Святой Себастьян в искусстве: как римский мученик стал гей-иконой

Себастьяна казнили, когда ему было около тридцати лет, и о его жизни известно немного. Краткость жизнеописания повлияла на иконографию святого: художников в основном впечатляла история его казни и связанные с ней сюжеты, а не рассказы о том, как римский легионер Себастьян обращал в христианство своих однополчан.

Благодаря миланскому епископу и богослову святому Амвросию мы знаем, что Себастьян родился в Милане, а умер в Риме. Больше подробностей (хотя и их немного) нам известно благодаря «Золотой легенде» — средневековому сборнику житий святых, составленному в XIII веке монахом Иаковом Ворагин­ским, впоследствии архиепископом Генуи. Себастьян родился в Нарбонне, жил в Риме при императоре Диоклетиане (284–305), служил начальником гвардии и тайно исповедовал христианство. Узнав об этом, император приказал рас­стрелять его из лука. Однако Себастьян остался жив и начал обличать власть в преступлениях против христиан. Тогда Диоклетиан отдал повторный приказ о казни. Себастьяна забили палками, от чего он и умер в 287 году. Благодаря хронографу 354 года мы также знаем, что святой похоронен в римских катакомбах.

Мозаика в базилике Сант-Аполлинаре-Нуово

Святой Себастьян. Деталь мозаики, изображающей шествие мучеников. Равенна, середина VI века

Самое раннее из дошедших до нас изображений святого Себастьяна — мозаика из базилики Сант-Аполлинаре-Нуово в Равенне, созданная в середине VI века. Узнать Себастьяна можно только по соответствующей подписи: он лишь один из 26 участников процессии святых и мучеников, которые шествуют к престолу Иисуса Христа от дворца Теодориха. Во главе процессии, вероятно, был изо­бражен сам Теодорих, но к концу столетия, когда Равенна оказалась под влия­нием Византии, арианские мозаики заменили новыми, и на них Теодориха уже нет. Святые почти не отличаются друг от друга: все, кроме святого Марти­на и святого Лаврентия, одеты в белые тоги римских патрициев и несут в руках терновые венцы — символ мученичества. Себастьян изображен немолодым бородатым мужчиной: возраст — единственная историческая деталь в его облике.

Андреа Мантенья. «Святой Себастьян» (1457–1459)

Андреа Мантенья. «Святой Себастьян» (1457–1459)

На картине Андреа Мантеньи тело святого напряжено, и привязан он не к дере­ву, а к колонне триумфальной арки, напоминая скорее мраморную статую, нежели человека. Фон картины символичен: языческий мир уходит в прошлое, арка разрушена, у ног святого разбросаны обломки античных статуй. Ступня в сандалии и голова могли принадлежать одному из 200 каменных идолов, которых, согласно «Золотой легенде», разрушил Себастьян. Чуть дальше лежит другой обломок — кусок рельефа с амурами, собирающими виноград, с антич­ного саркофага: сбор винограда мог символизировать жертву Иисуса и евхаристию.

В облаке в верхней части картины, слева, видна фигура всадника. Возможно, Ман­тенья снова вспоминает «Золотую легенду», где приведена версия, соглас­но которой имя Себастьян происходит от слова basto — «седло», а значит, свя­той — седло Иисуса, где церковь — это конь, а сам Иисус — всадник.

Антонелло да Мессина. «Святой Себастьян» (ок. 1478)

Антонелло да Мессина. «Святой Себастьян» (ок. 1478)

По-настоящему популярным образ святого Себастьяна становится в Италии XV века. На ренессансных картинах изображена первая казнь: Себастьян при­вязан к дереву, а тело его пронзают стрелы. Теперь святой выглядит молодо и у него нет бороды. Уменьшается и количество стрел, хотя Иаков Ворагинский писал, что во время первой казни святой напоминал ежа — так много стрел в него было выпущено. Но художники эпохи Возрождения сосредоточены на красоте тела Себастьяна, а не на количестве ран — боль редко искажает лицо святого.

Дерево, к которому привязан святой, растет у канала на одной из венецианских площадей. Сцена казни не нарушает праздного спокойствия города, его жители продолжают прогуливаться, а стражник — единственный персонаж, связанный с Себастьяном, — уснул. Балконы дворца украшены турецкими коврами: они напоминают о процветании Венеции, случившемся благодаря торговле с Отто­манской империей.

Почитание святого Себастьяна усилилось в XIV и XV веке вместе с пришедшей в середине XIV века черной смертью: считалось, что Себастьян помогает защи­титься от чумы. С приходом чумы в Венецию в 1477 году связывают и картину да Мессины. Впрочем, художник умер всего через год в своей родной Сицилии, так что неизвестно, мог ли он успеть получить и выполнить такой заказ.

Йос Лиферинкс. «Заступничество святого Себастьяна» (1497–1499)

Йос Лиферинкс. «Заступничество святого Себастьяна» (1497–1499)

Как свидетельствует жизнеописание святого Себастьяна, первый случай изба­вления города от чумы благодаря его заступничеству произошел в конце VII ве­ка, а именно в 680 году, когда мощи святого отправили из Рима в Павию, пора­женную эпидемией. Реликвию поместили в церкви Сан-Пьетро ин Винколи, посвятили Себастьяну алтарь, после чего чума ушла.

В Павию мощи Себастьяна попали скорее по политическим, нежели религиоз­ным соображениям. В то время культа Себастьяна как защитника от чумы еще не существовало, зато он считался, наравне с Петром и Павлом, покровителем Рима. Незадолго до начала эпидемии тогдашний римский папа Агафон заклю­чил союз с лангобардами. Перенесение мощей одного из самых влиятельных римских святых в Павию укрепляло этот союз, а последовавшее за этим исцеле­ние города свидетельствовало о том, что союз одобрен Небесами.

В 1460-е годы, после почти векового отсутствия, чума вернулась на юг Фран­ции, вспышки эпидемии в разных городах продолжались вплоть до начала XVI века. В Марсель чума приходила в 1476, 1483–1485, 1490 и 1494 годах. Спу­стя три года после очередной эпидемии, в 1497-м, авиньонский художник Йос Лиферинкс написал историю жизни святого Себастьяна для алтаря церкви Нотр-Дам-дез-Аккуль в Марселе. Алтарь посвящен и двум другим защитникам от болезней — святому Роху и святому Антонию. Одна из сцен изображает заступничество святого Себастьяна. Лиферинкс опирается на рассказ из «Золо­той легенды», в основе которого — сюжет из «Истории лангобардов», написан­ной в конце VIII века средневековым монахом Павлом Диаконом. На картине изображена Павия, где свирепствует болезнь: живые не успевают хоронить мертвых, и прямо во время отпевания чума поражает одного из могильщиков. В небе видны два ангела: согласно «Золотой легенде», многие видели, как ангел в белых одеждах показывал ангелу смерти, какой дом поразить копьем, после чего оттуда выносили мертвецов. Вдалеке, на облаке, святой Себастьян молит Бога о спасении города. Впрочем, в Павии художник никогда не был, так что на картине, скорее всего, изображен его родной Авиньон.

Хусепе Рибера. «Святой Себастьян и святая Ирина» (1628)

Хусепе Рибера. «Святой Себастьян и святая Ирина» (1628)

После того как Диоклетиан приказал лучникам расстрелять Себастьяна, свято­го оставили умирать привязанным к дереву. Ночью к месту казни пришла свя­тая Ирина. Она вытащила стрелы из тела Себастьяна, отнесла его к себе домой и вылечила. Эта история появляется в середине XVII века в сборнике «Деяния святых», составленном иезуитом Жаном Болландом. В его основе — более ранние средневековые тексты. В искусстве же линия о святой Ирине возникает еще раньше — в XV веке.

Исцеление Себастьяна от ран и его способность останавливать чуму считались чудом: чума обойдет молящегося, как Себастьяна миновали стрелы палачей. В конце XVI — XVII веке, в эпоху Контрреформации, на изображениях казни святого все чаще появляется святая Ирина — и церковь всячески поддерживает этот сюжет, пытаясь восстановить доверие католиков. Образ Ирины являл хри­стианам, и в особенности христианкам, пример сострадания и заботы о ближ­нем, а также рационально объяснял, каким образом Себастьян остался жив. К этой сцене часто обращались художники, находившиеся под влиянием Кара­ваджо, в том числе Хусепе Рибера. Большую часть жизни он провел в Неаполе, где видел работы Караваджо.

На этой картине в теле святого осталась всего одна стрела. Внимание зрителя приковано к Себастьяну, тогда как женские лица остаются в полумраке. В отли­чие от большинства художников, изображавших Ирину и ее помощницу осво­бождающими Себастьяна от веревок, Рибера оставляет святого привязанным к дереву. Запрокинутая голова, голая шея, отведенная рука подчеркивают его беззащитность.

Лодовико Карраччи. «Святого Себастьяна сбрасывают в клоаку Максима» (1612)

Лодовико Карраччи. «Святого Себастьяна сбрасывают в клоаку Максима» (1612)

После того как святая Ирина спасла Себастьяна, он пришел во дворец Диокле­тиана и начал упрекать его в жестокости по отношению к христианам. Разгне­ванный император велел снова казнить святого, а именно забить его палками, после чего сбросить тело в клоаку Максима — до сих пор существующий канал канализационной системы, заложенной в VI веке до н. э.

В ночь после смерти Себастьян явился благочестивой римской матроне Луци­не, показал ей, куда было сброшено его тело, и женщина похоронила его в ката­комбах у Аппиевой дороги. Рядом с тем местом, где Луцина обнаружила тело святого, построили небольшую церковь, но в XVII веке ее пришлось снести, чтобы освободить место для базилики Сант-Андреа делла Валле. Чтобы сохра­нить память о том, что здесь произошло, одну из капелл новой базилики посвятили святому Себастьяну, а семейную капеллу Барберини расписали сце­нами из его жизни.

Эгон Шиле. Автопортрет в образе святого Себастьяна (1914–1915)

Эгон Шиле. Автопортрет в образе святого Себастьяна (1914–1915)

В 1915 году в венской галерее «Арно» открылась персональная выставка Эгона Шиле. Для афиши Шиле использовал автопортрет в образе святого Себастьяна. На множестве своих портретов художник изображал себя смотрящим на зрите­ля в упор. Здесь же его глаза закрыты, а тело безвольно повисло в воздухе, встречая град стрел.

Пьер и Жиль. «Святой Себастьян» (1987)

Пьер и Жиль. «Святой Себастьян» (1987)

Начиная с XV века художники, обращающиеся к образу святого Себастьяна, все чаще сосредоточивались на красоте его обнаженного тела, мученичество же отходило на второй план. Еще в первой половине XVI века Джорджо Вазари рассказывал в своей книге «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», что в монастыре Сан-Марко во Флоренции решили убрать из церкви изображение святого Себастьяна: многие прихожанки на исповеди сознавались в том, что картина вызывает у них греховные мысли. Наконец, к XX веку образ этого красивого юноши стал частью гей-культуры. На блестя­щих, китчевых фотографиях Пьера и Жиля святой Себастьян выглядит слиш­ком желанным: не скрывая своей иронии, художники утрируют те смыслы, которыми изобра­жения святого Себастьяна наделяли их предшественники.