Пластуны: казачьи разведчики

Пластуны появились в Запорожском войске ещё в XVII веке, когда активные боевые действия против турок и крымских татар потребовали наличия хорошей разведки. Ведь мобильные лёгкие части противника сами были не прочь нанести неожиданный удар.

Так что выследить их и уйти незамеченным или нанести внезапный удар, когда его никто не ждёт, стало для запорожского казачества вопросом выживания. Неслучайно в годы войн с Речью Посполитой, которая могла выставить против казаков хорошо подготовленные войска, поляки отмечали: у запорожцев всегда очень хорошо поставлена разведка, позволяющая им предугадывать манёвры противника и принимать бой на самых выгодных условиях.

Разведка и спецназ

Часто имя пластунов присваивают всем пешим казакам. Но это распространённое заблуждение, истоки которого лежат ещё в 1870 году, когда пешие батальоны Кубанского казачьего войска получили имя пластунских.

Великая Отечественная война подкрепила такое мнение. Тогда уже не было нужды в многочисленной кавалерии, и поэтому из казаков формировали не только пластунские батальоны, но и полки — и даже дивизию. Так, в 1943 году 9-ю горнострелковую дивизию, базировавшуюся на Кавказе, переименовали в 9-ю пластунскую стрелковую.

Однако вплоть до конца XIX столетия пластуны были немногочисленными добровольческими отрядами казаков. Тем более что все без исключения казачьи войска рассматривали свою службу как конную. Казак за редким исключением не мыслил своей жизни без лошади и готовился преимущественно к конному бою.

Неслучайно запорожские казаки, вскоре после завершения Смуты получившие от царя Михаила предложение принять участие в войне с Польшей, отвечали: «мы пеши и безконны и мы по юртам на зиму сели».

Отсутствие лошади означало крайнюю степень бедствий и фактическую невозможность выступить в поход.

Разумеется, казаки не избегали пеших сражений и в столкновениях с поляками часто даже предпочитали принимать бой, находясь за стенами своих импровизированных укреплений, составленных из походных повозок.

Пластуны же как раз были специалистами широкого профиля. Они могли скакать на лошади, но с равным умением управлялись с лодкой (очень много разведывательных и диверсионных задач выполнялось на воде) или сидели в засаде, высматривая врага. Знаменитое взятие Азова в 1637 году и последовавшее за этим удивительное по продолжительности и боевой эффективности «Азовское сидение» во многом обязаны хорошей разведке, организованной как на суше, так и на море.

Пластуны в Запорожской сечи

В Запорожской сечи времён её расцвета существовал Пластуновский курень, численностью примерно равный батальону. Традиция была столь сильна, что этот курень сохранялся всюду, куда забрасывала запорожцев судьба, — и на новых местах службы, и в изгнании, на землях Османской империи. Сегодня потомки запорожских пластунов живут на Кубани в станице Пластуновской.

Реестр Подпольненской сечи 1756 года, куда в 1734 году на государственную службу были приняты сохранившие верность России казаки-запорожцы, содержит упоминание десяти казаков по прозвищу Пластун и Пластуновский курень численностью 430 воинов.

С середины XVIII века казачья служба на пограничье с Крымским ханством постепенно утратила значение, а затем и Крым вошёл в состав Российской империи. Когда закончилась русско-турецкая война 1768–1774 годов, судьба запорожцев была решена. В 1775 году Подпольненскую сечь распустили. Но попытка вовлечь казаков в мирную жизнь оказалась неудачной. Не хотели они и служить в регулярной армии, так что в 1787–1788 годах появилось Войско верных запорожцев, спустя два года переименованное в Черноморское казачье войско.

После победы над турками черноморцы получили новые земли на Кубани, куда вскоре переселилось большинство казаков. Примерно в это же время, в 1786 году, на Северном Кавказе из терских казаков формировалась Кавказская линия. Её задачей было остановить набеги горцев и прочнее утвердить русскую власть на недавно завоёванных, ещё плохо освоенных землях.

Вместе с казаками на Кавказе оказались пластуны. Именно Кавказским и Черноморским, а затем Кубанским пластунским частям русской армии было суждено более всего прославиться.

От Запорожья на Кубань

На страницах русских военных документов пластунские команды появляются в 1810-х годах. Но тогда они не имели никакой организации и составлялись от случая к случаю из числа наиболее ловких и умелых казаков. Конечно же, в то время пластуны не были пехотой, а состояли в конных частях как черноморцев, так и кавказских линейцев.

Историк и исследователь черноморских казаков Борис Фролов писал: «пластуны (…) имели лошадей и часть своих обязанностей выполняли в конном строю. И только в бою, выступая в роли застрельщиков, они действовали в пешем строю». Боевые действия на Кавказе подразумевали, что, скорее всего, лошадь будет использоваться для быстрого марша по горным тропам, а бой будет происходить в пешем строю и на дальней дистанции. Стремительные конные налёты и поединки на холодном оружии были не слишком-то частыми.

Вплоть до начала 1840-х годов пластуны не имели никакой официальной организации. Но в 1840 году барон Григорий Засс убедил военное руководство в необходимости наступательного продвижения на юг, за Кубань. Так была организована Лабинская кордонная линия, войска которой обосновались на берегах реки Лабы в нескольких спешно возведённых укреплениях. В следующем году утвердили состав войск на линии, в которые вошёл Лабинский линейный казачий полк во главе с майором Волковым из знаменитого на Кавказе Нижегородского драгунского полка.

Служивший в этом полку Аполлон Шпаковский так вспоминал об этом времени: «С учреждением Лабинской линии была сформирована на ней и особая команда пластунов (из добровольцев)». Желающих набралось около ста человек. Для их поощрения начальство распорядилось отдавать им всю добычу, которую они захватят в бою. Предложение на редкость щедрое, особенно с учётом того, что для частей регулярной армии захват добычи легко мог быть квалифицирован как мародёрство.

Пластуны в боях

В русской армии первое время к пластунам относились с недоверием. Прославленный победами «проконсул Кавказа» Ермолов считал их никуда не годными в воинском отношении. Русская армия привыкла воевать с регулярными войсками, когда победу приносит генеральное сражение, а решающими факторами становятся численность войск, их снабжение и подготовка.

Война на Кавказе велась совсем иначе — малыми отрядами, с преобладанием набеговой тактики. Тут-то как раз иррегулярные казаки и их разведывательные отряды показали себя с лучшей стороны.

Меткие охотники, они умели отлично маскироваться и наносить горцам значительный урон, ещё не став целью вражеских стрелков. Кубанский историк Фёдор Щербина описывал случай, когда в 1853 году на троих черноморских пластунов — Гуртового, Рогача и Чернегу, — находившихся на дежурстве близ станицы Елизаветинской, наткнулся отряд из десяти черкесов-разведчиков. Казаки заметили неприятеля ещё на подступах, двоих уложили точными выстрелами, немедленно и храбро атаковали в штыки оставшихся врагов и закололи ещё двоих, после чего горцы бежали прочь. А в 1847 году всего семеро пластунов на переправе атаковали отряд из шестидесяти черкесов, обстреляли его и заставили отступить.

Во время Крымской войны в Севастополь отправились два пеших батальона черноморских казаков, 2-й и 8-й. Они были отмечены князем Горчаковым: «Служение (пластунских) батальонов под Севастополем, при блистательной храбрости (…) выходит из черты обыкновенных военных заслуг». Оба формирования по итогам войны получили высокое коллективное отличие — Георгиевские знамёна; несколько пластунов были награждены за личную храбрость.

Вооружение и обмундирование

Оказавшись на Кавказе, черноморские и линейные казаки очень быстро стали носить горский костюм и вооружение. При Александре I с 1816 года черноморцы одевались подобно другим войскам — в короткую тёмно-синюю куртку без пуговиц, но со особым отличием — двумя дополнительными «ложными» рукавами, которые обычно закидывали за спину.

С 1817 года линейным казакам тоже начали вводить единое обмундирование по типу черкесского национального костюма. Так появились их знаменитые черкески тёмно-синего цвета с нагрудными патронташами — газырницами. Отличались два кавказских казачьих войска цветом бешмета и погон — красный у кубанцев, светло-синий у терцев.

На голове носили меховые шапки. С XIX по ХХ век они сменили несколько фасонов. Самые первые образцы представляли собой высокие колпаки из цветного сукна с низким меховым околышем.

Верх шапок плотно набивали шерстью или конским волосом — это служило неплохой защитой от удара саблей.

В отношении оружия казачьи части, особенно служившие на пограничье, всегда имели большие послабления. Поэтому всю первую половину XIX века пластуны вооружались по собственной инициативе, часто трофейным оружием. В большом ходу были нарезные ружья восточной работы, кавказские шашки, кинжалы и пистолеты. Со времён Александра II начался переход на регламентированное вооружение, точно такое же, как и в других казачьих частях.

В первой половине XIX века пластуны активно применяли ручные гранаты, которые давно были сняты с вооружения регулярной армии, но остались в арсенале крепостных гарнизонов и флотских абордажных команд.

В 1860 году Черноморское казачье войско было названо Кубанским. С 1870 года пешие батальоны Кубанского войска получили официальное наименование пластунских. Уже под именем пластунов казаки приняли участие во всех войнах Российской империи: русско-турецкой 1877–1878 годов, русско-японской, Первой мировой. Добровольческие разведывательные отряды постепенно превратились в обычную лёгкую пехоту, но по традиции служить там считалось весьма почётным, отчего в годы Великой Отечественной войны произошло возрождение пластунских частей.