день сообщило, что «тысячи британских парашютистов были убиты в ходе неудачного штурма Джебель-Ахдар».

Спецназовцы вели ответный огонь, дымовыми гранатами указывали цели периодически прилетавшим «Веномам». К середине дня наверх поднялись лейб-гвардейцы, неся на себе снятые со своих «Ферретов» 7,92-мм пулемёты BESA, каждый из которых весил 25 кг.

К 3 часам дня стрельба стихла, и повстанцы растворились. В течении следующей недели SASовцы вместе с оманским Северным пограничным полком патрулировали плато, захватили тайники с большими запасами оружия американского производства и документы повстанцев. Из них стало известно, что на Джебель-Ахдар с Талибом находился десяток саудовских военных советников, но никого из них, как и других главарей повстанцев, схватить не смогли.

Итоги

Пару недель Талиб, Галиб и ибн Химьяр скрывались в домах своих сторонников в Шараджахе, после чего с ближайшими сподвижниками добрались до побережья и морем уплыли в Саудовскую Аравию. Как-то в двери дома, где они скрывались, постучался патруль Северного пограничного полка и поинтересовался: «Имама у вас нет?». Хозяин дома, не открывая двери, ответил, что клянётся Аллахом, что нет. Патруль вежливо попрощался и ушёл.

SASовцы 5 февраля вернулись в Низву, на плато Джебель-Ахдар был размещён постоянный гарнизон Северного пограничного полка, в Сайке устроен полевой аэродром для его снабжения, а полковник Максвелл назначен военным губернатором Джебель-Ахдара. Зелёные горы были умиротворены. Но весть о победе в Джебель-Ахдар не сразу дошла до британской публики из-за соблюдавшегося вокруг операции режима секретности.

В течение 1958 года раз в несколько месяцев министра обороны в палате общин депутаты спрашивали о привлечении Королевских ВВС к операциям в Омане. Министр Данкан Сэндс неизменно отвечал, что самолёты Королевских ВВС оказывают поддержку султанским силам в борьбе с повстанцами Джебель-Ахдар. Кроме них, в Омане есть только «британские военные специалисты, помогающие в реорганизации султанской армии». В принципе, ситуация в Омане спокойная – несколько десятков повстанцев сидят в глухих горах и особо никому не мешают. Говорите, что-то там по Радио Каира передали? Ну, господа, вы же вменяемые люди – россказням про авианосец, тысячу боевых самолётов и 150 тысяч военных, якобы брошенных Британией в Оман, даже читатели коммунистической «Дэйли Уоркер» на трезвую голову не верят.

Молчание было прервано в июне 1959 г. с публикацией «Таймс» и «Санди Таймс» подробных рассказов о «трудной и успешной недавней операции в Джебель-Ахдар», когда в результате применения SAS за три месяца удалось покончить с восстанием, продолжавшемся четыре года. «Таймс» назвала операцию «блестящим примером экономии в применении силы и траты денег налогоплательщиков».

30 июля 1959 г. лейборист Филипп Ноэль-Бейкер констатировал в палате общин, что о последних операциях в Омане «граждан Великобритании не дезинформировали – им просто ничего не сообщили». Отвечая на его запрос, заместитель министра обороны Хью Фрэйзер изложил ход военных операций в Омане в последние 4 года, впервые официально сообщив, что с декабря 1958-го по февраль 1959-го до 300 британских военных из лейб-гвардии и SAS, при участии Королевских ВВС, «оказали поддержку султанской армии в очистке от повстанцев Джебель-Ахдар», и данная «блестящая операция успешно завершилась при незначительных потерях с британской стороны».

Чуть позднее, отвечая на запросы уже правых консерваторов Джона Биггса-Дэвисона и Энтони Кершоу, сам премьер-министр Макмиллан заверил, что отличившиеся в операциях в Джебель-Ахдаре британские военные будут награждены. Уоттс и де ла Бильер за операцию в Джебель-Ахдаре получили Военные кресты.

Главным же итогом операции стало сохранение SAS. Война с коммунистическими повстанцами в Малайе заканчивалась, и над службой снова нависала угроза ликвидации, как и после завершения Второй мировой.

Летом 1958 г. министерство обороны неофициально предупредило Дин-Драммонда, что весной 1959 г. 22-й полк SAS вернётся в Британию, где будет «законсервирован» в форме подразделения Территориальной армии. Когда в середине марта 1959 г. спецназовцы прилетели из Бахрейна на родину, личный состав полка был распущен по домам «до дальнейших указаний». Именно в эти три месяца в кулуарах военного ведомства решалась судьба SAS, и операция в Джебель-Ахдар стала решающим аргументом «за». 16 июня 1959 г. личный состав 22-го полка SAS был собран в лагере Меребрук в Малверне. С тех пор его история не прерывалась.

Де ла Бильер позднее писал, что Оман стал «поворотным пунктом в истории SAS… он дал службе новую жизнь».

Деятельность Талиба и компании тоже не прекратилась – через несколько лет их усилиями начнётся восстание на южном конце Омана, в Дофаре. И к его подавлению в 70-е снова будет привлечена Special Air Service. Но это уже совсем другая история…