1-я польская танковая дивизия в Нидерландах и Германии: от Бреды до Вильгельмсхафена

В августе 1944 года польские танкисты под командованием генерала бригады Станислава Мачека сыграли важную роль в ликвидации Фалезского «котла». Затем 1-я польская танковая дивизия участвовала в освобождении Франции, Бельгии и Нидерландов. В последние месяцы войны ветераны, сражавшиеся с 1939 года, вступили на территорию Германии и довели разгром противника до конца. В новой реальности «Холодной войны» вкус этой победы оказался горьким.

Возмездие

Сформированная в Великобритании 1-я польская танковая дивизия под командованием генерала бригады Станислава Мачека летом 1944 года триумфально вернулась на континент. «Мачковцы», как называли офицеров и солдат дивизии в честь их знаменитого командира, представляли собой значительную силу — это было самое мощное механизированное соединение Войска Польского с момента начала Второй мировой войны. В его состав входили более 16 000 человек, 381 танк, 473 орудия, более 5000 транспортных средств. Организационно дивизия состояла из следующих частей:

• 10-я механизированная кавалерийская бригада (1-й и 2-й танковые полки, 24-й уланский полк, 10-й драгунский полк);
• 3-я стрелковая бригада (батальон Подгальских стрелков, 8-й и 9-й стрелковые батальоны);
• 10-й полк конных стрелков — механизированная дивизионная разведка;
• дивизионная артиллерия — 1-й и 2-й моторизованные артиллерийские полки, 1-й противотанковый артиллерийский полк, 1-й полк лёгкой зенитной артиллерии;
• разнообразные вспомогательные части — инженерные, связные, медицинские, снабженческие и т.д.

На вооружении 1-й польской танковой дивизии состояли средние танки Sherman V и Vc Firefly, Cromwell V; лёгкие танки Stuart V и VI; полугусеничные БТР М5 и М9, гусеничные БТР Universal Carrier и Loyd Carrier; САУ Sexton и Achilles; буксируемые 25-фунтовые гаубицы и 17-фунтовые противотанковые орудия и т.д. В последние месяцы войны на вооружение дивизии также поступили средние танки Sherman IIA, истребители танков Challenger и другие образцы новой техники.

С 8 по 22 августа 1944 года 1-я польская танковая дивизия, входившая в состав 2-го канадского корпуса 1-й канадской армии, активно участвовала в боях с силами вермахта и СС в Нормандии, в районе Фалеза. Успешные действия генерала Мачека содействовали окружению крупной группировки немецких войск (5-я танковая и 7-я армии). 19-21 августа польские танкисты блокировали «горлышко» Фалезского «мешка» в ожесточённом бою у высоты Монт-Ормель, выдержав натиск пытавшегося прорвать кольцо 2-го танкового корпуса СС. В ходе Фалезской операции «мачковцы» взяли в плен более 5000 немецких военнослужащих, уничтожили или захватили более 100 танков, бронеавтомобилей и бронетранспортёров.

В сентябре 1944 года 1-я польская танковая дивизия перешла франко-бельгийскую границу, приняв участие в освобождении Ипра и Гента. Затем началась борьба за освобождение Нидерландов — 30 октября поляки самостоятельно освободили крупный и стратегический важный город Бреда в Северном Брабанте. Итогом успешного союзного наступления стали деблокада устья Шельды и открытие порта Антверпена для судоходства. В первой декаде ноября линия фронта в Нидерландах стабилизировалась, начался долгий этап позиционной войны.

Зима в Нидерландах

1-я польская танковая дивизия входила в состав 1-й канадской армии (командующий — генерал армии Гарри Крирар), действовавшей на территории Нидерландов. Оппонентом союзников выступала 1-я парашютная армия (командующий — генерал парашютных войск Альфред Шлемм). Солдаты генерала Мачека получили под свою ответственность участок фронта шириной в 25 км вдоль реки Маас. Главной задачей дивизии выступала оборона подступов к Антверпену от гипотетического немецкого наступления. Активных боевых действий при этом не велось, производились разведка и патрулирование, проходили артиллерийские дуэли с противником. Боевые столкновения случались регулярно, но заметного ожесточения они не носили. Большие неудобства доставлял климат — один из ветеранов вспоминал:

«Ноябрь и март были худшими месяцами в Голландии. Та сырость, та слякоть, те снегопады! Постоянно падал то снег, то дождь, то мокрый снег. Ночью нужно идти в дозор — а это опасно. Когда идёшь, болото громко булькает, а в темноте могут скрываться немцы и ждать нас».

В свободное от фронтовой службы время бойцы дивизии находились на зимних квартирах в районе Бреды. Там они занимались боевой учёбой, ремонтом и обслуживанием техники. Завязывались тесные отношения с местным населением, причём самые разные. Голландские власти сотрудничали с командованием дивизии и всячески демонстрировали лояльность освободителям. Например, 11 ноября 1944 года в Бреде с размахом отпраздновали День независимости Польши. Проводились различные патриотические церемонии, парад частей дивизии. Генерал Мачек был удостоен звания почётного гражданина города.

Развивались и контакты иного рода — за месяцы постоя на зимних квартирах было заключено немало браков польских солдат с местными девушками. После войны в Бреде обосновалась целая эмигрантская община поляков. В целом, отношения с местным населением складывались вполне дружественные — тем более что в условиях военной разрухи голландцам жилось несладко. Зимой 1944-1945 годов Нидерланды находились на грани настоящего голода, и военные постоянно помогали штатским продуктами, как официально, так и на уровне приятельских отношений. Воспоминания и фотографии сохранили немало примеров польско-голландской дружбы:

«В Голландии у наших хозяев были две дочки, и они на нас смотрели, как на икону, ведь мы их от немцев освободили. Мама ставила на стол всё, что у неё было, чтобы нас угостить. А папа всегда говорил, как садились выпить — Die laste — дескать, это последняя бутылка из того, что припрятал при немцах. Она всегда была «die laste», и так два месяца. Было очень грустно, когда покидали их дом, очень сильно мы подружились».

Официальная история 1-го танкового полка 10-й механизированной кавалерийской бригады характеризует эти несколько месяцев такими словами:

«Постой над Маасом не только не был отдыхом, но и часто сопровождался стычками, в которых полк нёс потери. Часто возникали ситуации, требовавшие высокой бдительности, из которых легко могла вырасти какая-либо решающая немецкая операция, целью которой, как все понимали, были бы захват порта в Антверпене и окружение союзных войск в Северном Брабанте».

И всё же участок фронта, на котором оказалась 1-я польская танковая дивизия, был спокойным. Во второй половине декабря, во время немецкого наступления в Арденнах, дивизию привели в состояние повышенной готовности, но в зону активных боевых действий она не попала. Поляки не привлекались к операциям 1-й канадской армии по форсированию Рейна в феврале-марте 1945 года (операции Veritable и Blockbuster) и перешли к активным действиям только после того, как были захвачены плацдармы на восточном берегу Рейна.

На немецкой земле

8 апреля 1945 года 1-я польская танковая дивизия наконец-то перешла в наступление в составе уже привычного для себя 2-го канадского корпуса 1-й канадской армии. Заметного сопротивления противник не оказывал — менее чем за двое суток «мачковцы» прошли 240 км по голландской территории и вышли на границу с Германией. Действия немцев ограничивались, главным образом, уничтожением мостов и повреждением дорог на пути наступавших союзников.

Самым значительным эпизодом первых дней наступления стало освобождение 12 апреля силами дивизии лагеря военнопленных Stalag VIC в районе города Оберланген. В лагере удерживались 1728 (по другим данным — 1745) женщин, военнослужащих польской Армии Крайовой и участниц Варшавского восстания, а также несколько их детей. Встреча с соотечественницами стала важным событием для танкистов и имела большое символическое значение — на немецкой земле встретились бойцы Польских вооружённых сил на Западе и повстанческой армии. Генерал Мачек лично посетил освобождённый лагерь и познакомился с лидером заключённых, известной деятельницей польского сопротивления Марией Иреной Милеской. После войны он писал в воспоминаниях:

«Если за труды и потери польской танковой дивизии и заслужили мы цветы, вручённые сердечной рукой, то этими цветами волей судьбы стало освобождение действиями дивизии того лагеря».

С организованным сопротивлением противника польские танкисты столкнулись только 14 апреля, после начала форсирования Прибрежного канала (Küstenkanal, в переводах с немецкого часто упоминается как канал Кюстен). Несколько дней в районе канала шли тяжёлые бои с частями 1-й парашютной армии. Польская официальная история событий сообщает о хорошо организованной обороне, опиравшейся на зенитные и противотанковые орудия калибром до 88 мм. Форсировать Прибрежный канал частям 10-й механизированной кавалерийской бригады удалось 19 апреля. Следующей задачей дивизии по приказу командования 1-й канадской армии стало наступление на Вильгельмсхафен — крупнейшую военно-морскую базу Германии.

Польским танкистам приходилось наступать по лесисто-болотистой местности, преодолевая сопротивление частей 1-й парашютной армии и сил береговой обороны кригсмарине. Польская официальная история сообщает о стойкости немецких парашютистов, демонстрировавших высокий боевой дух и нередко державшихся до последнего. Известно, что в состав действовавшего на этом участке фронта 2-го парашютного корпуса генерала парашютных войск Ойгена Майндля входили 3-я и 5-я парашютные дивизии. Другие немецкие военные были не такими стойкими. Так, 20 апреля в деревне Ашендорф бойцам батальона Подгальских стрелков 3-й стрелковой бригады сдались в плен около 370 солдат и офицеров противника.

С учётом того, что поляки должны были координировать свои действия с другими силами 2-го канадского корпуса (2-я и 3-я пехотные дивизии, 4-я танковая дивизия), темп наступления на Вильгельмсхафен не отличался быстротой. После занятия 22 апреля деревни Игрхов частями 10-й механизированной кавалерийской бригады фронт временно стабилизировался по линии реки Леда. Полякам пришлось ждать, пока канадцы форсируют Леду 30 апреля. Только 1 мая силы дивизии единым кулаком двинулись на Вильгельмсхафен. 4 мая передовые отряды достигли внешней линии обороны военно-морской базы, но прорвать её сходу не удалось. Этому препятствовала немецкая артиллерия — в частности, орудия 2-й морской бригады ПВО, защищавшей гавань от налётов авиации союзников.

Вечером 4 мая командующий 21-й группой армий фельдмаршал Бернард Монтгомери принял у командующего кригсмарине адмирала Ганса-Георга фон Фриденбурга капитуляцию немецких войск в северо-западной Германии, Нидерландах и Дании. После этого 1-я польская танковая дивизия прекратила наступательные операции. 5 мая в 7:40 штаб дивизии отдал приказ «Прекратить огонь с 8:00». Части дивизии вошли в город, гарнизон которого организованно капитулировал. Капитуляцию с польской стороны принял заместитель командира 10-й механизированной кавалерийской бригады полковник Антоний Грудзинский. Один из очевидцев событий вспоминал:

«Военные и полицейские салютуют, штатские снимают головные уборы. Полковник Грудзинский обращается к собравшимся с краткой речью: «От имени победоносных союзных войск 1-я польская танковая дивизия занимает город и порт Вильгельмсхафен. Надеюсь, что вы, господа, будете беспрекословно выполнять мои приказы».

Потери польской стороны в наступлении на Вильгельмсхафен составили 604 человека убитыми и ранеными. Победителям сдались в плен 34 000 немецких военнослужащих, включая двух адмиралов и одного генерала. Трофеями польских танкистов стали лёгкий крейсер Köln типа Königsberg (повреждён американской авиацией 30 марта, использовался как плавучая батарея), 18 подводных лодок, более 200 иных кораблей и судов, свыше 250 артиллерийских орудий, около 41 000 единиц стрелкового оружия и т.д. После взятия Вильгельмсхафена 1-я польская танковая дивизия в боевых действиях не участвовала.

В дни мира

С 19 мая 1945 года 1-я польская танковая дивизия несла службу в британской зоне оккупации Германии, где ей был выделен отдельный участок. Поляки контролировали территорию площадью около 6500 кв. км вдоль границы с Нидерландами. Центром польского участка оккупации стал город Харен в Нижней Саксонии. Местное население победители выселили из городка, разместив на их месте военнослужащих, членов их семей и освобождённых поляков — бывших военнопленных, узников концлагерей, «восточных рабочих». Харен был символически переименован во «Львов», но после протеста СССР название заменили на «Мачков», в честь уже бывшего командира дивизии (в мае 1945 года повышенного в звании до генерала дивизии Мачека сменил на посту комдива генерал бригады Клеменс Рудницкий).

На фоне раздела сфер влияния в Европе между победившими великими державами и начинавшейся «Холодной войны» солдатам и офицерам 1-й танковой дивизии предстояло делать непростой выбор — возвращаться в новую просоветскую Польшу или остаться в эмиграции. Независимые исследования показывают, что выбравшие то или иное решение разделились примерно пополам. Большинство старших офицеров при этом эмигрировали, хотя единодушия не наблюдалось и здесь. Например, воевавший с сентября 1939 года командир 10-й механизированной кавалерийской бригады полковник Францишек Скибиньский в 1947 году вернулся в Польшу и продолжил там военную карьеру.

Самого генерала Мачека временное правительство Польши в сентябре 1946 года лишило польского гражданства — формально, за службу в рядах британской армии. До смерти бывший полководец скромно жил в Шотландии (некоторое время работал барменом в гостинице). Он участвовал в ветеранском движении, написал мемуары. В 1989 году Мачеку символически вернули польское гражданство, а в 1990 году присвоили звание генерала брони. Он прожил сто два года, в Польшу так и не вернулся и после смерти в 1994 году был похоронен на воинском кладбище в Бреде рядом со своими солдатами.

В июне 1947 года 1-я польская танковая дивизия была официально расформирована. В последующие десятилетия память о ней хранилась, главным образом, в эмигрантской среде, но в современной «Третьей Речи Посполитой» судьба польских танкистов на Западе вновь оказалась в центре внимания. После падения «Железного занавеса» образ героев, защищавших Францию и Великобританию, освобождавших Бельгию и Нидерланды, идеально соответствовал новым политическим реалиям. В современном понимании подвиги «мачковцев» символизировали стремление поляков быть частью единой Европы.

Сейчас генерал Мачек занял почётное место в пантеоне национальных героев польского народа. Боевой путь 10-й кавалерийской бригады и выросшей из неё 1-й танковой дивизии считается одним из самых ярких эпизодов участия Польши во Второй мировой войне. Помимо прочих форм мемориализации, в 1995 году в составе Войска Польского появилась 10-я механизированная кавалерийская бригада имени генерала брони Станислава Мачека. Она существует по сей день, считаясь символической хранительницей традиций польских танкистов Второй мировой войны.