Кудрявый в валенках, на броневике, ел чернильницы, гриб: 10 самых популярных легенд о Ленине

Биограф Ленина Кристофер Рид написал, что «Ленин не родился, он был придуман». Вклад в мифологизацию всех аспектов биографии советского вождя внесли и его противники, и сторонники. Современник Ленина фило­соф Жорж Сорель разработал концепцию мифа как важнейшего механиз­ма социально-политичес­кой мобилизации. Советская власть, как любой поли­ти­ческий режим, была во многом построена на моби­ли­зующих мифах, обе­щая справедли­вость и свободу от угнетения. Ключевой фигу­рой «боль­шевистского мифа» был основатель Советского государства Владимир Ульянов (Ленин). Связанные с ним легенды начали пло­диться с момента его возвращения из Швейца­рии в Россию в апреле 1917 года и умножились после смерти в январе 1924-го. Ленин во многом заменил фигуру царя в «из­бавительских леген­дах» русского фольклора и стал главным героем осо­бой отрасли советской культуры — так назы­ва­емой ленинианы. Создание работ в этом жан­ре продолжается и сейчас. Искус­ство­вед Дмит­рий Москвин отме­чает, что «Ленин по-прежнему остается героем текста — художествен­ного, доку­ментального, вербально­го и визуального». Ткань этого текста во мно­гом соткана из следующих легенд.

Легенда 1. Ленин был маленький с кудрявой головой

Владимир Ульянов в возрасте 4 лет со своей сестрой Ольгой. Симбирск, 1874 год

Одна из первых ассоциаций с именем Ленина — детский стишок:

Когда был Ленин маленький,
С кудрявой головой,
Он тоже бегал в валенках
По горке ледяной.

Вердикт: это правда.

В позднесоветский период образ Ленина сопровождал человека от пеленок до гроба. Новорожденным ленинградкам и ленин­градцам выдавали сувенир­ную медаль с изображением вождя. Младшеклассники надевали октябрятские значки, на которых был воспроизведен фотопор­трет четырех­летнего Влади­мира Ульянова — действи­тельно кудрявого и, вероятно, способного бегать в валенках. На этом снимке 1874 года — самом раннем из известных — он был сфотогра­фи­рован вместе с сестрой Ольгой, но уже при первой публикации в 1923 году оказался на кар­точке один. Иногда советские ретушеры заменяли Ольгу Ульянову на толстую стопку книг: нужно было выделить младшего брата, превратив обычного ребенка, окруженного семьей, в единственного будущего вождя.

Цитируемое здесь стихотворение, которое молва приписывает поэтессе Агнии Барто, на самом деле народное творчество. Библиографы Публич­ной библио­теки идентифицировали его в качестве пародии на стихотворение детской поэтессы Маргариты Ивенсен:

Когда был Ленин маленький,
Похож он был на нас,
Зимой носил он валенки,
И шарф носил, и варежки,
И падал в снег не раз.

Лениниана, рассчитанная на детей, часто становилась мишенью пародий — зачастую практически неотличимых от официальной продукции.

Легенда 2. Ленин устроил революцию, потому что мстил за брата

Александр Ульянов. 1887 год

В мае 1887 года 21-летний Александр Ульянов, старший брат Владимира, был повешен в Шлис­сельбургской крепости за участие в террористи­ческой фрак­ции партии «Народная воля» и под­готовку покушения на императора Алек­сандра III. Позже образ казненного студента будут часто использовать для объяснения революции и убий­ства царской семьи. Одно из наиболее кари­катурных воплощений этой мифологемы — кар­тина художника Николая Ко­пей­кина, создан­ная в 2017 году: на ней Ленин стреляет в Николая II, рядом мы видим надпись «За брата — смерть». 

Вердикт: это лишь отчасти правда.

С одной стороны, уже в первые годы советской власти образ Александра Ульянова использовался, чтобы объяснить мотивы действий Ленина и про­демонстрировать жесто­кость самодержавия. В январе 1919 года на открытии памятника погибшим в Шлиссельбурге революционерам глава Петро­градского совета Григорий Зиновьев заявил, что Ленин «несет то знамя, которое вырвали из рук его брата». С другой — политические решения, которые Владимир Ульянов принимал во время революции и Гражданской войны, нельзя объяс­нять исклю­чи­тельно личными обстоятельствами.

Во второй половине XIX века революционные настроения были очень распро­странены среди студентов. Проучившись чуть больше трех месяцев в Казан­ском университете, Владимир Ульянов был исключен: 4 декабря 1887 года он уча­ст­вовал в студенческой сходке в знак протеста против введенных прави­тельством ограничений на универси­тетское образование. Исключение из уни­вер­ситета (а также родство с казненным террористом) сделало буду­щего Ле­нина маргиналом и поставило в оппо­зицию к власти. Револю­ционных взглядов придержи­вались и сестры Ульяно­вы — Анна, которую арестовали и сослали по подозрению в причаст­ности к покушению на императора, и Мария. Позже обе стали видными участницами партии большевиков.

Таким образом, интеллектуальное влияние старшего брата и тех идей, за ко­торые он пошел на казнь, во многом сформировало политические взгляды Ленина, но не было причиной револю­ции.

Легенда 3: Ленин ел чернильницы

Ленин в тюрьме. Евгений Чарский. 1968 год

«Ленин придумал такую вещь. Он из хлеба делал маленькие чернильницы, наливал туда молоко и макал туда перышко. И так писал». Это отрывок из рассказа Михаила Зощенко «Иногда можно кушать черниль­ницы» (цикл «Рассказы о Лени­не»). Черниль­ницы из хлеба Ленин делал, сидя в 1895–1897 годах в Доме предвари­тельного заклю­чения. Зощенко отталкивался от мему­аров будущей жены Ленина Надежды Круп­ской: «Чтобы его не нак­рыли во время писания молоком, Владимир Ильич делал из хле­ба маленькие молочные чернильницы, которые — как только щелкнет фортка, — быстро отправ­лял в рот». 

Вердикт: скорее всего, это правда.

Российские революционные организации придавали большое значение различным конспиративным техникам. Для функционирования подпольного политического аппарата была очень важна секретная, зашифрованная переписка. Что касается хлебного мякиша, то российские арестанты лепили из него разные предметы (скульптурки, шашки и проч.) и до революции. Правда, молочных чернильниц среди них не было.

Легенда 4. Ленин выступал с броневика

Борис Кустодиев. Плакат «Преддверие Октября (речь В. И. Ленина у Финляндского вокзала)». 1926 год

«В Петроград Ленин приехал 3 апреля ночью. На Финляндском вокзале и на площади перед вокзалом встречать Ленина собрались тысячи рабо­чих, солдат и матросов. Неопи­су­емый восторг охватил массы, когда Ленин вышел из вагона. Они подхватили Ленина на руки и так внесли своего вождя в большой зал вокзала, где меньшевики Чхеидзе и Ско­бе­­­лев стали было произносить от име­ни Петроградского совета „привет­ствен­ные“ речи, в которых они „выражали надеж­ду“, что Ленин найдет с ними „общий язык“. Но Ленин не стал их слушать, прошел мимо них к массе рабочих и солдат и с бро­не­вика произнес свою знаменитую речь, в которой призывал массы к борьбе за победу социалисти­ческой революции. „Да здравст­вует социалисти­ческая револю­ция!“ — так закончил Ленин эту свою первую после долгих лет изгнания речь». 

Вердикт: это правда.

Ленин действительно выступал вечером 3 апреля 1917 года около Финлянд­ского вокзала стоя на крыше броневика. После десяти лет, проведенных в эми­грации, он приехал в Петроград и обратился к собравшимся на вокзальной пло­щади людям. Сначала он говорил с крыши автомобиля, а затем с броневика, на который, вероятно, его подняли слушатели.

В выступлении с крыши броневика не было ниче­го экстраординарного: 8 апре­ля точно так же и на той же площади выступал вернувшийся из эмиграции лидер партии эсеров Виктор Чер­нов. К середине весны 1917 года ритуал встре­чи возвращающихся революционных «вождей» уже был налажен: оркестры, красные знамена, почет­ные караулы от воинских частей, делегации руковод­ства Петроградского совета.

Однако именно прибытие Ленина и действие его речей на толпы рабочих, солдат и матро­сов стали одним из ключевых элементов мифа о происхож­де­нии Советского государ­ства. Основы этого мифа были заложены уже весной 1917 года. Так, газета «Известия», в редколлегии которой было несколько боль­шевиков, представила приезд Ленина как гораздо более важное событие, чем, напри­мер, возвращение Георгия Плеханова. В 1924 году отчет «Известий» был перепеча­тан «Красной газетой» и лег в основу многих позднейших мему­арных текстов. Воспомина­ния об участии во встрече Ленина на Фин­лян­­дском вокзале стали частью обязатель­ной программы мемуаристов 1920–70-х го­дов. Как от­ме­тил историк Константин Тарасов, такие тексты давали авторам «ощу­щение сопри­частности к великому событию».

Волнующий эффект от речей Ленина многочис­ленные советские мемуаристы, вероятно, преуве­личивали. Из многих тысяч собравшихся слышать Ленина могли только находившиеся недалеко от оратора. Кроме того, вовсе не все были с ним согласны: Ленин потом еще несколько дней убеждал руководство большевиков отказаться от поддержки Временного правительства. Вскоре в газетах появились коллективные заявления солдат электроосветительной роты и матросов 2-го Балтийского флотского экипажа, которые выражали «глубокое сожаление» по поводу своего участия в торжественной встрече Ленина. Моряки сокрушались: мол, знай мы, что Ленин вернулся в Россию через территорию Германии, «вместо торжественных криков „ура“ раздались бы наши негодующие возгласы: „Долой, назад в страну, через которую ты к нам приехал!“» Зато писа­тель Осип Брик, бывший на вокзале, сказал, что Ленин, «кажется, сумасшедший, но страш­но убедительный». Его слова при­водит в своих воспоминаниях лингвист Роман Якобсон.

Легенда 5. Ленин был агентом германского Генштаба

Делегация от РСФСР, прибывшая для подписания мирного договора, на вокзале Брест-Литовска. 1918 год

В начале июля 1917 года прокурор Петро­град­ской судебной палаты предъявил Владимиру Ленину, Григорию Зиновьеву, Александре Коллонтай и некоторым другим большевикам обвинение в сговоре с агентами воюющих против России государств для ослаб­ления армии и дезорганиза­ции тыла. Позже, в сентябре 1918 года, админи­страция президента США Вудро Вильсона распрост­ранила серию документов, согласно которым Владимир Ленин (в то время он подпи­сы­вался как Н. Ленин), Лев Троцкий и другие большевики выполняли указа­ния Генерального штаба Германии.

Вердикт: это неправда.

Историки считают существующие доказательства связи большевистского руко­водства с агентами Германии неубеди­тельными или сфабрикован­ными. Среди них — показания прапорщика 16-го Сибирского стрелкового полка Дмитрия Ермоленко. После возвращения из герман­ского плена он сообщил, что во время переговоров в берлинском Генеральном штабе в апреле 1917 года вербовавшие его офицеры и генералы «упомянули фамилию Ленина, как лица, работа­ющего от Германии и для Германии». Еще в 1917-м большеви­ки указывали на то, что раскрытие подобной секретной информации при вербовке мелко­го агента, сразу после перехода линии фронта отправившегося в россий­скую контрраз­ведку, выглядит совершенно невероятным.

Другой комплекс документов — серия перехваченных российской контрразвед­кой телеграмм, в основном связанных с базирую­щимся в Стокгольме коммер­сантом, членом партии большевиков Яковом Фюрстенбергом (он же Якуб Ганецкий; партийный псевдо­ним — Куба). Проанализировав эти тексты, исто­рик Семен Ляндрес пришел к выводу, что они не содержат доказательств фи­нан­си­рования большевиков немцами. В телеграм­мах о продаже карандашей (которые импорти­ровались из Герма­нии, а после начала войны стали в России дефи­цитным товаром) речь действительно шла о каран­дашах, в телеграммах о размере заметки для «Правды» — действительно о количестве строк, и так далее. Так называемое «дело большевиков» до суда, в связи с Октябрь­ским переворотом, не дошло, но материалы следствия — около 2500 печатных стра­ниц — опубликованы, и убедительных доказа­тельств связи больше­виков с гер­манцами они не содержат. 

Доказать сговор Германии и большевиков также пытались с помощью сфаб­рикованных документов. Так, в феврале — марте 1918 года американский жур­налист Эдгар Сиссон купил в Петрограде более сотни бумаг о германо-больше­вистском заговоре, которые несколько месяцев спустя были опубли­кованы в США. На самом деле «документы Сиссона» изготовил писатель, автор при­клю­ченческих романов Фердинанд Оссендовский при помощи пяти пишущих машинок и печатавшей поддельные бланки типографии. В середине 1950-х, когда оригиналы документов нашли в сейфе Белого дома, американ­ский дип­ломат Джордж Ф. Кеннан проанализировал плоды творчества Оссен­довского и доказал подлог. А в начале 1990-х российский историк Виталий Старцев нашел дополнительные «документы Сиссона», перепро­верил Кеннана и при­шел к аналогичным выводам.

Известен один документально подтверж­денный случай передачи германских денег большевикам до их прихода к власти. В августе 1917 года зарубежное бюро ЦК партии получило около 230 000 немец­ких марок от швейцарского социалиста Карла Моора, работавшего на прави­тельства Германии и Австро-Венгрии. Однако деньги не добрались до Петрограда — бюро ЦК финансиро­вало на них сентябрьскую междуна­родную конференцию социалистов в Сток­гольме, в которой участвовали и противники войны из центральных держав, например председатель Независимой социал-демократической партии Герма­нии Гуго Гаазе. Объединение противников войны по разные стороны фронта вряд ли входило в планы германского Генштаба. Хотя небольшая часть тех миллионов, которые Германия тратила на ослабление стран Антанты, доходила до боль­шевиков, это не делало их германскими марионетками и никак не объ­ясняет поддер­жку их лозунгов миллионами граждан России.

Легенда 6. Ленин изображал немого косаря и прятался в Кронштадте

Эта фотография была снята 29 июля (11 августа) 1917 года неподалеку от Разлива. Снимок был вклеен в удостоверение на имя Константина Иванова, по которому Ленин уехал в Финляндию

В 1917 году, между Июльскими днями (попыткой вооруженного восстания) и Октябрьским перево­ротом (Великой Октябрьской социалистической револю­цией), Ленин скрывался от ареста. Россий­ские газеты писали и о том, что лидер большеви­ков скрывается в Кронштадте — революционная крепость была прак­тически недоступна для правительственных следова­телей, — и о том, что он бе­жал на катере в Германию. Позже о приклю­чениях Ленина в подполье много писали советские авторы и мемуаристы.

Вердикт: это лишь отчасти правда.

Ленин действительно скрывался, чтобы избежать ареста, но не в Кронштадте и не в Германии. Утром 5 июля 1917 года он покинул квартиру сестры на окраи­не Петрограда и несколько следующих месяцев прятался у русских и финлянд­ских социал-демократов и их знакомых, в том числе у сестрорецкого рабоче­го Николая Емелья­нова, бывшего петроградского литейщика Петра Парвиай­нена, выборгского журналиста Юхани Латукка и начальника милиции Гель­сингфорса Густава Ровио. Во время этих передвижений Ленин активно менял внеш­ность: сбривал бороду и усы, красил брови, менял парики, надевал очки, изображая то финна-косаря, то лютеранского пастора, то русского рабочего. Эти шпион­ские методы не всегда были успешны. Как вспоминал сопровожда­вший Ленина актер Каарло Куусела, после ночевки в поезде Терийоки — Лахти в ночь с 7 на 8 августа 1917 года опаль­ного революци­онера трудно было при­нять за пастора: «Краска распол­злась по его лицу и подбородку, а борода в нес­кольких местах отклеилась». Кое-как грим удалось восста­новить: «Ожив­ленно беседуя по-фински, мы рука об руку вышли на перрон. Ленин хотел, чтобы мы шли именно так. По-фин­­ски говорил я, а Ленин только смеялся, что для постороннего слуха звучало совершенно по-фински». Осенью Ленин воз­вращался из Выборга в Петроград вместе с финским революционером и боль­шевиком Эйно Рахья. Стоя в тамбуре поезда, они также имитировали беседу на финском. Говорил Рахья, а его собесед­ник-«пастор» вставлял только jaa («ага») или ei («нет»). Но Ленин не знал финского, поэтому иногда говорил «да» вместо «нет».

Легенда 7. При Ленине не было таких масштабных репрессий, как при Сталине

Плакат «В жертву Интернационалу». 1918 год

В секретном докладе ХХ съезда КПСС первый секретарь ЦК Никита Хрущев заявил о том, что репрессии сталинского периода были резким разрывом с ленинскими принципами. По его словам, Сталин «отбрасывал ленин­ский метод убеждения и воспитания, перехо­дил с позиций идейной борьбы на путь административного подавления, на путь массовых репрессий, на путь террора. Он действовал все шире и настойчивее через карательные органы, часто нару­шая при этом все существующие нормы морали и совет­ские законы». Мож­но ли согласиться с Хруще­вым или на Ленина нужно возлагать ответ­ствен­ность за всю пролитую в советский период кровь?

Вердикт: это не совсем так.

Если верить цифрам, политические репрессии сталинского и ленинско­го периодов различались масштабом. Например, в Петро­гра­де и Кронштадте в период красного террора (конец августа — осень 1918 года), по оцен­кам исследова­телей, было каз­нено порядка двух тысяч человек. За время Большого терро­ра (июль 1937 — ноябрь 1938 года) только в Ленинграде и области по полити­ческим обвине­ниям было приговорено к расстрелу 44 479 человек.

Однако если о репрессиях тридцатых годов историки располагают достаточно полными данными, то документы 1917–1922 годов сохранились плохо и фраг­ментарно. Поэтому можно говорить о ненадежности тех цифр, которыми се­годня располагают историки.

В эпоху Большого террора местные органы НКВД постоянно запрашивали у центра новые лимиты по операциям (то есть просили дать разрешение казнить, лишить свободы или депортировать большее коли­чество людей), во время Граждан­ской войны репрессии были стихийными и часто происходи­ли без участия руководства. Централь­ные власти не всегда контроли­ровали ситуацию даже в столицах, и многие расправы с против­никами большевиков были самосудом.

Для Ленина политическое насилие было ключевым способом восстановления социальной справедливости. Первоначально он думал, что для подавления сопротивления буржуазии достаточно всеобщего вооруже­ния народа: когда большевики пришли к власти, у Ленина не было планов стро­ить полицейское государство. Но уже в конце ноября он написал Декрет об аресте вождей граж­данской войны против революции, по кото­рому были арестованы члены ЦК кадетской партии. Пьяные погромы конца 1917 года продемонстри­ровали слабость власти большевиков: создание ВЧК и других чрезвычайных органов, как показал историк Цуёси Хасегава, во многом было ответом на эту утрату контроля. Кампания красного террора, санкционированная 5 сентября 1918 го­да постановлением СНК, также была спровоцирована ощущением слабости советской власти: 30 августа в Петрограде был убит председатель Петроград­ской ЧК Моисей Урицкий, а в Москве тяжело ранен Ленин. Массовые расстре­лы подозреваемых в контрреволюционной деятель­ности, заложников и просто случайных лиц продолжались после этого несколько недель и, по оценке историка Алтера Литвина, унесли не менее 10 000 жизней. Подписи Ленина под постановлением о красном терроре нет, но он остался вполне доволен кампанией. Выступая перед чекистами 7 ноября 1918 года, Ленин пренебре­жительно отозвался о «воплях» интеллигенции об ошибках ЧК, добавив, что чрезвычайные комиссии приближают освобож­дение масс единственным возможным способом «подав­ления путем насилия эксплуататоров».

Судя по сохранившимся документам, Ленин был сторонником показательных репрессий, которые могли бы устрашить противников и одновремен­но вооду­шевить сторонников большевистского режима. 11 августа 1918 года он отправил телег­рамму пензен­ским коммунистам с требо­ванием «Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, крово­пийцев. <…> Сделать так, чтобы на сот­ни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц кула­ков». Помимо показатель­ных расправ над представителями опреде­ленной социальной категории, происхо­дили и сплошные репрес­сии. Например, секрет­ный циркуляр Оргбюро ЦК РКП (б) от 24 января 1919 года предписывал «провес­ти массовый террор против богатых казаков, истребив их пого­ловно». Через несколько недель приказ отозвали, но тысячи казаков были убиты. 

Бессудные расстрелы и уничтожение целых категорий населения, концлагеря и показа­тель­ные процессы, преследование реальных и потенциаль­ных поли­тических противни­ков, ограничение гражданских свобод и прав личности справедливо ассоциируются прежде всего со сталинским периодом. Но это стало частью политической жизни России почти сразу после октября 1917 года.

Легенда 8. Ленин носил бревно на субботнике

Владимир Ленин на первомайском субботнике в Кремле. 1920 год

Несущий бревно Ленин — один из самых распространенных иконографических сюже­тов ленинианы. Множество соцреалис­ти­ческих полотен изображали, как немоло­дой уже руково­ди­тель правительства занимался тяжелым физическим трудом. Образ Ленина с бревном просочился и в массовую культу­ру, породив множество анекдотов, напри­мер о поисках ВЧК похищенного у Ленина надув­ного бревна.

Вердикт: это правда.

В мае 1920 года газета «Правда» сообщила, что председатель Совета народных комис­саров участвовал в субботнике во дворе Московского Кремля: артель из восьми человек переносила на плечах тяжелое бревно. «Ильич вышел в рабо­­чем костюме — какой-то старенький кургузый пиджачок, зеленые брюки и кепка», — писали в газете. «Я тоже житель Кремля, меня это тоже касает­ся», — говорил вождь в ответ на прось­бы не переутомляться. Событие было также запечатлено фотографически, хотя карточка получилась нерезкой. Так что нет никаких сомнений в том, что Ленин вместе с курсантами из охраны Кремля действитель­но участвовал во Всероссийском субботнике 1 мая.

Участие главы правительства в субботнике, очевидно, должно было иметь пропагандист­ское значение. Весь период военного комму­низ­­ма большевики старались решить проб­лему постоянного падения производи­тель­ности труда. Голодающие, подчиненные все более жесткой дисциплине рабочие зачастую не могли или не хотели трудить­ся в полную силу. Одним из методов мобили­зации проле­тариата были субботни­ки, когда после окончания рабочего дня производился какой-то общественно полезный труд, например строительство детских площадок или ремонт транспорта. 

Впрочем, изображался Ленин с бревном не всегда достоверно: так, 40-копееч­ная марка «В. И. Ленин на коммунистическом субботнике в Кремле», выпу­щенная 22 апреля 1957 года двухмиллион­ным тиражом, показывала, как Ленин в одиночку тащит небольшой древесный ствол.

Легенда 9. Ленин умер от сифилиса

Одна из последних прижизненных фотографий Владимира Ленина. Горки, 1923 год

Разговоры о том, что причиной болезни и смерти Ленина был сифилис, начались в 1920-х и продол­жа­ются до сих пор.

Вердикт: скорее всего, это неправда.

Владимир Ульянов умер в 18 часов 50 минут 21 января 1924 года «при явлениях паралича дыхательного центра». На следующий день тело исследовали патоло­гоанатомы, обнару­жившие «резкие изменения кровеносных сосудов голов­ного мозга и свежее кровоизли­яние из сосудов мягкой мозговой оболочки в области четверо­холмия, что и послужило ближайшей причиной смерти». Народный комиссар здравоохранения РСФСР Николай Семашко в статье «Что дало вскры­тие тела Владимира Ильича» назвал причиной смерти склероз сосудов, кото­рый у Ульяновых был наследственным. Ленин часто страдал от бессонницы и нервных головных болей. По утверждению Семашко, «нечелове­ческая умст­венная работа, жизнь в постоянных волнениях и непрерывном беспокой­стве привели нашего вождя к преждевременной смерти».

В середине 1990-х хирург, академик РАМН Юрий Лопухин писал, что лечившие Ленина врачи долго не могли определиться с диагно­зом и в разное время пред­писывали лечение от неврастении, сифилиса и вызванного ранениями 1918 го­да отравления свинцом. Симптомы, как следует из медицинских документов, были сложными и противоречи­выми, но лабораторные анализы сифилиса не подтвердили. Лопухин согласился с выво­дами вскрытия об атеросклерозе как причине смерти (при жизни пациента этот диагноз поставить не удалось).

В политической жизни революционной России слухи о сифилисе могли дис­кредити­ровать политических противников, объяс­нять их кажу­щееся нело­гичным поведение. Так, комиссар Временного правительства в Крон­штадте Фома (Томаш) Парчевский писал о том, что лидер местных анархистов Иосиф Блейхман страдал сифилисом мозга. Для Парчевского это было, видимо, са­мым простым способом объяснить себе и читате­лям, почему анархисты бросали вызов правительству. Слухи о сифилисе могли серьезно дискредити­ровать человека. Поэт Владимир Маяковский в 1918 году передавал литератору Максиму Горькому, что «не избил его только потому, что тот стар и болен». Горький якобы был причастен к распространению лживых слухов о Маяков­ском-сифилитике. Рассказы о том, что Ленин болел сифилисом, вне зависи­мости от их правдивости подрывали его моральный и политический авторитет.

Легенда 10. Ленин — гриб

Момент появления мифа о том, что Ленин — гриб, точно задокументирован. В январе 1991 года в программе ленинградского телевидения «Пятое колесо» музыкант Сергей Курехин в течение примерно часа излагал журналисту Сергею Шолохову свою версию «тайны Октябрьской революции»: «Вся Октябрьская революция делалась людьми, которые много лет потребляли соответствующие [галлюциногенные] грибы. И грибы в процессе того, как они были потребляе­мы этими людьми, вытесняли в этих людях их личность, и люди станови­лись грибами. То есть <…> Ленин был грибом».

Вердикт: это неправда.

В речи нашлось место мексиканским наркоти­ческим кактусам, сходству между броневиком и грибницей мухомора, вымыш­лен­ным рассказам Даниила Хармса и вымыш­­лен­ной переписке между Кларой Цеткин и Розой Люксембург.

Хотя казалось, что это импровизация, Курехин, как рассказывал его биограф Александр Кушнир, тщательно готовился к эфиру. В основу теории легли самиз­датские переводы наукообразной эзотерической прозы Карлоса Каста­неды и роман фантаста Филипа Киндреда Дика «Трансмиграция Тимоти Арчера», в котором Иисус Христос был тесно связан с психоделическими грибами. По словам вдовы музыканта Анастасии Курехи­ной, поводом для высту­пления стала конспиро­логическая телепе­редача, в которой утвержда­лось, что в 1925 году поэт Сергей Есенин был кем-то убит, а не покончил с собой. Курехин хотел продемонстрировать, что с помощью теле­визионной мани­пуляции «можно доказать все что угодно».

Десакрализация образа Ленина происходила в последние годы существования Советского Союза. В песне сибирской панк-группы «Гражданская оборона» вождь «разложился на плесень и на липовый мед». Советские граждане переда­вали друг другу не только стишок про валенки и кудрявую голову, но и расска­зы о том, что Ленин болел сифи­лисом и получал деньги от германского Ген­штаба. Еще в годы застоя Сергей Курехин коллекционировал книги консерва­тивных русских философов, а в середине девяностых вступил в крайне правую Национал-больше­вистскую партию (деятельность органи­зации запрещена на территории Российской Федерации), поэтому низвержение советского лидера, видимо, имело для него и полити­чес­кий смысл. Но эффект его иконобор­ческой речи был прежде всего освобожда­ющим. Актер Константин Райкин так оцени­вал потом передачу о микологи­ческой природе Ленина: «…ведь как здорово, что можно посмеяться над тем, что нам кажется незыблемым. Вот это порази­тельно, в этом и есть ощущение воздуха свободы».