«Цветочные войны» ацтеков

По легенде, во время «цветочных войн» на поле битвы сходились представители знати, одетые в самые яркие одежды, с богато украшенным оружием. Убитых в поединках было ничтожно мало. Выяснив, кто круче, армии расходились, не преследуя противника.

Общеизвестно, что ацтеки вели кровавые войны с окружающими народами и городами-государствами. Благодаря этому в столицу империи Теночтитлан непрерывным потоком шли рабы, а в жертвах богам не было недостатка. Богов было много, они отвечали за каждую мелочь, происходившую в ацтекской жизни. И самой вкусной пищей богов считалась человеческая кровь. Лучше всего — военнопленных, ведь верховной бог ацтеков Уицилопочтли был богом солнца и войны.

С чего же вдруг ацтеки стали такими гуманными в отношениях соседями?

Версия ацтеков

Вот что мы знаем, если судить по ацтекским источникам и тем испанцам, кто передал ацтекскую точку зрения.

Отличием «цветочных войн» было то, что в них принимали участие лучшие воины ацтеков. По традиции они принадлежали к родовой аристократии. С 1455 года «цветочные» войны непрерывно велись против государств долины Пуэбла: Тласкалы, Уэхоцинго и Чолулы. Целью был не захват территорий, а тренировка молодых воинов и принесение в жертву захваченных богатых пленников. Якобы без этого мог повториться великий голод 1450–1454 годов, с которого и началась столь «гуманная традиция».

Любая цветочная битва представляла собой красочный ритуал.

На том и расходились, чтобы сойтись на поле через 20 дней для очередного «сражения».

Словом, это была военная игра, с помощью которой ацтеки получали хорошо вышколенный, натренированный резерв. Его потом можно было успешно использовать в реальных войнах, которые вела империя. Так писали сторонники ацтекской версии — например, выходец из родовой знати Хуан Помар.

К несчастью для ацтеков, их противники — тласкаланцы — тоже оставили «мемуары». В конце концов, все ведь хотят донести до потомков свою версию.

История непокорённых

Поначалу у тласкаланцев и ацтеков были прекрасные отношения. Именно тласкаланцы, вместе с Уэхоцинго, помогли ацтекам уничтожить в 1430 году их злейшего соперника — империю Аскапоцалько.

После победы над Аскапоцалько ацтеки быстро прибрали к рукам её территории и здраво решили сами стать империей. Поэтому, когда тласкаланцы в 1440-х годах послали дипломатов в Теночтитлан с целью дружить и торговать, им заявили, что они немедленно должны принести присягу ацтекскому «Повелителю всего мира». Послы, мягко говоря, обалдели — ведь ещё вчера они были союзниками! А спустя несколько лет «Тройственный альянс» (Теночтитлан, Тескоко, Тлакопан) обрушился с «цветочной» войной на них и на другие города-государства долины Пуэбла.

Причина оказалась простой. Государства долины были крупными торговыми центрами, тесно связанными с месоамериканской торговлей. Ацтекам очень хотелось разжиться местными богатствами. По словам хрониста, брат императора Монтесумы I Тлакаелель впаривал тому идею: «Завоевав эти государства, мы получим много рабов, золота, украшенных перьями одежд и драгоценных камней».

И тут выяснилось, что «цветочная» война ничем от обычных войн не отличается. Всё те же кровь, кишки и горы мёртвых тел.

Обсидиановое упрямство

Ацтеки были ребятами упорными — целых 60 лет они угробили, пытаясь завоевать города-государства долины Пуэбла. Тем пришлось заключить союз перед лицом общей беды.

Первую пару десятилетий стычки носили нерегулярный характер. Ацтеки вели войны в основном к югу, северу и западу от себя. Потери были небольшие — несколько сотен, может, тысяч человек с обеих сторон. Возможно, это послужило основой мифа, что в «цветочных» войнах «почти» не убивали? Однако в 1484 и 1490 годах цари Тескоко сумели подчинить себе Уэхоцинго, что немедленно привело к обострению борьбы.

В 1499 году Тласкала собрала большое войско и выбила ацтеков из Уэхоцинго. Империя стала готовить ответный удар.

В 1503 году стотысячная армия ацтеков вторглась в долину Пуэбла и… в ожесточённой битве при Атлиско её разгромили войска Уэхоцинго. Император Монтесума II впал в настоящую депрессию. Более 40 тысяч воинов погибли с обеих сторон, но ацтеков — явно больше, поскольку в следующий поход они собрались только в 1506 году.

На этот раз у ацтеков был хитрый план. Вначале ударить по Тласкале и Чолуле, а если силы останутся, то и по Уэхоцинго. Но что-то пошло не так, и в первом же сражении ацтеки столкнулись с объединённой армией Тласкалы и Уэхоцинго. Потеряв восемь тысяч солдат, ацтеки переключились на Чолулу. Битва закончилась боевой ничьей. Обе стороны совместно перебили восемь тысяч человек и разошлись.

Третья битва поставила жирную точку в ацтекском походе: солдаты Уэхоцинго покрошили в капусту более десяти тысяч ацтекских воинов.

«В горести и слезах слушал Монтесума известия о битве. Горько плача, он жаловался богам на свою судьбу», — пишут ацтекские источники.

А потом они заявили, что неудачный завоевательный поход был… всего лишь военной тренировкой. И вообще, не очень-то и хотелось завоёвывать это гнусное Уэхоцинго.

Это, братцы-тлатоани, полный провал

На войне нет ничего переменчивее удачи. Выстояв против ацтеков, Уэхоцинго потеряло слишком много солдат и стало лёгкой добычей Тласкалы. Из-за этого в 1512 году послы Уэхоцинго прибежали в Теночтитлан, прося, чтобы их приняли в «Тройственный союз». Ибо житья от тласкаланцев не стало.

«Сам Уицилопочтли ведёт их нам в руки», — рассудили в Теночтитлане. И стали героически наступать на те же самые грабли: собрали огромную армию и ввязались в войну с Тласкалой.

На этот раз ацтекам везло. Вместе с войсками Уэхоцинго они в жестокой битве разгромили тласкаланцев и даже взяли в плен одного из их командующих. Его принесли в жертву, на чём везение и кончилось.

Ацтекам предстояло штурмовать хорошо укреплённую крепость в горах. К этому они оказались явно не готовы.

Ещё Кортес отмечал фортификационное искусство тласкаланцев. Испанские источники говорят об укреплённых фортах, протяжённых стенах и постоянных гарнизонах хорошо обученных воинов. К тому же к тласкаланцам бежало множество жителей Уэхоцинго, которые совсем не питали нежных чувств к ацтекам.

Потери достигли катастрофических масштабов. За время боёв у партнёров ацтеков по союзу, Тескоко, погиб весь цвет армии, включая командующих.

А Тласкала так и осталась непокорённой. В 1516 году удача окончательно покинула империю — от неё отпало Уэхоцинго.

В Теночтитлане такое коварство восприняли так, будто все тласкаланцы дружно пришли и наложили кучу в главном храме Уицилопочтли. Империя отреагировала тотальной мобилизацией. Теночтитлан бросил на чашу весов всю свою военную мощь.

В 1517 году объединённые войска Тласкалы и Уэхоцинго нанесли ацтекам самое крупное поражение за всю историю войн в долине Пуэбла. Точные цифры потерь неизвестны. Известно лишь, что император Монтесума II был в такой ярости, что лично срывал родовые инсигнии с уцелевших командующих.

Так в 1518 году Тласкала стала военным гегемоном в долине Пуэбла, напрямую угрожающим Теночтитлану. А в 1519 году тласкаланцы встретили испанских конкистадоров, и это радикально изменило все военные и политические расклады в Месоамерике.

Ряд источников утверждает, что первые «цветочные» войны велись уже в 1381 году между Теночтитланом и государством Чалько. Об этом пишут в 16 веке историки из Чалько, которое подчинили себе ацтеки. Некоторые относят зарождение «цветочных» войн аж к 1324 году, когда никакого Теночтитлана и в природе не было. Он будет основан только в 1325-м.

Судя по всему, это была неписанная традиция у завоёванных касиков. Проиграл войну — объяви её «цветочной», притворись, что не очень-то и хотелось воевать.

Благодарные уши конкистадоров

Через шесть недель, в ноябре 1519 года конкистадор Андрес де Тапиа записал ответ императора Монтесумы II на вопрос «почему он не завоевал Тласкалу». «Мы не хотели, нам нужно было тренировать свою молодёжь», — заявил император.

Монтесуме пришлось прибегнуть к военной хитрости, поскольку ацтеки явно были слабее военного альянса тласкаланцев и испанцев.

Благодаря испанцам слова императора попали в исторические хроники. И после испанского завоевания уцелевшие ацтекские касики ещё не раз пользовались благодарными ушами католических монахов и хронистов, рассказывая им о гуманизме и величии своей империи.