Жертва гения Франсуаза Жило: выжить с Пикассо

К моменту встречи с Пабло Пикассо Франсуаза Жило была вполне сложившейся личностью — ей исполнился всего лишь 21 год, Пикассо — 61. Отец Франсуазы был успешным предпринимателем, работавшим в агрохимической промышленности. Мать замечательно рисовала и прекрасно владела акварельной техникой. Именно она стала первой учительницей своей талантливой дочери. Будучи ярой противницей карандаша и ластика, она учила Франсуазу писать сразу акварелью для того, чтобы та делала как можно меньше ошибок. В тринадцать лет девочка стала брать уроки у учительницы своей матери, м-ль Мюж, годом позже познакомилась с керамикой, а в пятнадцать лет стала заниматься у художника-гравера Жака Бердоли.

Деспотичный папа Эмиль мечтал видеть свое единственное дитя юристом, к тому же он всегда мечтал о сыне… Он заставлял Франсуазу заниматься спортом, летом брал на морские прогулки под парусом, а зимой — на охоту. По настоянию отца Франсуаза даже была вынуждена переучиться и стать правшой, отчего прекрасно владела обеими руками. Эмиль выбирал для нее книги, руководил домашним образованием — в шесть лет девочка уже прекрасно знала греческую мифологию. Он сделал дочь бесстрашной, твердой и целеустремленной — что она и продемонстрировала отцу несколько позже.

Жило училась в Сорбонне, получила степень бакалавра философии в Британском институте в Париже и степень бакалавра по английской литературе в Кембридже. Но дальше план родителя дал осечку: 1939 году отец отправил Франсуазу в юридическую школу в Ренн, но та скандалила и, хотя и сдала письменный экзамен по праву, устный — провалила. В конце концов, упрямица оставила учебу, чтобы посвятить жизнь искусству, в чем ее поддержали и ее близкая подруга детства, художница Женевьева Алико, и мать, и бабушка.

Выросшая в спартанских условиях Франсуаза до пятнадцати лет не придавала большого значения внешнему виду, отчасти потакая отцу, всегда хотевшему сына. Подруга Женевьева, разделявшая страсть девушки к искусству, дразнила Франсуазу «пажом». Но, как писал их общий друг, художник Клод Блейни, «…вместе… они источали некую мистическую энергию: Франсуаза, более деятельная, бойкая, с резким голосом и лихим темпераментом и Женевьева, куда более женственная, и более гармоничная — телесно и духовно». Женевьева училась у Аристида Майоля, а Франсуаза — у венгра Эндре Розда, переехавшего в Париж в 1938 году. Именно Розда, друживший с Максом Эрнстом и Джакометти, Марией да Силва и Пикассо, научил Франсуазу пониманию абстракционизма. Тем не менее «Герника» Пикассо на подруг впечатление не произвела — обе посчитали ее скорее политическим жестом, нежели великим произведением искусства.

Во время Второй мировой семья Жило осталась в оккупированном Париже. Франсуаза очень горевала, когда ее ранние работы погибли во время бомбежки — снаряд угодил в грузовик с пожитками семьи, которые отец хотел вывезти из столицы. Однако молодость брала свое: вместе с Женевьевой они продолжали заниматься живописью, мечтали о собственной выставке и с тревогой наблюдали за происходящим — многие из их друзей были участниками Сопротивления. В 1943 году отец Жило помог учителю дочери, Эндре Розда, оформить документы для возвращения на родину, в Венгрию — тот наотрез не желал обозначать свое еврейское происхождение ношением желтой звезды Давида и мог угодить в лапы гестапо. Именно Розда при расставании на Восточном вокзале Парижа произнес пророческие слова. «Что будет дальше, Эндре, что будет?» — кричала Женевьева вслед уходящему поезду. «Не беспокойся об этом, — ответствовал Розда. — Через три месяца, возможно, познакомишься с Пикассо». Так оно и вышло.

Много лет спустя Франсуаза не стеснялась называть своего бывшего кумира «Синей бородой», достаточно подробно описав десять лет своей жизни в книге воспоминаний «Моя жизнь с Пикассо». Несмотря на судебные запреты и войну адвокатов, книга вышла в свет в 1964 году, явив миру далеко не идеальный образ знаменитого художника. Написана книга была очень талантливо — недаром Франсуаза получала степень бакалавра английской литературы.

Мимолетная встреча в кафе, приглашение «зайти посмотреть картины» — и вот Франсуаза с неизменной спутницей Женевьевой в святая святых, в мастерской знаменитого художника. В тот раз встреча закончилась конфузом: Пикассо показал им свою квартиру, однако в ответ на просьбу полюбоваться картинами порекомендовал сходить в музей. «Приходите потому, что я вам нравлюсь, что вам интересно мое общество, потому что хотите прямых, простых отношений со мной» — сказал Пикассо напоследок. Девушки его заинтересовали — он сходил на выставку их работ, а при следующей встрече — кто же откажется от визита к Пикассо? — отметил в беседе несомненный талант художниц. Потом был еще один визит, и еще один…

Женевьева уехала на юг Франции, к семье, а Франсуаза продолжала посещать Пикассо, который оказывал молодой художнице недвусмысленные знаки внимания. Однако огонь тогда не разгорелся. За спиной Пикассо все время ощущал призрак своей любимой «плачущей женщины» — Доры Маар, его возлюбленной и музы, нервной, ревнивой и способной устроить сцену в любой момент. Франсуаза же была не против отношений, однако — без оглядки на Пикассо — переживала кризис жизненного становления. Как она вспоминала позже, мужчины, окружающие ее в то время, были старше ее, в сверстниках она разочаровалась… Война делала все происходящее мимолетным, отчасти несерьезным. Многие покинули страну, многие друзья погибли. В этом бурном жизненном море искусство стало для Франсуазы Жило смыслом жизни и спасением.

После бурного объяснения с отцом молодая художница переехала к своей бабушке по материнской линии и устроилась работать — стала преподавала верховую езду на конюшнях в Булонском лесу. Времени на искусство почти не оставалось, и лишь в ноябре 1943-го она вновь нанесла визит Пикассо. Их знакомство возобновилось, и Франуаза стала частым гостем на улице Великих Августинцев. Она приносила свои картины, прислушивалась к мнению мэтра, который знакомил ее с новыми людьми, имеющими для него значение — Жаном Кокто и Жан-Полем Сартром, Симоной де Бовуар и Жаном Молле, поэтом Пьером Реверди и издателем Христианом Зервосом. Здесь Франсуаза наблюдала регулярные стычки Пикассо с гестаповцами, которые донимали испанца проверками. Чувства между двумя незаурядными личностями крепли, и вскоре они стали любовниками.

Много позже Жило вспоминала слова, сказанные ей Пабло в один из февральских дней 1944 года: «Если хочешь сохранить глянец на крыльях бабочки, не касайся их. Нельзя злоупотреблять тем, что должно принести свет в мою и твою жизнь. Все прочее в моей жизни обременяет меня и заслоняет свет. Наши отношения представляются мне открывшимся окном. Я хочу, чтобы оно оставалось открытым».

Шло время. Жило, направляемая Пикассо, осваивала новые художественные приемы; война постепенно подходил к концу: 24 августа 1944 года Париж был освобожден от немцев. Пикассо очень быстро из гонимого нацистами «дегенеративного» художника стал национальным героем, и жизнь вокруг него закипела. Прошла большая ретроспектива его работ, в гостиной не переводились толпы людей, желающих увидеть живую легенду. Спутница его жизни, Дора Маар, становилась все ревнивей, чувствуя предстоящий разрыв. И среди всей суеты Пикассо уделял все больше времени Жило, причем их связь была своеобразным испытанием — Пикассо проверял Франсуазу на прочность своими выходками, но пронять ее было не так-то просто. Жило могла не показываться неделю-другую, отвергая участь женщины-мученицы. А ей было на кого оглядываться — на жену Пикассо, Ольгу Хохлову, на Мари-Терезу Вальтер, мать дочери Пикассо — Майи, на Дору Маар, постепенно сходившую с ума от ускользавшей любви… Иногда Пикассо и Франсуаза не виделись месяцами, проживая свои кусочки жизни.

Период войны, «Плачущих женщин» и Доры Маар заканчивался — Пикассо лелеял свою будущую Музу, свою «женщину-цветок». При том при всем «мы тогда отлично спелись» — вспоминала Жило, — «между нами не было особых разногласий — отчасти, наверное, потому, что я еще не коснулась земли; я словно парила в воздухе».

Жило переехала к Пикассо в мае 1946 года. Первый месяц она практически не выходила из дома, проводя все время в мастерской Пабло. Именно тогда Пикассо создал портрет Франсуазы «Женщина-цветок». Он писал — и параллельно давал ей уроки композиции, объяснял принципы своей работы, которые Жило впитывала и запомнила на всю жизнь. «Я пишу картины, как другие — автобиографии. Завершенные или нет, они страницы моего дневника и в этом смысле представляют собой ценность. Будущее отберет те из них, которые найдет предпочтительнее» — говорил художник, начиная очередной портрет своей Музы.

Жизнь Франсуазы с Пикассо была полна острых углов, которые могли бы привести в отчаяние любую женщину. Он отвез ее пожить в доме, который когда-то подарил Доре, каждое утро читал ей вслух письма от Мари-Терезы… Попытка уйти от Пабло не удалась — Пикассо был настойчив в намерении жить с Франсуазой долго и счастливо, и предложил скрепить узы рождением ребенка. Тогда Жило дала себя убедить, и они уехали в Антиб, к солнечным пустым пляжам Средиземноморья. Здесь Пикассо оформлял местный музей, приезжали друзья — Поль Элюар с женой Нюш, поэт Андре Бретон. В жизнь Жило вошли старинные друзья и соперники Пикассо — Жорж Брак, Анри Матисс. Ее обязанности пополнились ведением банковских счетов, которые Пикассо не доверял своему секретарю Сабартесу. Постоянные перепады настроения, утренние жалобы на здоровье, обсуждение всех бывших спутниц жизни — Франсуазе «скучно» не было. А в ноябре стало ясно, что она беременна.

Клод Пьер Поль Жило появился на свет 15 мая 1947 года. Через месяц семейство отправилось на морское побережье, в Гольф-Жуан. Франсуаза училась быть матерью, Пабло демонстрировал скверный характер и в то же время был весьма рад, что привязал к себе любимую. Он называл ее «эта женщина» и делал то, что демонстрировал уже не раз — пытался оттолкнуть свою спутницу. Однако он сердился — она смеялась, воспитывала сына, вела его дела, отсылала чеки бывшим женам. Бурная жизнь Пикассо задевала и Франсуазу: его жена, Ольга Хохлова, приехала в Антиб и периодически устраивала скандалы, приходя на пляж, где Пикассо отдыхал со своей новой семьей. В этот период Пикассо увлекся керамикой: забросив на некоторое время живопись, он весь отдался работе с глиной.

В мае 1948 года семейство перебралось в маленький домик «Ля Голуаз» в Валлорисе. Франсуаза наконец-то оборудовала собственную мастерскую, где могла работать по нескольку часов в день. Часто приезжали гости, Франсуаза и Пикассо также выезжали — за рулем сидел неизменный Марсель, много лет служащий у Пабло. У Жило появились собственные друзья — племянник Пикассо, художник Хавьер Вилато, и его подруга, гречанка Маци Хаджилазарос.

В апреле 1949 года, на месяц раньше срока, родилась Анна Палома Жило. Семья снова уехала в Валлорис. Второй ребенок дался Франсуазе легче — сказался опыт, а вот маленький Клод ревновал сестру к матери. Опять начались потоки гостей, которых надо было принимать. Здоровье Франсуазы пошатнулось, что вызвало массу нареканий со стороны Пикассо. Он часто уезжал в Париж, оставляя жену с детьми. И если поначалу Жило полностью сосредоточилась на заботе о жизни своего возлюбленного и воспитании детей, стремясь всем угодить, то по прошествии времени стала понимать, что Пикассо опять отдаляется от нее, как это было после рождения Клода. Она не хотела просить у него ничего — ни денег, которых Пикассо ей никогда не давал, ни помощи по дому: презренные, буржуазные хлопоты!

Шли годы. Франсуаза проходила путь становления личности, становилась взрослой женщиной, а решительности и стойкости ей было не занимать. Пикассо же понемногу старел в окружении жены и детей, по-прежнему играя на чувствах окружающих, самоутверждаясь и стравливая друзей — такова была его неугомонная натура. Агент Пикассо, Канвейлер, предложил Франсуазе контракт на ее картины — художница вновь вернулась к работе и почувствовала, что может обеспечить себя и детей. А Пабло тем временем увлекся коммунистическими идеями, катался в Париж к очередной любовнице и в промежутках радовался новым работам Франсуазы — иллюстрациям к книгам стихов Элюара и Верде. Слухи о романах Пикассо начали просачиваться в прессу, и Франсуаза не знала, как поступить — поверить или продолжать обманываться. Она требовала правды — он все отрицал. И это категорическое нежелание сказать правду в конце концов стало для Жило глотком отрезвляющего напитка. Она поняла, что их с Пабло отношения зашли в тупик, дальше — только ложь и потеря самоуважения.

Тем не менее, после 70-летия Пикассо Франсуаза вернулась с ним в Париж. Она много работала для выставки в галерее Канвейлера и старалась не обращать внимания… нет, не на гения — на сварливого старика, которого мучил ревматизм. Выставка открылась 1 апреля 1952 года и имела большой успех. По возвращению в Валлорис Франсуаза опять погрузилась в работу, которая защищала ее от колкостей мужа, отдалявшегося от друзей, имевших свое собственное мнение насчет путей в искусстве. Смерть Поля Элюара ужаснула Пикассо, и он ударился во все тяжкие, словно стремясь удержать жизнь, доказывая себе, что он еще на многое способен. В Валлорисе он закрутил интрижку с хорошенькой продавщицей из гончарной мастерской Жаклин Рок. В Париже его ждала еще одна дама сердца — Женевьева Лапорт.

Окончательный разрыв Франсуазы и Пикассо наступил осенью 1953 года: она забрала детей и уехала в Париж.

После 60 лет работы Франсуаза Жило, которой 26 ноября 2019 исполнится 98 лет, продолжает покорять мир своими картинами. Ее произведения вошли в постоянные коллекции Музея Пикассо в Антибе, Музея современного искусства в Нью-Йорке, Музея Тель-Авива, Музея современного искусства в Париже — и не только. В 1990 году она получила звание кавалера Ордена почетного Легиона, высшую награду французского правительства, за ее работу в качестве художника, писателя и борца за права женщин.