Питерский дом-коммуна, который в народе окрестили «слезой социализма»: как в нем жилось советским писателям?

Экспериментальная коммуна

Cтоль странную для современного человека, но вполне логичную для строителя коммунизма идею воплотила в жизнь группа молодых инженеров и писателей по проекту известного архитектора Андрея Оля.

Многоквартирный дом на улице Троицкой (сейчас – Рубинштейна) должен был представлять собой коммуну и символизировать борьбу со старым, буржуазным бытом. Новый же быт, по мнению создателей, выглядел так: туалет не в каждой отдельной квартире, а общий – на этаже, столовая тоже общая, а акустика – замечательная (прямо, как в московском общежитии из «12 стульев» Ильфа и Петрова). Ведь пролетарским писателям нечего друг от друга скрывать!

Дом спроектирован в стиле конструктивизма и состоит из 52 квартир. На одной стороне у него пять этажей, на другой – шесть, а крыша – двойная: скатная часть шестого этажа переходит в плоскую пятого. На этой площадке, по задумке авторов проекта, можно гулять и (если повезет с погодой) загорать.

На первом этаже, помимо столовой на 200 человек и общего кухонного блока, предполагались библиотека-читальня и детские комнаты.

Начало строительства ознаменовалось статьей, вышедшей в «Бытовой газете» с громким заголовком «От дома-крепости к дому-коммуне». В ней рассказывалось, что это будет переходный вариант от индивидуалистских буржуазных хором к общественным коммунам будущего.

Работа началась в 1929 году и в 1931-м в дом уже заселились первые жильцы – советские литераторы и инженеры. Они были молоды, наивны и преисполнены веры в светлое будущее. Обедать в общей столовой, а загорать и сушить детские пеленки на общей крыше им поначалу казалось очень романтичным. Нет отдельного санузла? Да это не главное! Важнее то, что очень скоро страна придет к коммунизму. Именно так рассуждали члены экспериментальной коммуны.

В первые два года хозяйкам дома даже не нужно было готовить: каждая семья сдавала в столовую продовольственные карточки, вносила деньги на месяц вперед и за это подучала трехразовое питание. Также в доме был платный буфет, в котором работали попеременно сами литераторы.

Без слез не взглянешь

Но очень скоро молодые жильцы поняли, что быт – вовсе не второстепенная часть жизни. Со временем осознание этого становилось все острее, ведь в молодых семьях стали рождаться дети, что требовало и наличия отдельной ванны, и кухни, и тишины. Но было уже поздно, так что пришлось жильцам мириться с теми бытовыми условиями, которые они сами буквально несколько лет назад так восхваляли. Одежду и пеленки развешивали на общей крыше, поскольку балконы были маленькие и их было мало. Нарезали овощи и раскатывали тесто на подоконнике в комнате, поскольку общая кухня не вмещала такого количества хозяек.

Ленинградцы тут же окрестили новое здание «слезой социализма», а его обитателей – «слезинцами». Это был намек и на их жалкий быт, который мог вызывать только слезы, и на то, что, как оказалось, в здании, помимо прочих «радостей», постоянно случались протечки. Надо сказать, даже сами жители дома между собой его так называли, ведь теперь они уже открыто критиковали все его неудобства. Даже убежденная комсомолка, поэтесса Ольга Берггольц, жившая в «Слезе» до 1943 года, не раз подвергала ее критике, называя «самым нелепым домом в Ленинграде».

Кстати, в числе жильцов дома были такие известные советские писатели, как Вольф Эрлих, Павел Астафьев, Александр Штейн, однако еще больше было не менее талантливых, но не таких именитых. Впоследствии Евгений Коган даже издал книжку под названием «Дом забытых писателей». В ней он собрал произведения, написанные этими молодыми советскими авторами на рубеже 1920-30-х годов, многие из которых с тех времен так и небыли напечатаны.

Светлого будущего не получилось

Во время Великой Отечественной жильцы дома, как и остальные горожане, пережили блокаду. Здесь случилось немало смертей – например, от голода умер второй муж Ольги Берггольц.

В начале 1960-х власти, наконец, догадались сделать в «Слезе» перепланировку. У каждой квартиры появились собственная кухня и санузел. Такие общественные заведения, как столовая, читальня и парикмахерская, исчезли.

Сейчас в доме живут в основном потомки тех самых писателей и инженеров, которые когда-то верили в светлое будущее, выживали в блокаду и сохранили природную интеллигентность.

Некоторое время назад жильцы обратились к городским властям с просьбой открыть на первом этаже дома Центр патриотического и культурного воспитания имени Ольги Берггольц, который знакомил бы молодежь с историей этого здания, его знаменитых жильцов-блокадников и воспитывал бы любовь к родному городу и своей стране.

Несмотря на неприглядный вид, «слезу социализма» власти решили не сносить. Дом получил статус памятника архитектуры, ведь его история очень интересна и поучительна для потомков.