Фанни Мендельсон: в тени брата

Фортепианное трио и несколько песен, изданные посмертно, – долгое время считалось, что этим и ограничивается ее композиторская деятельность. Ведь за рояль она садилась исключительно для близких, играя со сцены основанного ею музыкального салона в собственном особняке. Лишь несколько раз в ее жизни случались выступления не перед домашней публикой. Каким счастьем для нее было видеть их восторженные глаза и слышать аплодисменты. Возможно, воспоминания о них и не давали окончательно угаснуть ее уверенности в себе.

Между тем ее произведения звучали на крупнейших концертах и были любимы первыми лицами империй – вот только исполнялись они ее братом и за его авторством. Для нее это была одна из немногих возможностей донести широкому слушателю свою музыку. С братом у нее были лучезарные отношения, но даже он не поддерживал ее в желании указывать свое имя в авторах сочиненных мелодий. А уж играть самой – об этом не было и речи. Ведь это пятно на репутации семьи! Люди решат, что она, дочь состоятельного немецкого банкира, концертирует за плату.

Да и папенька давно поставил точку в этом вопросе, когда в ответ на ее желание заниматься музыкой написал письмо: «То, что ты написала о занятиях музыкой – по отношению и в сравнении с Феликсом, – правильно обдумано и выражено. Но… Для него, возможно, музыка станет профессией, в то время как для тебя – только орнаментом, никогда основой для бытия. Поэтому мы простим ему некоторые амбиции и жажду успеха, ведь ты всегда в этом отношении была разумна. И радость по поводу полученных им похвал доказывает, что ты бы заработала такое же подтверждение, будь ты на его месте. Не изменяй этим чувствам и линии поведения; они присущи женщинам, а только то, что является истинно женским, украшает твой пол». Получив от отца более чем исчерпывающий ответ, подчеркивающий, что музыка – не женское дело, Фани Мендельсон на долгие годы так и осталась в тени своего брата.

Как известно, в семье гамбургского банкира Абрахама Мендельсона и его жены Леи было четверо детей. Фанни была старшей, родившись в 1805 году, через четыре года появился на свет Феликс, затем Ребекка и Пауль. Первым учителем музыки для детей стала сама Лея, все вместе они часто музицировали, но феноменальной памятью, слухом и восприимчивостью к обучению обладали лишь Фанни и Феликс. Оба начали брать уроки фортепиано в возрасте шести лет, и Фанни во многом лидировала – все только и говорили о ее необычайной одаренности. Они занимались у одних и тех же учителей: в Париже несколько месяцев у мадам Mари Бижо де Морог, которой восхищался сам Бетховен, в Германии их обучали Людвиг Бергер и Карл Цельтер.

Брат с сестрой все время проводили вместе – играли, обсуждали, сочиняли свои первые небольшие произведения. Их совместное обучение продолжалось до 15-летия Фанни, пока отец и не сообщил ей, что отныне она должна озаботиться тем, что действительно важно для девушки – готовиться к роли жены и матери, ведь музыкально одаренных женщин в ту пору серьезно не воспринимали. И в ноябре 1821 года на показ к Гете в Веймар под крылом Цельтера поехал уже лишь 12-летний Феликс. Хотя еще за два года до этого Цельтер писал Гете о Фанни: «У Авраама Мендельсона замечательные дети, а старшая дочка – действительно нечто особенное».

Но покорять Олимп отправился Феликс, а Фанни довольствовалась лишь письмами брата с рассказами, с кем он познакомился, где был, что играл и куда отправился. Она расспрашивала его о всех деталях, а он очень подробно отвечал ей. Их письма сохранились и свидетельствуют о прекрасном литературном стиле обоих. В письмах первого периода Фанни, неоднократно шутя, называет младшего брата «сын мой», а он отвечал ей как своей наставнице. С особенным интересом Фанни расспрашивала его тогда про Гете, ведь она любила и читала его всю жизнь. А в момент первого общения брата с Гете она передала через Феликса ноты своих песен на его стихи. Гете они очень понравились, и известен случай, когда в будущем он уже сам написал стихотворение под сочиненную Фанни мелодию.

Впрочем, писала Фанни песни и на стихи Гейне, Уланда, Эйхендорфа. Но отмечала в своих дневниках: «…с тех пор как Ребекка забросила пение, мои песни лежат неизвестные и невостребованные». Слава Феликса меж тем росла, за ней все больше погружалась в тень Фанни, при этом принимавшая активное участие во всех начинаниях брата. К примеру, сохранилась переписка с ее рекомендациями в отношении «Страстей по Матфею». Феликс Мендельсон исполнил это произведение первым после смерти Баха, и это принесло ему огромную популярность. Письма Фанни были наполнены восхищением к таланту брата: «Ты наша альфа и омега, и все, что между ними. Ты – наша душа, и наше сердце, и наша голова. Ты – наш Феникс!».

Свои же произведения она исполняла лишь под сводами родительского дома. В своем собственном доме, который появился у нее в 1829 году после замужества, для ее творчества был выделен отдельный зал. Она могла приглашать туда музыкантов из придворной капеллы, устраивая хоть и домашние, но мало чем отличимые от настоящих концерты. Во многом это была заслуга мужа, придворного художника Вильгельма Гензеля, искренне поддерживающего ее талант и желавшего его продвижения.

Их путь к венцу были труден и нелегок. Друг друга они полюбили еще за семь лет до свадьбы, но доходы Гензеля тогда были нестабильны, и родительского благословения Фанни не получала до тех пор, пока избранник не получил место в Академии изящных искусств. Причем в этом случае решение до последнего оставалось за матерью Фанни, с которой и вел переписку возлюбленный, прося разрешения на их союз. Лея же была предельно прямолинейна, отвечая ему: «...смею надеяться, что мы воспитали дочь таким образом, что она не будет падкой на материальные блага. Но с другой стороны, мне бы хотелось знать, что будущее ее обеспечено... Я вышла замуж, когда у жениха моего не было капитала. Но он, зная, что я не стану женой простого клерка, основал свой будущий банк».

Все предшествующие замужеству тяготы с лихвой окупились счастливым браком в полной гармонии. Фанни родила сына, названного Себастьяном Людвигом Феликсом – в честь трех ее самых любимых композиторов. А ее опасения, что замужество лишит ее возможности сочинять музыку, развеялись на следующий же день после свадьбы, когда Гензель положил перед ней чистый нотный лист и оставил одну за пианино, указав всем не отвлекать его жену. Все потому, что накануне он слышал ее произведения, написанные буквально за один вечер. К свадьбе Фанни брат Феликс должен был написать музыку для органа, но не успел этого сделать из-за болезни (он выпал в Лондоне из кабриолета и вывихнул ногу). Тогда Фанни написала сама прелюдии для органа – фа мажор и соль мажор: одну для входа, другую – для исполнения после завершения обряда. Это при том, что органу ее не учили, она присутствовала на уроках органа для Феликса.

Известно, что еще до ее свадьбы, в 1827 году, в своем сборнике песен Мендельсон опубликовал три песни Фанни под своим именем. Еще через три года – как минимум, еще три мелодии от Фанни под своим именем. Сколько же всего композиций получил Феликс Мендельсон от сестры – достоверно неизвестно. Но, к примеру, когда в 1842 году, насладившись «Итальянской песней», королева Виктория осыпала Феликса комплиментами, он признался, что авторство этой волшебной музыки принадлежит его сестре.

Эти и подобные моменты вызывают споры о творчестве Мендельсона. Кто-то воспринимает издание Феликсом сочинений сестры под своим именем как попытку уберечь Фанни от возможного провала. Другие, что и вовсе сочиняли они вместе. Фактом остается лишь то, что при жизни Фанни были опубликованы лишь несколько сборников ее сочинений. После успеха первого из них Феликс писал матери: «Вы убеждаете ее публиковать дальше, а я не могу, потому что это противоречит моим мнениям и убеждениям... И Фанни не имеет к авторству ни желания, ни профессии – это слишком много для женщины, права которой – заботиться о доме и не думать ни о публике, ни о музыкальном мире, ни даже о музыке, пока первая работа не будет выполнена».

Своего мнения Феликс не изменит и в дальнейшем. Конечно, Фанни будет продолжать писать и, следуя воле мужа, втайне от брата выпустит еще несколько своих сочинений. Но она также продолжит считать себя всего лишь любителем. Незадолго до смерти она напишет: «Мой дорогой Феликс... его игра, на мой взгляд, стала еще лучше. Какой напыщенной и претенциозной выглядит любительщина в сравнении с истинным искусством. Если я до сих пор не бросила своих занятий, то только из-за того, что, с одной стороны, когда Феликс далеко, я не чувствую себя такой дурой; с другой стороны, мой супруг был бы очень расстроен… Сам по себе дилетант – явление ужасное, а автор-женщина – еще более жалкое, но когда оба этих качества собраны воедино – конечно, это самый кошмар!»

Она почувствовала себя плохо на одной из репетиций оратории Феликса «Вальпургиева ночь» в мае 1847 года. У нее неожиданно начали отниматься руки прямо во время игры, она потеряла сознание и умерла через несколько часов. Едва успев завершить свой скрипичный концерт «Ревием по Фанни», через несколько месяцев умер и Феликс Мендельсон. Практически на полтора столетия Фанни затерялась среди великих композиторов. Лишь в середине прошлого века к исследованию ее творчества проявили должный интерес, и сегодня известно порядка 500 ее сочинений. Это и органные прелюдии, и драматические пьесы для сопрано и оркестра, фортепианные и струнные квартеты, несколько кантат и многое другое. Из ее лирических пьес для фортепиано наиболее известен цикл из 12 миниатюр «Год». Его Фанни Мендельсон сочинила всего за четыре месяца в качестве подарка мужу на Рождество 1841 года, и каждая из пьес цикла носит название соответствующего месяца. Она считала себя старомодной. Через 35 лет после этого появятся «Времена года» Чайковского, идея цикла которого, разделенного по месяцам, воспримется новаторской.