Битва за Пекин: как «винегрет» из армий мира штурмом взяли китайскую столицу, восставшую против «иностранного зла»

Закат Империи

Ещё в начале XIX века Китай был, вероятно, сильнейшей державой мира. Численность китайской армии доходила до миллиона человек (не считая ополчения). Но пока Цинская империя почивала на лаврах, Европа стремительно модернизировалась.

Европе был нужен китайский чай и другие товары, а Китаю не был нужен опиум, продаваемый европейцами – других ценных товаров они предложить не могли. Однако Европа, в первую очередь Британская империя, силой оружия заставила разрешить свободную торговлю во всех китайских портах и обеспечила «защиту» своих подданных от посягательств на их права в будущем.

Ещё недавно грозные фитильные ружья и арбалеты в руках давно не воевавших всерьёз солдат, пушки без прицелов, непрочные стены огромной толщины и вера в традиционную непобедимость не очень помогали против новейшей европейской военной мысли – парусных и паровых кораблей с мощной артиллерией, вместительных транспортов и капсюльных нарезных винтовок. В ответ на очередное возмущение китайцев приплывало всего несколько тысяч обученных по-европейски солдат – и делало в огромной империи всё, что пожелает.

Побеждённый Китай начал потреблять тысячи тонн опиума в год. Наркомания стала национальным бедствием. Но Китай был всё же слишком большим, чтобы стать добычей только одной страны. Поэтому заинтересованные державы делили Китай на сферы влияния.

К началу XX века беспомощное центральное правительство уже фактически не контролировало отдельные области страны. Китайцы неоднократно пытались внедрить европейские технические новинки — например, железные дороги, пароходы, телеграф. Но это приводило не к процветанию, а к обнищанию целых групп населения, занимавшихся традиционными промыслами – извозчиков, носильщиков, лодочников и т. п.

В 1886 году китайская эскадра из двух построенных в Германии броненосцев и четырёх крейсеров произвела фурор во Владивостоке – Россия тогда могла выставить разве что броненосный крейсер «Владимир Мономах» и два клипера. Однако менее десяти лет спустя китайский флот был вчистую разгромлен Японией.

Дикая антисанитария, когда даже «в лучших домах» посуда практически не мылась, способствовала эпидемиям холеры – «холера в Пекине, холера в Тянь-Цзине, холера в Шанхай-гуане и Инкоу – одним словом, холера всюду и очень упорная».

А в это время мандарины (китайские чиновники) любили европейскую кухню, обставляли дома европейской мебелью, постоянно пили шампанское, хорошо разбираясь в его марках. И, поскольку красивая жизнь требовала денег, — охотно брали взятки. Ли Хунчжан, один из самых влиятельных сановников империи Цин, только от России получил миллион рублей за концессию на Восточно-китайскую железную дорогу (будущую КВЖД) и более шестисот тысяч – за уступку Квантунского полуострова.

Восстание боксёров

Волей-неволей всё больше китайцев, наблюдая неподсудность европейцев, навязчивую пропаганду миссионеров и роскошную жизнь придворных при бедствиях народа, приходило к мысли, что всё зло от иностранцев. Надо было «помочь» правительству избавиться от засилья чужеземцев, отринуть и вернуться к истокам. Ширилось число сторонников всевозможных тайных обществ, привлекающих детей и молодёжь традиционными религиозными обрядами, совершенствованием тела и духа гимнастикой и рукопашным боем. Например, общество «Красного фонаря» – «Хун Дэн Чжао», «Большого ножа» – «Да дао», «Глиняного горшка» – «Ша го», «Охраны государства» – «Бао го» и «Уничтожения дьяволов» – «Ша гуй». Наиболее известным стало общество «Большого кулака» – «Да цюань», позднее сменившее название на «Кулак правды и согласия» – «И хэ цюань», или «И хэ туань» – «Дружина правды и согласия». Благодаря увлечению рукопашным боем и названию «кулак» европейцы называли членов тайных обществ боксёрами. Леонид Иванович Лиу, китайский переводчик и преподаватель в русском училище, так отзывался о членах сект:

«Это дикий, невежественный народ, который верит, что достаточно проглотить чернослив, чтобы устрашить вражеское войско, и поесть чёрного гороху, чтобы взять неприятельскую крепость. Но некоторые наши министры не лучше боксёров, так как, подобно им, они ничего не понимают в иностранных делах… Глупый, невежественный народ, который знает об иностранцах только понаслышке или по миссионерам, переодетым в китайское платье, верит, что боксёры – посланники неба и избавители от иностранных дьяволов».

Жители русской общины в Китае, как и местные чиновники, тоже любили всё европейское. Их главной тревогой было не надеть светлый галстук при пасмурной погоде. Даже специалисты-синологи, несмотря на весь свой авторитет, не могли сказать о ближайших перспективах Китая ничего конкретного. Британский посланник в Пекине тоже не принимал всерьёз предупреждения немногих действительно знающих страну людей. Поэтому, когда грянул гром восстания боксёров, европейцы оказались застигнуты врасплох.

Повстанцы без разбора убивали всех иностранцев, попавшихся под руку, а ещё больше –китайских христиан, слуг или торговцев с европейцами. Некоторых жертв предварительно пытали. Императрица Китая Цыси одобрила восстание, несмотря на предупреждения, что европейцы обязательно вернутся отомстить, и месть их будет страшной – как это уже не раз случалось в прошлом. Часть китайских вождей, например Юань Шикай, просто игнорировала восстание, сплавляя боксёров подальше от своих земель.

20 июня началась осада европейского квартала в Пекине. Обороняющимся пригодились большие тюки с шерстью, которые могли выдержать даже попадания небольших снарядов. Ихэтуани, не сумевшие добраться до «заморских дьяволов», грабили и жгли городские улицы, тысячи жителей бежали куда глаза глядят.

Международный союз мести

А тем временем практически все страны, называющие себя цивилизованными, высылали войска на усмирение Китая. Но поскольку восставшие разбирали железнодорожные пути, карательные отряды, без общего командования и плана действий, продвигались очень медленно, разыскивая по дороге пропитание и чистую воду. А противостояли им не только ихэтуани с пиками и мечами, но и части регулярных войск – с новейшими дальнобойными и скорострельными орудиями Круппа, винтовками Маузера, Манлихера и Винчестера. Полковник Ван И Цай за две головы американских солдат получил 100 лян (примерно 15 000 тогдашних рублей). Но, несмотря на бетонные стены фортов и сложные системы траншей, фугасы с электрическим подрывом, затопление земель, решительные атаки европейцев под прикрытием артиллерии приводили к одному и тому же результату – китайцы отступают, а победители берут громадные трофеи. При этом на стороне европейцев тоже воевали китайские части – мир перепутался окончательно.

По мнению русских очевидцев, японские войска атаковали храбро, не страшась рукопашных, но шли в лоб, неся большие потери. Русские тащили баржи для переправ на конных упряжках, бесшумно атаковали ночью, умели совершать длительные марши и маневрировать, выделяли демонстративные колонны. Немецкие войска из европейских считались лучшими, «дрались как львы и выказали себя истинными боевыми товарищами», но в целом успели только к шапочному разбору, что не помешало кайзеру Вильгельму произнести немало воинственных речей. Французы выделялись отличной артиллерией. Англичане, одновременно ведущие тяжёлую войну с бурами, старались уклониться от кровопролитных боёв, но при необходимости атаковали «с честью». Неопытная американская армия, шедшая на войну, как на охоту, одновременно приводила русских в восхищение обстановкой казарм – кроватями с пружинными матрацами, душевыми с горячей водой, сложными плитами, готовящими любую горячую еду, а сами американские солдаты выделялись крупным ростом и «вольным видом».

30 июня был взят Тяньцзинь – «ворота» Пекина. Черед столицы пришёл в ночь на 14 августа. Русские войска бесшумно сняли часовых, затем стрельбой гранатами сбили двойные ворота, кованые железом. На помощь передовому отряду бросились русские и японские войска, затем подошли американцы и англичане. Штурм продолжался 12 часов подряд. Больше тысячи европейцев были спасены. Но одновременно город безжалостно грабили целый месяц, несмотря на усилия отдельных командиров по наведению порядка. Обе стороны зачастую не брали пленных – кроме Маньчжурии, где действовали русские войска.

Превратности судьбы

Воистину, история любит пошутить. Кто мог предвидеть, что слова журналиста Янчевецкого – «когда пробьёт роковой час, Золотая гора в Порт-Артуре узнает участь не менее славную, но более счастливую, чем Малахов курган в Севастополе» – сбудутся. И очень скоро – всего через два года после написания Янчевецким этих строк.

Недавние товарищи по оружию – русские и японские войска – примутся ожесточённо истреблять друг друга. Ляоян, Шахэ и Мукден снова появятся в газетных сводках – но уже не как места побед русского оружия, а как места тяжёлых поражений русской армии. Японцам пригодятся полученные навыки по штурму крепостей. Генерал Стессель, в боях против китайцев отличавшийся нестандартными решениями, «прославится» сдачей той самой крепости Порт-Артура. Броненосец «Чин-Иен», трофей японо-китайской войны и участник подавления боксёрского восстания, теперь блокировал Порт-Артур, сражался в Цусиме и обеспечивал захват Сахалина. А канонерская лодка «Кореец», выдержавшая тяжёлую дуэль с пушками китайских фортов, вошла в историю благодаря другому бою.

Китаю предстояло ещё полвека кровопролитных войн и революций. Но пройдёт менее ста лет после унизительного разгрома у Пекина, и последний губернатор британского Гонконга Крис Пэттен со слезами на глазах будет передавать город и окружающие его территории новому Китаю — полтора века господства Британской империи истекли в 1997 году. За Гонконгом последует португальский Макао, ставший Аомынем. В двадцать первый век Китай войдёт совсем иной страной, чем в двадцатый.