Криминальное Средневековье: преступления и наказания

Уровни насилия

Большинство межличностных конфликтов вытекают из словесных перепалок. Средств у средневекового человека было предостаточно: проклятия, в которые верили и считали их эффективными, брань и оскорбление чести. Подобные вещи подкреплялись, как правило, плевками и ударами. Уличение во лжи являлось самым грубым оскорблением, ведь человек требовал немедленного решения вопроса, или же он впадал в ярость. И тогда начиналась довольно длительная вражда между семьями или сельскими общинами.

Вендетта — распространённое дело, которым занимались все и всюду. Будь то простолюдин, рыцарь, влиятельный магнат или принц. В ранее Средневековье подобные процессы регулировали «Варварские правды» — своды законов V-IX вв. германских племён, в которых кровная месть замещалась крупным денежным штрафом. Однако и в позднее Средневековье мы встречаем массу документальных свидетельств, которые хоть как-то пытаются оправдать вендетту. Подобные проявления насилия приправлялись завистью, соперничеством по различным мотивам, предательством, грабежом и банальной жаждой чужой крови. В качестве примеров на ум приходят Йорки и Ланкастеры, Монтекки и Капулетти, арманьяки и бургиньоны, а также многие другие.

Ещё одна агрессивная, но не всегда явная форма насилия — клевета, слухи, домыслы и пересуды. В современном мире подобные вещи до сих пор играют немалую роль в политической, общественной и экономической жизни. В Средние века подобные проявления воспринимались ещё болезненнее. Пущенный слушок про измену или заговор мог сокрушить репутацию человека независимо от знатности происхождения.

Когда язык был бессилен, в дело вступали кулаки и оружие. Случалось подобное везде и со всеми. В городской среде стычки между подозреваемыми и органами правопорядка носили массовый характер. Известны случаи, когда городской люд вступался за названого злодея и сбивался в группировки. И тут стражам порядка было несдобровать. Под горячую руку горожан попадали и королевские чиновники, и представители местной власти. На фигуру верховного правителя или короля народ никогда не посягал, ведь она от бога.

Без особых колебаний и сомнений люди хватались за холодное оружие при любом удобном случае: конфликт на мельницах, пьяная драка в тавернах, стычка в полях сопровождалась применением ножей, кинжалов, топоров, серпов и т. д.

Вне закона

Повседневные мелкие насильственные акты были куда интереснее и изобретательнее, чем обычные городские стычки с мордобоем и поножовщиной. Речь пойдет скорее о действиях хулиганского характера. Торговцы часто обвешивали своих покупателей, крестьяне занимались браконьерством в угодьях своего сеньора, рубили лес и меняли границы земельного надела. За такими хитрыми молодчиками следили специальные люди в имении господина. «Лесные сержанты» отлавливали разбойников и провинившихся крестьян и сурово наказывали деньгами или топором в зависимости от степени тяжести преступления.

«Воровская дорожка» имела более-менее нейтральные последствия для злоумышленников. На коллективный грабеж и разбой люди шли крайне редко: наказанием за подобное преступление была смертная казнь. А вот уличные кражи происходили постоянно, как это водится, в оживлённых местах.

Предумышленные убийства — достаточно редкое явление в Средневековье. Тем более христианская церковь открыто и жестоко осуждала подобные акты. Самые распространенные мотивы (банальная зависть, семейные дрязги и борьба за наследство) сдерживались юридическими документами той эпохи, договорами, основанными на финансовых соглашениях, и самым жестоким проявлением — кровной местью.

Для простолюдина применение силы с помощью оружия для защиты своих интересов, с точки зрения церкви, являлось противоправным. Только знатный человек имел право заносить меч над головой в любой подходящий момент. Это и ремесло, и признак статуса в сословном социуме. В осуществлении неправомерного насилия благородные люди не отставали от обычных мирян.

Это могли быть набеги небольшой группы всадников на близлежащие поместья соседей, которые заканчивались грабежом или расправой над хозяевами. Мотивы были вполне предсказуемыми: от желания позабавиться и раздобыть немного золотых до похищения дамы и мести за оскорбление чести. В маршрутный лист такого предприятия входили налеты на деревенские дома и городские здания. Как водится, после подобного набега устраивались пирушки с обильным количеством пищи и выпивки. Зачастую не для того, чтобы отметить успех, а скорее для замирения с противником. Такие насильственные акции средневековой знати часто становились привычным и систематическим явлением. Появление «Раубриттеров», или рыцарей-разбойников, на рубеже XIV-XV вв. в данном случае видится неслучайным. Проделки этих благородных налётчиков заставляли местные органы власти реагировать незамедлительно. Они брали в плен купцов, грабили крестьян, облагали своеобразной данью городские объединения, досаждали крупным аристократическим фамилиям. Образ «благородного разбойника» со временем был окрашен в радужные тона и хорошо подошёл нескольким историческим фигурам на волне неоромантизма.