Порох конфедератов: пушки, летучие мыши и женский вклад в победу

– Почему вы сдали крепость врагу, маршал?
– На то было двадцать две причины, сир! Во-первых, у нас не было пороха…
– Довольно и этой!

Человек с важной миссией

Восьмого ноября 1861 года паровой фрегат северян «Сан-Хасинто» задержал британский пакетбот «Трент», арестовав двух находившихся там посланников Конфедерации — Д. Мейсона и Д. Слайделла. Разумеется, «владычица морей» не могла просто так оставить «оскорбление флага Её Величества», а точнее, нарушения нейтралитета и действующего международного права. «Дело Трента» едва не спровоцировало вступление Англии в войну на стороне Юга. К счастью для северян, дело все же удалось «спустить на тормозах», когда президент Линкольн принял решение отпустить захваченных южан.

Буквально за несколько дней до перехвата «Трента» в Европу отправился другой человек. У него не было официального статуса посланника пусть и не признанных мятежных штатов, зато имелся доступ к большим деньгам и очень важная миссия. Звали его Ламмот Дюпонт и он приходился племянником Генри Дюпону — непреклонному юнионисту, стороннику правительства США… и главе крупнейшей в Америке фирмы по производству пороха. Генри Дюпон придерживался строгой политики, согласно которой чёрный порох не продавался и не отправлялся в восставшие штаты, а также любым клиентам, которых он подозревал в сочувствии Конфедерации.

Более того, Генри постарался сделать так, чтобы южане не смогли получить его из других источников.

«Классический» дымный порох содержит 75 процентов селитры, 15 процентов древесного угля и десять процентов серы. Это соотношение может незначительно меняться, но по большей части производители пороха придерживаются именно его. Древесный уголь в Америке можно было добыть без проблем, лесов хватало, запасы серы также имелись у обоих стороны, а вот самый нужный компонент, селитра…

Лучшей на тот момент считалась индийская селитра. Точнее — британская, ведь Индия была колонией Великобритании. Прибывший в Лондон представитель Дюпонтов начал массово скупать всю доступную селитру — включая даже будущие поставки. Благо деньги, по слухам, были не совсем свои — три миллиона фунтов селитры уже заказало военное ведомство северян.

Неудивительно, что едва лишь пришло сообщение о задержании южных дипломатов, как уже через несколько часов министр иностранных дел Д. Рассел отдал приказ о запрете экспорта селитры. Указ о прекращении экспорта оружия, боеприпасов и свинца появился только два дня спустя. Впрочем, указ этот отменили едва ли не быстрее, чем кризис из-за «дела Трента» благополучно завершился — слишком уж большие суммы были задействованы, да к тому же Ламмот пригрозил начать распродавать закупленные им запасы и обрушить рынок.

Патриотизм с запашком

Впрочем, даже если бы южане прикупили где-то пару пудов селитры, ускользнувшей от бдительного ока Дюпонтов, это было даже не полдела.

У северян было не так много талантливых генералов, зато считать они умели. План блокады, разработанный ещё в начале войны генералом Скоттом и получивший неофициальное название «Анаконда», предусматривал в числе прочих мер морскую блокаду южных портов. Конечно, в начале войны эта цепь ещё не стянулась туго: храбрые патриоты — а также все желавшие подзаработать — имели неплохие шансы проскочить мимо патрулей северян. Однако в трюмах места хватало для чего-нибудь компактного и ценного — оружия, механизмов, женского белья — а селитра к таким грузам не относилась.

Нехватка дошла до того, что южане покусились на святое — нет, не на рабство, но на право частной собственности. Военным и чиновникам специально созданного «Бюро селитры и горных работ» официально разрешили конфисковать селитру, если владелец отказывался продавать по установленной цене — не более 50 центов на фунт. При перевозке селитра имела высший приоритет — её отгружали в первую очередь.

Неудивительно, что в условия дефицита селитры на Юге пришлось вспомнить старые методы добычи пороха — из так называемых «селитряных ям». Биологические отходы (навоз, бытовой мусор, обрезки кожи с кожевенных заводов, кровь с боен и так далее), смешанные с известью, связывавшей выделяющуюся азотную кислоту насыпались в ямы и регулярно поливались мочой людей и животных, раствором навоза… После окончания процесса гниения начиналась деятельность нитробактерий.

Для средневековой Европы всё это было делом житейским, кое-где с крестьян даже налоги брали селитрой, а вот в США от этой «дикости» успели отвыкнуть.

Один из конфедератских чиновников, Джонатан Харальсон, даже выпустил объявление, чтобы южные дамы выливали свои ночные горшки не куда попало, расходуя ценный стратегический ресурс, а в специальную сборную бочку.

Сложно сказать, насколько удачной оказалась такая идея как источник селитры, но источником для шуток она стала у солдат по обе стороны фронта.

Пороховое сердце Юга

Шутки шутками, а проблему предстояло как-то решать.

К началу войны имевшихся на Юге запасов пороха должно было хватить примерно на месяц. Четыре небольшие частные фабрики явно не смогли бы выдать нужные объёмы. Всё, что имелось у южан, — подходящий человек.

Майор Джордж Вашингтон Рейнс; третье место в выпуске Вест-Пойнта в 1842 году, в 

дважды награждён за храбрость под огнём, затем участие в 

, женитьба на девушке из Нью-Йорка, отставка и руководящие посты в двух северных компаниях — а одновременно ещё и изобретательская деятельность. Но… что-то такое, видимо, было в южном солнце, что не смогла заменить нью-йоркская суета — после начала войны Джордж Рейнс уехал на Юг и записался в армию Конфедерации. Поставленную ему задачу вряд ли кто-то взялся бы назвать простой.

«Не имея ни планов, ни мастерских, ни специалистов, — вспоминал он, — я должен был воздвигнуть где-то какой-то огромный пороховой завод».

Всё, что имелось у майора, кроме широких полномочий, — описание английской пороховой фабрики. Правда, там не уточнялись ни тип необходимого оборудования, ни особенности конструкции зданий для его размещения. Оставалось только полагаться на «инженерное чутьё» и надеяться, что Господь тоже был мятежником.

За семь месяцев в городке Августа была возведена вторая по величине пороховая фабрика в мире и крупнейший промышленный проект Конфедерации за всю войну.

Стоит отдать должное — с божьей помощью или научным подходом, но Рейнсу действительно удалось почти невозможное. Вытянувшийся вдоль канала завод был, как принято сейчас говорить, «предприятием полного цикла» — в одни ворота поступало сырьё, через две мили из другого вывозили готовый порох.

Курение опасно для здоровья

Имея дело с порохом, Рейнс уделил массу внимания вопросам безопасности — например, смесительные мельницы находились в специальных ограждениях, три стороны которых были из камня и кирпича, а четвёртая — из стекла и дерева, чтобы энергия взрыва уходила в безопасную для остальных зданий сторону. Каждая мельница также имела большую ёмкость с водой, соединённую с остальными, — при взрыве опорные плиты на всех одновременно заливались водой.

Рейнс даже разработал особую тару для хранения пороха и переодел рабочих в резиновую обувь. Тем не менее избежать происшествий не удалось.

Всего на фабрике случилось четыре взрыва, а самый мощный прогремел во временном здании вскоре после начала работ. Погибли девять человек, проведённое расследование выяснило, что один из погибших имел привычку в отсутствие бригадира — как это было в момент взрыва — курить на рабочем месте.

Однако завод мало было построить — нужно было ещё наладить поставки сырья. Селитре в заложенных по всей Конфедерации ямах требовалось время, чтобы «дозреть», а порох нужен был здесь и сейчас. Одновременно со строительством завода Рейнс занялся изучением и этого вопроса.

Действительно, нужная селитра нашлась благодаря начальнику «Бюро селитры и горных работ» генералу Сент-Джону в пещерах известняковых поясов Аппалачских гор. Теннесси, западное нагорье Виргинии — значительную часть пещер Рейнс лично излазил, затем договорился с местными властями о расширении добычи, а также написал и опубликовал брошюру под названием Notes on Making Saltpetre from the Earth of the Caves. В то время считалось, что залежи селитры появились из-за многих поколений гнездящихся там летучих мышей. На самом же деле бо́льшая часть образовалась, поскольку вода сначала растворяла нитраты в почвах лесов, а затем они оседали в пещерных отложениях.

Разумеется, для этого подходит далеко не всякое сочетание почвы, воды и пещер, но юго-востоку США в этом смысле повезло.

Правда, неочищенная селитра из пещер содержала многочисленные примеси. Рейнсу пришлось в очередной раз решать проблему «с нуля», разработав метод очищения селитры. Но зато теперь, благодаря его усилиям и работе «Бюро селитры» фабрика в Августе практически не имела проблем с поставками сырья. Поставки не смогли прервать даже начавшиеся рейды северян вглубь территории Конфедерации.

Удивительно, но саму фабрику в Августе северяне игнорировали, хотя, когда весной 1864 года генерал Шерман вторгся в Джорджию, они имели полную возможность нанести удар по «пороховому сердцу Юга». В этом случае война могла бы закончиться куда быстрее. Однако фабрика продолжала работать до самой капитуляции и остановилась лишь в конце апреля 1865 года.

Впрочем, в следующих войнах янки подошли к вопросу разрушения промышленного потенциала противника более основательно.

P.S. «Мятежный порох»

John Haralson! John Haralson!
Where did you get the notion
To send your barrel ‘round the town
to gather up the lotion?

We thought the girls had work enough
making shirts and kissing,
But you have put the pretty dears
to patriotic pissing.

John Haralson! John Haralson!
Do pray invent a neater
And somewhat more modest mode
of making your saltpetre;

For ’tis an awful idea, John,
gunpowdery and cranky,
That when a lady lifts her skirts
she’s killing off a Yankee.