Как русские купцы XIX - начала XX века развлекались и транжирили свое богатство

Чем славились русские богатеи

Даже поминки купцы устраивали с широким размахом. Картина «Купеческие поминки», художник Фирс Журавлев.

Отличительной чертой людей, сумевших сколотить значительный капитал в дореволюционной России, всегда был размах, с которым они тратили деньги. Даже на повседневную еду уходили значительные суммы, не говоря уже о случаях, когда купец решил «погулять». А покутить представители купеческого сословия любили, и в отличие от аристократии, предпочитавшей модную иностранную кухню, подчёркнуто упирали на исконно русские блюда. Белужья икра, уха из стерляди, запечённые осётры, индюшки, откормленные грецкими орехами, и, конечно же, поросята – вот лишь часть названий меню, которое подавалось в знаменитом Купеческом клубе Москвы.

О поросятах стоит сказать отдельно: покупались они членами клуба у известного в те времена трактирщика и купца II гильдии Ивана Тестова. Стоила молодая свинина огромные деньги, так как при жизни животным предоставлялся чуть ли не изысканный сытный корм, а их подвижность ограничивалась специальной конструкцией, дабы сохранить нежный жирок. Немалые суммы тратилась и на «банкетную» телятину, вскормленную когда-то цельным молоком, а также на каплунов, пулярок и вино, которое купцы истребляли (по меньшей мере) десятками литров, отдавая предпочтение дорогому шампанскому.

Даймлер, француженка за 200 тыс. и другие пристрастия финансового туза Рябушинского

Николай Рябушинский – выходец из знаменитого в России купеческого клана Рябушинских, был известен как «Николаша», всерьёз его не воспринимали, всё своё состояние он прожил ещё до революции./

Не чуралось купечество и плотских утех, посещая рестораны, чтобы со вкусом отобедав, порадовать себя необременительной связью с певичкой цыганского, венгерского, а чаще русского хора, развлекавшего публику в знаменитом «Яре». Впрочем, если ресторанные певицы устраивали мелких купцов, то финансовые тузы I гильдии выбирали себе «штучный товар», требовавший весьма ощутимых расходов на содержание.

Так, потомственный купец-промышленник Николай Рябушинский потратил на французскую любовницу Фажетт более 200 тыс. руб. за 2 месяца, оплачивая её прихоти и покупая драгоценности ценою в десятки тысяч рублей. Для сравнения: оплата рабочего за 12-часовую смену равнялась 50 копейкам и считалась высокой ценой за такой труд.

Тяга к прекрасному полу была у Рябушинского основной слабостью – поддаваясь ей, он устраивал на своей вилле «афинские ночи», приглашая на них местную богему, состоявшую из художников, писателей и популярных в Москве актёров. Постоянные кутежи едва не довели молодого повесу до разорения, и лишь установленная родственниками опека предупредила полнейший финансовый крах «удалого» купца. Впрочем, через несколько лет Николай Павлович получил-таки доступ к своим средствам и с прежним усердием начал трясти мошной.

Кроме прирождённой страсти к женскому полу, Рябушинский славился быстрой ездой: приобретя последнее слово техники – роскошный автомобиль «даймлер», купец успел за короткий срок не только привлечься несколько раз к ответственности за дорожные нарушения, но и сбить пешехода. Благо, тяжёлых увечий пострадавший не получил, но, тем не менее, лихачу пришлось выплатить весьма крупную сумму отступных, чтобы замять происшествие.

Однако тратил деньги эксцентричный Николай Павлович не только на женщин и вызывающие любопытство технические новинки. В молодые годы он побывал в Новой Гвинее, откуда привёз настоящие отравленные стрелы, рассказав, что получил их от африканских аборигенов-людоедов. Позже он объездил Европу, пополнив коллекцию старинными фарфоровыми вазами с Мальорки, итальянскими бокалами из венецианского стекла и прочими ценными вещицами, которые приглянулись щедрому на траты купцу.

Учёные животные – модный тренд среди русского купечества

Существует легенда, будто бы мать Арсения, женщина гневливая и острая на язык, посетив в декабре 1899 года только что построенный экзотический дом сына, в сердцах сказала: «Раньше одна я знала, что ты дурак, а теперь вся Москва будет знать!».

Многие богатые представители купечества отличались своей чудаковатостью, которая часто являлась следствием обладания большого капитала. Так, кутила и прожигатель жизни Арсений Морозов задумал построить особняк, чтобы поразить москвичей роскошью и вычурностью внешнего вида строения. На вопрос архитектора, что предпочитает заказчик: готику, неоклассику или мавританский стиль – двоюродный племянник знаменитого купца Саввы Морозова, ответил: «Строй во всех (стилях) – денег хватит!».

Новый особняк, как и его владелец, претерпел немало насмешек от искушённой аристократической публики. Даже в романе Льва Толстого «Воскресенье» здание описано, как «глупый, ненужный дворец какого-то глупого ненужного человека». Но причуды купцов относились не только к архитектурным изыскам: желание казаться удачнее и богаче, чем есть на самом деле, приводило к нелепому подражательству, смешившему впоследствии всю Москву.

Известный в то время случай, когда мелкие купцы решили перещеголять миллионера Хлудова, заведшего себе тигрицу – и купили в цирке «учёную» свинью. Правда, выходить с ней в свет, как это делал их более обеспеченный собрат по сословию, они не планировали: животное решено было использовать для торжественного поедания, проведённого с широкой оглаской, чтобы показать не меньшую «крутость». Однако случился конфуз, ставший позже достоянием общественности: хрюшка оказалось простой необразованной свиньёй, которую продал хитрый клоун Танти под видом своей талантливой «артистки».

От диких причуд к созданию музеев, или как собирались уникальные коллекции русскими богатеями

Купцы зарабатывали миллионы и тратили их не только на себя, но и на благотворительные цели: строили храмы, лечебницы, выпускали книги для бедных

Купеческое стремление выделиться и превзойти любого проявлялось во всем: даже коллекционирование предметов искусства начиналось не от осознания культурной ценности, а от желания иметь вещь, которой больше ни у кого нет. Часто это сопровождалось пари, как, например, в случае с Алексеем Бахрушиным – создателем известного Театрального музея в Москве. Поспорив с двоюродным братом, что за месяц переплюнет его коллекцию, которую тот собирал не один год, Бахрушин так увлёкся поиском театральных редкостей, что эта страсть не покидала его до конца жизни.

История начала коллекционирования Михаила Абрамовича Морозова выглядит совсем комично: купив за 2 000 франков 4 картины Гогена, купец продал их через какое-то время и получил сразу 26 тыс. франков прибыли. Однако, придя на другой день в картинную галерею и обнаружив там бывшую собственность по цене 50 тысяч, Михаил Абрамович без колебаний купил картины обратно, не поскупившись почти на двойную переплату.

Впрочем, большую коллекцию собрать Морозову не удалось – в 33 года он скончался. Поэтому знаменитая «морозовская коллекция», в том виде, в каком её знают сейчас, была собрана уже его младшим братом – Иваном Абрамовичем.