Основные отличия Международного Трибунала по Бывшей Югославии 1993 года от первых двух трибуналов
Первое. Нюрнбергский и Токийский трибуналы появились уже после завершения международного конфликта. Страны, которые участвовали в войне и пострадали, выдвинули обвинения агрессорам.
МТБЮ — или Гаагский трибунал — создан посторонними государствами; а точнее, резолюцией Совета Безопасности ООН. Гражданская война на тот момент всё ещё шла полным ходом.
Совет Безопасности голосует за создание Международного Трибунала по Бывшей Югославии 25 мая 1993 года
Судей выбрала Генеральная Ассамблея ООН, что, по идее, обеспечивало их беспристрастность. Но увы: судьи, которые не владели проблематикой конфликта, не знали региона и не видели самой войны, принимали однобокие и предвзятые решения.
Специалисты считают, что трибунал создали с нарушением норм международного права, а значит он был незаконным.
Второе. Статистика Второй мировой зашкаливала по всем показателям. Практически не было таких преступлений, которые не совершили бы в её ходе.
А вот преступления гражданской войны в Югославии оказались намного скромнее. Ничего такого, что не происходило бы раньше, например, в корейском Синчхоне или вьетнамском Сонгми. Никакого неконвенционального оружия. Но, конечно, от этого преступления против мирных жителей не становятся менее преступными.
Однако если отключить гуманизм и просто сравнить цифры, то станет не совсем понятно, почему кнопка «Тревога!» загорелась в 1993, а не в 1950 или 1969.
Третье. Первые два трибунала были первопроходцами и судили по нормам, которые сами же и придумали.
К моменту создания МТБЮ правовую базу уже сформировали, и совершенно не надо было на ходу сочинять «доктрину совместных преступных действий». (Представьте: вы грабите банк, а ваш приятель убивает охранника — и вас тоже обвиняют в убийстве! Подобная «совместность» при переносе на военные действия размывается и становится ловушкой для политических фигур).
Во время работы МТБЮ незыблемые принципы права неоднократно нарушались — например, право на защиту. Даже у Германа Геринга был адвокат, назначенный с его согласия и одобрения. Подсудимым же на МТБЮ адвокатов назначали насильственно, и действовали они вразрез с интересами своих подзащитных. Во многих случаях подсудимым отказывали (или пытались отказать) в праве на самостоятельную защиту.
Судопроизводство нередко затягивали до немыслимых сроков.
Дело доктора Шешеля не начинали рассматривать целых пять лет. А когда начали, рассматривали ещё шесть. Вы только вдумайтесь: человек провёл в камере предварительного (!) заключения одиннадцать лет!
И зачем всё это?
Цель создания трибунала была, вроде бы, самая благородная: преследование лиц, ответственных за военные преступления, акты геноцида и преступления против человечности.
На гражданской войне такое совершают все стороны-участники. Сторон в бывшей Югославии было шесть: сербы, хорваты, черногорцы, македонцы, боснийские мусульмане и албанцы. Всем этим национальным группам и выдвинули обвинения.
Однако на деле число обвиняемых сербов сильно завысили по сравнению с представителями других национальностей. Им вынесли значительно больше обвинительных приговоров.
МТБЮ осудил сербов на 904 года тюрьмы, хорватов на 171, мусульман на 39, албанцев на 19 лет. Поскольку процессуальные права сербских обвиняемых (на защиту, перевод документов, соблюдение сроков и т. д.) систематически нарушались, то цель работы трибунала выглядела не слишком законной.
История Грубана Малича
Лучше всего работу МТБЮ проиллюстрировала судьба Грубана Малича.
В 1995 году Главный Обвинитель ООН Ричард Голдстоун выдвинул обвинение в совершении в военных преступлений в Боснии группе сербских граждан — в том числе человеку по имени Грубан. Выяснилось, что был он родом из Белого Поля и обвинялся в изнасилованиях пленных женщин. Быстро появились плакаты о розыске и «жертвы», которые дали показания о его злодеяниях.
Вскоре выяснилось, что фамилия этого Грубана — Малич. А сам он — вымышленный персонаж из повести сербского писателя Миодрага Булатовича «Герой на осле, или время позора». И хотя опубликовали её ещё в 1966, настоящий успех пришёл к ней (и заодно главному герою) в 1995.
Затем нашёлся журналист, который подарил Грубану Маличу вторую жизнь в разговоре со своими американскими коллегами. Однако Грубан никуда не делся из списка подозреваемых. До 1998 он фигурировал в качестве серийного насильника, пока преемник Годстоуна не снял обвинения в виду недостаточности доказательств.
Всё это было бы очень смешно, если бы те же самые судьи не судили настоящих людей.
Можно сказать, что с карательной задачей трибунал справился. Что же до правосудия… то создавался он не для этого.
Это был инструмент международной политики, а не международного права. А там, куда вмешивается политика, чаще всего нет дела до истины.
