Дахия аль-Кахина: ведьма из Магриба против воинов ислама

С детства каждому из нас известен сюжет арабской сказки об Алладине и волшебной лампе — самозваный дядя героя оказался опасным колдуном из далёкой и полной чудес страны под названием Магриб. Жители средневековых Дамаска, Багдада и Каира не нуждались в уверениях, что в их краях полным-полно волшебников, ведь в более ранние времена воинам «повелителя правоверных» пришлось сражаться с могучей царицей Ифрикии Дихьёй аль-Кахиной. В одной из битв она применила магию и двинула в сторону арабов стену огня — по крайней мере так записали предания арабские историки в XIV веке. Попробуем разобраться, что же стояло за легендой о Кахине, и насколько она соответствовала реальной истории завоевания арабами Северной Африки.

Исторические источники

Первые упоминания о противостоянии арабских полководцев и царицы Магриба можно найти у египетского историка Абд ар-Рахмана ибн Абдаллаха (802–872 гг.) в его труде «Завоевание Египта, аль-Магриба и аль-Андалуса». Более подробное изложение легендарной истории мы находим у Ибн Хальдуна (1332–1406 гг.) в сочинении «Книга назидательных примеров по истории арабов, персов и берберов и их современников, имевших большую власть» и Ибн Идари (конец XIII – начало XIV века) в «Удивительном сообщение с [краткими] известиями о царях аль-Андалуса и Магриба». Все эти историки считаются надёжными, так как добросовестно записывали прочитанное или рассказанное им. Впрочем, это не отменяет легендарный, то есть не опирающийся на сведения очевидцев или документы характер истории о царице Ифрикии (так арабы назвали Северную Африку). О Кахине писали и другие арабские авторы, но более отрывочно.

Сложность исторического анализа легенды заключается ещё и в том, что арабские учёные не всегда привязывали свой рассказ к конкретным датам, а там, где даты есть, они могут отличаться друг от друга на пять-восемь лет. Кроме того, последовательность событий может быть разной, поэтому учёные до сих пор спорят о правоте того или иного средневекового автора.

Легенда о царице Африки

Во времена, когда жители африканских земель западнее Египта ещё не приняли ислам, в горах Орес (на северо-востоке Алжира и северо-западе Туниса) существовало царство народа берберов, где жили христиане, иудеи и язычники. Правил ими жестокий человек, который привык забирать себе всё, что понравится. Разъезжая по стране, он увидел и возжелал девушку удивительной красоты — «высокую, с огромными глазами и буйными чёрными волосами». Девушку звали Дихья, её племя исповедовало иудаизм и вело свой род от иудеев Сирии. Дихья не хотела становиться женой царя, но подчинилась. В первую брачную ночь она убила своего супруга и стала ожидать неминуемой расплаты, но вместо наказания получила власть над Оресом. Все были настолько рады избавлению от тирана, что возрадовались юной царице. Дихья правила мудро и справедливо, а её пророческий и магический дар помогал ей в этом — «всё, что она предсказала, не медлит случиться».

Так продолжалось до тех пор, пока арабский халиф Абдул-Малик из Дамаска не послал своего полководца Хасана ибн аль-Нумана и мусульманское войско в Ифрикию. Ибн Идари писал: «Когда он пришёл в Ифрикию, он спросил местных жителей: «Кто здесь самый сильный правитель?» Они ответили: «Тот, кто владеет Карфагеном, правит Ифрикией». Арабы разгромили владевших Карфагеном византийцев и захватили город.

Затем Хасан вернулся в главный мусульманский город Ифрикии — Кайруан. Ибн Идари писал:

«Он отдыхал несколько дней, а потом спросил: «Кто самый сильный из оставшихся правителей Ифрикии?» Он хотел разбить его или заставить подчиниться. Ему рассказали о женщине в горах Орес, названной Кахина, что значит колдунья. «Все византийцы Ифрикии боятся её, а все берберы ей подчиняются. Если убьёшь её, весь Магриб будет твоим…»

Дихья волшебным образом узнала о планах арабского полководца и со всей своей армией поспешила навстречу. Она первой заняла и разрушила пограничную крепость Багайя, затем две армии встретились на берегу реки Нини. Царица использовала магию, и стена огня двинулась на мусульманское войско. Ибн Хальдун писал:

«После отчаянной битвы мусульмане были разбиты. Многие из них были убиты, несколько товарищей Хасана попали в плен. Кахина хорошо обошлась с пленниками и всех их передала Хасану, кроме Халеда ибн-Йезида из племени Кайс, отличавшегося благородством и мужеством, которого она сделала своим приёмным сыном».

После поражения арабы покинули Магриб, а Дихья стала царицей всей Ифрикии. Прошло пять лет, и подданным берберской царицы показалось, что опасность новой войны миновала навсегда — они стали интриговать и ссориться. Но больше всего людей возмутило то, что Кахина приказала разорить своё царство, чтобы арабам больше не захотелось туда вернуться: «Она разослала всюду своих сторонников с приказом разрушать города и замки, рубить деревья и отбирать имущество жителей» (Абд ар-Рахман ибн Абдаллах).

Хасан узнал об этом от Халеба ибн-Йезида, который смог передать тайную записку. Халиф Абдул-Малик послал Хасану на помощь воинов, и мусульмане высадились в Ифрикии. Местные жители встретили их с радостью, лишь немногие остались верны царице. Арабское воинство стремительно продвигалось к сердцу владений берберов в горах Орес.

Накануне решающего сражения Дихья сказала, что погибнет в этой битве. Она попросила Халеда, чтобы он провёл её двоих взрослых сыновей к арабам и поручил их Хасану, что и было сделано. Весь следующий день гремела жестокая битва. Стало казаться, что арабы будут разбиты отважными берберами, но в этот момент магрибская пророчица погибла. Отчаявшиеся берберы сдались на милость победителей. Хасан потребовал, чтобы берберы подчинились власти халифа и помогли завоевать Испанию. Так и было сделано. Сыновья Кахины приняли ислам и вместе с арабами отправились завоёвывать аль-Андалус. На этом повествование арабских историков заканчивается.

Дахья, Дамья, Дихья

Проблема исторического анализа личности Кахины начинается с её имени. Не сомневаясь в реальном существовании такой женщины, исследователи называют её по-разному. Сторонники еврейского происхождения или иудейского вероисповедания героини пишут имя как Дахья, прозвище Кахина считают искажённым «кохен» или «коэн» (коэны — сословием потомственных священнослужителей в традиционном иудаизме). Достоверно известно о том, что некоторые берберские племена ассимилировали пришлое еврейское население. Ещё в IV веке до н.э. Александр Македонский дал землю в Киренаике сорока тысячам еврейских военных колонистов. В 115 году н.э. их потомки подняли мятеж против римской власти. Восстание было подавлено, и некоторые его участники скрылись от преследований среди кочевых берберских племён. Вопрос взаимоотношений этих беглецов и берберов изучен слабо. Ибн Хальдун сообщает:

«По-видимому, часть берберов следовала обычаям иудаизма, религии, воспринятой ими от сильных израильских соседей, живших в Сирии. Среди иудеев-берберов были члены племени Джерава, обитавшего в районе горы Аурас. Вот другие иудейские племена: Нафуса из африканских берберов, а также Фенделава, Медиона, Белула, Гиата и Фазаз из берберов дальнего (западного) Магриба».

Другие учёные пишут о христианке римско-берберского происхождения Дамье, прозванной арабами ведьмой. Ей приписывают родство с ранее упомянутым вождём Кусайлой (Косейла, Касила), которого в одном из исторических источников называют римским именем Сесилий. Наконец, последняя версия правильного прочтения имени строится на идее о сугубо берберском происхождении — в переводе с берберского Дихья означает «красавица».

Так или иначе, в этом вопросе мало достоверных фактов, и сделать окончательные выводы пока нет возможности, зато легендарность истории о вынужденном замужестве и убийстве супруга споров не вызывает.

Кахина против арабов

Большинство источников называют центром владений Кахины горы Орес — это означает, что она была родом из берберского племени джерава.

В 670 году один из её двоих сыновей возглавлял отряд, сражавшийся с арабами. Сохранить власть или влияние при взрослом сыне у берберов могла только особенная женщина. Впрочем, византийский историк Прокопий Кесарийский указывал, что прорицательницами у берберов были только женщины — таким образом, Дихья, вероятно, играла роль религиозного лидера берберского царства Орес и обладала реальной властью.

На историческую арену Дихья аль-Кахина выходит в 697 году. После того, как Хасан ибн аль-Нуман отбивает атаку византийцев с моря, его войско ослаблено, и под знамёна берберской владычицы становятся все, кто готов сражаться с мусульманами до последнего. Известно о решающем сражении в 698 году, но определить его место не удалось. Арабский историк Аль-Балазури писал, что берберы пошли на хитрость: они подожгли траву, а ветер нёс огонь и дым на мусульман. Ибн Идари так описал сражение:

«С рассветом началась тяжёлая битва, о подобной никто не слышал. Обе армии держались крепко, пока Хасан и мусульмане не были разбиты. Кахина убила множество арабов и гнала их до противоположной стороны Габеса».

Так или иначе, воины Кахины разгромили Хасана, итогом кампании стало бегство арабов в Триполитанию (Барку).

Время управления Кахиной всей Ифрикией указывается единогласно — пять лет (подтвердить или опровергнуть эти сообщения не удаётся). Возможно, после победы над арабами был создан некий союз из берберов и византийцев, или, пользуясь военным преимуществом, Орес заставил весь регион подчиниться. Не исключено и то, что с уходом арабов снова началась война всех против всех.

Между 702 и 706 годами новое арабское войско под командованием того же Хасана ибн аль-Нумана вторгается из Барки в Мавританию. Арабы захватывают и разрушают Карфаген, относительно дальнейших событий имеется две версии. Первая говорит, что Кахина опиралась на кочевые племена, а города и обрабатываемые поля считала бесполезной приманкой для арабов — именно поэтому берберы стали разрушать древнюю систему орошения. Это лишило воинов из Ореса поддержки оседлого романизированного населения, и они призвали арабов. Согласно второй версии, мусульманские воины и обращённые в ислам берберы использовали тактику выжженной земли, заставив Кахину отступить в горы Ореса.

Следующим историческим фактом является полное поражение берберов и гибель Кахины — здесь мы также имеем мало подробностей. По словам Ибн Хальдуна, «арабские войска начали жестокую битву против войск Кахины, и резня была такой страшной, что все арабы ожидали скорой смерти. Но Бог пришёл на помощь мусульманам, и берберы потерпели поражение, понеся огромные потери. Кахина сама принимала участие в атаке и была убита в битве». Достоверно известно лишь о полной победе войск халифата и уничтожении племенных царств — страна берберов перешла под власть арабов.

Цивилизация «свободных людей»

Византийцы больше не предпринимали масштабных попыток вернуть утерянное. Их флот совершал набеги на побережье, но это лишь раззадорило арабов. Следующий после Хасана наместник Ифрикии и Магриба Муса ибн Нусайр построил собственный флот, и теперь уже арабские корабли грабили Сицилию, Корсику и Сардинию.

После окончательной победы и установления своей власти над всем регионом арабы казнили около 100 000 человек, ещё 300 000 продали в рабство. Примерно полвека спустя большинство жителей Мавритании платило подать с иноверцев (джизью).

Арабские историки XIV века пытались сгладить острые углы берберско-арабских войн. В их трудах повествование быстро переходит к завоеванию Пиренейского полуострова объединённым мусульманским войском из арабов и магрибинцев под командованием бербера Тарика ибн Зияда.

Ни одному из завоевателей, включая арабов, не удалось уничтожить древнюю и самобытную культуру народа, называющего себя «свободными людьми». Финикийская, греко-римская, арабская, а затем и европейская культуры оказывали заметное влияние на образ жизни берберов. Гибель Кахины и её сподвижников привела к краху древней цивилизации, но берберам удалось сохранить свои социальные, духовные и бытовые традиции. Начиная с прошлого века, на легендарную «царицу Африки» наблюдается стабильный спрос — она потребовалась националистам в Алжире и Тунисе для борьбы с французскими колонизаторами, её история востребована в современном Израиле. Даже феминистки не прочь использовать старый миф для обоснования своих идей. Впрочем, жизнь реальной женщины, стоявшей за легендой, видимо, была не менее яркой и насыщенной.