Не только «Над пропастью во ржи»: что почитать у Сэлинджера

Девять рассказов

Сборник, в который Сэлинджер поместил самые известные из своих новелл, вышел в 1953 году. В книгу вошли «Хорошо ловится рыбка-бананка», «В лодке», «Тебе, Эсме, — с любовью и убожеством», «Тедди» и другие тексты.

Название, одновременно простое и загадочное, уже не один десяток лет не дает покоя исследователям творчества знаменитого писателя. Филолог Ирина Галинская предлагает рассматривать его через призму поэтики индийской мифологии и говорит о том, что в книге воплощены девять видов поэтических настроений: от эротики и любви до спокойствия, ведущего к отрешению от мира. Каждый текст, соответственно, отражает одно из этих состояний.

Магистральной линии у рассказов нет. Повествование некоторых из них строится вокруг жизни семьи Гласс («В лодке», «Хорошо ловится рыбка-бананка», «Лапа-растяпа»), остальные же обладают самостоятельными сюжетами и героями.

Вообще разные части сборника анализируются и в свете психологии, которой увлекались писатели и поэты послевоенного периода, и через призму любимого Сэлинджером дзен-буддизма. Но писатель не был бы собой, если бы его рассказы не были понятны как искушенным читателям, знакомым с древней философией, так и школьникам, ищущим себя в странном и враждебном мире взрослых.

Выше стропила, плотники

Повесть, входящая в цикл о семействе Гласс и посвященная свадьбе Симора, старшего из сыновей комических актеров Леса и Бесси. Однако историю нам рассказывает брат жениха Бадди. Сэлинджер, используя прием монтажа и ретроспективы, подспудно описывает нам детство и юность Глассов. Более того, мы узнаем, что в 1948 году Симор покончит жизнь самоубийством.

В повести представлены две точки зрения на личность этого человека. Для Бадди он — поэт и философ с тонкой душевной организацией, любящий и преданный брат. Для семьи невесты Мюриэль — это нервный и неуравновешенный мужчина, непонятно чем приглянувшийся девочке из хорошей семьи.

Название повести отсылает к эпиталаме (свадебной песни) Сапфо: «Выше стропила, плотники! Входит жених, подобный Арею, выше самых высоких мужей». Но несмотря на греческое происхождение, Ирина Галинская все так же предлагает рассматривать заголовок в свете древнеиндийской поэтики и мифологии. Во-первых, эти слова на зеркале пишет сестра Симора Бу-бу, приветствуя свадьбу брата, а по ведической традиции зеркало — один из важных элементов обряда бракосочетания. А во-вторых, метафорой человеческого тела, согласно индийскому эпосу, служит дом, а страстям — стропила.

«„Строитель дома“ — метафора, означающая жажду жизни (танха), привязывающую человека к „колесу существования“. Эту страсть древние тексты характеризовали как наиболее опасную, губительную, ибо она является причиной новых рождений, несущих новые страдания. Когда Будда достиг просветления, т. е. перешел в состояние нирваны, он якобы сказал о себе: „О строитель дома, ты видишь! Ты уже не построишь снова дома. Все твои стропила разрушены, конек на крыше уничтожен. Разум на пути к развеществлению достиг уничтожения желаний“».

И. Л. Галинская, «Загадки известных книг»

И последнее: сама свадьба, во время которой жених дожидался свою невесту у нее дома, а затем увез ее путешествовать, — отражение все той же индийской традиции, предписываемой членам воинской касты. А Симор в это время как раз служил в армии. Но, разумеется, ни родителям Мюриэль, ни читателям Сэлинджер об этом не рассказал.

Фрэнни и Зуи

Еще одна повесть о Глассах, на этот раз рассказывающая о судьбе младших детей. Фрэнни — десятимесячная девочка, которой Симор когда-то читал даосскую легенду о человеке, умевшем выбирать лошадей, — теперь выросла и стала удивительной красавицей. Но, как и ее братья, она конфликтует с окружающим миром. Ее раздражают актеры, готовые на все ради славы, профессора, навязывающие студентам ошибочные знания, да и просто взрослые люди, спешащие удовлетворить свои амбиции.

Спасение Фрэнни ищет в книге «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу», повествующей об опыте Иисусовой молитвы, но вместо умиротворения впадает в депрессию.

Во втором рассказе — «Зуи» — старший брат девушки Захари Гласс пытается помочь сестре, опираясь на восточные мистические учения.

Переводы

Многие сэлинджеровские произведения выходят в классическом переводе Риты Райт-Ковалевой, открывшей русскоязычным читателям еще и Бёлля, Кафку, Фолкнера и Воннегута. Однако у Ковалевой был особый стиль, под которым манера автора блекла или вовсе исчезала.

«Кстати, с Гором Видалом, если не ошибаюсь, произошла такая история. Он был в Москве. Москвичи стали расспрашивать гостя о Воннегуте. Восхищались его романами. Гор Видал заметил:

— Романы Курта страшно проигрывают в оригинале...»

С. Довлатов, «Соло на ундервуде»

Еще один знаменитый переводчик, работающий с текстами Сэлинджера, — Макс Немцов. Его манера адаптации текстов на русский язык более провокационная, но, как ни крути, более близкая к оригинальному стилю писателя.

«Надо заметить, что в переводе Немцова Рита Райт практически отсутствует. Его работа — это уже не спор с „каноническим“ переводом, а попытка внимательно, заново прочитать знакомого автора — останавливаясь, чтобы заглянуть в упомянутые им книги, пытаясь понять намеки и аллюзии, не уходя от темных мест. Немцов, в отличие от Махова, не предваряет свой перевод никакими декларациями. Он не клеймит предшественников и не обещает рассказать нам всю правду о Сэлинджере, понимая, по-видимому, что „всей правды“ хватит еще на многие поколения переводчиков. Этот перевод интересен тем, что не рассчитывает заменить собой оригинал или другие переводы, а существует, как одна из возможных интерпретаций».

А. Л. Борисенко, «Сэлинджер начинает и выигрывает»