Битва за замок Иттер: вермахт против СС... парадоксы войны

Оставь надежду

Замок Иттер

Старинная крепость Иттер возведена на высоком холме в северном Тироле. Первые упоминания о ней датируются 1241 годом, но строительство продолжалось не одно столетие. В средние века здесь размещалась резиденция епископов Регенсбургских, затем за этот стратегически важный пункт целых триста лет боролись австрийские императоры и баварские короли. Кровавая история: судебные процессы над «ведьмами», казни во дворе замка. Местная легенда даже гласит, что на вратах альпийской крепости, впервые на немецком, было выбито знаменитое дантовское «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

Когда Гитлер в 1938-м оккупировал Австрию, Иттер стал местом особого назначения: здесь держали под арестом противников нацизма, в прошлом занимавших видные посты в Германии.

В 1943-м по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера замок перешел под контроль администрации концлагеря Дахау. Пригнанные сюда заключенные переоборудовали крепостные помещения в тюремные комнаты, казармы для охраны и вольеры для сторожевых собак.

А на стенах Иттера впервые за всю его долгую историю появились заграждения из колючей проволоки и прожекторы.

Знаменитые узники

Весной 1943-го в замок доставили два десятка арестованных французов, высокопоставленных чиновников, включая двух бывших премьер-министров, Эдуарда Даладье и Поля Рейно. Оба до сих пор вызывают противоречивые оценки во Франции, споры об их роли в истории Второй мировой не утихают.

Что касается Даладье, то именно он, между прочим, подписал в 1938-м Мюнхенский пакт с Гитлером, отдав немцам часть Чехословакии в обмен на лживые обещания фюрера. И в то же время именно он, в сентябре 1939-го, объявил войну Германии, отвергнув «мирные предложения» Берлина, сказав, что «мы подняли оружие против агрессии. Мы не сложим его до тех пор, пока не получим гарантии настоящего мира и безопасности».

Войну, впрочем, французы почти не вели.

Но несмотря на то, что Даладье в конце концов всё же не пошел на соглашение с немцами, Поль Рейно был его яростным оппонентом и сторонником жесткого противостояния с Германией, безо всяких экивоков и компромиссов, пусть даже временных. Трагедия Рейно заключалась в том, что он стал премьер-министром менее чем за два месяца до нападения на Францию: его попытки усилить оборонную индустрию наталкивались на сопротивление профсоюзов, протестовавших против удлинения рабочей недели, увеличения налогов и «наступления на социальные права трудящихся».

В общем, в мае 1940-го французские штабы были точно так же готовы к нацистскому вторжению, как и наркоматы Москвы в июне 1941-го.

…Известно, что в результате Францию постигла военная катастрофа. Отдав немцам Париж, кабинет министров под началом Рейно перебрался на юг страны, где ушел в отставку. Сам бывший премьер настаивал на продолжении сопротивления, однако новый глава правительства Франции маршал Петен подписал капитулянтское «перемирие» с немцами.

Русский писатель-эмигрант Роман Гуль в своих мемуарах так описывает атмосферу, царившую летом 1940-го во Франции:

«Все: крестьяне, виноградари, ремесленники, бакалейщики, рестораторы, гарсоны кафе, парикмахеры и бегущие как сброд солдаты – все хотели одного – что угодно, только чтоб кончилось это падение в бездонную бездну... У всех на уме было одно слово – «армистис» (перемирие), что означало, что немцы не пойдут на юг Франции, не придут сюда, не расквартируют здесь свои войска, не будут забирать скот, хлеб, виноград, вино... Бежавший из Франции в Лондон де Голль, хотевший сопротивления во что бы то ни стало, в тот момент был, увы, не с Францией, не с народом. С народом был Петен».

На смену рухнувшей Французской республике пришло марионеточное «Французское государство» со столицей в Виши. Гордый национальный девиз «Свобода, Равенство, Братство», с его-то предысторией, заменили триадой Петена с немецким душком - «Труд, Семья, Отечество». Провозглашалось возвращение к «галльским истокам» – топорик древних галлов сделали новой национальной эмблемой.

Официальным гимном, как дань традиции, всё же осталась «Марсельеза», но марш в честь Филиппа Петена «Маршал, мы здесь» исполнялся гораздо чаще.

Обвиняемые обвиняют

Даладье и Рейно, однако, наотрез отказались принять присягу на верность коллаборационисту Петену. Даладье продолжал бороться и смог добраться до Марокко, нарушив запрет вишистского правительства на эмиграцию. Отсюда бывший премьер рассчитывал продолжить войну с нацизмом и поднять на сопротивление обширные французские колонии, но в Касабланке был арестован местной администрацией, присягнувшей Петену. Поль Рейно был также взят под стражу накануне бегства из страны.

В феврале 1942-го во французском городке Риоме близ Виши начался показательный суд над бывшими лидерами Республики, включая ее премьер-министров и высший генералитет. Слушания не заладились с самого начала: подсудимые, блестящие ораторы, превратили процесс над «поджигателями войны с миролюбивой Германией» в обвинение профашистскому режиму Виши. 14 марта личным вмешательством Гитлера Риомский процесс был приостановлен, а 15 апреля полностью закрыт. Специальным декретом Петена подсудимые были приговорены к пожизненному заключению и переданы в руки немцев.

Парижский бомонд в лагере

Помимо двух арестованных премьер-министров в замок Иттер привезли несколько французских военачальников, сестру генерала де Голля с мужем, сына бывшего президента Франции Мишеля Клемансо и других представителей парижского бомонда, отказавшихся служить немцам. Нацисты держали их качестве представляющих ценность заложников для возможных международных сделок по обмену.

Начальником политической тюрьмы Иттер поставили эсэсовца Себастьяна Виммера, бывшего полицейского из Мюнхена, который сделал стремительную карьеру в СС, жестоко расправившись с мирным населением Польши и Советского Союза. Впечатлившись палаческим усердием герра Виммера, рейхсминистерство внутренних дел перевело его на работу в концлагерь Майданек, а затем – в Дахау.

…Хотя условия содержания Иттеровских заключенных были довольно спартанскими, их не сравнишь с жизнью простых узников немецких лагерей, с этим адом на земле. В отличие от тех, кто попал в Бухенвальд или Освенцим, французы сносно питались, им разрешали прогулки по внутреннему двору, и они могли пользоваться и библиотекой – правда, в основном это были старые немецкие издания. Некоторые пленники коротали время над сочинением собственных мемуаров. Среди арестованных было несколько женщин, в том числе молодая секретарша Рейно, которая добровольно пошла с ним в тюрьму. Тем не менее и охране, и арестантам был известен приказ Гиммлера об уничтожении заложников при попытке их освобождения…

…Зима 1944-1945-го в Австрии была холодной, с обильными снегопадами, заблокировавшими горные дороги, прервав связь Тирольского замка с окружающим миром. Никаких сообщений из театра боевых действий заключенные не получали. В звенящей зимней тишине многим узникам приходила в голову мысль, что Иттер, возможно, оказался их последним пристанищем…

Тем не менее в альпийском узилище кипели нешуточные страсти: бывшие премьеры, Даладье и Рейно, никогда не садились вместе за один обеденный стол. Застать их беседующими было столь же невероятно, как представить дружеское застолье Керенского с Троцким в эмиграции. Другие обитатели Иттера также разбились на группировки, постоянно выдвигая друг другу претензии политического характера.

Конец войны

Наступила весна 1945 года. Тирольские пленники заметили лихорадочную активность немцев, паковавших чемоданы, начальник тюрьмы Виммер напивался в хлам с самого утра. 30 апреля в замок прибыл последний комендант концлагеря Дахау оберштурмбанфюрер СС Вайтер, и узники Иттера приготовились к самому худшему. Но через день Вайтер застрелился, и эсэсовцы тайно захоронили палача Дахау под стенами Иттера. Окончательно потерявший самообладание Виммер спешно уехал с женой, предупредив, что, мол, скоро вернется. За ним сбежали и другие нацистские офицеры.

Французские пленники из радиоприемника в кабинете Виммера узнали о смерти Гитлера и падении Берлина, что немецкие части повсеместно прекращали сопротивление. Охрана замка, оставшиеся в замке человек тридцать рядовых Вермахта, ждали случая сдаться западным союзникам.

Последнее сражение

…К вечеру 4 мая у ворот замка оказался американский танк «Шерман» с четырьмя солдатами пехоты на броне. Командир танка, двадцатисемилетний лейтенант 23-го батальона 12-й бронетанковой дивизии США Джон (Джек) Кери Ли, принял капитуляцию гарнизона. Казалось, формальности улажены, и пленники могут утром выйти на свободу.

Но утро выдалось совсем не мирным.

На рассвете 5 мая Иттер атаковали, замок был окружен несколькими сотнями солдат из эсэсовских частей, оставшихся верными фюреру. Это были остатки 17-й танково-гренадерской дивизии СС «Гец фон Берлихинген». Последние фанатики Гитлера ранее «отличились» в операциях на Балканах против партизан Тито, а их командир, оберфюрер СС Георг Бохман, еще в 1942-м был награжден Рыцарским крестом за взятие Харькова.

Одним из первых орудийных выстрелов был подбит танк Джека Ли. Экипаж, слава богу, благополучно покинул горящую машину, немцы, однако, продолжали планомерный обстрел замка, пытаясь нащупать слабые места в обороне. Силы были явно неравны. Еще прошлым вечером капитан Ли послал по радио просьбу о подкреплении, но, как выяснилось позже, подкрепление попало в засаду на горной дороге и приняло бой с эсэсовским отрядом, скрывавшимся в лесу.

Одно из заключительных сражений Второй мировой войны было самым странным из всех возможных. Сдавшиеся в плен солдаты охраны Иттера под началом майора Йозефа Гангля снова взялись за оружие, чтобы вместе с американцами оборонять замок (!). Единственный раз в истории Второй мировой подразделение вермахта сражалось против эсэсовцев. Более того, знаменитые политики Франции, люди уже в возрасте, наотрез отказались отсиживаться в подвалах - вопреки приказу американского танкиста. Политические противники и непримиримые враги, Даладье и Рейно, повели за собой отряд стариков (иным было уже за семьдесят), заняв оборону на парапетах замка.

А подбитый танк лейтенанта Ли, как ни странно, сыграл решающую роль в обороне замка, заблокировав ворота. Опытные, закаленные в боях эсэсовцы методично пытались прорваться с других сторон крепости. У защитников замка был всего один крупнокалиберный пулемет, снятый с горящего «Шермана», радио на танке тоже не работало. Тем временем два немецких орудия методично пробивали в наружной стене Иттера бреши величиной с тарелку.

Бой продолжался до четырех часов дня. У оборонявшихся заканчивались патроны и гранаты. Был убит руководивший немецким гарнизоном Иттера майор Гангль, многие были ранены. Фашистам в итоге удалось подорвать фаустпатронами главные ворота замка. Увидев, что ситуация быстро меняется в худшую сторону, лейтенант Ли отдал приказ отступать во внутренние дворы замка, рассчитывая обороняться на лестницах, в подвалах и в других помещениях крепости.

Не нужно было обладать особыми военными знаниями, чтобы понять - прорвись эсэсовцы во внутрь Иттера, его малочисленные защитники не имели бы никаких шансов против элитного подразделения Рейха.

Но именно в это время, как в хорошем голливудском боевике, раздались орудийные выстрелы «Шерманов» – подоспели американские войска, рассеявшие гитлеровцев.

В честь офицера Вермахта

Лейтенант Джек Ли за этот бой был награжден Серебряной звездой и повышен в звании до капитана. Вернувшись к мирной жизни в 1946-м, он купил мотель в городке Нью-Берлин в штате Нью-Йорк. В честь погибшего майора Йозефа Гангля, вместе с американцами оборонявшего замок от превосходящих сил нацистов, названа улица в соседнем с Иттером австрийском городке.

Чудом спасшиеся Даладье и Рейно в послевоенной Франции избирались в Национальное собрание, но так и остались идейными врагами. Собратья по оружию написали обширные мемуары, в которых продолжали нещадно критиковать друг друга. Даладье стал мэром Авиньона, Рейно участвовал в создании новой Конституции Пятой Республики.

В возрасте 71 года Поль Рейно женился на своей храброй секретарше и произвел в этом браке дочь и двух сыновей.

Поразительная история.