Сколько сновидений мы видим за ночь и почему забываем их

Начало: часть 1, часть 2

Более того, мы попадаем в иную реальность не только в фазе быстрого сна. Сновидения формируются и в фазе медленного сна, просто темп их «воспроизведения» в несколько раз превышает возможности человеческого восприятия в состоянии бодрствования. Сновидение в этой фазе можно сравнить с полнометражным фильмом, поставленным на самую высокую скорость перемотки (полтора часа за 1 минуту). Подробнее об этом можно почитать в монографии «Загадки сна» Михаила Полуэктова. Нам же просто нужно помнить, что каждую ночь мы смотрим как минимум несколько видеосюжетов. Иногда они представляют собой «сиквелы» уже ранее увиденного, а порой, напротив, по жанру и тематике оказываются совершенно разными, хоть и «режиссёр» у них один – человек, который в данный момент спит.

Но как же получается так, что хотя за одну ночь мы совершаем столько сонных путешествий, наутро можем вспомнить от силы одно, а иногда и вовсе пожимаем плечами и говорим: «Да, мне точно много всего приснилось, но что именно – увольте, не знаю!»

Вот здесь как раз ожесточенно спорят биологи и психологи (особенно те из них, кто принадлежит психоаналитическому сообществу). Мы же с Вами попробуем хотя бы в рамках нашего курса «примирить» оппонирующие теории. Итак, что же удалось выяснить нейробиологам? Обратимся к фактам:

1. Пробуждение непосредственно связано с запоминанием. Первые минуты после него – промежуток, когда вероятность вспомнить сюжет сновидения наиболее высока. Мозг ещё не включился в актуальную действительность, а сознание человека обращено к недавно пережитому во сне. Тут-то и надо ловить сновидение за хвост! Как это можно сделать – расскажу в следующей теме.
2. Чтобы после пробуждения у человека сохранилось хотя бы смутное ощущение, что ему что-то снилось, необходима стабильная связь между, как минимум, двумя зонами мозга: гиппокампом и корой больших полушарий (прежде всего лобных долей). Гиппокамп отвечает за сохранение информации в памяти, а лобные доли – за её анализ и систематизацию.
3. Забывание большей части сновидений, как показали исследования, признак нормы, а не патологии, и связано оно с особыми биохимическими процессами. Дело в том, что во время сна важнейшие «гормоны запоминания» (серотонин и норпинефрин) тоже предпочитают отдохнуть, а ведь именно они ответственны за передачу информации из кратковременной памяти в долговременный регистр. Возможности кратковременного хранилища совсем ограничены – всего лишь 20 секунд при условии отсутствия сознательного повторения.

Собственно, именно факт блокировки биохимических процессов и навел психологов на мысль о том, что забывание сновидений носит систематический характер и выполняет определенную функцию. Какую именно – однозначно определить до сих пор не получается (все зависит от позиции исследователя), но есть ряд положений, с которыми согласны большинство психологов. Итак, почему же происходит частичный или тотальный утренний блэкаут?

Инге Штраух, о которой мы уже говорили, с помощью тематического анализа сновидений показала, что они строятся по совершенно иным законам, чем мы привыкли. Вместо хронологии и логики в мире снов господствуют ассоциации и смешения.

То, что было увидено и пережито днём, соединяясь с прошлым опытом, может приобрести настолько причудливую и абсурдную форму, что наутро воспроизвести всё увиденное просто невозможно. Ведь пытаясь что-то вспомнить, мы используем сознание, а оно руководствуется прежде всего логическими схемами. Но сновидения глубоко эмоциональны, основаны прежде всего на переживаниях, а в чем-то даже символичны. Сознание пытается связать обрывки в хронологической последовательности, связать хоть как-то причины и следствия, но вся полнота содержания всё равно бесследно ускользает. Остаются лишь фрагменты. Это как пытаться открыть консервную банку обычным ножом: вроде бы и возможно проделать в крышке дырочки и через них достать содержимое, но это чревато порезами рук, металлической стружкой и погнутым лезвием.

Зигмунд Фрейд, автор символической теории сновидений, рассматривает забывание как один из механизмов, который оберегает психику человека от травматических переживаний. По Фрейду, главная задача сознания – ограждать своего носителя от любых столкновений с противоречиями, деструктивными установками, воспоминаниями, которые хоть как-то могут разрушить его хрупкое психическое равновесие. И действительно, если мы не были бы в хорошем смысле «забывчивыми», то любая незначительная неприятность вызывала бы у нас открытую агрессию, или же приводила нас к апатии и полному отказу от любой деятельности.

Сознание человека «собирает» все накопленные за день тяжёлые впечатления, выносит им пожизненный приговор и отправляет в самые глубины психики, именуемые бессознательным. Однако эта мера оказывается действенной лишь тогда, когда психический заряд негативных чувств не находится на пределе: в противном случае переживания будут «совершать побег» (=проявлять себя в самых неподходящих обстоятельствах) до тех пор, пока им не предоставят пространство для разрядки.

Время сна оказывается идеальной возможностью для временной амнистии любых конфликтных чувств (обиды, ненависти, агрессии, боли и пр.), воспроизведения тяжёлых, кризисных ситуаций при условии, что утром человек уже в деталях не сможет вспомнить о том, что он видел. Сбой в забывании Фрейд и его последователи объясняют противоречиво: либо чувства были столь сильны, что сознанию не удалось после пробуждения полностью их вытеснить, либо напротив, процесс обработки переживаний прошел столь успешно (конфликт был разрешён),что никакой угрозы благополучию человека они больше не несут, и значит, их можно сохранить в сознательной памяти.

«Мне кажется, внимательно прислушиваясь к тому, что человеку снится, узнаёшь кое-что и о нём самом. Сны – не бессмыслица, они питаются воспоминаниями и впечатлениями» – так высказался о сновидениях известный итальянский невролог Клаудио Бассетти.

Каждый из нас, мне кажется, согласится с таким умеренным подходом к определению роли сновидений в жизни человека. Здесь нет фанатичности древних греков, но также нет и естественнонаучного радикализма. Так же стоит поступать и с забыванием: если никаких чувств, переживаний после пробуждения не осталось, то не стоит ломать защитный механизм и применять техники, о которых мы будем говорить в следующей теме.

Дадим право на амнестическую анестезию тому, что хочет быть забытым. Если же какую-то часть сна Вы так или иначе помните, или же проснулись с некоторым неясным, тревожным чувством, то, возможно, методики помогут Вам хоть немного восстановить содержания сновидения, дабы Вы смогли разобраться, что же для Вас сейчас является актуальным и тревожащим.

Продолжение следует: