Женщины, без которых не было бы многих шедевров: 10 знаменитых натурщиц

Виттория Кальдони (Лапченко)

Иоганн Фридрих Овербек. Виттория Кальдони из Альбано. 1821 год

В 1820–30-е годы дочь виноградаря из итальянского города Альбано Виттория Кальдони была знаменитой римской натурщицей. Ее класси­ческая вне­шность — черные волосы, огромные глаза, прямой «римский» нос — каза­лась академистам и художникам-назарей­цам идеалом античной и ренессансной красоты. Когда ей было пятнадцать, она случайно познакомилась с диплома­том и коллекционером Августом Кестнером и благодаря его протекции стала камеристкой жены прусского посла в Риме графини фон Реден. У посла ее увидели Фридрих Овербек, Юлиус Шнорр фон Карольсфельд и другие извест­ные немецкие художники, и с тех пор Кальдони стала позировать множеству мастеров.

Денег за работу Виттория не брала: позирование за деньги в то время ассоциировалось с проституцией, и семья часто запрещала девушкам брать за работу деньги. Правда, покрови­тели подарили семье Кальдони дом в Альбано. Кальдони позировала исключи­тельно в одежде и отношений с художниками не заводила. Так было до тех пор, пока она не встретила художника Григория Лапченко, друга Иванова. Ему она согласилась позировать обнаженной для картины «Сусанна, застигнутая старцами», а потом стала его женой и уехала вместе с ним в Россию.

Элизабет Сиддал

Джон Эверетт Милле. Офелия. 1851–1852 годы

Стройная, рыжеволосая, белокожая Элизабет Сиддал работала модисткой в шляпном магазине в лондонском Ковент-Гардене. Там ее впервые увидел прерафаэлит Уолтер Хоуэлл Деверелл и попросил у родителей девушки разрешения позировать ему для картины «Двенадцатая ночь». В его мастер­ской, по-видимому, с Сиддал познакомились «собратья» Деверелла: Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле и Данте Габриэль Россетти. Она позировала Милле для знаменитой «Офелии», лежа в ванне, обогреваемой лампами (когда лампы выключились, она побоялась помешать Милле, прервав его работу, и ужасно простудилась), Ханту — для картины «Английское семейство, обращенное в христианство, защищает проповедника этой религии от пресле­дования друидов». Но чаще всего ее писал и рисовал Россетти, чьей возлюблен­ной, ученицей, а затем женой она стала. В его работах Сиддал как будто ускользает: смотрит в сторону, мечтает, задумавшись, словно в трансе или во сне. Он изображал ее в разных ролях, самая известная из которых — дантовская Беатриче.

Элизабет была неплохо образованна, писала печальные стихи и, судя по пись­мам, отличалась остроумием. Сиддал умерла, когда ей было 32 года, от передо­зировки опиумной настойки. С ее смертью связана странная легенда. Желая вернуть единственный экземпляр сборника своих стихов, положенных в гроб Элизабет, Россетти поручил своему приятелю и бывшему секретарю Чарльзу Огастесу Хауэллу эксгумировать тело жены. Тот рассказал Россетти, что за семь лет после смерти Элизабет Сиддал не потеряла своей красоты, а ее знаменитые рыжие волосы продолжали расти.

Джоанна Хиффернан

Джеймс Эббот Макнил Уистлер. Симфония в белом № 1. 1862 год

Известный художник-тоналист Джеймс Эббот Макнил Уистлер познако­мился с Джоанной Хиффернан в 1860 году в Лондоне, где та позировала разным художникам. Ближайшие шесть лет она будет его натурщицей и возлюбленной. Уистлер писал Хиффернан в Париже и Бретани в качестве модели для нескольких полотен-«симфоний»: то она стоит в белом платье на звериной шкуре, то с веером у камина. Если у Уистлера крупная румяная ирландка выглядит романтической и задумчивой, то на картинах «Прекрасная ирландка» и «Портрет Джо» реалиста Гюстава Курбе, с которым Уистлер познакомил Хиффернан в 1865 году, она, грубоватая и роскошная, воплощает жизненную силу и пышет здоровьем. В 1866 году, во время отъезда Уистлера в Вальпараисо, Курбе напишет с Хиффернан одну из обнаженных в эротиче­ской картине «Спящие». Ее же, судя по все­му, можно увидеть в его скандаль­ной работе «Происхождение мира». Какие отношения были у Курбе и Хиф­­фер­нан, неизвестно, однако, вернувшись, Уистлер прервал свою связь с ней.

Викторина Мёран

Эдуард Мане. Мадемуазель Викторина Мёран в костюме тореадора. 1862 год

Внешность и манеры Викторины Мёран легко представить по картинам Эдуарда Мане: миниатюрность (из-за которой ее прозвали Креветкой), темно-рыжие волосы, развязность, пристальный и насмешливый взгляд. Это совре­менная женщина из низов, близкая к богеме, неидеальная уставшая житель­ница Парижа. Мане изображает ее в виде уличной певицы, женщины-тореа­дора, проститутки в «Олимпии». Совсем другой ее видит салонный живописец Альфред Стевенс: на его полотне «Парижский сфинкс» кокетливая дама полусвета, посетительница модных салонов и выставок, застыла то ли перед витриной со шляпками, то ли разглядывая картину. В разное время Мёран работала натурщицей у Жоржа Клерена, Анри Жервекса, Эдгара Дега, Пьера Пюви де Шаванна и Норбера Гёнётта, а в 1875 году начала рисовать сама, причем ее автопортрет приняли в Салон в 1876 году, а работы Мане — нет. В 1880-е годы она продолжила позировать, в том числе Анри де Тулуз-Лотреку, а также присоединилась к Обществу французских художников. В 1900-е Мёран поселилась вместе со своей подругой (и, вероятно, возлюбленной) Мари Дюфур в предместье Парижа Коломб и зарабатывала уроками игры на гитаре и рисуя портреты домашних животных.

Сюзанна Валадон

Пьер Огюст Ренуар. Танец в Буживале. 1882–1883 годы

Как и Викторина Мёран, Сюзанна Валадон (настоящее имя — Мари-Клементин Валад) сыграла новую для женщины роль в мире искусства. Независимая и свободная, она с ранних лет пробовала разные занятия: работала акробаткой в цирке, прачкой, официанткой, натурщицей и художницей. Она позировала Пьеру Пюви де Шаванну, Пьеру Огюсту Ренуару, Эдгару Дега, Теофилю Стейн­лену, Анри де Тулуз-Лотреку, Амедео Модильяни. И у каждого из них она совершенно разная: то соблазнительная пухлая красотка (Ренуар), то мрачнова­тая дама (Тулуз-Лотрек), то утонченная красавица (Стейнлен). На автопортре­тах Валадон изображает себя сильной, коренастой и выразительной. Сюзанна была известна тем, что рассказывала о себе странные истории: как скармливает свои неудачные картины козе, которую она держала в качестве домашнего животного, или как кормит кошек икрой в постный день.

Фернанда Оливье

Кес ван Донген. Портрет Фернанды Оливье. 1905 год

До встречи с Пикассо Фернанда Оливье (настоящее имя — Амели Ланг) успела побывать в неудачном браке, сбежать от мужа, сменить имя и поселиться в сквоте художников Бато-Лавуар. Она подраба­тывала, стирая белье и позируя: в частных академиях Кормона и Сикара, у скульптора Лорана Дебьенна, у фо­виста Кеса ван Донгена, написавшего в 1900-е годы несколько ее портре­тов. С Пикассо она познакомилась в 1904 году, когда им обоим было по 23 года. Он был беден и никому не известен. Сначала Фернанда стала его моделью, а потом возлюбленной. Пикассо написал более шестидесяти работ, вдохнов­лен­ных Оливье, на которых она предстает в самых разных образах, в том числе деформирован­ном кубизмом — новым методом, найденным Пикассо. Их роман закончится в 1912 году. Оливье потом будет пытаться опубликовать воспо­мина­ния о Пикассо, а он — платить ей, чтобы воспрепятствовать этому и избежать скандала. Полностью мемуары выйдут в 1988 году, после смерти их обоих.

Жанна Эбютерн

Амедео Модильяни. Жанна Эбютерн в красной шали. 1917 год

Жанна Эбютерн могла бы быть известной художницей — ее эксперименты говорят о таланте и тонкости видения, — но стала возлюбленной и моделью Амедео Модильяни. Весной 1917 года их познакомила скульптор Хана Орлофф. Жанна тогда была студенткой Академии Коларосси. Несмотря на протесты родных — католическая семья Эбютерн была против отношений с евреем и алкоголи­ком, — вскоре они съехались, а в 1918 году у них родилась дочь, тоже Жанна. Модильяни изображает Эбютерн не как земную красивую женщину, но как воплощение отвлеченной гармонии линий и цвета. На картинах ее удлиненные глаза и темные густые волосы (за контраст каштаново-темных волос и белоснежной кожи ее прозвали Кокосовым Орехом) становятся частью общей структуры, очень лаконичной и продуманной. Несмотря на деформа­ции, вдохновленные африканской скульптурой, на портретах Жанна всегда узнаваема. Она была очень привязана к Модильяни и с ужасом наблюдала, как он разрушает себя наркотиками и алкоголем. На следующий день после того, как художник умер от туберкулезного менингита, беременная вторым ребен­ком Жанна выбросилась из окна. Ей не было и двадцати двух лет.

Станислава Осипович

Роберт Фальк. Обнаженная в кресле. 1922 год

Станислава Осипович была натурщицей Валентина Серова и скульптора Сергея Конёнкова, а позже позировала в студии Михаила Леблана и Ильи Машкова, мастерской Дмитрия Кардовского, во Вхутемасе и МАХУ. Ее писали Петр Кончаловский, Александр Осмёркин, Роберт Фальк — возможно, именно Оси­пович изображена на картине Фалька «Обнаженная в кресле» (1922), которая так возмутит Хрущева на знаменитой выставке 1 декабря 1962 года. Свою работу Станислава считала миссией, а себя — кем-то вроде жрицы искусства. Она была готова позировать бесплатно, в любых условиях — в том числе в неотапли­ваемых мастерских голодных 1920-х годов. Точная дата ее смерти неизвестна, но, по рассказу художника Алексея Смирнова (фон Рауха), она умерла во время сеанса позирования в 1970-х годах.

Елена Дьяконова

Макс Эрнст. Гала Элюар. 1924 год

Музой сюрреализма Гала, или Елена Дьяконова, стала еще до знакомства с Дали, будучи частью любовного треугольника, состоявшего из ее первого мужа, поэта Поля Элюара, и художника Макса Эрнста. Гала и Дали встретились в 1929 году: ей было 35, ему 25 лет. В 1930-е годы она становится его главной моделью и остается ею долгие годы. В картинах Дали она царица кошмаров и фантазий: он превращает Галу в Мадонну или Леду, помещая ее лицо рядом с муравьями, бараньими ребрышками, «Анжелюсом» Милле (эта картина, изображающая вечернюю молитву, зачаровывала Дали, и он постоянно цити­ровал ее), соединяя прекрасное и кошмарное, классическое и абсурдное. Гала подпитывала этот мир сновидений, страхов и навязчивых идей, вдохновляя Дали и умело управляя его делами и им самим.

Хельга Тесторф

Эндрю Уайет. Косы. 1979 год

Профессиональной натурщицей домохозяйка Хельга Тесторф стала после встречи с Эндрю Уайетом в городе Чеддс-Форд (Пенсильвания). Он писал ее с 1971 до 1985 года, тщательно скрывая и сеансы, и большую часть работ. Впрочем, некоторые картины были известны: так, «Любовники» принадлежали Бетси, жене Уайета, помогавшей ему в продажах его работ. В 1986 году изда­тель и коллекционер Леонард Эндрюс, купивший большую часть серии — более 240 картин, рисунков, акварелей — за шесть миллионов долларов, дал интер­вью журналу Art & Antiques и рассказал в нем, что владеет неизвестным сокро­вищем. Началась волна публикаций, появились скандальные заголовки в прессе, обвинявшие художника и натурщицу в адюльтере. Но это лишь добавило Уайету популярности: работы из коллекции Эндрюса после несколь­­­­ких успешных выставок были перепроданы за 40 миллио­нов. Был ли между Хельгой и Уайетом роман — неизвестно, но сами работы — это признание в любви. Натурщица и художник здесь заговорщики, и в мире этих работ нет никого, кроме них двоих, а зритель как будто подглядывает из-за двери за чем-то интимным и недоступным.