Дофарское восстание: последняя колониальная война Великобритании

Политическая ситуация в Омане накануне войны

Земли на юго-востоке Аравийского полуострова, ныне входящие в состав Омана, долгое время были разделены на две части: собственно Оман («настоящий», «истинный» — в глубине страны, вдалеке от моря), и Маскат. Правители последнего в XVIII–XIX вв. сумели создать обширную морскую империю, владения которой находились в Пакистане (город Гвадар), Африке (остров Занзибар и ряд земель на восточноафриканском побережье) и Аравийском полуострове.

Представители династии Аль-Саид в XIX веке заключили с британским правительством выгодные для себя договоры, заручившись поддержкой англичан при отражении внешних и внутренних угроз. Одна из опасностей исходила как раз от внутренней части страны, или «истинного» Омана, где в 1860-е гг. возродилась традиция выборов местных духовных лидеров-имамов, и власть султанов Маската практически исчезла. Во многом благодаря присутствию британского флота удалось удержать побережье, важное для контроля Ормузского пролива и западной части Индийского океана. Британцы, конечно, шли на это, чтобы обезопасить свои владения в Индостане.

В 1940–1950-х гг. султан Саид-бен-Таймур сумел при значительной поддержке британской армии присоединить обратно имамат Оман, который уже, по сути, стал независимым государством, наладившим внешнеполитические связи с Саудовской Аравией и получившим место в Лиге арабских государств. Поддержка Лондона объяснялась довольно просто — в «истинном» Омане обнаружились большие запасы нефти, тогда как в Маскате найти её не удалось. Султан заключил контракт на разработку месторождений с иракской нефтяной компанией, что привело к конфликту с имамом Омана и потребовало обращения за помощью к Великобритании.

Султана и помогавших ему англичан критиковали как правители других арабских государствах, так и участники международных организаций — в первую очередь, ООН. Однако этот конфликт всё же не вышел за пределы государства и оставался, по сути, борьбой между родоплеменными группами Омана и Маската за неожиданно обнаруженные природные богатства, одновременно укрепившей власть султана. К началу 1960-х гг. с властью имамов в «истинном» Омане было покончено, но последний имам и его сторонники бежали в Саудовскую Аравию, откуда открыто угрожали правителям Маската.

Противостояние султана и левых из Дофара

Тем временем, возник новый очаг напряжённости в регионе Дофар, лежащем на юге султаната на границе с Йеменом. Дофар стал частью султаната в 1870–1880-х гг., когда в одном из его населённых пунктов, Салале, был выстроен форт и помещён небольшой оманский гарнизон. Так случилось, что султан Саид-бен-Таймур, в отличие от своего отца, долгое время жил в Дофаре, где родился и его наследник Кабус. Тем не менее, долгое время эта часть страны была малонаселённой (не более 30 000 человек, рассеянных на территории в 100 000 км², отрезанной от областей Маската и «истинного» Омана сотнями километров пустыни) и чрезвычайно отсталой в экономическом отношении.

Дофар оказался в стороне во время конфликта между имамом и султаном, там не шли боевые действия, хотя в новообразованных частях султанской армии, обучавшейся британскими инструкторами, служило много выходцев из этой провинции.

Недовольство политикой султана, в конце концов, спровоцировало восстание нескольких вождей местных арабских племен, лидером которых стал Мусаллим-бен-Нафль. Он со своими сторонниками напал на правительственные войска, захватил часть добытой нефти, но под давлением превосходящих сил противника был вынужден бежать в Саудовскую Аравию. Лидеры последней были настроены враждебно по отношению к Саиду-бен-Таймура, поскольку он первым захватил важный оазис в нефтеносном районе на границе государств. В эмиграции Мусаллим-бен-Нафль сформировал Фронт освобождения Дофара, который при некоторой поддержке Ирака и Саудовской Аравии начал в провинции партизанскую войну.

Дела у Фронта в 1964–1966 г. шли не очень удачно. Сам Мусаллим-бен-Нафль был тяжело ранен, Ирак и Саудовская Аравия помогали мало, а войска султана превосходили повстанцев многократно и в живой силе, и в вооружении. Британские военные советники были уверены, что даже без помощи европейцев армия Омана справится с восстанием. Однако ситуация серьезно осложнилась именно из-за провала британской политики в граничившем с Дофаром Южном Йемене. Оттуда были выведены британские войска, а в 1967 году к власти там пришли левые силы, лидеры которых провозгласили создание Народной Республики Южного Йемена (после 1970 года — Народная Демократическая Республика Йемен).

Новорождённая республика получила признание и помощь, как от СССР, так и от КНР, и делилась этой помощью с Фронтом освобождения Дофара. Советский Союз, в целом, воспринял идею партизанской войны в Омане с опаской, тогда как Китай предоставил Фронту широкую поддержку. Бойцы из Дофара и Йемена проходили обучение в Китае, а китайские военные инструкторы появились на Аравийском полуострове, но их работа была приостановлена после гибели одного из них в 1968 году. К обучению дофарцев навыкам партизанской войны подключилась и Северная Корея. Конфликт в этой провинции явно становился интернациональным.

Через Южный Йемен огромное количество советского и восточноевропейского оружия попало в Дофар, а йеменцев ещё и обучали советские, кубинские и восточногерманские военные специалисты. Постепенно они же стали и главными инструкторами и советниками для подразделений Фронта освобождения Дофара. В 1968–1970 гг. дофарцы сумели нанести ряд серьёзных поражений оманским войскам и практически выдворить их за пределы провинции. Была осаждена Салала, где находились оманская военная база и ряд подразделений британской армии, а в поселении Рахьют повстанцы взяли в плен и казнили дофарского губернатора. Силы Фронта увеличились до 2000 бойцов, которым помогали не менее 4000 ополченцев, а население оказывало им безусловную поддержку, что практически сводило на нет все усилия оманской армии по сбору разведывательной информации.

Ситуация ухудшилась ещё и из-за британского премьер-министра Гарольда Уилсона, сделавшего в 1968 году ряд заявлений, что оставшиеся в Аравии и регионе Персидского залива британские силы будут за несколько лет передислоцированы в метрополию. Это означало конец прежней политики в отношении мелких авторитарных монархий залива, которые оставались беззащитными перед Ираном и Ираком — те немедленно бы попытались занять опустевшее место колониального гегемона и начали бы войну за богатые нефтью земли местных шейхов и эмиров. Кроме Ирана и Ирака, обозначилась и опасность в лице левых республиканцев-националистов из Северного и Южного Йемена, за которыми стояли СССР и Китай. В этом случае конфликт в Дофаре переставал быть внутренним делом Омана, и его урегулирование становилось необычайно важным для стабилизации огромного региона.

Арабские националисты из стран Персидского залива пристально следили за успехами Фронта в Дофаре, который сменил в сентябре 1968 года название на «Народный фронт освобождения оккупированного Арабского залива» (НФООАЗ). СССР выступил союзником движения, а его активность в этом районе Ближнего Востока возросла многократно. При этом США, как отмечают исследователи, не могли сразу заполнить вакуум после ухода британцев, поскольку были связаны войной во Вьетнаме, отнимавшей большую часть их ресурсов.

Попытки участников НФООАЗ и союзных организаций, прошедших тренировку в Ираке, проникнуть в Оман и на территории будущих Объединённых Арабских Эмиратов, не на шутку встревожили местных монархов. Операция по захвату Мусандама, самой северной части Омана, была предотвращена только благодаря усилиям британских спецслужб.

Остававшиеся в Маскате британские военные, дипломаты и разведчики были убеждены, что только хорошо продуманные военные действия против повстанцев в сочетании с глубокими политическими и экономическими реформами смогут остановить Фронт и предотвратить падение монархий Залива. Этот план, в общем, был выработан на основании уже имевшегося у британцев опыта борьбы с повстанцами в Индии, Юго-Восточной Азии и Африке. Было только одно препятствие на пути победы — султан Саид-бен-Таймур, чей консерватизм мешал всем. Против него был составлен заговор, и в 1970 году в результате военного переворота на трон Омана взошёл сын султана уроженец Дофара Кабус-бен-Саид, успевший к тому времени поучиться в военной академии в Англии.

Возвращение Дофара должно было проходить с помощью опоры на местную милицию (в Кении и Малайе это дало блестящий результат), уничтожения путей снабжения повстанцев из Йемена, а также развертывания пропагандистской кампании в уже очищенных от повстанцев районах, чтобы перетянуть население на свою сторону. Не то чтобы бывший султан не хотел выиграть, но британский рецепт требовал больших денег, а Саид не хотел тратить доходы от нефтедобычи.

Британцы и оманцы разработали план под наименованием «Ягуар» по очищению Восточного Дофара с помощью сил британских SAS, оманской армии и милиции из арабских племен. Оманские войска в Западном Дофаре, действуя при поддержке британской авиации, перерезали каналы снабжения из Йемена (операция «Леопард»). Ключевую роль в операциях отводили местным «фирка» — милицейским частям из сдавшихся боевиков Фронта и всё ещё лояльным султану членам арабских племенных групп из дофарских деревень. Бойцы «фирка» не сумели оправдать ожиданий: они отказывались воевать в рамадан, выходить за пределы племенных территорий, нападать на деревни, где жили родственники и т.п. И «Ягуар», и «Леопард» в 1971 году не дали ощутимых результатов, несмотря на все усилия британцев.

Тогда британское командование решило попробовать другую тактику. К этому времени, как замечают историки, было заметно расхождение между убежденными левыми активистами из Йемена и сочувствующими им дофарцами и теми деятелями Фронта, кто начинал войну против султана, желая добиться для своей провинции лучшей участи и возможной независимости. Конфликт вылился в серию настоящих боев, в ходе которых националисты были разбиты и бежали под защиту оманских военных баз. Это дало британцам и правительству султана возможность раздробить прежде единый Фронт и начать бить разделившиеся и измельчавшие группы повстанцев.

Радио из Маската и Салалы, а также оманские листовки, убеждали повстанцев и местных жителей, что всем мусульманам необходимо «объединиться в борьбе против безбожников-коммунистов». На сторону правительства удалось склонить чтимых местным населением кади, знатоков исламского права, разрешивших солдатам не соблюдать строго религиозные предписания во время рамадана. На границе Саудовской Аравии, Омана и Южного Йемена британцы вооружили несколько племен, которые были врагами йеменского правительства после упразднения княжеств и арестов родоплеменной знати.

Военные и пропагандистские кампании сопровождались также укреплением международного имиджа Омана, который, благодаря усилиям Фронта и Южного Йемена, воспринимался как колония Великобритании. Лондон и Маскат при поддержке египетского правительства сумели наладить отношения с Саудовской Аравией — султан Кабус предложил союз изгнанному его отцом имаму, который отверг это предложение, но саудиты заметили и поддержали этот жест доброй воли. Одновременно султану Кабусу удалось заручиться поддержкой Ирана, и шах Мохаммед Реза послал в Оман несколько тысяч солдат и военных специалистов, а также военную технику; в это же время султан всё-таки потратил нефтяные деньги на перевооружение и закупку самолётов.

Пример Ирана был заразителен, и другие монархи Залива также отправили значительные контингенты для борьбы с «коммунистами-безбожниками и антимонархистами» — так, к примеру, шейх Абу-Даби предоставил своих солдат для полицейской службы в Северном Омане, чтобы сами оманцы смогли без помех бросить войска на подавление восстания. В результате в 1975 году в Дофаре было 5000 оманских солдат, 3000 иранцев, 1200 «фирка», 1000 британцев и 800 иорданцев. Объединённые войска сумели отрезать Фронт от баз в Йемене и открыть дороги на север, откуда немедленно пошли подкрепления. Южный Йемен, не таясь, попытался перебросить свои войска непосредственно в Дофар, но справиться с союзниками они уже не могли. В ноябре 1975 года было официально объявлено о победе над повстанцами.