Как в Америке появился шахтерский фолк

Ко второй половине 1955 года 36-летний певец и телеведущий Эрни Форд по прозвищу Теннесси был уже достаточно известен в США, но суперзвездой отнюдь не являлся. Теннесси предпочитал «народные» жанры, специализируясь на кантри, фолке и рокабилли.

Как-то Эрни услышал песенку Sixteen Tons («Шестнадцать тонн»), написанную его приятелем Мерлом Робертом Трэвисом. Она ему приглянулась, и Эрни решил записать ее на обратной стороне своего сингла You Don't Have to Be a Baby to Cry.

Сингл вышел на лейбле Capitol Records в октябре 1955 года. Американцы начали сметать с прилавков эту двухпесенную пластиночку словно горячие пирожки (было продано свыше двадцати миллионов копий), но отнюдь не из-за той композиции, на которую Теннесси сделал основную ставку. Нет, всем ужасно понравилась скромная песенка «Шестнадцать тонн», укрывшаяся на обратной стороне пластинки. Что странно, ведь ее текст резко контрастировал со словами сахарных поп-баллад и несерьезных рок-н-роллов, господствовавших тогда в эфире.

Песня, повествующая о нелегкой шахтерской доле, задела людей за живое, ведь многие, даже не переступив порога шахты, уловили в ней ассоциации с собственной жизнью. Новоявленный хит провел аж восемь недель на вершине кантри-чарта Billboard и десять недель во главе поп-чарта. Известность песни, ничуть не потерявшаяся с годами, оказалась так велика, что спустя сорок три года, в 1998 году, сингл Теннесси Эрни Форда с Sixteen Tons был принят в Зал славы премии «Грэмми».

Рождение суперхита

Эрни Теннесси Форд с родителями поет гимн в методистской церкви

Сейчас удивительно знать, что песня «Шестнадцать тонн», появившаяся на свет за девять лет до начала своей всенародной славы, первоначально почти ничьего внимания не привлекла. Написал ее певец и гитарист Мерл Роберт Трэвис, которого сейчас чтят как одну из главных фигур «шахтерского фолка».

Трэвис родился 29 ноября 1917 года в округе Мюленберг штата Кентукки, славного своими угольными месторождениями. Увлекшись в детстве гитарой, Мерл Роберт учился игре у чернокожего блюзмена Арнольда Шульца, ему он оказался обязан своим необычным стилем звукоизвлечения, впоследствии принесшим Трэвису известность.

Складывавшаяся тогда в фолке и блюзе традиция предполагала использование для песен текстов «из жизни» — «что вижу, о том и пою». Поскольку Трэвис родился и вырос в шахтерском краю, прожил много лет в окружении шахтеров, он начал петь о них.

В США в 1900 году было добыто 270 миллионов тонн угля, а в 1918-м — уже 680 миллионов. Это был самый важный природный ресурс в государстве. Страна, являвшаяся главным в мире индустриальным гигантом, отчаянно нуждалась в топливе.

В 1923-м количество людей, занятых в американской угольной промышленности, достигло пика — 798 тысяч человек. Поскольку технологии угледобычи были еще весьма несовершенны, все упиралось в конечном счете в фигуру человека с кайлом и лопатой. Причем труд шахтера считался весьма небезопасным: ежегодно тысячи работников погибали или получали увечья в шахтах.

Пытаясь завоевать себе лучшие условия труда, представители отрасли создавали профсоюзы. Так, в 1890 году появилась мощная организация United Mine Workers of America («Объединенные шахтеры Америки»). Деятельность этого профсоюза периодически омрачалась вспышками насилия — когда участники организованных им забастовок подвергались атакам наемных штрейкбрехеров и даже полицейских.

Все эти реалии, известные Мерлу Роберту Трэвису с детских лет, нашли отражение в его творчестве. Например, одно из самых известных произведений Трэвиса — песня Dark as a Dungeon («Темно, как в подземелье»): сетование об опасностях тяжелой работы в шахте. В 1946-м Мерл Роберт созрел для записи первого своего полноформатника, названного им Folk Songs of the Hills («Народные песни холмов»). Это один из самых первых в истории примеров концептуального альбома.

Для него Трэвис отобрал тринадцать песен: девять народных и четыре своего собственного сочинения. Большинство композиций с альбома объединены темой труда, христианской веры и повествуют о шахтерах, молотобойцах и паломниках. В их число вошла и вышеупомянутая «Темно, как в подземелье», а также «Шестнадцать тонн».

Сборщики душ

Текст Sixteen Tons представляет собой горькие жалобы шахтера, размышляющего о своей жизни после тяжелой рабочей смены. Лирический герой не в силах припомнить: было ли в его судьбе еще хоть что-то другое, кроме извечной шахты, из которой он извлекает уголь, тонну за тонной? Он надрывается с лопатой в руках, но его стальные руки не в силах принести ему избавление от нищеты.

Дело в том, что долгое время в шахтах США действовала система (она называлась Truck Wages), по которой трудящиеся вместо наличных денег получали (частично или полностью) безналичные ваучеры, по которым могли забирать в магазине необходимые им товары.

Этот магазин (company store) принадлежал той же компании, что и шахта. И эта же компания предоставляла шахтеру жилье, вычитая плату за него из заработка. Нетрудно догадаться, что при подобной системе шахтер превращался фактически в крепостного, хотя юридически он был свободен. Однако работник лишался возможности делать сбережения, а потому уйти от «компании-рабовладельца» оказывалось чрезвычайно трудно.

К тому же, как подтвердит любой экономист, платеж в натуральной форме имеет явно меньшую рыночную стоимость, чем сумма денег, выплачиваемая за ту же работу. Магазин же, оказавшийся в положении монополиста, мог обманывать шахтера по своему усмотрению, ведь простым работягам, многие из которых и считать-то едва умели, было очень сложно разобраться, как именно работодатель конвертирует итоги их труда в ваучеры.

«Объединенные шахтеры Америки» и другие профсоюзные организации боролись с системой Truck Wages изо всех сил. Однако добиться ее отмены удалось далеко не сразу. В ту пору «фирменный магазин» (Company store) представал в общественном сознании чем-то вроде коллективного злодея, сборщика душ, державшего огромное количество людей в рабстве.

Неудивительно, что лирический герой песни «Шестнадцать тонн» ощущает себя загнанным в ловушку, навсегда пропавшим в проклятой шахте. Отгрузив очередные шестнадцать тонн угля, он, с его слов, «лишь стал старше на день и глубже залез в долги» (эту строчку автор, кстати, позаимствовал из письма своего брата Джона).

Персонаж песни просит святого Петра не звать его в рай, поскольку несчастный шахтер уже «заложил свою душу в хозяйской лавке». Его единственные удовольствия — пьянки и драки, его будущее на редкость безрадостно.

Несмотря на пессимистичное содержание, песня «Шестнадцать тонн» имеет хлесткое, упругое звучание и не оставляет депрессивного послевкусия. Трэвис приятельствовал с Теннесси Фордом, и неудивительно, что тот услышал одно из самых лучших произведений своего друга. А услышав, загорелся желанием спеть его сам.

Та версия, которую записал Теннесси Эрни Форд, выгодно отличается от несколько монотонного оригинала более богатой аранжировкой (наличие ритм-секции, партии духовых инструментов и характерных щелчков пальцами). Именно в таком виде она и полюбилась миллионам людей. После того как Теннесси дал композиции второе рождение, ее пожелали записать и многие другие исполнителями.

За последующие шестьдесят с лишним лет песня «Шестнадцать тонн» обзавелась несколькими десятками кавер-версий, причем ее исполняли в том числе и такие именитые артисты, как Элвис Пресли, Би Би Кинг, The Platters, Бо Диддли, Том Джонс, Стиви Уандер, Джонни Кэш, Эрик Бердон, Билли Гиббонс, Faith No More, Робби Уильямс. Песню начали переводить и петь на других языках, например свой вариант «Шестнадцати тонн» выпустил Адриано Челентано.

Равноправное пение

Песня «Шестнадцать тонн» стала наиболее известным произведением «шахтерского фолка» (Coal Miner Folk), но отнюдь не единственным. В Великобритании и США за минувшие века создано немало народной музыки, песен и танцев, связанных с добычей угля.

В этих песнях рассказывается об условиях жизни и работы шахтерских семей, равно как и о бедности и детском труде. Особая группа песен повествует о несчастьях и катастрофах в горнодобывающей промышленности, о деятельности профсоюзов, а также о типичных шахтерских болезнях и недугах (например, о «болезни черных легких», или пневмокониозе угольщиков, вызываемом длительным воздействием угольной пыли). Впрочем, люди, добывавшие уголь, не только сетовали и жаловались — есть песни, преисполненные гордости за труд шахтера, за то значение, которое он имеет для страны.

И эти песни до сих пор слушают. Так, в 2007 году на «Грэмми» выдвигался двухдисковый сборник «Шахтерские песни с угольных месторождений Аппалачей» (Music of Coal: Mining Songs from the Appalachian Coalfields), в который вошло сорок восемь композиций разных авторов, в том числе вышеупомянутая Dark as a Dungeon.

Людей, создавших эти песни, сейчас, увы, мало кто помнит, что очень жаль, учитывая их талант и яркие биографии. Стоит упомянуть, например, Тетю Молли Джексон, родившуюся в 1880 году в Кентукки в семье шахтера. Из-за того что ее семья участвовала в профсоюзной деятельности, родители Молли подверглись гонениям и оказались в тюрьме вместе с десятилетней дочкой.

Впоследствии Молли и сама вышла за шахтера, а за восемьдесят лет жизни она успела поработать и медсестрой, и акушеркой, и профсоюзным деятелем. Ее муж погиб в результате несчастного случая на шахте, а отец и брат ослепли в результате другой шахтной аварии. Когда Джексон угодила в тюрьму из-за ее деятельности в профсоюзе, ее второй муж был вынужден с ней развестись, чтобы сохранить свою работу.

Молли писала песни — страстные, горькие, обличающие. «Я — женщина из профсоюза», «Жена шахтера из Кентукки», «Прощание бедного шахтера», «Рваный голодный блюз». «Тетя Молли Джексон, что это был за персонаж… Она являлась настоящим бойцом. Если кого-то угнетали, она писала об этом песню, противостояла кому угодно и боролась», — говорит составитель сборника Music of Coal Джек Райт.

Другое знаковое имя — Джордж С. Дэвис, известный также как Поющий Шахтер. Родившийся в 1906 году в штате Теннесси в многодетной семье и рано лишившийся отца, он трудился на добыче угля, параллельно сочинял, пел и записывал свои песни.

В 1933 году он серьезно повредил руку в аварии на шахте, а позже устроился работать ведущим музыкальных программ на радиостанцию города Хазард (Кентукки): пел в прямом эфире, в том числе и собственные вещи.

Среди песен, которые он создал, были «Буги добытчика угля» (Coal Miner's Boogie), «Маленький кусочек угля» (Little Lump of Coal), «Мечта шахтера сбылась» (Miner’s Dream Come True) и «Когда в Кентукки не было профсоюзников» (When Kentucky Had No Union Men). В Кентукки Дэвис стал, можно сказать, местной звездой — иногда давал по пятнадцать концертов в день.

С именем Дэвиса связан скандал, возникший после того, как Теннесси Эрни Форд сделал «Шестнадцать тонн» суперхитом. Джордж начал утверждать, что якобы Мерл Роберт Трэвис, сочиняя свою нетленку, основывался на его, Дэвиса, песне под названием то ли «От девяти до десяти тонн» (Nine-to-Ten Tons), то ли «Двадцать одна тонна» (Twenty-One Tons). Свой приоритет, впрочем, Джорджу доказать не удалось. Однако в 1966-м он записал собственную версию «Шестнадцати тонн» (под тем же названием, но со слегка измененными мелодией и текстом), вошедшую в альбом When Kentucky Had No Union Men.

В заключение нельзя не упомянуть и Бродягу Джека Адкинса. Родившийся в 1922 году все в том же Кентукки, он был сиротой, рос в условиях крайней бедности и поступил работать в шахту. Впечатления от этой работы он выплеснул в самом известном своем произведении — «Тридцатидюймовый уголь» (Thirty Inch Coal). Добыча такого угля требовала постоянного нахождения в согбенной позе.

«Вы сможете представить, на что это было похоже, если вообразите, как работаете весь день, сидя под своим кухонным столом. Это требует мускулов и расслабленности. Эти люди были почти как йоги — они такие гибкие», — отмечает Райт.

Впрочем, Джек Адкинс сумел вырваться из шахты и добиться определенной известности как исполнитель музыки блюграсс. Данный стиль возник в середине 1940-х в Кентукки, где эту музыку исполняли местные шахтеры. Она предполагает использование акустических струнных инструментов: скрипки, пятиструнного банджо, акустической гитары, мандолины и контрабаса.

В блюграссе, в отличие от родственного ему кантри, каждый инструмент является ведущим, по очереди выходя на передний план. И это вполне соответствовало принципам равноправного труда в шахте.