Бой за Радзехов летом 41-го

Железный кулак Юго-Западного фронта

Бои гремели на Украине синхронно со сражением под Расейняем. Городок Радзехов находился неподалёку от границы, и война пришла туда в первые же дни.

Первая схватка за Радзехов была сугубо танковая. Передовые отряды двух советских мехкорпусов 23 июня 1941 года столкнулись с немецкой 11-й танковой дивизией. Гансы отбились зенитками и танками на обратных скатах холмов. Уже вечером танки и зенитки укатили дальше вперёд, на Дубно. А с запада подошли пыльные колонны пехоты 297-й пехотной дивизии вермахта.

С юга к Радзехову стали подтягиваться танки советского 15-го механизированного корпуса. Непосредственно на городок нацеливалась 10-я танковая дивизия корпуса (63 КВ, 37 Т-34, 44 Т-28, 147 БТ-7, 27 Т-26). Внушительная сила, к тому же эта дивизия формировалась ещё в 1940 году, в первой волне мехкорпусов, и её трудно назвать сырой. У командира дивизии генерал-майора С. Я. Огурцова был опыт финской войны.

Готовился фронтовой контрудар. В 1941 году красные командиры ещё о многом не знали, но Радзехов действительно стал ключевой точкой в масштабах всей 1-й танковой группы. Через него пролегало так называемое «панцерштрассе» — выделенное шоссе для движения танков и колонн их снабжения.

Время и местность

К правильному выбору направления контрудара должна прилагаться твёрдость в его проведении. Быстрые прорывы немецких танков заставляли советские штабы на ходу менять планы, пусть даже и толковые. Танки 15-го мехкорпуса уже стояли на исходных позициях, когда их вдруг отправили на восток — для парирования угрозы удара во фланг и тыл войскам в львовском выступе. Угроза оказалась призрачной, но всё 24 июня и часть следующего дня машины носились по жаре. Один из двух танковых полков 10-й тд (19-й) шарахался по дорогам до вечера 25 июня.

Пехота немецкой 297-й пд не сидела сложа руки и начала… наступать. Немцы осторожно продвинулись в городок Холоюв, в девяти километрах к юго-западу от Радзехова. Этот район давал исключительные преимущества в обороне с точки зрения местности. К югу простиралась заболоченная долина ручья Холоюв. Дорога на Львов шла по насыпи через болота, сужая до крайности поле манёвра. Далее между двумя болотами присутствовал узкий участок относительно проходимой местности.

Основой обороны 297-й пд стали нацеленные на эти дефиле шесть лёгких (105-мм) и три тяжёлые (150-мм) артиллерийские батареи. Насыпь неспешно пристреляли. Кстати, командовал 297-й пд старый прусский артиллерист — генерал Макс Пфеффер.

Проба пера

Сейчас диванные войска начнут подсказывать: «Надо было разбомбить немецкую артиллерию! Расстрелять её!». Но красные командиры были не дураки. Именно это они попытались сделать на следующий день. Немецкие батареи днём 25 июня подверглись бомбардировке с воздуха, но, к сожалению, без результативных попаданий.

Штатный артполк 10-й тд тоже не бездельничал.

Немцы подтверждают, что советская артиллерия обстреливала район перед наступающими танками, наблюдательные пункты и артпозиции.

В свою очередь, немецкие гаубицы били по исходным позициям советских танков.

Наконец, в шесть вечера, строча из пулемётов, первая группа советских танков прорвалась через насыпь. Следующие попытки перейти насыпь прервал артогонь. В итоге вечерняя атака обошлась 10-й тд в четыре КВ и семь БТ. Но это было только начало. Немецкое командование отреагировало на доклады 297-й пд о «тяжелейших» танках отправкой к Радзехову зениток взамен укатившего к «Дубно» полка «Герман Геринг». Они прибывали к 6:00 26 июня. На дефиле между болот теперь были наставлены «ахт-ахты» (зенитки калибра 88 мм ).

Удар в обход

Время, к сожалению, во всём работало против Красной армии. Второй подход к упражнению с бомбёжкой немецких батарей был встречен Ме-109. Люфтваффе отработали по аэродромам в первые три дня войны и стали «зонтиком» над ключевыми точками. Противодействие истребителей, конечно, не способствовало удачным заходам на артпозиции.

В отчёте 10-й тд по итогам боёв есть фраза об атаке 19-го танкового полка на Радзехов по «частной инициативе командира полка подполковника Пролеева». Инициатива заключалась в том, что товарищ В. А. Пролеев решил не ломиться по насыпи (как мы сейчас знаем — прямо на зенитки), а обойти узкие дефиле кружным путём. На ходу после утомительных маршей 24–25 июня по пыльным дорогам в тяжёлом батальоне 19-го тп осталось 18 КВ, а ещё 13 КВ вышли из строя после 105-километровой пробежки. Именно 18 КВ пошли в атаку, которая поначалу развивалась успешно.

Командир батальона КВ капитан З. К. Слюсаренко (впоследствии дважды Герой Советского Союза) вспоминал, что немцы встретили советские танки заградительным огнём, но его удалось проскочить. КВ вышли на открытую местность и прорвались на позиции артбатарей.

Между тяжёлыми пушками и танками развернулось жуткое побоище.

Немцы стреляли в упор — да так, что в одно из орудий отлетел срикошетивший от брони КВ снаряд и убил весь расчёт.

Слюсаренко позднее написал: «Вражеские снаряды пробить нашу броню не могут, но разбивают гусеницы, сносят башни. Загорается КВ слева от меня. В небо над ним взметнулся султан дыма с огненной тонкой, как жало, сердцевиной…». По немецким данным, советские танки протаранили четыре орудия, их расчёты погибли.

19-й полк потерял девять КВ и пять БТ. Удивительно, но это число в точности совпадает с заявкой на уничтожение 14 танков, приписанной одному человеку, — ефрейтору 1-го дивизиона артполка 297-й пд С. Рейзеру.Так или иначе, атака 19-го тп была отбита, причём с потерей сразу девяти тяжёлых танков за один бой.

Последняя попытка

Уже под занавес боёв в Львовском выступе, до начала отхода, на Радзехов отправили отряд 8-й танковой дивизии. Он тоже не стал ломиться по насыпи у Холоюва — атаковал от Охладува. Немцы парировали этот выпад выдвижением противотанкового резерва с 50-мм и 37-мм пушками. Последние были предсказуемо малоэффективны, но 50-мм ПАК-38 всё же поразили машины новых типов. Не обошлось и без драматических эпизодов: одна ПАК-38 выстрелила в упор, КВ взорвался, и взрыв заодно уничтожил расчёт орудия.

Командир немецких противотанкистов отмечал осмысленные действия танкистов, маневрирование, использование лощин и естественных укрытий, эвакуацию подбитых машин другими танками. Отряд 8-й тд потерял 12 танков, а немцы претендовали на 15 подбитых, в том числе, один КВ‑2.

Радзехов как пример

Что показывает пример Радзехова? Самым страшным и опасным врагом советских танков в 1941 году была именно немецкая пехота. В её плотных порядках чаще всего застревали смело задуманные контрудары. Хотя, пожалуй, массированная атака 24 июня 10-й тд ещё могла увенчаться успехом.

В отсутствие же массирования новых машин, и на подходящей местности, тяжёлая артиллерия с ними справлялась. Штатная противотанковая тоже оказывалась не совсем бесполезной. При подведении итогов боёв в докладе 297-й пд писали, что 50-мм бронебойные снаряды пробивают с небольшой дистанции любую броню, 37-мм способны заклинить башню, а подкалиберный 37-мм всё же может пробить броню КВ.

Генерал артиллерии Макс Пфефер попал в плен под Сталинградом. С. Рейзер погиб в 1943 году. С. Я. Огурцова пленили под Уманью; он бежал и погиб уже в партизанском отряде. З. К. Слюсаренко дошёл до Берлина и Праги. В. А. Пролеев в войну высоко не поднялся, но его манёвр, пожалуй, спас тогда ещё никому не известного капитана батальона тяжёлых танков Слюсаренко.

Со страшным врагом в какой-то момент научились справляться. Но неудачи конкретно возле Радзехова исправить уже было невоможно.