Фрэнсис Брандейдж и ее очаровательные персонажи: неизвестная художница знаменитых винтажных открыток

О жизни Фрэнсис Брайндейдж до нас дошло не так уж много сведений – несмотря на ее огромное творческое наследие и популярность, не утихающую и по сей день. Она была потрясающе работоспособна – и потому с ее именем не связано ни скандалов, ни сплетен. Вела уединенный образ жизни – даже юные годы. Для биографов и исследователей она всегда была скучной американкой, штамповавшей слащавые открытки. Только ее открытки и иллюстрации пережили всех критиков – и неспроста.

Итак, доподлинно известно, что Фрэнсис родилась в 1854 году в семье художника – его звали Рембрандт (да-да!) Локвуд. Ее отец был архитектором, гравером по дереву, писал церковные фрески, портреты и миниатюры. Первые уроки дал ей отец – уроки живописи и предательства. Когда Фрэнсис было семнадцать лет, он бросил семью, и девушке пришлось думать, как прокормить себя и мать. Впрочем, это лишь одна из версий – по некоторым данным, Рембрандт оставался верен своей семье всю жизнь, а Фрэнсис как минимум до двадцати лет жила, не заботясь о пропитании.

Неизвестно, насколько труден был путь Фрэнсис к славе. Довольно быстро – и на долгое время – она привлекла внимание крупных издательств и получила широкую известность, работала над разноплановыми заказами, хотя прославилась изображениями милых детишек и нарядных, миловидных девушек. Первую свою акварельную работу как профессиональный иллюстратор Фрэнсис выполнила для писательницы Луизы Мэй Олкотт. Затем последовало множество заказов, крупных и не очень – книжная иллюстрация, открытки, валентинки, рекламные плакаты, календари и бумажные куклы.

Нередко иллюстрации Фрэнсис к книгам печатались отдельным тиражом и продавались как открытки – они пользовались немалым спросом. И не только в США. На родине Фрэнсис уступала пальму первенства художнице Мод Хамфри. Жанр «очаровательные викторианские дети» был невероятно популярен у женщин-иллюстраторов, и добиться известности было непросто. Но Фрэнсис заинтересовались британские и немецкие издатели, и она стала первой женщиной в своей области, выполняющей такие крупные международные заказы. К тому же Фрэнсис одной из первых начала придумывать вырубные – не прямоугольные, а фигурные – валентинки. Они вызвали небывалый ажиотаж у американской публики, и Фрэнсис все же одержала победу над Мод, став самой популярной художницей США конца XIX века.

Известно, что еще в 1886 году она начала включать в свои иллюстрации персонажей других этносов. В те годы, в общем-то, изображение темнокожих людей и коренных американцев, цыган и азиатов не было табу для американских художников. Однако обычно эти изображения были карикатурны, полны стереотипов. Фрэнсис не избежала этого «взгляда белого человека». Однако в ее работах персонажи разных этносов представлены равными друг другу, они держатся за руки, позитивно взаимодействуют (хотя, конечно, белые в ее представлении выглядят более «достойно»). Она писала цыганских, индейских и темнокожих детей в той же милой, даже слащавой манере, что и белых, не утрируя особенности внешности. Так или иначе, сегодня работы Фрэнсис считаются первыми «ласточками» позитивной репрезентации небелых людей в американской массовой культуре, выражением современного американского идеала равенства и ценности каждого человека.

Фрэнсис неплохо зарабатывала, а потому могла не беспокоиться о браке – и она выбрала ждать человека, который достоин ее любви. В возрасте тридцати двух лет – по тем временам возраст солидный – Фрэнсис встретила художника Уильяма Тайсона Брандейджа. Вскоре они поженились. Оба натуры творческие, но обладавшие деловой хваткой, они успешно трудились над собственными и совместными проектами. И, к сожалению обоих художников, плакаты и иллюстрации остались единственным их наследием. В 1891 году Фрэнсис стала матерью – долгожданную дочь назвали Мэри. Девочка прожила всего полтора года. Причина ее смерти неизвестна. Однако почти все очаровательные малыши, созданные кистью Фрэнсис Брандейдж, похожи друг на друга, словно близнецы – и вовсе не потому, что художнице было не под силу подарить им индивидуальность. Просто все они – память о малышке Мэри, способ подарить ей долгую жизнь, полную радостей, открытий, приключений… пусть только на бумаге.

Но пара не позволила этой трагедии лишить их главного – они все так же продолжали много и плодотворно работать. Они переехали в Нью-Йорк по приглашению местных издателей. В творческом багаже Фрэнсис появились иллюстрации к легендам артурианского цикла и приключениям Робина Гуда. Также она иллюстрировала драматические произведения, например, Шекспира, в довольно ироничном ключе – бурными «шекспировскими» страстями охвачены златокудрые крошки в исторических костюмах. Фактически, схожий прием – помещение персонажей-детишек в контекст «взрослой» ситуации – использовала русская художница Елизавета Бем, с которой у Брандейдж немало общего в художественном смысле.

Создается впечатление, что Фрэнсис Брандейдж иллюстрировала всю американскую книжную продукцию, рассчитанную на юных читателей. Это, конечно, преувеличение – но даже в преклонные годы она иллюстрировала до двух десятков книг в год!

В 1923 году Фрэнсис пережила еще одно тяжелое событие – умер Уильям. Она предпочла удалиться от общества, разорвать связи – и до того замкнутая и скромная, Фрэнсис стала отшельницей. Но работать не прекратила и сохраняла творческий запал до 1937 года – до последних дней жизни. А ее работы и сегодня любимы сотнями людей – которые, в большинстве своем, не знают имени автора.