Густав II Адольф и рейтары в эпоху Тридцатилетней войны

Колесцовый пистолет, конь и чёрный доспех

Появление в середине XVI века особого вида кавалерии — рейтаров, ставших эффективным средством борьбы как с рыцарской конницей, так и с глубокими колоннами пикинеров, изменило весь расклад сил на полях сражений Нового времени. Успехи этих немецких всадников, необычная тактика, которую они использовали, дисциплинированность и стойкость в бою сделали рейтаров главной силой католических армий Испании и Священной Римской империи в борьбе со своими противниками.

Впрочем, протестанты не слишком отставали от своих визави — оценив всю полезность рейтарской организации оппозиционные императору немецкие князья начали насыщать свои армии регулярной конницей. Вскоре рейтары распространились по всей Европе, став к концу XVI века неотъемлемой частью любой современной армии. Исключением не были ни войска гугенотов во Франции, ни боровшиеся за независимость вооружённые силы молодой Республики Соединённых провинций. Более того, именно полководцы протестантов сумели изменить и приспособить тактику рейтаров к изменившимся условиям войны XVII века.

Генрих Наваррский — протестантский ответ «чёрным дьяволам»

Первым реформатором тактики рейтар был Генрих Наваррский — один из претендентов на французский престол во время Религиозных войн и лидер партии гугенотов. Именно победы на поле боя позволили ему стать Генрихом IV и занять Париж. Конница традиционно являлась важным компонентом армий во время гражданских войн вплоть до Гражданской войны в России, а в более широком смысле манёвренные и подвижные соединения имеют исключительное значение и сегодня.

Противоборствующие армии имели в своём составе внушительные контингенты рейтар, как набранные за границей (преимущественно в Германии), так и сформированные в самой Франции, однако, именно Генрих Наваррский сумел преобразовать тактику рейтар так, что они гарантировали ему превосходство над неприятельской кавалерией. Он первым придумал строить эскадроны сравнительно неглубоко — всего шесть шеренг в глубину, а пистолет употреблять не для перестрелки с противником, а только перед рукопашной.

Гугенотские рейтары рысью приближались к неприятелю, давали залп в упор и врубались в ряды противника обнажив мечи. Это было большим шагом вперёд по сравнению с караколированием времён Карла V и Шмакальденских войн. Будучи полководцем-практиком, а не военным теоретиком Генрих изобрёл новую тактику рейтар, но её систематизация, усовершенствование и укоренение стало плодом трудов другого великого протестанта.

Мориц Оранский — штатгальтер и великий реформатор

Штатгальтер Нидерландов и великий военный реформатор Мориц Оранский преобразил облик армий Нового времени. Его свершения приблизили ренессансные армии к современным больше чем мушкеты и кулеврины — основы военной организации, почерпнутые из трудов античных авторов и личного опыта, сохраняются в армиях по сей день. Он создал эффективную и устойчивую машину, придав всем аспектам вооружённых сил новую организацию. Разумеется, своим вниманием штатгальтер не обошёл и конницу. К началу его свершений голландская кавалерия на 75% состояла из пистольеров-рейтаров, сведённых в эскадроны по 150 всадников. При Морице из армии окончательно исчезают конные копейщики — 11 эскадронов ударной конницы были превращены в рейтар, увеличив ещё более их удельный вес в кавалерии.

Теперь под командой полководца было всего два вида конницы: рейтары и конные аркебузиры или карабинеры. В отличие от классических рейтаров, Мориц меняет их организацию подобно гугенотской: рейтары больше не используют глубоко эшелонированные построения в 12−16 шеренг, придававших немецким наёмникам устойчивость. Всадники строятся в 5−6 шеренг — следствие применения Морицем линейной тактики и возросшей обученности и дисциплинированности личного состава. Вместо четырёх, пяти и даже шести пистолетов всадники принца Оранского ограничиваются двумя пистолями и мечом, который не гнушаются применять против стрелков и всадников неприятеля.

Свою боеспособность голландские рейтары продемонстрировали на деле во время сражения при Тюрнхауте в 1597 году и битве при Дюнах (Ньюпорте) в 1600, одержав верх над могущественными испанцами. При Тюрнхауте подготовленная продуманными стратегическими действиями Морица победа была одержана преимущественно рейтарами, заставшими врасплох неприятеля. В тактике конницы произошёл важный скачок вперёд по сравнению со временами Карла V и Генриха Наваррского.

Устойчивость боевого порядка конницы теперь обеспечивалось не глубиной построения, не корпоративной этикой и религиозным пылом, а муштрой, обучением, тренировкой в мирное время, что качественно отличало голландцев от других армий того времени. Но и это ещё не было вершиной развития тактики кавалерии. Для превращения рейтар в настоящую ударную конницу потребовались годы трудов ещё одного великого преобразователя и полководца и, кстати, тоже протестанта — короля Густава II Адольфа.

Густав Адольф — «Лев севера» и реформатор кавалерии

Шестой король из династии Ваза, названный в честь своего деда — основателя династии, вывел Швецию в число великих европейских держав и был одним из величайших полководцев в истории. Не стоит удивляться, что причиной возвышения Швеции были не столько развитая торговля и промышленность, сколько пики и палаши шведских солдат. Активная внешняя политика короля позволила превратить Балтику во внутреннее море Швеции, захватив торговые узлы и стратегически важные крепости.

Король, взяв за основу систему созданную Морицем Оранским, развил и углубил его принципы. Шведская армия в начале XVII века не особенно отличалась от других армий Северной Европы — её основой были наёмные воинские контингенты, главной ударной силой были ландскнехты и рейтары, сражавшиеся по правилам середины XVI века. Неудачная осада Пскова, заключение мира с Русским Царством и успехи в борьбе с Речью Посполитой — не только оплотом католичества на востоке, но и одной из могущественных держав Европы убедили Густава Адольфа в необходимости преобразования армии в духе голландской школы с учётом особенностей шведского государства и возможностей короля.

Одной из важных реформ Густава Адольфа была реорганизация шведской кавалерии, ставшей законодательницей мод в коннице на несколько десятилетий. Шведские рейтары вооружались ещё легче своих коллег по цеху, сохранив лишь кирасу, шлем, пару пистолетов и палаш или шпагу. Это позволило придать рейтарам максимальную подвижность, одновременно с этим сэкономив на лошадях — с коневодством в Швеции было куда хуже чем в Германии или Франции. В тактике применения кавалерии Густав Адольф пошёл ещё дальше: его рейтары строились в 2−3 шеренги, атаковали сомкнутым строем и предпочтительно холодным оружием.

Атакующий порыв конницы отныне использовался куда как более эффективно, так как в рукопашной участвовало максимум всадников. Это было возрождение роли конницы, естественное следствием изменения тактики того времени — обилие мушкетёров, приданных пикинерным баталиям, больше не позволяли рейтарам расстреливать их безнаказанно, а развитие полевой артиллерии исключало эффективное использование глубоких колонн всадников.

С 1623 года в Швеции был введён рекрутский набор рейтарской конницы — каждая провинция выставляла определённое число всадников с нескольких хозяйств-мыз, сведённых в эскадроны и полки. Владельцы или арендаторы земли были обязаны выставить вооружённого всадника — взамен владелец освобождался от повинностей и не платил податей Более того, крестьянин выставивший рейтара был защищён государством от передачи его земли в поместное владение, а для младших сыновей служба в кавалерии была хорошей возможностью выбиться в люди. В отличие от пехотной рекрутчины многие добровольно верстались в рейтары. Такой способ набора конницы во многом был вынужденной мерой — у Швеции попросту не было средств, чтобы нанять достаточный контингент войск за границей. Как только ситуация изменилась, шведская армия стремительно теряет национальный облик и становится такой же наёмной как голландская, французская или армии германских князей и императора.

Финские рейтары — «казаки Густава Адольфа»

Однако был в шведской армии уникальный род войск, прославившийся во время Тридцатилетней войны на всю Европу. Эти всадники отличались неизменно высоким боевым духом, стремительным атакующим порывом, стойкостью, выносливостью и фанатичной преданностью королю. Воинственность воинов заключена даже в их прозвище — хаккапелиты, что в переводе с финского означает «Бей его!» или «Руби сверху!» В чём же был их секрет?

Хаккапелиты, как нетрудно догадаться, набирались из финляндских провинций Швеции, которые наравне с метрополией поставляли в армию рекрут и рейтар. И именно финские рейтары стали самым ценным приобретением в кавалерии Густава Адольфа. Набираемые из выносливых и привыкших к лишениям финнов хаккапелиты на своих неказистых, но выносливых лошадках великолепно подошли на роль рейтар. Ещё во время экспедиции Делагарди в России хаккапелиты проявили себя как стойкие и отважные кавалеристы, не гнушавшиеся, однако, грабежами и насилием. Они, например, участвовали в деблокаде Троице-Сергиева монастыря, удачных боях с войсками Лжедмитрия II и поляками. Впрочем, под Клушиным большинство из них изменило нанимателям и переметнулось на сторону неприятеля.

Во время осады Пскова в 1615 году, финские рейтары составляли значительную часть шведского осадного корпуса. Густав Адольф проникся симпатией к этим выносливым и простым людям, выучил финский и нередко использовался эскадроны хаккапелитов в качестве эскорта. В ходе войн с Польшей хаккапелиты составляли большую часть рейтарской конницы — к 1629 году из 4 000 рейтар 3 000 были финнами. Большинство из них были вооружены бедно — у половины не было стальных кирас, многие не имели пистолетов, но это не помешало им громить польско-литовские хоругви нередко превосходившие финнов числом.

Шведский потоп. И в Германии тоже

Финских рейтар за ловкость и скорость, умения совершать рейды по неприятельским тылам и вести разведку даже прозвали «шведскими татарами». С 1630 года финны участвуют в экспедиции Густава в Германии — в составе десанта, высадившегося в Померании было более тысячи хаккапелитов. На полях сражений Тридцатилетней войны всадники снискали славу отчаянных рубак и отважных воинов, но вот среди местного населения они пользовались не менее заслуженной славой грабителей и убийц. Любопытно, что в протестантских землях аналогично относились к венгерским кроатам — их, как и хаккапелитов, в плен не брали ни при каких условиях.

Не было ни одного значительного эпизода шведского периода Тридцатилетней войны, в котором бы не поучаствовали финны. При Брейтенфельде финны выдержали несколько массированных атак конницы Паппенхайма, в том числе его знаменитых кирасир. Осенью 1631 года они неожиданным приступом взяли замок Мариенбург на Рейне — важную католическую твердыню, считавшуюся неприступной. В битве при реке Лех в 1632 году хаккапелиты решили исход сражения, в котором был смертельно ранен великий Тилли — один из прославленных полководцев католиков.

При Лютцене финны сражались не менее яростно — в схватке с ними погиб тот самых Паппенхайм, а шведская армия одержала победу, несмотря на гибель Густава Адольфа. После смерти своего кумира хаккапелиты продолжали сражаться за шведскую корону вплоть до самого присоединения Финляндии к России в 1809 году.