Гибель Тимоша Хмельницкого и точка в молдавском вопросе

Разгром казацко-молдавского войска под Финтой положил конец амбициозным планам Тимоша Хмельницкого и Василия Лупу, которые рассчитывали на внушительные территориальные приобретения. Теперь перед ними стояла задача не слишком блестящая, но в то же время более трудная — сохранить за собой хотя бы Молдавию. Правда, после понесённых потерь выполнить её было нелегко. Родственники рассчитывали на помощь казацкого гетмана.

Новое свержение Лупу

Бросив своё войско погибать под Финтой, Тимош вместе с тестем и казацкой старшиной бежал в Яссы. В столицу господаря они прибыли 3 июня. Василий немедленно принялся готовить оборону, а Тимош, считая, что имеющихся под рукой сил явно недостаточно, отправился в украинские земли и 7 июня в сопровождении всего лишь полусотни казаков уже был в Смеле.

Известия о разгроме казацких сил в молдавской экспедиции достигли Богдана Хмельницкого во время похода на Подолье, который он начал в мае 1653 года, намереваясь отплатить полякам за мартовский рейд Стефана Чарнецкого. Слухи о разгроме настолько взбудоражили казаков, что в лагере произошёл открытый бунт, и казацкому гетману лишь с большим трудом удалось навести порядок. Богдан Хмельницкий понял, что отправка ещё одного войска в Молдавию может поставить крест на его дальнейшей гетманской карьере, и потому решительно отказал в ответ на настойчивые просьбы сына и свата прислать в Яссы новые полки. Более того, гетман даже отправил посла в Трансильванию, сообщая Дьёрдю Ракоци, что не имеет ни малейшего отношения к валашской авантюре Тимоша и Василия, и предлагая возобновить существовавший ранее казацко-трансильванский союз.

Впрочем, полностью лишать господаря поддержки гетман не стал. В Молдавию отправился небольшой казацкий отряд под командованием Осипа Глуха — М. Костин сообщает, что его численность составляла всего 400 казаков. Этого было явно недостаточно для дальнейшей военной кампании, но показывало, что Хмельницкий всё ещё на стороне Василия Лупу.

Молдавский господарь после бегства зятя собирал войско, призывая в него всё окрестное население. Если беднота туда ещё шла, рассчитывая на господарское жалование, то знать всячески уклонялась и норовила уехать в свои удалённые от Ясс поместья. Появление казаков Глуха не спасло ситуацию.

Тем временем Стефан Георгица, бывший канцлер господаря, вступил в пределы Молдавии. Правитель Валахии Матей Басараб, получивший в бою под Финтой ранение в колено, от которого позднее и умер, передал в его распоряжение четыре сотни своих гвардейцев. Георгица приехал в принадлежавшие ему земли в районе Бачау, где, как и господарь, занялся сбором армии. Многие молдавские бояре решили поддержать именно Георгицу, а не Лупу и ежедневно прибывали в лагерь мятежника с многочисленной свитой. Василий Лупу решил, что мятеж необходимо подавить, пока он ещё не набрал силу, и отправил против претендента наспех сколоченные войска — около 800 человек, набранных в районах Лапушану и Орхелии. Но возле селения Фараони отряд попал в засаду мятежников и был разгромлен. Эта победа ещё больше укрепила позиции Стефана Георгицы среди молдавского населения.

Василий Лупу решил больше не рисковать. Собрав достаточные, по его мнению, для разгрома мятежников силы, он самолично выступил в поход. Павел Алеппский, находившийся в то время в Яссах, сообщает, что у господаря было 15 000 солдат, в том числе 4000 казаков. Другой участник событий, М. Костин, приводит более реальные цифры: «3000 конных, 400 казаков, 200 человек личной охраны с ружьями». Численно войско Георгицы, к которому успели присоединиться отправленные Дьёрдем Ракоци венгерские всадники, уступало господарскому. Мятежники располагали 1000 легковооружённых всадников (преимущественно это были трансильванцы), 500 валашских пехотинцев и примерно таким же суммарным количеством пеших молдаван. Но по боеспособности и, главное, по моральным качествам мятежники превосходили противника.

Решающее сражение произошло 16 июля 1653 года возле селения Сарца. Лупу занял оборонительную позицию вдоль речушки Оии, перекрыв наступающим мятежникам дорогу на Яссы. Георгица доверил командование войском трансильванцу Яну Борошу, который направил войско вверх по реке, надеясь переправиться через неё в более удобном месте и обойти силы господаря. Лупу пришлось оставить выгодную позицию и двинуться параллельно вражеским войскам. Трансильванская конница успела перебраться на правый берег до подхода туда войск Василия. Господарь немедленно бросил в атаку своих всадников, но те, едва начав бой, обратились в бегство.

Это был сигнал и для остальных: не вступая в столкновение с мятежниками, вся армия господаря побежала. Трансильванцы преследовали беглецов, нанося им большие потери. Лишь казаки смогли отойти в боевом порядке, почти полностью сохранив своих людей. Сам Лупу с небольшой свитой направился прямиком к Днестру и, переправившись через него, поехал в Смелу, где пребывал его зять.

Последнее распоряжение на молдавской земле он отдал своей жене Катерине, находившейся в Сучаве, велев ей крепость не сдавать и ждать возвращения мужа. Причина была проста: в крепости хранилась бо́льшая часть господарской казны, свезённой туда после возвращения Лупу в мае 1653 года. Стефан Георгица понимал важность захвата Сучавы и сразу же после одержанной победы, минуя Яссы, направился прямо к крепости. Та встретила его закрытыми воротами и артиллерийской стрельбой. Предстояла тяжёлая, но необходимая осада.

Начало осады Сучавы

Лучшие дни крепости остались уже позади. Сучава была заложена ещё в середине XIV века и при Стефане Великом стала столицей княжества. После перенесения столицы в Яссы Сучава сохраняла статус господарской резиденции. Замок время от времени подновлялся, сохраняя свой внешний блеск и красоту, но не обороноспособность. В. Коховский, описывая сучавские события 1653 года, вполне резонно заметил, что Сучава — «скорее древняя, чем сильная крепость». Гарнизон состоял из 80 сейменов, 60 немецких наёмников и неизвестного числа артиллеристов. Вполне вероятно, что в крепость явилось некоторое количество беглецов из войска Лупу, так что оборонять замок могло до полутысячи солдат.

Не позднее 22 июля войско Георгицы прибыло к Сучаве. Не имея никаких средств для штурма, новый господарь ограничился блокадой крепости. 30 июля в его лагерь прибыли орудия из Ясс и Хотина, после чего начался систематический обстрел Сучавы, прерывавшийся несколькими неудачными штурмами. Неожиданно для осажденных в десятых числах августа штурмы и обстрел прекратились, и вся армия Георгицы ушла, оставив для блокады крепости лишь небольшой отряд. Причина крылась в дошедших до господарского лагеря слухах о новом вторжении казаков, которых опять вёл ужасный гетманский сын.

Последний поход Тимоша Хмельницкого

Когда Василий Лупу прибыл к Тимошу, Богдан Хмельницкий прекрасно понимал, что лишь отправка нового казацкого контингента поможет бывшему господарю сохранить власть, а клану Хмельницких — надежду попасть в узкий круг легитимных правителей. Однако гетман уже столкнулся с противодействием казаков. Опасаясь вызвать новую бурю недовольства, он сыграл на человеческой жадности.

Отправившиеся вместе с Тимошем в новый молдавский поход казаки рассчитывали на вознаграждение от господаря. По всей вероятности, на тот момент Лупу не располагал сколь-нибудь значительной суммой, но слухи о его богатой казне в Сучавской крепости разошлись широко, и казаки не сомневались, что сполна получат обещанное им золото. В беседе с московскими послами Богдан Хмельницкий сообщил, что Лупу завербовал 20 000 казаков. Впрочем, эта цифра, вероятно, является завышенной, поскольку большинство источников указывает на 8000–9000 казаков, сопровождавших Тимоша в новом походе. В отличие от предыдущих экспедиций, это были не целые полки, а казаки-добровольцы из разных полков. К ним присоединились 1000–2000 ногайских татар, участие которых в походе оплачивал Лупу, а также небольшое количество молдавских сторонников господаря. С этим войском Тимош Хмельницкий переправился через Днестр возле Сороки и вновь вступил в молдавские земли.

Как и в прошлый раз, казакам поначалу сопутствовала удача. Первой их жертвой стал отряд капитана Грумадзе, которого Стефан Георгица отправил прикрывать границу. Одолев его, Тимош направился к Сучаве, а Лупу вместе с захваченными пленными отошёл в город Рашков на Днестре, чтобы там ожидать результатов кампании. Новый господарь в это время находился в замешательстве, не зная, что предпринять дальше. Лишь подошедшие из Трансильвании подкрепления — по разным сведениям, от 4000 до 10 000 солдат — под командованием Иштвана Петки убедили его выступить навстречу казакам. Георгица горел желанием навязать казакам бой.

Тимош Хмельницкий, узнав, где находится союзнический лагерь, просто-напросто обошёл его и примерно 17–18 августа прибыл в Сучаву, разоряя по пути всё, что давало возможность поживиться. По словам М. Костина,

«Тимуш как достиг этой крепости, второго дня затеял грабёж монастырей тамошних, а поначалу стены монастыря Драгомирна разбил он из своих пушек. А уж там-то много золотых украшений и одежды дорогой разграблено было, и всех несчастных купцов, что пытались укрыться за теми стенами, и бояр пограбили тоже, и бесчестили казаки их жён и девиц, словно не христиане, а поганые язычники захватили этот монастырь. А было бы у Тимуша больше времени для разбоя и грабежа, не осталось бы в округе ни одного монастыря, ни одной церкви».

Под самой Сучавой казаки разбили блокировавший крепость отряд сторонников Георгицы численностью до 500 человек. Войска самого Стефана Георгицы не спеша следовали за Хмельницким. Полученное время казаки использовали для укрепления своего лагеря, разбитого под стенами крепости, стремясь обеспечить победу не только мушкетом, но и лопатой.

Новый старый игрок

А что же все это время делали поляки, которые никак не могли остаться равнодушными к происходившим в Дунайском регионе изменениям? Поначалу они доброжелательно смотрели на Василия Лупу, помня его лояльное отношение к Речи Посполитой, и не возражали против того, чтобы весной 1653 года беглец укрылся на территории Короны. Впрочем, реальной помощи господарь так и не получил — как не получили её и мятежники, просившие арестовать Лупу во время его пребывания в Хотине.

Поход Тимоша Хмельницкого и Василия Лупу вглубь Валахии кардинально изменил отношение польских сенаторов к господарю: усиление казацкого влияния в Дунайском регионе было последним, что шляхта хотела бы видеть. Неудивительно, что посольство Георгицы в июле 1653 года встретило вполне благосклонный приём. Новый господарь предложил Яну Казимиру заключить союз, направленный как против казаков, так и против турок. С подобным предложением обратился к королю и семигородский князь Дьёрдь Ракоци. Чтобы лучше разобраться в сложившейся в Дунайских княжествах обстановке, туда отправился Станислав Яскульский. Переговоры растянулись на пару месяцев. Стороны держались осторожно и не спешили брать на себя большие обязательства. В самой Речи Посполитой были противники сближения с Ракоци — особенно Януш Радзивилл, бывший зятем Василия Лупу. Однако давняя нелюбовь Яна Казимира к литовскому гетману сводила на нет все доводы последнего. В июле 1653 года условия военной помощи новым союзникам были наконец согласованы. Официально союзнический договор так и не был оформлен: польская сторона опасалась реакции со стороны Священной Римской империи — вряд ли Вена отнеслась бы благосклонно к усилению польского влияния в Дунайском регионе. Также следовало учитывать, что король, заключающий с правителями соседних государств договор против своих собственных подданных, выглядел бы не слишком привлекательно.

16 августа во Львове Совет Сената принял официальное решение отправить в Молдавию польский воинский контингент. Это была собранная ещё в июле группа под командованием полковника Яна Кондрацкого: пять полков, в состав которых входило 38 хоругвей (одна гусарская, две аркебузирские, 24 козацких, пять волошских и шесть татарских) списочной численностью 4061 конь. Войска Яна Кондрацкого в полной готовности стояли на польско-молдавской границе и, получив приказ, немедленно начали марш на Сучаву. Уже 19 августа они соединились с молдавско-трансильванским войском Стефана Георгицы и через два дня подошли к Сучаве.

Командование войсками союзников было поручено Яну Кондрацкому: Георгица считал, что раз тот уже несколько лет подряд воюет против казаков, то и обладает наиболее солидным военным опытом. На совете Кондрацкий выступил за немедленный штурм и лично разработал план атаки. Полковник прекрасно понимал, что, если предоставить казакам время, они сумеют возвести укрепления, которые окажутся нападающим не по зубам.

Днём 21 августа союзники выстроились на лесной опушке и тремя группами (поляки, трансильванцы и молдаване) начали наступление на Сучаву. Но после поданного сигнала к атаке в бой пошли лишь польские хоругви, к которым присоединилось всего около 200 солдат из союзных отрядов. Остальные же так и не сдвинулись с места, предоставив полякам самим решать исход боя. Польская конница довольно легко смела казацких герцевников, но на подходе к казацкому лагерю её остановил мушкетный огонь. Спешившись, поляки повторили попытку штурма, но вновь безуспешно. Не желая нести бессмысленные потери, Ян Кондрацкий отступил и расположился лагерем вне досягаемости выстрелов крепостной артиллерии. Так же поступили и союзники. Началась новая осада Сучавы.

Капитуляция

На следующий день находившиеся при Тимоше ногайские татары заявили, что покидают крепость. Гетманский сын по привычке съездил одному из мурз по лицу, но тем самым лишь на время отсрочил их уход. В ночь с 24 на 25 августа татары в большинстве своём ушли из крепости и направились к Могилёву-Подольскому. При Тимоше осталась лишь пара сотен татар. Союзники не пытались их остановить. Лишь начальник гарнизона в Хотине решил атаковать беглецов, но высланный молдавский отряд ордынцы разбили. Оставшееся в Сучаве войско Тимоша Хмельницкого насчитывало не менее 6000 казаков, 200–300 татар и до полутысячи молдаван, то есть около 7000 человек. Этого было достаточно, чтобы прорвать осаду и дойти до украинских земель. Но Тимош твёрдо решил обороняться в крепости, ожидая помощи от отца.

К союзникам тем временем присоединился ещё один польский отряд под командованием Г. Денгофа, состоявший из 600 драгун и имевший при себе четыре–шесть полевых орудий. Сучава оказалась в плотном кольце. Проведя почти три недели в осаде и сочтя прибывший польский отряд авангардом многочисленного войска, Тимош решил, что лучше бы ему вырваться из крепости, которая стала походить на ловушку. Угрозами вытребовав от жены Лупу 100 000 венгерских гульденов, Тимош Хмельницкий стал готовиться к прорыву.

В ночь с 10 на 11 сентября казаки атаковали позиции трансильванцев, нанесли им большие потери и захватили несколько пушек, однако быстро справиться с ними всё же не смогли. Подоспевшие поляки заставили казаков отступить в лагерь. Эта неудача подкосила моральный дух казаков. Союзники, догадываясь об их состоянии, на следующий день решились на генеральный штурм.

Основу ударной группы составили драгуны Денгофа, к которым присоединились трансильванцы и спешенная польская конница. Драгуны взобрались на вершину валов, и там разгорелся жестокий рукопашный бой. Не имея возможности пользоваться мушкетами, казаки пустили в ход колья и оглобли. В некоторых местах драгуны сбросили противников с валов, но всё же к ночи все позиции остались в руках казаков. Союзники потеряли 800 поляков, а также 1500 молдаван и трансильванцев. Ров перед казацкими валами, по словам М. Костина, заполнили тела погибших поляков. Потери казаков должны были быть ненамного меньшими. Но главное, им удалось восстановить моральный дух войска.

Развязка сучавских событий наступила на следующий день. 12 сентября Тимош Хмельницкий был смертельно ранен ядром в ногу (версий этого ранения существует огромное множество) и через три дня умер. Это был крах всех планов Богдана Хмельницкого: без Тимоша молдавская авантюра не имела смысла. Находившиеся в Сучаве казаки этого ещё не знали. Целых две недели после смерти гетманского сына они просидели в осаде, и лишь когда прибыли новые подкрепления трансильванцев с тяжёлой артиллерией, казацкая старшина во главе с Михаилом Федоровичем (Хведорович, Ходорович) начала переговоры о сдаче. Союзники опасались подхода с войском самого Богдана Хмельницкого и потому с радостью ухватились за эту возможность. Довольно быстро были выработаны условия сдачи — по слухам, этому очень поспособствовал Федорович, передавший Яну Кондрацкому 200 000 злотых.

10 октября казаки с оружием в руках выступили из Сучавы, увозя с собой тело Тимоша. Им пришлось оставить в руках врага всю артиллерию и почти все хоругви. Также казаки присягнули, что будут верными подданными Яна Казимира и прекратят помощь Василию Лупу. Находившаяся в Сучаве Розанда Лупу могла свободно выехать в Украину, в то время как остальные члены семьи бывшего молдавского господаря становились пленниками Стефана Георгицы. Гарнизон Сучавы полностью перешёл на его сторону.

В декабре 1653 года в Субботове, родовом имении Хмельницких, состоялись похороны Тимоша. Там же по приказу гетмана был казнён и Михаил Федорович, при котором нашли вещи и драгоценности, принадлежавшие ранее Тимошу.