Город грехов: папы Римские отлучали Венецию от церкви шесть раз, но только не из-за куртизанок и женской свободы

Сплошное изгнание из христианства

В истории папы Римские отлучали Венецию от церкви аж шесть раз. Как ни странно, не за знаменитый разврат. Точнее, ничего странного — раз за разом мотивы были политические. Некоторые смотрятся разумными и сейчас. Например, первое отлучение, от папы Иннокентия III, самого могущественного политика своего времени, Венеция получила во время Четвёртого крестового похода.

Дело в том, что папе Римскому как раз удалось наладить дела на востоке, в славянских землях вплоть до Болгарии — а венецианцы разграбили во время похода город союзников-хорватов, Задар. Этот город мало того, что был католическим, так ещё и половину населения составляли итальянцы. В общем, папа резонно счёл нужным наказать и крестоносцев вообще (за то, что не остановили венецианских товарищей), и Венецию. Крестоносцы прощение получили быстро, а вот Венеции пришлось его повыпрашивать. Но надо сказать, что грабили не только венецианцы — они это делали совместно с французами.

А вот за что Венецию отлучали следующие пять раз. За отказ участвовать в Крестовом походе против католика (!) короля Педро Арагонского (тот отказался признать себя вассалом папы Римского). За захват города Феррара — Клемент V не только отлучил венецианцев от церкви, но и издал указ, по которому любой католик мог взять любого венецианца в рабство — а за пределы Венеции выезжало немало купцов и студентов. Венецианцам пришлось сильно просить прощения (на сумму 100 000 флоринов) и отдавать Феррару папе.

Четвёртое отлучение было за повтор инцидента с Феррарой, но уже при Сиксте IV, и Феррара досталась не папе, а его племяннику. Пятое — из-за спора вокруг Романьи, территории в центре Италии, притом вместе с отлучением папа с союзниками попытался завоевать Венецию, заявив, что это — первый шаг для борьбы… с турками.

История шестого отлучения — самая примечательная. В Венеции приняли два закона, которые очень обидели папу Римского Павла V. Один из них запрещал отчуждать в пользу церкви недвижимость, другой — переводил строительство новых храмов в ведение светских властей. В общем, католической церкви стало трудно обогащаться обычными способами, так что Павел V подписал очередную буллу с отлучением.

В ответ на это власти Венеции приказали священству города игнорировать указ и справлять обряды по-прежнему, чтобы не тревожить добрых горожан, а для наглядности под окнами священников и монахов поставили виселицы. Почти всё духовенство города решило сделать вид, что папский приказ до города просто не доехал. Самых непокорных… Нет, так и не повесили, просто депортировали вон из Венеции.

Папа пригрозила Венеции испанскими войсками. Венеция пригрозила испанским войскам французскими войсками. Ситуация зашла в тупик, но в конце концов, после долгих напряжённых переговоров, все помирились, и Венеция снова вернулась в лоно католической церкви с полными правами.

Город куртизанок

Ничто так не развивает экономику, как стремление к роскоши и мимолётная мода, и ничто так не развивает стремление к роскоши, как разврат — так считали венецианцы. В этом городе купцов даже дворяне были торговцами, а дож (мэр и правитель) демонстративно носил золотые латы. Венецианцы обожали делать деньги, и потому сами с удовольствием кидались в гонку роскоши, а значит, и в изысканный (и не очень) разврат. Долгое время Венецию поминали в Европе не благодаря каналам, чудесному стеклу или другим не менее чудесным товарам местного производства — а в связи с количеством куртизанок всех мастей.

Само слово «куртизанки» — итальянского происхождения, и некоторые уверяют, что пошло оно из Венеции. В любом случае, оно в родстве со словом «куртуазный» и изначально означало придворную даму. Хотя вообще в Европе куртизанкой считалась только проститутка из определённых слоёв общества, в Венеции даже проститутки были так богаты, что потребовалось разделить куртизанок, и появился термин — «честная куртизанка», то есть дама с отличными манерами, воспитанием и образованием, достойная компания для мужчины с положением и взыскательным вкусом (не приложением к мужчине женщина тогда могла быть, только уйдя в монастырь).

Даже таких куртизанок в Венеции было немало (и в результате они серьёзно влияли на жизнь города), а уж от «обычных» куртизанок ломились мосты. Согласно документам, куртизанками в Венеции считались все незамужние дамы, состоящие в связи с одним или более мужчиной, или замужние, проживающие без мужа и имеющие связи на стороне. На самом деле, от четверти до трети куртизанок Венеции составляли юноши в женских платьях, что породило особенную моду — декольте такой глубины, что определить, юноша перед тобой или девушка, и выбрать по своему вкусу было легко. Офицально город одобрил такое декольте будто бы с целью отвлекать женскими прелестями горожан и приезжих от гомосексуальных контактов. Благодаря жаре мода распространилась и среди благородных венецианок - разве что соски чуть прикрывали прозрачной сеточкой.

По подсчётам, только женщины-куртизанки составляли до десяти процентов населения Венеции. Немалое количество — но город был переполнен жаждущими разврата мужчинами, не только горожанами, но и купцами, дипломатами, моряками из далёких стран. В конце пятнадцатого века власти решили не лицемерить, пытаясь сгонять всех куртизанок в один район, и разрешили им ходить по городу свободно. Вернувшиеся после закона из дальних путешествий горожане констатировали: город весь превращён в бордель.

В то же время венецианские куртизанки были защищены лучше, чем средняя европейская проститутка. Власти города ценили деньги — и эти женщины и юноши заставляли деньги оставаться в городе. Так что, призывая стражу из-за грубости проститутора, женщина знала, что её прибегут защищать — она ведь выгодная экономическая статья, а это в Венеции было главным.

Неофициальные жёны

Превращение около десяти процентов женщин в куртизанок было связано не только с желанием добыть деньги и невозможностью сделать это более пристойным способом. Большинство «честных куртизанок» состояли в связи только с одним мужчиной, который брал их на полное содержание, красовался с ними как на дружеских пьянках, так и на встречах, посвящённых беседам о литературе или живописи, растил детей от этой связи — другими словами, становился неофициальным мужем женщины в ситуации, когда официальный развод для последующего официального брака был почти невозможен.

Кроме того, для незамужней девушки объявление себя «честной куртизанкой» означало сохранение своего доставшегося от семьи имущества без передачи его официальному мужу — при всех выгодах, если она того захочет, от наличия мужа неофициального. Настоящее положение этих женщин понимали все, и с «куртизанками» такого уровня обращались преимущественно учтиво. Многие «куртизанки» копили деньги, чтобы и самим негласно вложиться в хорошее торговое предприятие, обеспечив себя на старости лет бизнесом — потому что бизнес вернее любого брака или недолговечного блеска в полусвете.

При том, что покровитель куртизанки не брал на себя обязательств, общество порицало его, если он оставлял детей от этой женщины без содержания. А уж тратиться на саму куртизанку полагалось так, чтобы кругом завидовали, и немало венецианцев разорились на этом. В подражание турецким гаремам самые богатые горожане заводили сразу несколько куртизанок, которые жили отдельно друг от друга и которым негласные правила города призывали его оказывать внимание в равной степени.

Конечно, это не отменяло того, что большая часть куртизанок Венеции были просто дорогими проститутками, которым приходилось принимать по несколько не самых красивых и учтивых клиентов в день и то и дело взывать к страже, уворачиваясь от кулаков пьяного моряка — но стоит понимать, что за лицемерным определением того и другого типа женщин как «куртизанок» стояло нежелание признавать сложившуюся свободу выбора женщиной мужчины официально, быть может, из-за угрозы очередного отлучения.

Необычайную свободу женщин Венеции вплоть до того, что не всегда можно было понять, где горожанка, а где куртизанка, отмечали многие приезжие. Так, например, их поражало, что обычные венецианки могут открыто и подолгу стоять в окне или на балконе, наблюдая за кипением уличной жизни — это было всё равно, что выставить себя на погляд и обсуждение. Точно так же смущало, что куртизанки свободно ходят по городу, участвуют в официальных мероприятиях, влияют на бизнес и вмешиваются в дипломатические процессы, не стыдясь того, что их официально считают падшими женщинами.